Взятие Берлина

Военно-политическая обстановка в Европе к середине апреля 1945 г.

Шел апрель последнего года мировой войны. Военные действия охватили значительную часть территории Германии: с востока наступали советские войска, а с запада – союзные. Были созданы реальные условия для полного и окончательного разгрома вермахта.

Стратегическое положение Советских Вооруженных Сил к этому времени еще более улучшилось. Выполняя великую интернациональную миссию, они за зимне-весеннее наступление завершили освобождение Польши, Венгрии, значительной части Чехословакии, заканчивали ликвидацию противника в Восточной Пруссии, овладели Восточной Померанией и Силезией, заняли столицу Австрии Вену и вышли к южным районам Германии.

Войска Ленинградского фронта во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом продолжали блокировать курляндскую группировку противника. Армии 3-го и часть сил 2-го Белорусских фронтов уничтожали остатки немецко-фашистских войск на Земландском полуострове, в районе юго-восточнее Данцига и севернее Гдыни. Основные силы 2-го Белорусского фронта после осуществления перегруппировки на новое направление вышли на побережье Балтийского моря западнее Гдыни и на Одер – от его устья до города Шведт, сменив здесь войска 1-го Белорусского фронта.

На центральном участке советско-германского фронта войска 1-го Белорусского фронта вели боевые действия на левом берегу реки Одер по расширению ранее занятых плацдармов, особенно кюстринского – наиболее крупного из них. Основная группировка сил фронта находилась в 60–70 км от столицы фашистской Германии. Армии правого крыла 1-го Украинского фронта вышли к реке Нейсе. Их удаление от Берлина составляло 140–150 км. Соединения левого крыла фронта достигли чехословацкой границы. Таким образом, советские войска вышли на подступы к столице Германии и были готовы к нанесению завершающего удара по врагу.

Берлин являлся не только политическим оплотом фашизма, но и одним из крупнейших центров военной промышленности страны. На берлинском направлении были сосредоточены основные силы вермахта. Вот почему разгром их и овладение столицей Германии должны были привести к победоносному завершению войны в Европе.

К середине апреля войска западных союзников форсировали Рейн и завершили ликвидацию рурской группировки врага. Нанося главный удар на Дрезден, они стремились расчленить противостоявшие войска противника и на рубеже реки Эльба встретиться с Советской армией.

К этому времени фашистская Германия находилась в полной политической изоляции, ибо ее единственный союзник – милитаристская Япония была не в состоянии оказать какого-либо влияния на ход событий в Европе. Внутреннее положение рейха свидетельствовало также о приближавшемся неотвратимом крахе. Потеря сырьевых ресурсов ранее оккупированных стран (за исключением некоторых районов Чехословакии) обусловила дальнейший спад промышленного производства Германии. Дезорганизация во всей германской экономике привела к резкому падению военного производства: выпуск военной продукции в марте 1945 г. по сравнению с июлем 1944 г. снизился на 65 процентов. Увеличились трудности в пополнении вермахта личным составом. Даже призвав в армию очередной контингент 1929 г. рождения, то есть 16–17-летних юношей, гитлеровцы не смогли восполнить потери, понесенные зимой 1944–1945 гг. Однако благодаря тому, что протяженность советско-германского фронта значительно сократилась, немецко-фашистскому командованию удалось сосредоточить крупные силы на угрожаемых направлениях. Кроме того, в первой половине апреля часть сил и средств с западного фронта и резерва была переброшена на восток, и к началу Берлинской операции на советско-германском фронте действовало 214 дивизий, в том числе 34 танковые и 15 моторизованных, и 14 бригад. Против американо-английских войск осталось только 60 дивизий, в том числе 5 танковых. В это время гитлеровцы еще располагали определенными запасами вооружения и боеприпасов, что давало возможность фашистскому командованию и в последний месяц войны оказывать упорное сопротивление на советско-германском фронте.

Сущность стратегического плана верховного главнокомандования вермахта состояла в том, чтобы любой ценой удержать оборону на востоке, сдержать наступление Советской Армии, а тем временем попытаться заключить сепаратный мир с США и Англией. Гитлеровское руководство выдвинуло лозунг: «Лучше сдать Берлин англосаксам, чем пустить в него русских». В специальных указаниях национал-социалистской партии от 3 апреля говорилось: «Война решается не на Западе, а на Востоке... Наш взор должен быть обращен только на Восток, независимо от того, что будет происходить на Западе. Удержание Восточного фронта является предпосылкой к перелому в ходе войны».

На берлинском направлении занимали оборону войска групп армий «Висла» и «Центр» в составе 3-й танковой, 9-й полевой, 4-й танковой и 17-й армий под командованием генералов X. Мантейфеля, Т. Буссе, Ф. Грезера и В. Хассе. В них имелось 48 пехотных, 6 танковых и 9 моторизованных дивизий, 37 отдельных пехотных полков, 98 отдельных пехотных батальонов, а также большое количество отдельных артиллерийских и специальных частей и соединений. Распределение этих сил по фронту было неравномерным. Так, перед войсками 2-го Белорусского фронта на 120-километровом участке оборонялись 7 пехотных дивизий, 13 отдельных полков, несколько отдельных батальонов и личный состав двух офицерских школ. Большая часть этих сил и средств находилась на штеттинском направлении. Перед 1-м Белорусским фронтом в полосе шириной до 175 км занимали оборону 23 дивизии, а также значительное количество отдельных бригад, полков и батальонов. Наиболее плотная группировка была создана противником против кюстринского плацдарма, где на участке шириной 44 км было сосредоточено 14 дивизий, в том числе 5 моторизованных и танковая.

Оперативная плотность его сил на этом участке составляла одну дивизию на 3 км фронта. Здесь на 1 км фронта приходилось 60 орудий и минометов, а также 17 танков и штурмовых орудий. В самом Берлине формировалось более 200 батальонов фольксштурма, а общая численность гарнизона превышала 200 тыс. человек.

В полосе 1-го Украинского фронта шириной 390 км находилось 25 вражеских дивизий, из них 7 составляли оперативный резерв. Основные силы оборонявшихся войск были сосредоточены на участке Форст, Пенциг, где оперативная плотность составляла одну дивизию на 10 км, более 10 орудий и минометов, а также до 3 танков и штурмовых орудий на 1 км фронта.

В районе Берлина германское командование имело до 2 тыс. боевых самолетов, в том числе 70 процентов истребителей (из них 120 реактивных Ме-262). Кроме истребительной авиации для прикрытия города привлекалось около 600 зенитных орудий. Всего в полосе наступления 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов насчитывалось 200 зенитных батарей.

Основные оперативные резервы врага располагались северо-восточнее Берлина и в районе Котбуса. Их удаление от линии фронта не превышало 30 км. В тылу групп армий «Висла» и «Центр» спешно формировались стратегические резервы в составе восьми дивизий. Близкое расположение не только оперативных, но и стратегических резервов свидетельствовало о намерении противника использовать их для борьбы за тактическую зону обороны.

На берлинском направлении была подготовлена глубоко эшелонированная оборона, строительство которой началось еще в январе 1945 г. Темпы работ были ускорены в связи с выходом советских войск на Одер и Нейсе, а также созданием непосредственной угрозы центральным районам Германии и ее столице. На строительство оборонительных сооружений сгонялись военнопленные и иностранные рабочие, привлекалось местное население.

Основу обороны немецко-фашистских войск составляли одерско-нейсенский оборонительный рубеж и Берлинский оборонительный район. Одерско-нейсенский рубеж состоял из трех полос, между которыми на наиболее важных направлениях имелись промежуточные и отсечные позиции. Общая глубина этого рубежа достигала 20–40 км. Передний край главной полосы обороны проходил по левому берегу рек Одер и Нейсе, за исключением районов Франкфурта, Губена, Форста и Мускау, где противник продолжал удерживать небольшие предмостные укрепления на правом берегу. Населенные пункты были превращены в сильные опорные пункты. Используя шлюзы на реке Одер и многочисленные каналы, гитлеровцы подготовили ряд районов к затоплению. В 10–20 км от переднего края была создана вторая полоса обороны. Наиболее оборудованной в инженерном отношении она была на Зеловских (Зееловских) высотах – перед кюстринским плацдармом. Третья полоса находилась на удалении 20–40 км от переднего края главной полосы. Как и вторая, она состояла из мощных узлов сопротивления, соединенных между собой одной-двумя траншеями и ходами сообщения.

При строительстве одерско-нейсенского оборонительного рубежа немецко-фашистское командование особое внимание обращало на организацию противотанковой обороны, которая строилась на сочетании огня артиллерии, штурмовых орудий и танков с инженерными заграждениями, плотным минированием танкодоступных направлений и обязательным использованием таких естественных препятствий, как реки, каналы и озера. Для борьбы с танками намечалось в широких масштабах использовать зенитную артиллерию Берлинского оборонительного района. Не только перед передним краем оборонительных полос, но и в глубине были созданы многочисленные минные поля. Средняя плотность минирования на важнейших направлениях достигала 2 тыс. мин на 1 км. Перед первой траншеей, а в глубине обороны на пересечении дорог и по их обочинам располагались истребители танков, вооруженные фаустпатронами.

К началу наступления советских войск противник всесторонне подготовил Берлинский оборонительный район, который включал три кольцевых обвода, подготовленных к упорной обороне. Внешний оборонительный обвод проходил по рекам, каналам и озерам в 25–40 км от центра столицы. Основу его составляли крупные населенные пункты, превращенные в узлы сопротивления. Внутренний оборонительный обвод, который считался главной полосой обороны укрепленного района, проходил по окраинам пригородов. Все опорные пункты и позиции были связаны между собой в огневом отношении. На улицах были возведены многочисленные противотанковые препятствия и проволочные заграждения. Общая глубина обороны на этом обводе составляла 6 км. Третий – городской обвод проходил по окружной железной дороге. Все улицы, ведущие к центру Берлина, были перекрыты баррикадами, мосты подготовлены к подрыву.

Для удобства управления обороной город был разбит на девять секторов. Наиболее тщательно подготавливался центральный сектор, который охватывал основные государственные и административные учреждения, в том числе рейхстаг и имперскую канцелярию. На улицах и площадях были отрыты окопы для артиллерии, танков и штурмовых орудий, подготовлены многочисленные железобетонные огневые сооружения. Все оборонительные позиции соединялись между собой ходами сообщения. Для скрытного маневра силами и средствами широко использовалось метро, общая протяженность линий которого достигала 80 км. Если учесть, что оборонительные сооружения были заблаговременно заняты войсками берлинского гарнизона, численность которого постоянно увеличивалась за счет прибывавшего пополнения, то было ясно, что за Берлин предстояла упорная и напряженная борьба.

В изданном 9 марта приказе о подготовке обороны Берлина говорилось: «Оборонять столицу до последнего человека и до последнего патрона... Противнику нельзя давать ни минуты покоя, он должен быть ослаблен и обескровлен в густой сети опорных пунктов, оборонительных узлов и гнезд сопротивления. Каждый утраченный дом или каждый утраченный опорный пункт должен быть немедленно возвращен контратакой... Берлин может решить исход войны».

Готовясь к отражению наступления Советской армии, гитлеровское командование провело ряд мероприятий по организационному укреплению своих войск. За счет стратегических резервов, запасных частей и военно-учебных заведений оно восстановило численный состав и техническую оснащенность почти всех дивизий. Численность пехотных рот к середине апреля была доведена до 100 человек. Командующим группой армий «Висла» вместо Гиммлера был назначен генерал Г. Хейнрици, считавшийся в вермахте крупным специалистом по ведению обороны. Командующему группой армий «Центр» Ф. Шернеру 8 апреля было присвоено звание фельдмаршала. Новый начальник генерального штаба сухопутных сил генерал Г. Кребс, по мнению гитлеровских военных специалистов, являлся лучшим знатоком Советской армии, поскольку перед войной был помощником военного атташе в Москве.

15 апреля Гитлер обратился со специальным воззванием к солдатам восточного фронта. Он призывал во что бы то ни стало отразить наступление Советской армии. Гитлер требовал расстреливать на месте каждого, кто осмелится отойти или отдать приказ на отход. Призывы сопровождались угрозами по отношению семей тех солдат и офицеров, которые сдадутся в плен советским войскам.

Вместо прекращения бессмысленного кровопролития и принятия безоговорочной капитуляции, которая отвечала бы интересам немецкой нации, гитлеровское руководство жестокими репрессиями пыталось отодвинуть свой неизбежный конец. В. Кейтель и М. Борман издали приказ защищать каждый населенный пункт до последнего человека, а за малейшую неустойчивость карать смертной казнью.

Перед Советскими Вооруженными Силами стояла задача – нанести завершающий удар по фашистской Германии, с тем чтобы заставить ее безоговорочно капитулировать.

Подготовка Берлинской операции

Военно-политическая обстановка, сложившаяся к апрелю, требовала от советского командования подготовить и провести операцию по решительному разгрому берлинской группировки и овладению столицей Германии в самые короткие сроки. Только успешное решение этой задачи могло сорвать планы фашистского руководства на затягивание войны. Приходилось учитывать то обстоятельство, что каждый лишний день давал противнику возможность совершенствовать оборону в инженерном отношении и усиливать берлинскую группировку войск за счет других фронтов и участков, а также новых формирований. А это значительно усложнило бы преодоление вражеской обороны и привело бы к увеличению потерь со стороны наступавших фронтов. Прорыв мощной обороны противника, разгром крупных его сил и быстрое взятие Берлина вызывали необходимость создания сильных ударных группировок, применения наиболее целесообразных и решительных способов ведения боевых действий.

Учитывая эти факторы, Ставка Верховного Главнокомандования привлекла для проведения Берлинской операции войска трех фронтов – 2-го и 1-го Белорусских и 1-го Украинского, всего 21 общевойсковую, 4 танковые, 3 воздушные армии, 10 отдельных танковых и механизированных, а также 4 кавалерийских корпуса. Кроме того, предполагалось использовать часть сил Балтийского флота, 18-й воздушной армии авиации дальнего действия, Войск ПВО страны и Днепровскую военную флотилию, оперативно подчиненную 1-му Белорусскому фронту. К завершающей операции по разгрому немецко-фашистской Германии готовились и польские войска в составе двух армий, танкового и авиационного корпусов, двух артиллерийских дивизий прорыва и отдельной минометной бригады общей численностью 185 тыс. солдат и офицеров. Они имели на вооружении 3 тыс. орудий и минометов, 508 танков и самоходно-артиллерийских установок, 320 самолетов.

В результате всех мероприятий на берлинском направлении была сосредоточена сильная группировка войск, превосходившая врага. Создание такой группировки свидетельствовало об огромных возможностях Советского социалистического государства, обладавшего к исходу войны мощными Вооруженными Силами, его военно-экономических преимуществах, об искусстве стратегического руководства.

Замысел Берлинской операции вырабатывался еще в ходе зимнего наступления советских войск. Всесторонне проанализировав военно-политическую обстановку, сложившуюся в Европе, Ставка Верховного Главнокомандования определила цель операции, рассмотрела планы, подготовленные в штабах фронтов. Окончательный план операции был утвержден в начале апреля на расширенном заседании Ставки с участием членов Политбюро ЦК ВКП(б), членов ГКО и командующих 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами. План Берлинской операции явился итогом коллективного творчества Ставки, Генерального штаба, командующих, штабов и военных советов фронтов.

Цель операции состояла в том, чтобы в короткие сроки разгромить основные силы групп армий «Висла» и «Центр», овладеть Берлином и, выйдя на реку Эльба, соединиться с войсками западных союзников. Это должно было лишить фашистскую Германию возможности дальнейшего организованного сопротивления и вынудить ее к безоговорочной капитуляции.

Завершение разгрома немецко-фашистских войск предполагалось осуществить совместно с западными союзниками, принципиальная договоренность с которыми по координации действий была достигнута на Крымской конференции. План наступления на западном фронте был изложен в послании Эйзенхауэра Верховному Главнокомандующему Советскими Вооруженными Силами от 28 марта. В ответном послании от 1 апреля И. В. Сталин писал: «Ваш план рассечения немецких сил путем соединения советских войск с Вашими войсками вполне совпадает с планом советского главнокомандования». Далее он ставил в известность союзное командование, что советские войска будут брать Берлин, выделив для этой цели часть своих сил, и сообщал ориентировочный срок начала наступления.

Замысел советского командования сводился к тому, чтобы мощными ударами войск трех фронтов прорвать оборону противника по Одеру и Нейсе и, развивая наступление в глубину, окружить основную группировку немецко-фашистских войск на берлинском направлении с одновременным расчленением ее на несколько частей и последующим уничтожением каждой из них. В дальнейшем советские войска должны были выйти на Эльбу.

В соответствии с замыслом операции Ставка Верховного Главнокомандования поставила фронтам конкретные задачи.

Командующему войсками 1-го Белорусского фронта приказывалось подготовить и провести операцию с целью овладеть столицей Германии и не позднее 12–15-го дня операции выйти на реку Эльба. Фронт должен был наносить три удара: главный – непосредственно на Берлин с кюстринского плацдарма и два вспомогательных – севернее и южнее Берлина. Танковые армии требовалось ввести после прорыва обороны для развития успеха в обход Берлина с севера и северо-востока. Учитывая важную роль фронта в предстоявшей операции, Ставка усилила его восемью артиллерийскими дивизиями прорыва и общевойсковой армией.

1-й Украинский фронт должен был разгромить группировку противника в районе Котбуса и южнее Берлина, не позднее 10–12-го дня операции овладеть рубежами Белиц, Виттенберг и далее по реке Эльба до Дрездена. Фронту было предписано нанести два удара: главный – в общем направлении на Шпремберг и вспомогательный – на Дрезден. На левом крыле войскам фронта надлежало перейти к жесткой обороне. Для усиления ударной группировки в состав фронта передавались две общевойсковые армии из 3-го Белорусского фронта (28-я и 31-я), а также семь артиллерийских дивизий прорыва. Обе танковые армии надлежало ввести на направлении главного удара после прорыва обороны. Кроме того, на совещании в Ставке командующий 1-м Украинским фронтом получил устное указание Верховного Главнокомандующего предусмотреть в плане фронтовой операции возможность поворота на север танковых армий после прорыва нейсенского оборонительного рубежа для удара по Берлину с юга.

Перед войсками 2-го Белорусского фронта ставилась задача форсировать Одер, разгромить штеттинскую группировку противника и не позднее 12–15-го дня операции овладеть рубежом Анклам, Варен, Виттенберге. При благоприятных условиях они должны были, действуя частью сил из-за правого крыла 1-го Белорусского фронта, свернуть оборону врага вдоль левого берега Одера. Побережье Балтийского моря, от устья Вислы до Альтдамма, приказывалось прочно прикрывать частью сил фронта.

Начало наступления войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов было назначено на 16 апреля. Через четыре дня должны были перейти в наступление войска 2-го Белорусского фронта.

Таким образом, основные усилия трех фронтов направлялись в первую очередь на сокрушение вражеской обороны, а затем на окружение и расчленение основных сил гитлеровцев, оборонявшихся на берлинском направлении. Окружение группировки противника предполагалось осуществить обходом Берлина с севера и северо-запада войсками 1-го Белорусского, а с юга и юго-запада – войсками 1-го Украинского фронтов. Рассечение ее обеспечивалось ударом двух общевойсковых армий 1-го Белорусского фронта в общем направлении на Бранденбург. Непосредственное овладение столицей Германии возлагалось на войска 1-го Белорусского фронта. 1-й Украинский фронт, наступая в северо-западном направлении, а частью сил на Дрезден, должен был разгромить немецко-фашистские войска южнее Берлина, изолировать главные силы группы армий «Центр» и этим обеспечить с юга наступление 1-го Белорусского фронта; кроме того, он должен был быть готов непосредственно содействовать 1-му Белорусскому фронту в овладении столицей фашистской Германии.

Войскам 2-го Белорусского фронта предстояло отсечь от группы армий «Центр» 3-ю немецкую танковую армию и уничтожить ее, тем самым обеспечивая с севера продвижение 1-го Белорусского фронта. Краснознаменному Балтийскому флоту была поставлена задача прикрыть приморский фланг 2-го Белорусского фронта, обеспечив блокаду курляндской группировки противника, и нарушать его морские коммуникации. В соответствии с полученными задачами советские войска в начале апреля приступили к непосредственной подготовке операции.

Командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков решил главный удар нанести силами пяти общевойсковых (47-я армия, 3-я с 9-м танковым корпусом и 5-я ударные, 8-я гвардейская и 3-я армии) и двух танковых армий (1-я и 2-я гвардейские) с плацдарма западнее Кюстрина. Общевойсковые армии первого эшелона главной ударной группировки должны были в первый же день операции прорвать две полосы одерского оборонительного рубежа на трех участках общей протяженностью свыше 24 км. Особенно важно было овладеть второй полосой обороны врага, передний край которой проходил по Зеловским высотам. В дальнейшем намечалось развить стремительное наступление на Берлин с востока, а танковыми армиями обойти его с северо-запада и юга. На шестой день операции планировалось полностью овладеть столицей фашистской Германии и выйти на восточный берег озера Хафель. Наступавшая на правом фланге ударной группировки 47-я армия должна была обойти Берлин с севера и на 11-й день операции выйти к Эльбе. Для наращивания усилий ударной группировки намечалось использовать второй эшелон фронта – 3-ю армию; 7-й гвардейский кавалерийский корпус находился в резерве.

Предписанные Ставкой вспомогательные удары для обеспечения наступления главной ударной группировки планировалось нанести: справа – силами 61-й армии и 1-й армии Войска Польского в общем направлении на Эберсвальде, Зандау; слева – войсками 69-й и 33-й армий совместно со 2-м гвардейским кавалерийским корпусом на Фюрстенвальде, Бранденбург. Последние должны были прежде всего отсечь от Берлина основные силы 9-й армии противника.

Танковые армии планировалось ввести в сражение на глубине 6–9 км после того, как общевойсковые армии овладеют опорными пунктами на Зеловских высотах. Основной задачей 2-й гвардейской танковой армии был обход Берлина с севера и северо-востока и захват его северо-западной части. 1-я гвардейская танковая армия, усиленная 11-м танковым корпусом, получила задачу нанести удар на Берлин с востока и овладеть его восточными, а затем и южными пригородами. Принимая такое решение, командующий фронтом стремился усилить мощь удара на главном направлении, ускорить прорыв вражеской обороны и не допустить отхода основных сил 9-й армии к Берлину.

Постановка танковым армиям задачи по овладению Берлином неизбежно вела к ограничению их маневренности и ударной силы. Так, при обходе города с юга 1-й гвардейской танковой армии предстояло маневрировать в непосредственной близости от внутреннего обвода Берлинского оборонительного района, где возможности для этого были очень ограничены, а порой и вовсе исключены.

Действовавшая в полосе 1-го Белорусского фронта Днепровская военная флотилия под командованием контр-адмирала В. В. Григорьева получила задачу двумя бригадами речных кораблей оказать содействие войскам 5-й ударной и 8-й гвардейской армий в переправе через Одер и прорыве вражеской обороны на кюстринском плацдарме. Третья бригада должна была содействовать войскам 33-й армии в районе Фюрстенберга и обеспечить противоминную оборону водных путей.

Командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев решил главный удар нанести силами 3-й гвардейской (с 25-м танковым корпусом), 13-й и 5-й гвардейской (с 4-м гвардейским танковым корпусом) общевойсковых, 3-й и 4-й гвардейских танковых армий из района Трибеля в общем направлении на Шпремберг. Они должны были прорвать оборону противника на участке Форст, Мускау протяженностью 27 км, разгромить его войска в районе Котбуса и южнее Берлина. Частью сил основной группировки планировалось нанести удар по Берлину с юга. На направлении главного удара предусматривалось использовать также второй эшелон фронта – 28-ю и 31-ю армии, которые должны были прибыть к 20–22 апреля.

Вспомогательный удар намечалось нанести силами 2-й армии Войска Польского совместно с 1-м польским танковым корпусом и правого фланга 52-й армии во взаимодействии с 7-м гвардейским механизированным корпусом в общем направлении на Дрезден с задачей обеспечить с юга действия ударной группировки. Резерв фронта составлял 1-й гвардейский кавалерийский корпус, который предназначался для использования в полосе 52-й армии.

Общая обстановка в полосе фронта была более благоприятной для действий танковых армий, так как оборона противника на этом направлении была менее глубокой, чем в полосе 1-го Белорусского фронта, а между рекой Шпрее и внешним обводом Берлинского оборонительного района у него, по существу, не было подготовленных рубежей. В связи с этим командующий 1-м Украинским фронтом решил ввести в сражение обе танковые армии на второй день операции, после выхода общевойсковых соединений на левый берег Шпрее. Они должны были развить стремительное наступление в северо-западном направлении, на шестой день операции передовыми отрядами овладеть районами Ратенова, Бранденбурга, Дессау и создать условия для окружения берлинской группировки немецко-фашистских войск. Кроме того, планировалось одним корпусом 3-й гвардейской танковой армии наступать непосредственно на Берлин с юга.

В ходе подготовки операции командующий фронтом уточнил свое решение по использованию танковых армий. Сохраняя основную идею решения – ввод их в сражение на второй день операции, он приказал командующим армиями быть готовыми ввести передовые отряды корпусов первого эшелона в первый день, совместно с пехотой завершить прорыв главной полосы обороны противника и захватить плацдарм на реке Шпрее. Одной из важнейших задач передовых отрядов являлся срыв планомерного отвода войск врага с рубежа реки Нейсе на реку Шпрее. Танковые и механизированные корпуса, приданные общевойсковым армиям, намечалось использовать в качестве их подвижных групп.

Командующий 2-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский решил главный удар нанести на участке Альтдамм, Ниппервизе силами 65, 70 и 49-й армий, 1, 8 и 3-го гвардейских танковых, 8-го механизированного и 3-го гвардейского кавалерийского корпусов в общем направлении на Нёйстрелиц. В течение первых пяти дней соединения ударной группировки должны были форсировать оба русла Одера и полностью прорвать одерский оборонительный рубеж. С вводом в сражение подвижных соединений войскам фронта предстояло развивать наступление в северо-западном и западном направлениях, с тем чтобы отсечь от Берлина основные силы 3-й немецкой танковой армии. Войска 19-й и главные силы 2-й ударной армий получили задачу прочно удерживать занимаемые рубежи. Частью сил 2-й ударной армии намечалось содействовать 65-й армии в овладении городом Штеттин, а в последующем развивать наступление на Форбайн.

Находившиеся в составе фронта отдельные танковые, механизированный и кавалерийский корпуса в период форсирования Одера и захвата общевойсковыми соединениями плацдармов на его левом берегу должны были оставаться в непосредственном подчинении командующего фронтом, который сохранил за собой право определения момента ввода их в сражение. Затем они переподчинялись командующим общевойсковыми армиями и должны были развивать наступление на направлениях главных ударов этих армий.

Подготавливая наступление, командующие фронтами стремились создать мощные ударные группировки. В 1-м Белорусском фронте на направлении главного удара на участке 44 км (25 процентов общей протяженности полосы фронта) было сосредоточено 55 процентов стрелковых дивизий, 61 процент орудий и минометов, 79 процентов танков и самоходно-артиллерийских установок. В 1-м Украинском фронте на участке 51 км (всего 13 процентов полосы фронта) было сосредоточено 48 процентов стрелковых дивизий, 75 процентов орудий и минометов, 73 процента танков и самоходно-артиллерийских установок. Такое массирование сил и средств позволило создать высокие оперативные плотности и достигнуть решающего превосходства над противником.

Сосредоточение значительных сил и средств на направлениях главных ударов дало возможность создать глубокое построение войск. Фронты имели мощные эшелоны развития успеха, сильные вторые эшелоны и резервы, что обеспечивало наращивание сил в ходе операции и развитие ее в высоких темпах. В целях создания мощных ударных группировок общевойсковые армии получили полосы шириной от 8 до 17 км. Только 3-я гвардейская армия 1-го Украинского фронта наступала в полосе шириною 28 км. Общевойсковые армии ударных группировок 2-го и 1-го Белорусских фронтов прорывали оборону противника на участках 4–7 км, а в 1-м Украинском фронте – 8–10 км. Для обеспечения максимальной силы первоначального удара оперативные построения большинства общевойсковых армий были одноэшелонными, в то время как боевые порядки корпусов и дивизий строились, как правило, в два, а иногда и три эшелона. Стрелковые дивизии, действовавшие на направлениях главных ударов, обычно получали полосы для наступления шириною до 2 км в 1-м Белорусском и до 3 км в 1-м Украинском фронтах.

Оперативное построение танковых армий для ввода в сражение, кроме 1-й гвардейской, было в два эшелона. В состав второго эшелона выделялся механизированный корпус. 1-я гвардейская танковая армия имела все три корпуса в одном эшелоне, а в резерв были выделены отдельная гвардейская танковая бригада и отдельный танковый полк. Боевые порядки танковых и механизированных корпусов строились также в два эшелона. Плотности танков непосредственной поддержки пехоты в армиях ударных группировок были различными и достигали: в 1-м Белорусском – 20 – 44, в 1-м Украинском – 10 – 14 и во 2-м Белорусском – 7 – 35 танков и самоходно-артиллерийских установок на 1 км фронта.

При планировании артиллерийского наступления в Берлинской операции характерным было еще большее, чем раньше, массирование артиллерии на направлениях главных ударов, создание высоких плотностей на период артиллерийской подготовки и обеспечение непрерывной огневой поддержки войск в течение всего наступления.

Наиболее крупная группировка артиллерии была создана в 1-м Белорусском фронте, что позволило сосредоточить около 300 орудий и минометов на 1 км участка прорыва. Командование фронта считало, что при имеющейся плотности артиллерии оборона противника будет надежно подавлена в ходе 30-минутной артиллерийской подготовки. Поддержка атаки пехоты и танков на глубину до 2 км должна была осуществляться двойным, а на глубину до 4 км одинарным огневым валом. Сопровождение боя стрелковых и танковых частей и соединений в глубине намечалось обеспечивать последовательным сосредоточением огня на важнейших направлениях.

В целях достижения внезапности наступления главной ударной группировки было принято решение начать атаку пехоты и танков непосредственной поддержки за 1,5–2 часа до рассвета. Для освещения впереди лежащей местности и ослепления врага в полосах наступления 3-й и 5-й ударных, 8-й гвардейской и 69-й армий намечалось использовать 143 прожекторные установки, которые с началом атаки пехоты должны были одновременно включить свет.

Сильная артиллерийская группировка была создана и в 1-м Украинском фронте. В соответствии с предстоявшими задачами командование фронта произвело перегруппировку артиллерии и сосредоточило около 270 орудий и минометов на 1 км участка прорыва. Вследствие того что наступление войск фронта начиналось с форсирования водной преграды, общая продолжительность артиллерийской подготовки планировалась 145 минут: 40 минут – артподготовка перед форсированием реки, 60 минут – обеспечение форсирования и 45-минутная артподготовка атаки пехоты и танков за рекой. Учитывая закрытый характер местности, поддержку атаки пехоты и танков намечалось осуществлять, как правило, методом последовательного сосредоточения огня.

Во 2-м Белорусском фронте основные силы артиллерии также сосредоточивались на участках прорыва, где плотности достигали свыше 230 орудий и минометов на 1 км. Артиллерийское наступление планировалось в армиях, что объяснялось различными условиями форсирования Одера. Продолжительность артиллерийской подготовки устанавливалась 45–60 минут.

В армиях ударных группировок 2-го и 1-го Белорусских фронтов создавались сильные полковые, дивизионные, корпусные и армейские артиллерийские группы. В 1-м Украинском фронте вместо корпусных групп каждая армейская группа выделяла из своего состава корпусные подгруппы. По мнению его командования, это позволяло командующим армиями иметь в своем распоряжении крупные артиллерийские средства для маневра в ходе операции.

Во фронтах значительное количество артиллерии выделялось для ведения огня прямой наводкой и обеспечения ввода в сражение подвижных соединений. Так, только в 13-й армии 1-го Украинского фронта, наступавшей в 10-километровой полосе, для ведения огня прямой наводкой было выделено 457 орудий. Чтобы обеспечить ввод в сражение танковых армий 1-го Белорусского фронта, планировалось привлечь в общей сложности 2250 орудий и минометов.

Большая по своему составу авиационная группировка врага и близость его аэродромов к линии фронта предъявляли высокие требования к надежному обеспечению наземных войск от ударов с воздуха. К началу операции в составе трех фронтов и корпусов Войск ПВО страны, которые должны были прикрыть фронтовые объекты, имелось 3275 истребителей, 5151 зенитное орудие и 2976 зенитных пулеметов. В основу организации противовоздушной обороны был положен принцип массированного использования сил и средств для надежного обеспечения боевых порядков наземных войск на направлениях главных ударов. Прикрытие наиболее важных тыловых объектов особенно переправ через Одер, возлагалось на Войска ПВО страны.

Основные силы авиации фронтов планировалось использовать массированно для поддержки наступления ударных группировок. В ее задачи входило ведение воздушной разведки, прикрытие наземных войск от ударов противника с воздуха, обеспечение прорыва обороны и ввода в сражение подвижных войск, борьба с резервами врага.

Важнейшей задачей 4-й воздушной армии 2-го Белорусского фронта являлось обеспечение форсирования реки Одер. Кроме этого на нее возлагалось сопровождение наступления пехоты в период боев в глубине вражеской обороны, так как переправа артиллерии, обычно выполнявшей эту задачу, могла занять значительное время. Особенность предварительной авиационной подготовки, планируемой во 2-м Белорусском фронте, заключалась в том, что осуществлять ее предполагалось в течение трех ночей перед началом операции. Непосредственную авиационную подготовку намечалось провести за два часа до перехода войск в наступление.

16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта предстояло, сохраняя господство в воздухе, надежно прикрыть войска фронта и переправы, ночью в период артиллерийской подготовки самолетами По-2 нанести удары по штабам, узлам связи и артиллерийским позициям противника. Содействие войскам фронта в прорыве обороны ночью возлагалось на 18-ю воздушную армию (самолеты Ил-4). С началом наступления штурмовики и бомбардировщики должны были сосредоточить основные усилия по опорным пунктам и узлам сопротивления гитлеровцев, вести разведку до реки Эльба и на флангах ударных группировок. В составе 1-го Белорусского фронта активно действовала польская авиация, которая поддерживала 1-ю армию Войска Польского.

2-я воздушная армия 1-го Украинского фронта должна была перед форсированием реки Нейсе установить дымовую завесу в полосе наступления ударной группировки и на ее флангах, а в период преодоления реки и наступления на ее левом берегу – наносить массированные удары по боевым порядкам противника, расположенным непосредственно у линии фронта, а также по его пунктам управления и узлам сопротивления в глубине обороны.

Таким образом, боевое использование авиации во фронтах планировалось с учетом конкретно сложившейся обстановки в полосе каждого фронта и характера задач, которые предстояло решать наземным войскам.

Важное место отводилось инженерному обеспечению. Главными задачами инженерных войск являлись наведение переправ и подготовка плацдармов для наступления, а также содействие войскам в ходе операции. Так, в полосе 1-го Белорусского фронта было построено через Одер 25 мостов и подготовлено 40 паромных переправ. В 1-м Украинском фронте для успешного форсирования Нейсе было заготовлено 2440 саперных деревянных лодок, 750 погонных метров штурмовых мостиков и более 1000 метров элементов деревянных мостов под грузы от 16 до 60 тонн.

Одной из особенностей Берлинской операции была незначительная продолжительность периода ее непосредственной подготовки – всего 13–15 суток. За такой короткий срок требовалось осуществить большое количество самых разнообразных и весьма сложных мероприятий по подготовке войск и штабов к наступлению. Особенно трудным было проведение многочисленных перегруппировок войск, принимавших участие в Восточно-Померанской и Верхне-Силезской операциях. После их завершения появилась возможность сконцентрировать основные силы на берлинском направлении.

Наиболее крупной была перегруппировка войск 2-го Белорусского фронта, главные силы которого развертывались на 180 градусов и в течение 6–9 суток перебрасывались на 250–300 км. «Это был сложный маневр войск целого фронта, – вспоминал маршал К. К. Рокоссовский, – подобного которому не было на протяжении всей Великой Отечественной войны». Переброска войск и боевой техники осуществлялась по железной дороге, автотранспортом, а некоторых стрелковых соединений – комбинированным способом, иногда даже пешим порядком. В целях обеспечения скрытности передвижение чаще всего проводилось ночью.

В боевой подготовке войск основное внимание уделялось сколачиванию подразделений, отработке взаимодействия между родами войск, тренировке их в преодолении водных преград и действиям в населенных пунктах. Вся боевая подготовка проводилась в обстановке, максимально приближенной к предстоявшим событиям, и с учетом накопленного опыта. Штабы фронтов разработали и направили в войска указания по организации и ведению наступательного боя в крупных городах Германии. Были разосланы также специальные памятки, в которых обобщался опыт боев за населенные пункты.

Во фронтах проводились командно-штабные учения со штабами стрелковых корпусов и дивизий, а также артиллерийских, танковых и авиационных частей и соединений. С представителями всех родов войск осуществлялись совместные рекогносцировки, взаимное ознакомление с задачами, определялись сигналы и организовывалась связь взаимодействия поддерживающих средств с общевойсковыми армиями, устанавливался порядок освобождения маршрутов при вводе подвижных групп в прорыв и обеспечения их флангов.

Важным мероприятием явилось решение задач по оперативной маскировке, преследовавшей цель обеспечить оперативно-тактическую внезапность наступления. Например, имитируя сосредоточение трех танковых корпусов и двух общевойсковых армий с большим количеством переправочных средств в полосе 2-й ударной армии, командование 2-го Белорусского фронта вводило противника в заблуждение относительно направления главного удара. В 1-м Белорусском фронте был разработан и успешно осуществлен план мероприятий по созданию впечатления, что на центральном направлении войска переходят к длительной обороне, а подготовка к наступлению проводится на флангах. В результате немецкое командование не рискнуло резко усилить центральный участок фронта за счет ослабления флангов. Мероприятия по оперативной маскировке проводились и в 1-м Украинском фронте. Когда началась перегруппировка его войск к правому крылу, в районах прежнего сосредоточения танковых армий были установлены многочисленные макеты различных типов боевой техники и радиостанции, которые продолжали свою работу по ранее определенному режиму вплоть до начала наступления.

Наряду с мероприятиями по дезинформации противника большое внимание уделялось борьбе с фашистской разведкой. Органы государственной безопасности ограждали советские войска от проникновения вражеской агентуры, снабжали командование фронтов разведывательной информацией о противнике.

Сжатые сроки подготовки операции обусловили особенно напряженный характер работы тыла, поскольку надо было создать необходимые запасы различных материалов. Только во 2-м Белорусском фронте за период подготовки операции предстояло перевезти 127,3 тыс. тонн грузов, причем тыловые части фронта в это же время должны были выделить более тысячи грузовых машин для обеспечения перегруппировок войск.

Большие трудности в работе тыла наблюдались и на других фронтах. Для облегчения работы автотранспорта были максимально приближены станции снабжения и организованы перевалочные базы в пунктах перегрузки вагонов на западноевропейскую колею.

Тщательная организация подвоза средств снабжения и жесткий контроль военных советов за работой органов тыла позволили обеспечить войска всем необходимым. К началу операции фронты в среднем имели: боеприпасов основных видов – 2,2–4,5 боекомплекта, высокооктановых бензинов – 9,5 заправки, автомобильного бензина – 4,1, дизельного топлива – 5 заправок. Техника и вооружение были хорошо подготовлены, боевые и транспортные машины переведены на режим весенне-летней эксплуатации.

Основная задача партийно-политической работы заключалась в обеспечении высокого морального духа, наступательного порыва у личного состава. При этом учитывалась необходимость подготовить воинов к преодолению больших трудностей, предостеречь их как от недооценки, так и от переоценки сил противника. Сознанием воинов должна была прочно овладеть мысль, что разгром берлинской группировки врага, взятие его столицы являются решающим и заключительным актом, обеспечивающим полную победу над немецким фашизмом. Накануне Берлинской операции особенно четкую направленность приобрело воспитание чувства ненависти к врагу. Статья, опубликованная в «Правде» 14 апреля, еще раз изложила точку зрения Коммунистической партии на этот сложный вопрос. В ней говорилось: «Красная Армия, выполняя свою великую освободительную миссию, ведет бои за ликвидацию гитлеровской армии, гитлеровского государства, гитлеровского правительства, но никогда не ставила и не ставит своей целью истребить немецкий народ».

В связи с 75-летием со дня рождения В. И. Ленина в войсках была развернута пропаганда ленинских идей о защите социалистического Отечества, об интернациональной миссии советского воина. Главное политическое управление в специальной директиве военным советам и политорганам дало конкретные указания о подготовке к этой знаменательной дате. Во всех частях и соединениях фронтов для личного состава был прочитан цикл лекций на темы: «Под знаменем Ленина», «Ленин – великий организатор Советского государства», «Ленин – вдохновитель защиты социалистического Отечества». Пропагандисты и агитаторы подчеркивали при этом ленинский завет об опасности недооценки сил противника, о важности железной воинской дисциплины.

В ходе предшествующих операций фронты получили значительное пополнение в основном из освобожденных в последнее время районов СССР. Будучи длительное время оторванными от жизни своей страны, они подвергались воздействию фашистской пропаганды, всячески раздувавшей миф о наличии у Германии особых секретных видов оружия, которое будет пущено в ход в нужный момент. Подобная пропаганда продолжалась и в период подготовки к Берлинской операции. Самолеты противника непрерывно сбрасывали в расположение советских войск листовки, содержание которых было направлено на то, чтобы заронить в души недостаточно закаленных идейно воинов неуверенность в успехе предстоящих наступательных действий. В одной из таких листовок говорилось: «От Берлина вы недалеко, но в Берлине вы не будете. В Берлине каждый дом будет неприступной крепостью. Против вас будет бороться каждый немец». А вот о чем писалось в другой листовке: «Мы тоже были у Москвы и Сталинграда, но их не взяли. Не возьмете и вы Берлин, а получите здесь такой удар, что и костей не соберете. Наш фюрер имеет огромные людские резервы и секретное оружие, которое он берег для того, чтобы на немецкой земле окончательно уничтожить Красную армию».

Перед началом наступательных действий необходимо было, используя различные формы воспитательной работы среди личного состава, вселить в сознание солдат, сержантов и офицеров твердую уверенность в полном успехе задуманной операции. Командиры, политработники, партийный и комсомольский актив, находясь среди воинов, настойчиво разъясняли им, что на советско-германском фронте сложилась такая обстановка, когда соотношение сил коренным образом изменилось в пользу Советского Союза. Армейские пропагандисты и агитаторы на многочисленных примерах показывали, насколько усилилась мощь советского тыла, который во всевозрастающих масштабах снабжал фронты людскими резервами, оружием, боевой техникой, снаряжением и продовольствием.

Все это доводилось до сознания воинов с помощью разнообразных форм партийно-политической работы. Наиболее распространенной в те дни была организация коротких митингов. Широко использовались и такие формы работы, как групповые и индивидуальные беседы с солдатами и сержантами, доклады и лекции для офицерского состава, короткие совещания по организационным и методическим вопросам воспитательной работы.

Для агитаторов подразделений политуправление 1-го Белорусского фронта в течение нескольких дней издало ряд тематических разработок: «Победа Красной Армии – это победа советского социалистического строя», «Чем ближе наша победа, тем выше должна быть наша бдительность, тем сильнее должны быть наши удары по врагу». Член Военного совета 1-го Украинского фронта генерал К. В. Крайнюков вспоминал: «Мы призывали воинов как можно лучше подготовиться к завершающим боям, наступать решительно и стремительно, спасти наших родных советских людей, угнанных на фашистскую каторгу и в лагеря смерти, избавить человечество от коричневой чумы».

Политуправления фронтов, политотделы армий издавали большое количество листовок, содержание которых было очень разнообразным: патриотические призывы к воинам, обращения, советы по использованию боевой техники. Значительная часть этих материалов издавалась не только на русском, но и на других языках народов СССР.

Успех операции должны были решить высокие морально-боевые качества солдат, сержантов и офицеров, воинское мастерство, умение применить в бою и использовать до конца вверенную боевую технику и оружие. Вот почему серьезное внимание было уделено боевой подготовке войск, сколачиванию подразделений и частей. Офицеры политотделов вместе с командирами тщательно отбирали людей в штурмовые батальоны, принимали участие в их подготовке к наступательным боям. Штурмовые батальоны усиливались коммунистами и комсомольцами.

Учитывая опыт предыдущих боевых действий, для личного состава в больших количествах выпускались листовки-памятки с кратким изложением того, что надо знать каждому воину, участвующему в прорыве сильно укрепленной, глубоко эшелонированной обороны противника, причем в них обобщались положительные и отрицательные моменты из опыта боевых действий войск фронта при овладении Познанью, Шнейдемюлем и другими крупными городами. Среди изданных листовок в 1-м Белорусском фронте были: «Памятка бойцу-пехотинцу для боев в крупном городе», «Памятка расчету станкового пулемета, действующего в составе штурмовой группы в уличных боях в крупном городе», «Памятка экипажу танка, ведущего бой в большом городе в составе штурмовой группы», «Памятка саперу по штурму вражеских городов» и т. д. Политическое управление 1-го Украинского фронта издало 350 тыс. листовок, в которых говорилось, как надо форсировать большие реки, сражаться в лесу, в крупном городе.

Советскому командованию было известно, что гитлеровцы намеревались широко применить для борьбы с танками фаустпатроны. Поэтому в период подготовки к проведению операции была поставлена, а затем и решена задача – не только ознакомить воинов с тактико-техническими данными фаустпатронов, но и обучить их применению этого оружия против гитлеровских войск, используя трофейные запасы. Застрельщиками в овладении фаустпатронами стали комсомольцы. В частях создавались группы добровольцев, изучавшие этот вид оружия. И это было очень важно для обеспечения продвижения танков, поскольку самостоятельно они не могли вести успешной борьбы с фаустниками, прятавшимися в подвалах, за углами зданий и т. д. Пехотинцы, сидя на броне танков, должны были своевременно их обнаруживать и уничтожать.

В последние дни перед операцией резко увеличился приток заявлений воинов с просьбой принять их в партию. В одном лишь 1-м Белорусском фронте только в ночь на 16 апреля в партийные организации было подано свыше 2 тыс. заявлений. С 15 марта по 15 апреля в трех фронтах в ряды КПСС было принято свыше 17 тыс. воинов. Всего к началу операции в их составе насчитывалось 723 тыс. членов и кандидатов в члены партии и 433 тыс. комсомольцев.

Партийно-политическую работу характеризовала высокая оперативность: воины информировались о положении на всех участках советско-германского фронта, об успехах советских войск, о важности предстоявшей операции. На семинарах и совещаниях, на собраниях партийного и комсомольского актива выступали командиры частей и соединений. На прошедших во всех частях партийных и комсомольских собраниях коммунисты и комсомольцы брали обязательства первыми подниматься в атаку. В войсках заранее были заготовлены красные флаги для водружения их на главных административных зданиях Берлина. Накануне наступления были опубликованы специальные обращения военных советов фронтов, которые призывали воинов с честью выполнить задачу, поставленную партией, Верховным Главнокомандованием и советским народом. В одной из изданных накануне наступления листовок была напечатана карта Германии и следующий текст: «Взгляни, товарищ! 70 километров отделяет тебя от Берлина. Это в 8 раз меньше, чем от Вислы до Одера. Сегодня Родина ждет от тебя новых подвигов. Еще один могучий удар – и падет столица гитлеровской Германии. Слава тому, кто первым ворвется в Берлин! Слава тому, кто водрузит наше Знамя Победы над вражеской столицей!»

В результате огромной политической работы, проведенной при подготовке операции, приказ Верховного Главнокомандования «водрузить над Берлином Знамя Победы» был доведен до сознания каждого солдата и офицера. Идея эта овладела всеми воинами, вызвала небывалый подъем в войсках.

Разгром берлинской группировки немецко-фашистских войск. Взятие Берлина

До начала операции в полосах 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов была проведена разведка боем. С этой целью 14 апреля после 15–20-минутного огневого налета на направлении главного удара 1-го Белорусского фронта начали действовать усиленные стрелковые батальоны от дивизий первого эшелона общевойсковых армий. Затем на ряде участков были введены в бой и полки первых эшелонов. В ходе двухдневных боев им удалось вклиниться в оборону противника и захватить отдельные участки первой и второй траншей, а на некоторых направлениях продвинуться до 5 км. Целостность вражеской обороны была нарушена. Кроме того, в ряде мест войска фронта преодолели зону наиболее плотных минных заграждений, что должно было облегчить последующее наступление главных сил. Исходя из оценки результатов боя, командование фронта приняло решение сократить продолжительность артиллерийской подготовки атаки главных сил с 30 до 20–25 минут.

В полосе 1-го Украинского фронта разведка боем проводилась в ночь на 16 апреля усиленными стрелковыми ротами. Было установлено, что противник прочно занимает оборонительные позиции непосредственно по левому берегу Нейсе. Командующий фронтом принял решение не вносить изменений в разработанный план.

Утром 16 апреля главные силы 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов перешли в наступление. В 5 часов по московскому времени, за два часа до рассвета, в 1-м Белорусском фронте началась артиллерийская подготовка. В полосе 5-й ударной армии в ней участвовали корабли и плавучие батареи Днепровской флотилии. Сила артиллерийского огня была огромной. Если за весь первый день операции артиллерия 1-го Белорусского фронта израсходовала 1 236 тыс. снарядов, что составляло почти 2,5 тыс. железнодорожных вагонов, то за время артиллерийской подготовки – 500 тыс. снарядов и мин, или 1 тыс. вагонов. Ночные бомбардировщики 16-й и 4-й воздушных армий наносили удары по вражеским штабам, огневым позициям артиллерии, а также по третьей и четвертой траншеям главной полосы обороны.

После заключительного залпа реактивной артиллерии двинулись вперед войска 3-й и 5-й ударных, 8-й гвардейской, а также 69-й армий, которыми командовали генералы В. И. Кузнецов, Н. Э. Берзарин, В. И. Чуйков, В. Я. Колпакчи. С началом атаки мощные прожекторы, расположенные в полосе этих армий, направили свои лучи в сторону противника. 1-я армия Войска Польского, 47-я и 33-я армии генералов С. Г. Поплавского, Ф. И. Перхоровича, В. Д. Цветаева перешли в наступление в 6 часов 15 минут. Бомбардировщики 18-й воздушной армии под командованием Главного маршала авиации А. Е. Голованова нанесли удар по второй полосе обороны. С рассветом усилила боевые действия авиация 16-й воздушной армии генерала С. И. Руденко, которая за первый день операции произвела 5342 боевых самолето-вылета и сбила 165 немецких самолетов. Всего же в течение первых суток летчики 16, 4 и 18-й воздушных армий совершили свыше 6550 вылетов, сбросили по пунктам управления, узлам сопротивления и резервам противника свыше 1500 тонн бомб.

В результате мощной артиллерийской подготовки и ударов авиации противнику был нанесен большой урон. Поэтому первые полтора-два часа наступление советских войск развивалось успешно. Однако вскоре гитлеровцы, опираясь на сильную, развитую в инженерном отношении вторую полосу обороны, оказали ожесточенное сопротивление. По всему фронту развернулись напряженные бои. Советские войска стремились во что бы то ни стало преодолеть упорство врага, действуя напористо и энергично. В центре 3-й ударной армии наибольшего успеха достиг 32-й стрелковый корпус под командованием генерала Д. С. Жеребина. Он продвинулся на 8 км и вышел ко второй полосе обороны. На левом фланге армии 301-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник В. С. Антонов, взяла важный опорный пункт врага и железнодорожную станцию Вербиг. В боях за нее отличились воины 1054-го стрелкового полка, которым командовал полковник H. H. Радаев. Комсорг 1-го батальона лейтенант Г. А. Авакян с одним автоматчиком пробрался к зданию, где засели гитлеровцы. Забросав их гранатами, отважные воины уничтожили 56 фашистов и 14 пленили. Лейтенант Авакян был удостоен звания Героя Советского Союза.

Для повышения темпа наступления в полосе 3-й ударной армии в 10 часов был введен в сражение 9-й танковый корпус генерала И. Ф. Кириченко. Хотя это и увеличило силу удара, продвижение войск по-прежнему развивалось медленно. Командованию фронта стало ясно, что общевойсковые армии не в состоянии быстро прорвать вражескую оборону на глубину, запланированную для ввода в сражение танковых армий. Особенно опасным являлось то, что пехота не могла овладеть очень важными в тактическом отношении Зеловскими высотами, по которым проходил передний край второй оборонительной полосы. Этот естественный рубеж господствовал над всей местностью, имел крутые скаты и во всех отношениях являлся серьезным препятствием на пути к столице Германии. Зеловские высоты рассматривались командованием вермахта как ключ ко всей обороне на берлинском направлении. «К 13 часам, – вспоминал маршал Г. К. Жуков, – я отчетливо понял, что огневая система обороны противника здесь в основном уцелела, и в том боевом построении, в котором мы начали атаку и ведем наступление, нам Зеловских высот не взять». Поэтому Маршал Советского Союза Г. К. Жуков решил ввести в сражение танковые армии и совместными усилиями завершить прорыв тактической зоны обороны.

Во второй половине дня первой в сражение была введена 1-я гвардейская танковая армия генерала M. E. Катукова. К исходу дня все три ее корпуса вели боевые действия в полосе 8-й гвардейской армии. Однако в этот день так и не удалось прорвать оборону на Зеловских высотах. Трудным оказался первый день операции и для 2-й гвардейской танковой армии генерала С. И. Богданова. После полудня армия получила приказ командующего обогнать боевые порядки пехоты и нанести удар на Бернау. К 19 часам ее соединения вышли на линию передовых частей 3-й и 5-й ударных армий, но, встретив ожесточенное сопротивление противника, дальше продвинуться не смогли.

Ход борьбы в первый день операции показал, что гитлеровцы любой ценой стремятся удержать Зеловские высоты: к концу дня на усиление войск, оборонявших вторую полосу обороны, фашистское командование выдвинуло резервы группы армий «Висла». Бои носили исключительно упорный характер. В течение второго дня сражения гитлеровцы неоднократно предпринимали яростные контратаки. Однако сражавшаяся здесь 8-я гвардейская армия генерала В. И. Чуйкова настойчиво продвигалась вперед. Воины всех родов войск проявляли массовый героизм. Мужественно сражался 172-й гвардейский стрелковый полк 57-й гвардейской стрелковой дивизии. При штурме высот, прикрывающих Зелов, особенно отличился 3-й батальон под командованием капитана Н. Н. Чусовского. Отразив контратаку противника, батальон ворвался на Зеловские высоты, а затем, после тяжелого уличного боя, очистил юго-восточную окраину города Зелов. Командир батальона в этих боях не только руководил подразделениями, но и, увлекая за собой бойцов, лично уничтожил в рукопашной схватке четырех гитлеровцев. Многие бойцы и офицеры батальона были награждены орденами и медалями, а капитан Чусовской удостоен звания Героя Советского Союза. Ударом войск 4-го гвардейского стрелкового корпуса генерала В. А. Глазунова во взаимодействии с частью сил 11-го гвардейского танкового корпуса полковника А. X. Бабаджаняна Зелов был взят.

В итоге ожесточенных и упорных боев войска ударной группировки фронта к исходу 17 апреля прорвали вторую оборонительную полосу и две промежуточные позиции. Попытки немецко-фашистского командования остановить продвижение советских войск вводом в бой четырех дивизий из резерва успеха не имели. Бомбардировщики 16-й и 18-й воздушных армий днем и ночью наносили удары по резервам противника, задерживая их выдвижение к рубежу боевых действий. 16 и 17 апреля наступление поддерживали корабли Днепровской военной флотилии. Они вели огонь до тех пор, пока сухопутные войска не вышли за пределы дальности стрельбы корабельной артиллерии. Советские войска настойчиво рвались к Берлину.

Упорное сопротивление пришлось преодолеть также войскам фронта, наносившим удары на флангах. Войска 61-й армии генерала П. А. Белова, начавшие наступление 17 апреля, к исходу дня форсировали Одер и захватили плацдарм на его левом берегу. К этому времени соединения 1-й армии Войска Польского форсировали Одер и прорвали первую позицию главной полосы обороны. В районе Франкфурта войска 69-й и 33-й армий продвинулись от 2 до 6 км.

На третий день продолжались тяжелые бои в глубине вражеской обороны. Гитлеровцы ввели в сражение почти все свои оперативные резервы. Исключительно ожесточенный характер борьбы сказался на темпах продвижения советских войск. К исходу дня они главными силами преодолели еще 3–6 км и вышли на подступы к третьей оборонительной полосе. Соединения обеих танковых армий совместно с пехотинцами, артиллеристами и саперами трое суток непрерывно штурмовали вражеские позиции. Труднопроходимая местность и сильная противотанковая оборона противника не позволили танкистам оторваться от пехоты. Подвижные войска фронта пока не получили оперативного простора для ведения стремительных маневренных действий на берлинском направлении.

В полосе 8-й гвардейской армии наиболее упорное сопротивление гитлеровцы оказали вдоль шоссе, идущего на запад от Зелова, по обеим сторонам которого они установили около 200 зенитных орудий.

Медленное продвижение войск 1-го Белорусского фронта ставило, по мнению Верховного Главнокомандующего, под угрозу выполнение замысла на окружение берлинской группировки врага. Еще 17 апреля Ставка потребовала от командующего фронтом обеспечить более энергичное наступление подчиненных ему войск. Одновременно с этим она дала указания командующим 1-м Украинским и 2-м Белорусским фронтами содействовать наступлению 1-го Белорусского фронта. 2-й Белорусский фронт (после форсирования Одера) получил, кроме того, задачу не позднее 22 апреля главными силами развивать наступление на юго-запад, нанося удар в обход Берлина с севера, с тем чтобы во взаимодействии с войсками 1-го Украинского фронта завершить окружение берлинской группировки.

Во исполнение указаний Ставки командующий 1-м Белорусским фронтом потребовал от войск увеличить темпы наступления, артиллерию, в том числе и большой мощности, подтянуть к первому эшелону войск на расстояние 2–3 км, что должно было способствовать более тесному взаимодействию с пехотой и танками. Особое внимание уделялось массированию артиллерии на решающих направлениях. Для поддержки наступавших армий командующий фронтом приказал решительнее использовать авиацию.

В результате принятых мер войска ударной группировки к исходу 19 апреля прорвали третью оборонительную полосу и за четыре дня продвинулись на глубину до 30 км, получив возможность развивать наступление на Берлин и в обход его с севера. В прорыве обороны противника большую помощь наземным войскам оказала авиация 16-й воздушной армии. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия, она за это время совершила около 14,7 тыс. самолето-вылетов и сбила 474 вражеских самолета. В боях под Берлином майор И. Н. Кожедуб увеличил счет сбитых самолетов врага до 62. Прославленный летчик был удостоен высокой награды – третьей Золотой Звезды. Всего за четыре дня в полосе 1-го Белорусского фронта советская авиация совершила до 17 тыс. самолето-вылетов.

На прорыв одерского оборонительного рубежа войска 1-го Белорусского фронта затратили четверо суток. За это время врагу был нанесен большой урон: 9 дивизий из первого оперативного эшелона и дивизия: второго эшелона потеряли до 80 процентов личного состава и почти всю боевую технику, а 6 дивизий, выдвинутых из резерва, и до 80 различных батальонов, направленных из глубины, – свыше 50 процентов. Однако и войска фронта понесли значительные потери и продвигались медленнее, чем предусматривалось планом. Это было обусловлено прежде всего сложными условиями обстановки. Глубокое построение обороны противника, заблаговременно занятой войсками, большое насыщение ее противотанковыми средствами, высокая плотность огня артиллерии, особенно противотанковой и зенитной, непрерывные контратаки и усиление войск резервами – все это потребовало от советских войск максимального напряжения сил.

В связи с тем что ударная группировка фронта развертывала наступление с небольшого по площади плацдарма и в сравнительно узкой полосе, ограниченной водными преградами и лесисто-болотистыми районами, советские войска были стеснены в маневре и не могли быстро расширить полосу прорыва. К тому же переправы и тыловые дороги были чрезвычайно перегружены, что крайне затруднило ввод в сражение новых сил из глубины. На темпы наступления общевойсковых армий существенное влияние оказало то обстоятельство, что вражеская оборона не была надежно подавлена во время артиллерийской подготовки. Это особенно касалось второй оборонительной полосы, проходившей по Зеловским высотам, куда противник отвел с первой полосы часть сил и выдвинул резервы из глубины. Не оказал особого влияния на темпы наступления и ввод в сражение танковых армий для завершения прорыва обороны. Такое использование танковых армий не было предусмотрено планом операции, поэтому их взаимодействие с общевойсковыми соединениями, авиацией и артиллерией приходилось организовывать уже в ходе боевых действий.

Успешно развивалось наступление войск 1-го Украинского фронта. 16 апреля в 6 часов 15 минут началась артиллерийская подготовка, в ходе которой усиленные батальоны дивизий первого эшелона выдвинулись непосредственно к реке Нейсе и после переноса огня артиллерии под прикрытием дымовой завесы, поставленной на 390-километровом фронте, начали форсирование реки. Личный состав передовых подразделений переправлялся по штурмовым мостикам, наведенным в период артиллерийской подготовки, и на подручных средствах. Вместе с пехотой было переправлено небольшое количество орудий сопровождения и минометов. Поскольку мосты еще не были готовы, часть полевой артиллерии пришлось перетаскивать вброд с помощью канатов. В 7 часов 5 минут первые эшелоны бомбардировщиков 2-й воздушной армии нанесли удары по узлам сопротивления и командным пунктам врага.

Батальоны первого эшелона, быстро захватив плацдармы на левом берегу реки, обеспечили условия для наведения мостов и переправы главных сил. Исключительную самоотверженность показали саперы одного из подразделений 15-го гвардейского отдельного мотоштурмового инженерно-саперного батальона. Преодолевая заграждения на левом берегу реки Нейсе, они обнаружили имущество для штурмового мостика, охраняемое солдатами противника. Перебив охрану, саперы быстро навели штурмовой мостик, по которому начала переправляться пехота 15-й гвардейской стрелковой дивизии. За проявленную отвагу и мужество командир 34-го гвардейского стрелкового корпуса генерал Г. В. Бакланов наградил весь личный состав подразделения (22 человека) орденом Славы. Понтонные мосты на легких надувных лодках были наведены спустя 50 минут, мосты для грузов до 30 тонн – через 2 часа, а мосты на жестких опорах под грузы до 60 тонн – в течение 4 – 5 часов. Кроме них для переправы танков непосредственной поддержки пехоты использовались паромы. Всего на направлении главного удара было оборудовано 133 переправы. Первый эшелон главной ударной группировки закончил форсирование Нейсе через час, в течение которого артиллерия вела непрерывный огонь по обороне противника. Затем она сосредоточила удары по опорным пунктам врага, готовя атаку на противоположном берегу.

В 8 часов 40 минут войска 13-й армии, а также 3-й и 5-й гвардейских армий начали прорыв главной оборонительной полосы. Бои на левом берегу Нейсе приняли ожесточенный характер. Гитлеровцы предпринимали яростные контратаки, стремясь ликвидировать плацдармы, захваченные советскими войсками. Уже в первый день операции фашистское командование бросило в сражение из своего резерва до трех танковых дивизий и танко-истребительную бригаду.

С целью быстрейшего завершения прорыва обороны врага командующий фронтом использовал 25-й и 4-й гвардейский танковые корпуса генералов Е. И. Фоминых и П. П. Полубоярова, а также передовые отряды танковых и механизированных корпусов 3-й и 4-й гвардейских танковых армий. Тесно взаимодействуя, общевойсковые и танковые соединения к исходу дня прорвали главную полосу обороны на фронте 26 км и продвинулись на глубину до 13 км.

На следующий день в сражение были введены главные силы обеих танковых армий. Советские войска отразили все контратаки противника и завершили прорыв второй полосы его обороны. За два дня войска ударной группировки фронта продвинулись на 15–20 км. Часть сил противника начала отходить за реку Шпрее. Для обеспечения боевых действий танковых армий была привлечена большая часть сил 2-й воздушной армии. Штурмовики уничтожали огневые средства и живую силу противника, а бомбардировочная авиация наносила удары по его резервам.

На дрезденском направлении войска 2-й армии Войска Польского под командованием генерала К. К. Сверчевского и 52-й армии генерала К. А. Коротеева после ввода в сражение 1-го польского танкового и 7-го гвардейского механизированного корпусов под командованием генералов И. К. Кимбара и И. П. Корчагина также завершили прорыв тактической зоны обороны и за два дня боевых действий продвинулись на некоторых участках до 20 км.

Успешное наступление 1-го Украинского фронта создавало для противника угрозу глубокого обхода его берлинской группировки с юга. Гитлеровцы сосредоточили свои усилия с целью задержать продвижение советских войск на рубеже реки Шпрее. Сюда же они направили резервы группы армий «Центр» и отошедшие войска 4-й танковой армии. Однако попытки врага изменить ход сражения успеха не имели.

Во исполнение указаний Ставки Верховного Главнокомандования командующий фронтом в ночь на 18 апреля поставил 3-й и 4-й гвардейским танковым армиям под командованием генералов П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко задачу выйти к Шпрее, форсировать ее с ходу и развивать наступление непосредственно на Берлин с юга. Общевойсковые армии получили приказ выполнять поставленные ранее задачи. Военный совет фронта обратил особое внимание командующих танковыми армиями на необходимость стремительных и маневренных действий. В директиве командующий фронтом подчеркивал: «На главном направлении танковым кулаком смелее и решительнее пробиваться вперед. Города и крупные населенные пункты обходить и не ввязываться в затяжные фронтальные бои. Требую твердо понять, что успех танковых армий зависит от смелого маневра и стремительности в действиях». Утром 18 апреля 3-я и 4-я гвардейские танковые армии вышли к Шпрее. Они совместно с 13-й армией с ходу форсировали ее, прорвали третью оборонительную полосу на 10-километровом участке и захватили плацдарм севернее и южнее Шпремберга, где сосредоточились их главные силы. 18 апреля войска 5-й гвардейской армии с 4-м гвардейским танковым и во взаимодействии с 6-м гвардейским механизированным корпусами форсировали Шпрее южнее города. В этот день самолеты 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии трижды Героя Советского Союза полковника А. И. Покрышкина прикрывали войска 3-й и 4-й гвардейских танковых, 13-й и 5-й гвардейской армий, форсировавших Шпрее. За день в 13 воздушных боях летчики дивизии сбили 18 самолетов врага. Таким образом, в полосе действий ударной группировки фронта были созданы благоприятные условия для успешного наступления.

Войска фронта, действовавшие на дрезденском направлении, отражали сильные контратаки противника. В этот день здесь в сражение был введен 1-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерала В. К. Баранова.

За три дня армии 1-го Украинского фронта продвинулись на направлении главного удара до 30 км. Значительную помощь наземным войскам оказала 2-я воздушная армия генерала С. А. Красовского, которая за эти дни произвела 7517 самолето-вылетов и в 138 воздушных боях сбила 155 вражеских самолетов.

В то время как 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты вели напряженные боевые действия по прорыву одерско-нейсенского оборонительного рубежа, войска 2-го Белорусского фронта завершали подготовку к форсированию Одера. В нижнем течении русло этой реки делится на два рукава (Ост- и Вест-Одер), следовательно, войскам фронта предстояло преодолеть последовательно две водные преграды. Чтобы создать главным силам наилучшие условия для наступления, которое намечалось на 20 апреля, командующий фронтом решил 18 и 19 апреля передовыми частями форсировать реку Ост-Одер, уничтожить боевое охранение противника в междуречье и обеспечить соединениям ударной группировки фронта занятие выгодного исходного положения.

18 апреля одновременно в полосах 65, 70 и 49-й армий под командованием генералов П. И. Батова, В. С. Попова и И. Т. Гришина стрелковые полки дивизий первого эшелона на подручных и легких переправочных средствах, под прикрытием артиллерийского огня и дымовых завес форсировали Ост-Одер, на ряде участков преодолели вражескую оборону в междуречье и вышли к берегу реки Вест-Одер. 19 апреля переправившиеся части продолжали уничтожать подразделения противника в междуречье, сосредоточиваясь на дамбах на правом берегу этой реки. Существенную помощь наземным войскам оказывала авиация 4-й воздушной армии генерала К. А. Вершинина. Она подавляла и разрушала опорные пункты и огневые точки врага.

Активными действиями в междуречье Одера войска 2-го Белорусского фронта оказали существенное влияние на ход Берлинской операции. Преодолев заболоченную пойму Одера, они заняли выгодное исходное положение для форсирования Вест-Одера, а также прорыва вражеской обороны по его левому берегу, на участке от Штеттина до Шведта, что не позволило фашистскому командованию перебросить соединения 3-й танковой армии в полосу 1-го Белорусского фронта.

Таким образом, к 20 апреля в полосах всех трех фронтов сложились в целом благоприятные условия для продолжения операции. Наиболее успешно развивали наступление войска 1-го Украинского фронта. В ходе прорыва обороны по Нейсе и Шпрее они разгромили резервы противника, вышли на оперативный простор и устремились к Берлину, охватывая правое крыло франкфуртско-губенской группировки гитлеровских войск, в состав которой входили часть 4-й танковой и главные силы 9-й полевой армий. В решении этой задачи основная роль отводилась танковым армиям. 19 апреля они продвинулись в северо-западном направлении на 30–50 км, вышли в район Люббенау, Луккау и перерезали коммуникации 9-й армии. Все попытки противника прорваться из районов Котбуса и Шпремберга к переправам через Шпрее и выйти на тылы войск 1-го Украинского фронта оказались безуспешными. Войска 3-й и 5-й гвардейских армий под командованием генералов В. Н. Гордова и А. С. Жадова, продвигаясь на запад, надежно прикрывали коммуникации танковых армий, что позволило танкистам уже на следующий день, не встретив серьезного сопротивления, преодолеть еще 45–60 км и выйти на подступы к Берлину; 13-я армия генерала Н. П. Пухова продвинулась на 30 км.

Стремительное наступление 3-й и 4-й гвардейских танковых, а также 13-й армий уже к исходу 20 апреля привело к отсечению группы армий «Висла» от группы армий «Центр», вражеские войска в районах Котбуса и Шпремберга оказались в полуокружении. В высших кругах вермахта начался переполох, когда там узнали, что советские танки вышли в район Вюнсдорфа (10 км южнее Цоссена). Штаб оперативного руководства вооруженных сил и генеральный штаб сухопутных войск спешно оставили Цоссен и переехали в Ванзе (район Потсдама), а часть отделов и служб на самолетах была переброшена в Южную Германию. В дневнике верховного главнокомандования вермахта за 20 апреля была сделана следующая запись: «Для высших командных инстанций начинается последний акт драматической гибели германских вооруженных сил... Все совершается в спешке, так как уже слышно, как вдали ведут из пушек огонь русские танки... Настроение подавленное».

Быстрое развитие операции сделало реальной скорую встречу советских и американо-английских войск. На исходе 20 апреля Ставка Верховного Главнокомандования направила директиву командующим 1-м и 2-м Белорусскими и 1-м Украинским фронтами, а также командующим Военно-Воздушными Силами, бронетанковыми и механизированными войсками Советской армии. В ней указывалось, что необходимо установить знаки и сигналы для взаимного опознавания. По договоренности с союзным командованием командующим танковыми и общевойсковыми армиями приказывалось определить временную тактическую разграничительную линию между советскими и американо-английскими частями, чтобы избежать перемешивания войск.

Продолжая наступление в северо-западном направлении, танковые армии 1-го Украинского фронта к исходу 21 апреля преодолели сопротивление противника в отдельных опорных пунктах и вплотную подошли к внешнему обводу Берлинского оборонительного района. Учитывая предстоявший характер боевых действий в таком крупном городе, как Берлин, командующий 1-м Украинским фронтом решил усилить 3-ю гвардейскую танковую армию генерала П. С. Рыбалко 10-м артиллерийским корпусом, 25-й артиллерийской дивизией прорыва, 23-й зенитной артиллерийской дивизией и 2-м истребительным авиационным корпусом. Кроме того, на автотранспорте перебрасывались две стрелковые дивизии 28-й армии генерала А. А. Лучинского, введенной в сражение из второго эшелона фронта.

С утра 22 апреля 3-я гвардейская танковая армия, развернув все три корпуса в первом эшелоне, начала атаку вражеских укреплений. Войска армии прорвали внешний оборонительный обвод Берлинского района и к исходу дня завязали бои на южной окраине столицы Германии. На северо-восточную ее окраину еще накануне ворвались войска 1-го Белорусского фронта.

ДействоҐАґȐБϠлевее 4-я гвардейская танковая армия генеАېРД. Д. Лелюшенко к исходу 22 апреля также прорвала внешний оборонительный обвод и, выйдя на рубеж Зармунд, Белиц, заняла выгодное положение для соединения с войсками 1-го Белорусского фронта и завершения совместно с ними окружения всей берлинской группировки врага. Ее 5-й гвардейский механизированный корпус совместно с войсками 13-й и 5-й гвардейской армий к этому времени достиг рубежа Белиц, Трёйенбритцен, Цана. В результате путь к Берлину вражеским резервам с запада и юго-запада был закрыт. В Трёйенбритцене танкисты 4-й гвардейской танковой армии вызволили из фашистской неволи около 1600 военнопленных различных национальностей: англичан, американцев и норвежцев, в том числе бывшего командующего норвежской армией генерала О. Рюге. Спустя несколько дней воины этой же армии освободили из концлагеря (в пригороде Берлина) бывшего премьер-министра Франции Э. Эррио – известного государственного деятеля, который еще в 20-х годах выступал за франко-советское сближение.

Используя успех танкистов, войска 13-й и 5-й гвардейской армий быстро продвигались в западном направлении. Стремясь затормозить наступление ударной группировки 1-го Украинского фронта на Берлин, фашистское командование 18 апреля предприняло контрудар из района Горлица по войскам 52-й армии. Создав на этом направлении значительное превосходство в силах, враг пытался выйти в тыл ударной группировке фронта. 19–23 апреля здесь развернулись ожесточенные бои. Противнику удалось вклиниться в расположение советских, а затем и польских войск на глубину до 20 км. На помощь войскам 2-й армии Войска Польского и 52-й армии были переброшены часть сил 5-й гвардейской армии, 4-й гвардейский танковый корпус и перенацелены до четырех авиационных корпусов. В результате врагу был нанесен большой урон, и к исходу 24 апреля его продвижение было приостановлено.

В то время как соединения 1-го Украинского фронта осуществляли стремительный маневр по обходу столицы Германии с юга, ударная группировка 1-го Белорусского фронта наступала непосредственно на Берлин с востока. После прорыва одерского рубежа войска фронта, преодолевая упорное сопротивление противника, продвигались вперед. 20 апреля в 13 часов 50 минут дальнобойная артиллерия 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии дала два первых залпа по фашистской столице, а затем начался систематический ее обстрел. 3-я и 5-я ударные, а также 2-я гвардейская танковая армии уже к исходу 21 апреля преодолели сопротивление на внешнем обводе Берлинского оборонительного района и вышли на северо-восточную окраину города. 9-й гвардейский танковый корпус 2-й гвардейской танковой армии к утру 22 апреля вышел к реке Хафель, что на северо-западной окраине столицы, и во взаимодействии с частями 47-й армии приступил к ее форсированию. Успешно наступали также 1-я гвардейская танковая и 8-я гвардейская армии, которые еще к 21 апреля вышли на внешний оборонительный обвод. Утром следующего дня основные силы ударной группировки фронта уже вели бои с противником непосредственно в Берлине.

К исходу 22 апреля советские войска создали условия для завершения окружения и рассечения всей берлинской группировки врага. Расстояние между передовыми частями 47-й, 2-й гвардейской танковой армий, наступавшими с северо-востока, и 4-й гвардейской танковой армии составляло 40 км, а между левым флангом 8-й гвардейской и правым флангом 3-й гвардейской танковой армий – не более 12 км. Ставка Верховного Главнокомандования, оценив сложившуюся обстановку, потребовала от командующих фронтами к исходу 24 апреля завершить окружение основных сил 9-й полевой армии и не допустить отхода ее в Берлин или на запад. В целях обеспечения своевременного и точного выполнения указаний Ставки командующий 1-м Белорусским фронтом ввел в сражение свой второй эшелон – 3-ю армию под командованием генерала А. В. Горбатова и 2-й гвардейский кавалерийский корпус генерала В. В. Крюкова. Во взаимодействии с войсками правого крыла 1-го Украинского фронта они должны были отсечь от столицы основные силы 9-й армии противника и окружить их юго-восточнее города. Войскам 47-й армии и 9-го гвардейского танкового корпуса было приказано ускорить наступление и не позднее 24–25 апреля завершить окружение всей вражеской группировки на берлинском направлении. В связи с выходом войск 1-го Украинского фронта к южным окраинам Берлина Ставка Верховного Главнокомандования в ночь на 23 апреля установила ему новую разграничительную линию с 1-м Белорусским фронтом: от Люббена на северо-запад до Ангальтского вокзала в Берлине.

Гитлеровцы предпринимали отчаянные усилия, чтобы не допустить окружения своей столицы. 22 апреля после полудня в имперской канцелярии состоялось последнее оперативное совещание, на котором присутствовали В. Кейтель, А. Йодль, М. Борман, Г. Кребс и другие. Гитлер согласился с предложением Йодля снять с западного фронта все войска и бросить их в сражение за Берлин. В связи с этим 12-й армии генерала В. Венка, занимавшей оборонительные позиции на Эльбе, было приказано развернуться фронтом на восток и продвигаться на Потсдам, Берлин на соединение с 9-й армией. Одновременно армейская группа под командованием генерала СС Ф. Штейнера, которая действовала севернее столицы, должна была нанести удар во фланг группировке советских войск, обходившей ее с севера и северо-запада.

Для организации наступления 12-й армии в ее штаб был направлен фельдмаршал Кейтель. Совершенно игнорируя фактическое положение дел, германское командование рассчитывало наступлением этой армии с запада, а армейской группы Штейнера с севера не допустить полного окружения города. 12-я армия, повернувшись фронтом на восток, 24 апреля начала действия против войск 4-й гвардейской танковой и 13-й армий, которые занимали оборону на рубеже Белиц, Трёйенбритцен. 9-й немецкой армии было приказано отходить на запад, чтобы южнее Берлина соединиться с 12-й армией.

23 и 24 апреля боевые действия на всех направлениях приняли особенно ожесточенный характер. Хотя темпы продвижения советских войск несколько снизились, гитлеровцам не удалось остановить их. Намерение фашистского командования предотвратить окружение и расчленение своей группировки было сорвано. Уже 24 апреля войска 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий 1-го Белорусского фронта соединились с 3-й гвардейской танковой и 28-й армиями 1-го Украинского фронта юго-восточнее Берлина. В результате главные силы 9-й и часть сил 4-й танковой армий противника были отсечены от города и окружены. На следующий день после соединения западнее Берлина, в районе Кетцина, 4-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта с войсками 2-й гвардейской танковой и 47-й армий 1-го Белорусского фронта была окружена и собственно берлинская группировка врага.

25 апреля состоялась встреча советских и американских войск. В этот день в районе Торгау части 58-й гвардейской стрелковой дивизии 5-й гвардейской армии переправились через Эльбу и установили связь с подошедшей сюда 69-й пехотной дивизией 1-й американской армии. Германия оказалась расчлененной на две части.

Существенно изменилась обстановка и на дрезденском направлении. Контрудар гёрлицкой группировки противника к 25 апреля был окончательно сорван упорной и активной обороной 2-й армии Войска Польского и 52-й армии. Для их усиления полоса обороны 52-й армии была сужена, а левее ее развернулись соединения прибывшей в состав фронта 31-й армии под командованием генерала П. Г. Шафранова. Высвободившийся стрелковый корпус 52-й армии был использован на участке ее активных действий.

Таким образом, советские войска всего за десять дней преодолели мощную оборону врага по Одеру и Нейсе, окружили и расчленили его группировку на берлинском направлении и создали условия для ее полной ликвидации.

В связи с успешным маневром по окружению берлинской группировки войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов отпала необходимость в обходе Берлина с севера силами 2-го Белорусского фронта. Вследствие этого уже 23 апреля Ставка приказала ему развивать наступление в соответствии с первоначальным планом операции, то есть в западном и северо-западном направлениях, а частью сил нанести удар в обход Штеттина с запада.

Наступление главных сил 2-го Белорусского фронта началось 20 апреля с форсирования реки Вест-Одер. Густой утренний туман и дымы резко ограничивали действия советской авиации. Однако после 9 часов видимость несколько улучшилась, и авиация усилила поддержку наземных войск. Наибольший успех в ходе первого дня операции был достигнут в полосе 65-й армии под командованием генерала П. И. Батова. К вечеру она захватила несколько небольших плацдармов на левом берегу реки, переправив туда 31 стрелковый батальон, часть артиллерии и 15 самоходно-артиллерийских установок. Успешно действовали и войска 70-й армии под командованием генерала В. С. Попова. На захваченный ими плацдарм было переправлено 12 стрелковых батальонов. Форсирование Вест-Одера войсками 49-й армии генерала И. Т. Гришина оказалось менее успешным: только на второй день удалось захватить небольшой плацдарм.

В последующие дни войска фронта вели напряженные бои по расширению плацдармов, отражали контратаки противника, а также продолжали переправу своих войск на левый берег Одера. К исходу 25 апреля соединения 65-й и 70-й армий завершили прорыв главной полосы обороны. За шесть дней боевых действий они продвинулись на 20–22 км. 49-я армия, используя успех соседей, с утра 26 апреля переправилась главными силами через Вест-Одер по переправам 70-й армии и к исходу дня продвинулась на 10–12 км. В этот же день в полосе 65-й армии на левый берег Вест-Одера начали переправу войска 2-й ударной армии генерала И. И. Федюнинского. В результате действий войск 2-го Белорусского фронта 3-я немецкая танковая армия была скована, что лишило гитлеровское командование возможности использовать ее силы для действий непосредственно на берлинском направлении.

В конце апреля советское командование все внимание сосредоточило на Берлине. Перед его штурмом в войсках с новой силой развернулась партийно-политическая работа. Еще 23 апреля Военный совет 1-го Белорусского фронта обратился с воззванием к воинам, в котором говорилось: «Перед вами, советские богатыри, – Берлин. Вы должны взять Берлин, и взять его как можно быстрее, чтобы не дать врагу опомниться. За честь нашей Родины вперед! На Берлин!» В заключение Военный совет выражал полную уверенность, что славные воины с честью выполнят возложенную на них задачу. Политработники, партийные и комсомольские организации использовали любую передышку в боях для ознакомления каждого с этим документом. Армейские газеты призывали воинов: «Вперед, за полную победу над врагом!», «Водрузим над Берлином знамя нашей победы!».

Работники Главного политуправления в ходе операции почти ежедневно вели переговоры с членами военных советов и начальниками политуправлений фронтов, заслушивали их доклады, давали конкретные указания и советы. Главное политическое управление требовало довести до сознания воинов то, что в Берлине они сражаются за будущее своей Родины, всего миролюбивого человечества.

В газетах, на щитах, установленных по пути движения советских войск, на орудиях, автомашинах были надписи: «Товарищи! Оборона Берлина прорвана! Близок желанный час победы. Вперед, товарищи, вперед!», «Еще одно усилие, и победа завоевана!», «Долгожданный час настал! Мы у стен Берлина!».

И советские воины усиливали удары. Даже раненые бойцы не покидали поля боя. Так, в 65-й армии более двух тысяч воинов отказались от эвакуации в тыл. Солдаты и командиры ежедневно подавали заявления о приеме в партию. Например, в войсках 1-го Украинского фронта только в апреле было принято в партию 11 776 воинов.

В этой обстановке особая забота проявлялась о дальнейшем повышении у командного состава чувства ответственности за выполнение боевых задач, о том, чтобы офицеры ни на минуту не теряли руководства боем. Всеми доступными формами, методами и средствами партийно-политической работы поддерживались инициатива воинов, их находчивость и дерзость в бою. Партийные и комсомольские организации помогали командирам своевременно сосредоточивать усилия там, где намечался успех, а коммунисты первыми бросались в атаки и увлекали за собой беспартийных товарищей. «Какими же надо было обладать силой духа и желанием победить, чтобы через разящий шквал огня, каменные и железобетонные преграды, преодолевая многочисленные “сюрпризы”, огневые мешки и ловушки, вступая в рукопашные бои, дойти до цели, – вспоминает член Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал К. Ф. Телегин. – А ведь хотелось каждому жить. Но так уж воспитан советский человек – общее благо, счастье своего народа, слава Родины для него дороже всего личного, дороже самой жизни».

Ставка Верховного Главнокомандования издала директиву, которая требовала гуманного отношения к тем рядовым членам национал-социалистской партии, которые лояльно относятся к Советской армии, повсеместно создавать местную администрацию, а в городах назначать бургомистров.

Решая задачу по овладению Берлином, советское командование понимало, что нельзя недооценивать франкфуртско-губенскую группировку, которую Гитлер намеревался использовать для деблокады своей столицы. Вследствие этого наряду с наращиванием усилий по разгрому берлинского гарнизона Ставка считала, необходимым незамедлительно приступить к ликвидации войск, окруженных юго-восточнее Берлина.

Франкфуртско-губенская группировка насчитывала в своем составе до 200 тыс. человек. На ее вооружении было свыше 2 тыс. орудий, более 300 танков и штурмовых орудий. Занимаемая ею лесисто-болотистая местность площадью около 1500 кв. км была очень удобна для обороны. Учитывая состав вражеской группировки, советское командование привлекло к ее ликвидации 3, 69 и 33-ю армии и 2-й гвардейский кавалерийский корпус 1-го Белорусского фронта, 3-ю гвардейскую и 28-ю армии, а также стрелковый корпус 13-й армии 1-го Украинского фронта. Действия наземных войск поддерживали семь авиационных корпусов. Советские войска превосходили противника в людях в 1,4 раза, артиллерии – в 3,7 раза. Так как основная масса советских танков в это время вела бои непосредственно в Берлине, силы сторон по их количеству были равны.

Чтобы не допустить прорыва блокированной группировки противника в западном направлении, войска 28-й и часть сил 3-й гвардейской армий 1-го Украинского фронта перешли к обороне. На путях вероятного наступления противника они подготовили три оборонительные полосы, установили мины и устроили завалы.

Утром 26 апреля советские войска начали наступление против окруженной группировки, стремясь рассечь и уничтожить ее по частям. Враг не только оказывал упорное сопротивление, но и предпринимал неоднократные попытки прорваться на запад. Так, части двух пехотных, двух моторизованных и танковой дивизий нанесли удар на стыке 28-й и 3-й гвардейской армий. Создав значительное превосходство в силах, гитлеровцы прорвали оборону на узком участке и стали продвигаться на запад. В ходе ожесточенных боев советские войска закрыли горловину прорыва, а прорвавшуюся часть окружили в районе Барута и почти полностью ликвидировали. Большую помощь наземным войскам оказала авиация, которая в течение дня совершила около 500 самолето-вылетов, уничтожая живую силу и технику противника.

В последующие дни немецко-фашистские войска вновь пытались выйти на соединение с 12-й армией, которая в свою очередь стремилась преодолеть оборону войск 4-й гвардейской танковой и 13-й армий, действовавших на внешнем фронте окружения. Однако все атаки противника в течение 27–28 апреля были отражены. Учитывая вероятность новых попыток врага прорваться на запад, командование 1-го Украинского фронта усилило оборону 28-й и 3-й гвардейской армий и сосредоточило в районах Цоссена, Луккенвальде, Ютербога свои резервы.

Войска 1-го Белорусского фронта в это же время (26–28 апреля) теснили окруженную группировку врага с востока. Опасаясь полной ликвидации, гитлеровцы в ночь на 29 апреля вновь попытались вырваться из окружения. К рассвету ценой больших потерь им удалось прорвать главную оборонительную полосу советских войск на стыке двух фронтов – в районе западнее Вендиш-Буххольц. На второй полосе обороны их продвижение было остановлено. Но противник, несмотря на большие потери, упорно рвался на запад. Во второй половине 29 апреля до 45 тыс. фашистских солдат возобновили атаки на участке 3-го гвардейского стрелкового корпуса 28-й армии, прорвали его оборону и образовали коридор шириной до 2 км. Через него они начали отходить на Луккенвальде. В том же направлении с запада наносила удар 12-я немецкая армия. Возникла угроза соединения двух вражеских группировок. К исходу 29 апреля советские войска решительными действиями остановили продвижение противника на рубеже Шперенберг, Куммерсдорф (12 км восточнее Луккенвальде). Его войска были расчленены и окружены в трех отдельных районах. Тем не менее прорыв крупных сил врага в район Куммерсдорфа привел к тому, что коммуникации 3-й и 4-й гвардейских танковых, а также 28-й армий оказались перерезанными. Расстояние между передовыми частями прорвавшейся группировки и наступавшими с запада войсками 12-й армии противника сократилось до 30 км.

Особенно напряженные бои развернулись 30 апреля. Не считаясь с потерями, гитлеровцы продолжали наступление и за день продвинулись к западу на 10 км. К исходу дня значительная часть прорвавшихся войск была ликвидирована. Однако одной из групп (численностью до 20 тыс. человек) в ночь на 1 мая удалось пробиться на стыке 13-й и 4-й гвардейской танковой армий и выйти в район Белица, от 12-й армии ее теперь отделяло всего 3–4 км. Чтобы предотвратить дальнейшее продвижение этих войск на запад, командующий 4-й гвардейской танковой армией выдвинул две танковые, механизированную и легкую артиллерийскую бригады, а также мотоциклетный полк. В ходе ожесточенных боев большую помощь наземным войскам оказал 1-й гвардейский штурмовой авиационный корпус.

К исходу дня основная часть франкфуртско-губенской группировки противника была ликвидирована. Все надежды фашистского командования на деблокаду Берлина рухнули. Советские войска взяли в плен 120 тыс. солдат и офицеров, захватили более 300 танков и штурмовых орудий, свыше 1500 полевых орудий, 17 600 автомашин и много различного военного имущества. Только убитыми противник потерял 60 тыс. человек. Лишь незначительным разрозненным группам врага удалось просочиться через лес и уйти на запад. Часть уцелевших от разгрома войск 12-й армии отошла на левый берег Эльбы по мостам, наведенным американскими войсками, и сдалась им в плен.

На дрезденском направлении немецко-фашистское командование не отказалось от намерения прорвать оборону советских войск в районе Баутцена и выйти в тыл ударной группировке 1-го Украинского фронта. Произведя перегруппировку своих войск, гитлеровцы утром 26 апреля начали наступление силами четырех дивизий. Несмотря на большие потери, противник не достиг цели, его наступление было остановлено. Вплоть до 30 апреля здесь продолжались упорные бои, но существенного изменения в положении сторон не произошло. Гитлеровцы, исчерпав наступательные возможности, перешли на этом направлении к обороне.

Таким образом, благодаря упорной и активной обороне советские войска не только сорвали замысел врага выйти в тыл ударной группировке 1-го Украинского фронта, но и захватили плацдармы на Эльбе в районе Мейсена, Ризы, послужившие в дальнейшем выгодным исходным районом для удара на Прагу.

А в это время борьба в Берлине достигла своей кульминации. Гарнизон, непрерывно увеличивавшийся за счет привлечения населения города и отходивших воинских частей, насчитывал уже 300 тыс. человек. На его вооружении имелось 3 тыс. орудий и минометов, 250 танков. К концу 25 апреля противник занимал территорию столицы вместе с пригородами общей площадью 325 кв. км. Более всего были укреплены восточная и юго-восточная окраины Берлина. Улицы и переулки пересекали прочные баррикады. К обороне приспосабливалось все, даже разрушенные здания. Широко использовались подземные сооружения города: бомбоубежища, станции и тоннели метро, водосточные коллекторы и другие объекты. Были построены железобетонные бункеры, наиболее крупные на 300–1000 человек каждый, а также большое количество железобетонных колпаков.

К 26 апреля в боях по ликвидации берлинской группировки принимали участие войска 47-й армии, 3-й и 5-й ударных, 8-й гвардейской общевойсковых, 2-й и 1-й гвардейских танковых армий 1-го Белорусского фронта, а также 3-й и 4-й гвардейских танковых армий и часть сил 28-й армии 1-го Украинского фронта. Всего в их составе было около 464 тыс. человек, свыше 12,7 тыс. орудий и минометов всех калибров, до 2,1 тыс. установок реактивной артиллерии, около 1500 танков и самоходно-артиллерийских установок.

Советское командование отказалось от наступления по всей окружности города, так как это могло привести к чрезмерному распылению сил и снижению темпов продвижения, а сосредоточило усилия на отдельных направлениях. Благодаря такой своеобразной тактике «вколачивания» глубоких клиньев в расположение противника его оборона была расчленена на отдельные части, а управление войсками парализовано. Подобный способ действий повысил темпы наступления и в итоге привел к эффективным результатам.

Учитывая опыт предыдущих боев за крупные населенные пункты, советское командование приказало создать в каждой дивизии штурмовые отряды в составе усиленных батальонов или рот. Каждый такой отряд кроме пехоты имел в своем составе артиллерию, танки, самоходно-артиллерийские установки, саперов, а нередко и огнеметчиков. Он предназначался для действий на каком-либо одном направлении, включавшем обычно одну улицу, или штурма крупного объекта. Для захвата более мелких объектов из этих же отрядов выделялись штурмовые группы в составе от стрелкового отделения до взвода, усиленные 2–4 орудиями, 1–2 танками или самоходно-артиллерийскими установками, а также саперами и огнеметчиками.

Началу действий штурмовых отрядов и групп, как правило, предшествовала короткая, но мощная артиллерийская подготовка. Перед атакой укрепленного здания штурмовой отряд обычно делили на две группы. Одна из них под прикрытием огня танков и артиллерии врывалась в здание, блокировала выходы из подвальных помещений, служивших гитлеровцам укрытием в период артподготовки, а затем уничтожала их гранатами и бутылками с горючей жидкостью. Вторая группа очищала верхние этажи от автоматчиков и снайперов.

Специфические условия ведения боевых действий в крупном городе обусловили ряд особенностей в использовании родов войск. Так, в дивизиях и корпусах создавались артиллерийские группы разрушения, а в общевойсковых армиях – группы дальнего действия. Значительная часть артиллерии использовалась для ведения огня прямой наводкой. Опыт предыдущих боев показал, что танки и самоходно-артиллерийские установки могут наступать только при условии тесного взаимодействия с пехотой и под ее прикрытием. Попытки применять танки самостоятельно приводили к их большим потерям от огня артиллерии и фаустпатронов. В связи с тем что в период штурма Берлин был окутан дымом, массированное использование бомбардировочной авиации часто затруднялось. Поэтому основные силы бомбардировочной и штурмовой авиации использовались для уничтожения франкфуртско-губенской группировки, а истребительная авиация осуществляла воздушную блокаду гитлеровской столицы. Наиболее мощные удары по военным объектам в городе авиация нанесла 25-го и в ночь на 26 апреля. 16-я и 18-я воздушные армии произвели три массированных удара, в которых участвовало 2049 самолетов.

После захвата советскими войсками аэродромов в Темпельхофе и Гатове гитлеровцы попытались использовать для посадки своих самолетов улицу Шарлоттенбургштрассе. Однако и эти расчеты врага были сорваны действиями летчиков 16-й воздушной армии, непрерывно патрулировавших над этим районом. Попытки фашистов сбрасывать грузы окруженным войскам на парашютах также не увенчались успехом. Большинство транспортных самолетов противника сбивала зенитная артиллерия и авиация еще на подлете их к Берлину. Таким образом, после 28 апреля гарнизон Берлина уже не мог получить извне какой-либо действенной помощи. Бои в городе не прекращались ни днем ни ночью. Советские войска уже к исходу 26 апреля отсекли от Берлина потсдамскую группировку врага. На следующий день соединения обоих фронтов глубоко вклинились в оборону противника и начали боевые действия в центральном секторе столицы. В результате концентрического наступления советских войск вражеская группировка к исходу 27 апреля оказалась сжатой в узкой полосе (с востока на запад она достигала 16 км). В связи с тем что ширина ее составляла всего 2–3 км, вся территория, занимаемая противником, находилась под непрерывным воздействием огневых средств советских войск. Немецко-фашистское командование стремилось любыми мерами оказать помощь берлинской группировке. «Наши войска на Эльбе, – отмечалось в дневнике ОКБ, – повернулись спиной к американцам, чтобы своим наступлением извне облегчить положение защитников Берлина». Однако к исходу 28 апреля окруженная группировка была расчленена на три части. К этому времени попытки командования вермахта оказать помощь гарнизону Берлина ударами извне окончательно провалились. Политико-моральное состояние фашистских войск резко упало.

В этот день Гитлер подчинил генеральный штаб сухопутных войск начальнику штаба оперативного руководства, надеясь восстановить целостность управления войсками. Вместо генерала Г. Хейнрици, обвиненного в нежелании оказать помощь окруженному Берлину, командующим группой армий «Висла» был назначен генерал К. Штудент.

После 28 апреля борьба продолжалась с неослабевающей силой. Теперь она разгорелась в районе рейхстага, бои за который начали 29 апреля войска 3-й ударной армии. Гарнизон рейхстага в составе 1 тыс. солдат и офицеров имел на вооружении большое количество орудий, пулеметов и фаустпатронов. Вокруг здания были отрыты глубокие рвы, устроены различные заграждения, оборудованы пулеметные и артиллерийские огневые точки.

Задача по овладению зданием рейхстага была возложена на 79-й стрелковый корпус генерала С. Н. Переверткина. Захватив в ночь на 29 апреля мост Мольтке, части корпуса 30 апреля к 4 часам овладели крупным узлом сопротивления – домом, где размещались министерство внутренних дел фашистской Германии и швейцарское посольство, и вышли непосредственно к рейхстагу. Только к вечеру после неоднократных атак 150-й и 171-й стрелковых дивизий генерала В. М. Шатилова и полковника А. И. Негоды воины 756, 674 и 380-го стрелковых полков, которыми командовали полковник Ф. М. Зинченко, подполковник А. Д. Плеходанов и начальник штаба полка майор В. Д. Шаталин, ворвались в здание. Неувядаемой славой покрыли себя солдаты, сержанты и офицеры батальонов капитанов С. А. Неустроева и В. И. Давыдова, старшего лейтенанта К. Я. Самсонова, а также отдельных групп майора М.М. Бондаря, капитана В. Н. Макова и другие.

Вместе со стрелковыми подразделениями рейхстаг штурмовали доблестные танкисты 23-й танковой бригады. Прославили свои имена командиры танковых батальонов майор И. Л. Ярцев и капитан С. В. Красовский, командир танковой роты старший лейтенант П. Е. Нуждин, командир танкового взвода лейтенант А. К. Романов, помощник командира разведывательного взвода старший сержант Н. В. Капустин, командир танка старший лейтенант А. Г. Гаганов, механики-водители старший сержант П. Е. Лавров и старшина И. Н. Клетнай, наводчик орудия старший сержант М. Г. Лукьянов и многие другие.

Фашисты оказывали ожесточенное сопротивление. На лестницах и в коридорах завязались рукопашные схватки. Штурмующие подразделения метр за метром, комнату за комнатой очищали здание рейхстага от фашистов. Бои продолжались до утра 1 мая, а отдельные группы врага, засевшие в отсеках подвалов, капитулировали лишь в ночь на 2 мая.

Рано утром 1 мая на фронтоне рейхстага, у скульптурной группы, уже развевалось Красное знамя, врученное командиру 150-й стрелковой дивизии Военным советом 3-й ударной армии. Его водрузили разведчики 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии М. А. Егоров и М. В. Кантария во главе с заместителем командира батальона по политической части лейтенантом А. П. Берестом при поддержке автоматчиков роты И. Я. Сьянова. Это Знамя символически воплотило в себе все знамена и флаги, которые в ходе самых ожесточенных боев были водружены группами капитана В. Н. Макова, лейтенанта Р. Кошкарбаева, майора M. M. Бондаря и многими другими воинами. От главного входа рейхстага и до крыши их героический путь был отмечен красными знаменами, флагами и флажками, как бы слившимися теперь в единое Знамя Победы. Это был триумф одержанной победы, триумф мужества и героизма советских воинов, величия подвига Советских Вооруженных Сил и всего советского народа.

«И когда над рейхстагом взвился красный стяг, водруженный руками советских воинов, – говорил Л. И. Брежнев, – это было не только знамя нашей военной победы. Это было бессмертное знамя Октября; это было великое знамя Ленина; это было непобедимое знамя социализма – светлый символ надежды, символ свободы и счастья всех народов!»

30 апреля гитлеровские войска в Берлине фактически были расчленены на четыре изолированные части разного состава, а управление войсками парализовано. Рассеялись последние надежды немецко-фашистского командования на освобождение берлинского гарнизона силами Венка, Штейнера и Буссе. Среди фашистского руководства началась паника. Чтобы уйти от ответственности за совершенные злодеяния, 30 апреля Гитлер покончил жизнь самоубийством. С целью скрыть это от армии фашистское радио сообщило, что фюрер убит на фронте под Берлином. В тот же день в Шлезвиг-Гольштейне преемник Гитлера гросс-адмирал Дениц назначил «временное имперское правительство», которое, как показали дальнейшие события, пыталось достичь контакта с США и Англией на антисоветской основе.

Однако дни фашистской Германии были уже сочтены. Положение берлинской группировки к исходу 30 апреля стало катастрофическим. В 3 часа 1 мая начальник генерального штаба немецких сухопутных войск генерал Кребс по договоренности с советским командованием перешел линию фронта в Берлине и был принят командующим 8-й гвардейской армией генералом В. И. Чуйковым. Кребс сообщил о самоубийстве Гитлера, а также передал список членов нового имперского правительства и предложение Геббельса и Бормана о временном прекращении военных действий в столице, чтобы подготовить условия для мирных переговоров между Германией и СССР. Однако в этом документе ничего не было сказано о капитуляции. Это была последняя попытка фашистских главарей внести раскол в антигитлеровскую коалицию. Но советское командование разгадало и этот замысел врага.

Сообщение Кребса было доложено через маршала Г. К. Жукова в Ставку Верховного Главнокомандования. Ответ был предельно краток: заставить берлинский гарнизон немедленно и безоговорочно капитулировать. Переговоры не повлияли на интенсивность боев в Берлине. Советские войска продолжали активно наступать, стремясь к полному овладению вражеской столицей, а гитлеровцы – оказывать упорное сопротивление. В 18 часов стало известно, что фашистские руководители отклонили требование о безоговорочной капитуляции. Этим самым они еще раз продемонстрировали свое полное безразличие к судьбам миллионов простых немцев.

Советское командование отдало войскам приказ в кратчайший срок завершить ликвидацию вражеской группировки в Берлине. Уже через полчаса вся артиллерия ударила по врагу. Боевые действия продолжались в течение всей ночи. Когда остатки гарнизона были расчленены на изолированные группы, гитлеровцы поняли, что сопротивление бесполезно. В ночь на 2 мая командующий обороной Берлина генерал Г. Вейдлинг заявил советскому командованию о капитуляции 56-го танкового корпуса, подчиненного непосредственно ему. В 6 часов, перейдя в полосе 8-й гвардейской армии линию фронта, он сдался в плен. По предложению советского командования Вейдлинг подписал приказ берлинскому гарнизону прекратить сопротивление и сложить оружие. Несколько позже подобный приказ от имени «временного имперского правительства» подписал первый заместитель Геббельса Г. Фриче. В связи с тем что управление гитлеровскими войсками в Берлине было парализовано, приказы Вейдлинга и Фриче не могли быть доведены до всех частей и соединений. Поэтому с утра 2 мая отдельные группы врага продолжали оказывать сопротивление и даже пытались прорваться из города на запад. Лишь после объявления приказа по радио началась массовая капитуляция. К 15 часам противник полностью прекратил сопротивление в Берлине. Только в этот день советские войска взяли в плен в районе города до 135 тыс. человек.

Приведенные цифры убедительно свидетельствуют, что для обороны своей столицы гитлеровское руководство привлекло немалые силы. Советские войска сражались с крупной вражеской группировкой, а не с гражданским населением, как утверждают некоторые буржуазные фальсификаторы. Бои за Берлин носили ожесточенный характер и, как писал уже после войны гитлеровский генерал Э. Бутлар, «стоили больших потерь не только немцам, но и русским...».

В ходе операции миллионы немцев на собственном опыте убедились в гуманном отношении Советской армии к мирному населению. Еще продолжались ожесточенные бои на улицах Берлина, а советские солдаты делились горячей пищей с детьми, женщинами и стариками. К концу мая всему населению Берлина были выданы продовольственные карточки и организована выдача продуктов. Пусть эти нормы были еще небольшие, но жители столицы получали продуктов больше, чем в последнее время при Гитлере. Не успели отгреметь артиллерийские залпы, как начались работы по налаживанию городского хозяйства. Под руководством военных инженеров и техников советские воины вместе с населением к началу июня восстановили метро, были пущены трамваи. Город получил воду, газ, электричество. Жизнь входила в нормальную колею. Дурман геббельсовской пропаганды о чудовищных зверствах, которые якобы несет немцам Советская армия, начал рассеиваться. «Никогда не будут забыты неисчислимые благородные дела советских людей, которые, еще держа в одной руке винтовку, другой уже делились куском хлеба, помогая нашему народу преодолеть ужасные последствия развязанной гитлеровской кликой войны и взять судьбы страны в собственные руки, расчищая путь закабаленному и порабощенному империализмом и фашизмом немецкому рабочему классу...» – так спустя 30 лет оценил действия советских воинов министр национальной обороны ГДР генерал Г. Гофман.

Одновременно с окончанием боевых действий в Берлине войска правого крыла 1-го Украинского фронта приступили к перегруппировке на пражское направление для выполнения задачи по завершению освобождения Чехословакии, а войска 1-го Белорусского фронта продвигались в западном направлении и к 7 мая вышли на широком фронте к Эльбе.

В период штурма Берлина в Западной Померании и Мекленбурге развертывалось успешное наступление войск 2-го Белорусского фронта. К исходу 2 мая они достигли побережья Балтийского моря, а на следующий день, выдвинувшись на рубеж Висмар, Шверин, река Эльба, установили связь со 2-й английской армией. Освобождением островов Воллин, Узедом и Рюген закончилась наступательная операция 2-го Белорусского фронта. Еще на завершающем этапе операции войска фронта вступили в оперативно-тактическое взаимодействие с Краснознаменным Балтийским флотом: авиация флота оказывала эффективную поддержку наземным войскам, наступавшим на приморском направлении, особенно в боях за военно-морскую базу Свинемюнде. Высаженный на датский остров Борнхольм морской десант разоружил и пленил находившиеся там немецко-фашистские войска.

Разгром Советской армией берлинской группировки противника и взятие Берлина явились завершающим актом в борьбе против фашистской Германии. С падением столицы она потеряла всякую возможность ведения организованной вооруженной борьбы и вскоре капитулировала.

Советский народ и его Вооруженные Силы под руководством Коммунистической партии одержали всемирно-историческую победу.

В ходе Берлинской операции советские войска разгромили 70 пехотных, 12 танковых, 11 моторизованных дивизий и большую часть авиации вермахта. Было взято в плен около 480 тыс. солдат и офицеров, захвачено в качестве трофеев до 11 тыс. орудий и минометов, более 1,5 тыс. танков и штурмовых орудий, а также 4,5 тыс. самолетов.

Вместе с советскими воинами активное участие в разгроме этой группировки принимали солдаты и офицеры Войска Польского. Обе польские армии действовали в первом оперативном эшелоне советских фронтов, 12,5 тыс. польских воинов участвовали в штурме Берлина. Над Бранденбургскими воротами рядом с победоносным советским Красным знаменем они водрузили свое национальное знамя. Это было торжество советско-польского боевого содружества.

Берлинская операция – одна из крупнейших операций Второй мировой войны. Она характеризовалась исключительно высокой напряженностью борьбы с обеих сторон. Отравленные лживой пропагандой и запуганные жестокими репрессиями, фашистские войска сопротивлялись с необычайным упорством. О степени ожесточенности боев свидетельствуют и большие потери советских войск. С 16 апреля по 8 мая они потеряли более 102 тыс. человек. Между тем американо-английские войска на всем западном фронте потеряли в течение 1945 года 260 тыс. человек.

Как и в предыдущих сражениях, в Берлинской операции советские воины проявили высокое боевое мастерство, мужество и массовый героизм. Более 600 человек были удостоены звания Героя Советского Союза. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков был награжден третьей, а Маршалы Советского Союза И. С. Конев и К. К. Рокоссовский второй медалью «Золотая Звезда». Второй медалью «Золотая Звезда» были награждены В. И. Андрианов, С. Е. Артеменко, П. И. Батов, Т. Я. Бегельдинов, Д. А. Драгунский, А. Н. Ефимов, С. И. Кретов, М. В. Кузнецов, И. X. Михайличенко, М. П. Одинцов, В. С. Петров, П. А. Плотников, В. И. Попков, А. И. Родимцев, В. Г. Рязанов, Е. Я. Савицкий, В. В. Сенько, З. К. Слюсаренко, Н. Г. Столяров, Е. П. Федоров, М. Г. Фомичев. 187 частей и соединений получили наименования Берлинских. Только из состава 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов орденами и медалями были награждены 1141 тыс. воинов, многие части и соединения – орденами Советского Союза, а 1082 тыс. участников штурма – медалью «За взятие Берлина», учрежденной в честь этой исторической победы.

Берлинская операция внесла значительный вклад в теорию и практику советского военного искусства. Она была подготовлена и проведена на основе всестороннего учета и творческого использования накопленного в ходе войны богатейшего опыта Советских Вооруженных Сил. Вместе с тем военное искусство советских войск в этой операции имеет ряд особенностей.

Операция была подготовлена в короткие сроки, а ее основные цели – окружение и уничтожение главной группировки противника и овладение Берлином – достигнуты за 16–17 дней. Отмечая эту особенность, маршал А. М. Василевский писал: «Темпы подготовки и осуществления завершающих операций свидетельствуют о том, что советская военная экономика и Вооруженные Силы достигли к 1945 году такого уровня, который и позволил сделать то, что ранее показалось бы чудом».

Ограниченные сроки подготовки такой крупной операции потребовали от командиров и штабов всех степеней новых, более эффективных форм и методов работы. Не только во фронтах и армиях, но и в корпусах и дивизиях применялся обычно параллельный метод работы командиров и штабов. Во всех командно-штабных инстанциях неуклонно соблюдалось выработанное в предшествовавших операциях правило предоставлять войскам по возможности больше времени для их непосредственной подготовки к боевым действиям.

Берлинская операция отличается четкостью стратегического замысла, полностью соответствовавшего поставленным задачам и особенностям сложившейся обстановки. Она является классическим образцом наступления группы фронтов, проведенного с такой решительной целью. В ходе этой операции советские войска окружили и ликвидировали самую крупную в истории войн группировку вражеских войск.

Одновременное наступление трех фронтов в 300-километровой полосе с нанесением шести ударов сковывало резервы противника, способствовало дезорганизации его управления и в ряде случаев позволило достигнуть оперативно-тактической внезапности.

Для советского военного искусства в Берлинской операции характерны решительное массирование сил и средств на направлениях главных ударов, создание высоких плотностей средств подавления и глубокое эшелонирование боевых порядков войск, что обеспечило сравнительно быстрый прорыв обороны врага, последующее окружение и уничтожение его основных сил и сохранение общего превосходства над противником в течение всей операции.

Берлинская операция весьма поучительна опытом разнообразного боевого применения бронетанковых и механизированных войск. В ней участвовало 4 танковые армии, 10 отдельных танковых и механизированных корпусов, 16 отдельных танковых и самоходно-артиллерийских бригад, а также более 80 отдельных танковых и самоходно-артиллерийских полков. Операция еще раз наглядно показала целесообразность не только тактического, но и оперативного массирования бронетанковых и механизированных войск на важнейших направлениях. Создание в 1-м Белорусском и 1-м Украинском фронтах мощных эшелонов развития успеха (в состав каждого входило по две танковые армии) – важнейшая предпосылка успешного проведения всей операции, которая еще раз подтвердила, что танковые армии и корпуса при правильном их использовании являются основным средством развития успеха.

Боевое применение артиллерии в операции характеризовалось умелым ее массированием на направлениях главных ударов, созданием артиллерийских групп во всех организационных звеньях – от полка до-армии, централизованным планированием артиллерийского наступления, широким маневром артиллерии, в том числе и крупными артиллерийскими соединениями, устойчивым огневым превосходством над противником.

Искусство советского командования в использовании авиации проявилось прежде всего в ее массировании и тесном взаимодействии с наземными войсками, на поддержку которых были направлены основные усилия всех воздушных армий, включая и авиацию дальнего действия. В Берлинской операции советская авиация прочно удерживала господство в воздухе. В 1317 воздушных боях было сбито 1132 самолета противника. Разгром основных сил 6-го воздушного флота и воздушного флота «Рейх» был завершен в первые пять дней операции, а в последующем была добита и остальная часть авиации. В Берлинской операции советская авиация разрушала оборонительные сооружения врага, уничтожала и подавляла его огневые средства и живую силу. Тесно взаимодействуя с общевойсковыми соединениями, она наносила удары по противнику днем и ночью, бомбардировала его войска на дорогах и на поле боя, при выдвижении их из глубины и при выходе из окружения, нарушала управление. Применение Военно-Воздушных Сил характеризовалось централизацией их управления, своевременностью перебазирования, непрерывным наращиванием усилий при решении основных задач. В конечном итоге боевое применение авиации в Берлинской операции наиболее полно выражало сущность той формы ведения боевых действий, которая в годы войны именовалась авиационным наступлением.

В рассматриваемой операции получило дальнейшее совершенствование искусство организации взаимодействия. Основы стратегического взаимодействия были заложены еще при разработке ее замысла путем тщательного согласования действий фронтов и видов Вооруженных Сил в интересах успешного решения основных оперативно-стратегических задач. Устойчивым, как правило, было и взаимодействие фронтов в рамках стратегической операции.

Берлинская операция дала интересный опыт применения Днепровской военной флотилии. Заслуживает внимания искусно осуществленный маневр ее с Западного Буга и Припяти на Одер. В трудных гидрографических условиях флотилия за 20 дней совершила более чем 500-километровый переход. Часть кораблей флотилии перевозилась по железной дороге на расстояния, превышавшие 800 км. И это проходило в условиях, когда на пути их движения имелось 75 действовавших и разрушенных переправ, железнодорожных и шоссейных мостов, шлюзов и других гидротехнических сооружений, а в 48 местах потребовалась расчистка судового хода. В тесном оперативно-тактическом взаимодействии с сухопутными войсками корабли флотилии решали разнообразные задачи. Они участвовали в артиллерийской подготовке, оказывали помощь наступавшим войскам при форсировании водных преград и активно участвовали в боях за Берлин на реке Шпрее.

Большое умение в обеспечении боевой деятельности войск показали политические органы. Напряженная и целеустремленная работа командиров, политорганов, партийных и комсомольских организаций обеспечила исключительно высокий моральный подъем и наступательный порыв у всех воинов и способствовала решению исторической задачи – победоносному завершению войны с фашистской Германией.

Успешное проведение одной из последних операций Второй мировой войны в Европе было обеспечено также высоким уровнем стратегического руководства, полководческим искусством командующих фронтами и армиями. В отличие от большинства предыдущих стратегических операций, где координация действий фронтов возлагалась на представителей Ставки, в Берлинской операции общее руководство войсками осуществляло непосредственно Верховное Главнокомандование. Ставка и Генеральный штаб проявили особенно высокое умение и гибкость в руководстве Советскими Вооруженными Силами. Они своевременно ставили задачи фронтам и видам Вооруженных Сил, уточняли их в ходе наступления в зависимости от изменения обстановки, организовывали и поддерживали оперативно-стратегическое взаимодействие, умело использовали стратегические резервы, непрерывно пополняли войска личным составом, вооружением и боевой техникой.

Свидетельством высокого уровня советского военного искусства и мастерства военачальников в Берлинской операции явилось успешное решение сложной проблемы материально-технического обеспечения войск. Ограниченные сроки подготовки операции и большой расход материальных средств, обусловленный характером боевых действий, потребовали большой напряженности в работе тыловых органов всех степеней. Достаточно сказать, что в ходе операции войска трех фронтов израсходовали свыше 7200 вагонов боеприпасов и от 2–2,5 (дизельное топливо) до 7–10 (авиабензин) фронтовых заправок горючего. Успешное решение тылового обеспечения было достигнуто главным образом за счет резкого приближения материальных запасов к войскам и широкого использования автомобильного транспорта для подвоза необходимых средств снабжения. Даже в период подготовки операции автотранспортом было подвезено материальных средств больше, чем по железной дороге. Так, 1-му Белорусскому фронту по железной дороге было доставлено 238,4 тыс. тонн боеприпасов, горючего и смазочных материалов, а автотранспортом фронта и армий – 333,4 тыс. тонн.

Большой вклад в обеспечение боевых действий войск внесли военные топографы. Своевременно и полно военно-топографическая служба обеспечивала войска топографическими и специальными картами, готовила исходные геодезические данные для ведения артиллерийского огня, принимала активное участие в дешифрировании аэрофотоснимков, определяла координаты целей. Только войскам и штабам 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов было выдано 6,1 млн экземпляров карт, дешифрировано 15 тыс. аэрофотоснимков, определены координаты около 1,6 тыс. опорных и артиллерийских сетей, произведена геодезическая привязка 400 артиллерийских батарей. С целью обеспечения боевых действий в Берлине топографической службой 1-го Белорусского фронта был подготовлен рельефный план города, который оказался большим подспорьем для штаба при подготовке и ведении операции.

Берлинская операция вошла в историю как победный венец того тяжелого и славного пути, который прошли руководимые Коммунистической партией Советские Вооруженные Силы. Операция проводилась при полном удовлетворении нужд фронтов боевой техникой, вооружением и материально-техническими средствами. Героический тыл снабдил своих воинов всем, что было необходимо для окончательного разгрома врага. Это одно из ярких и убедительных свидетельств высокой организации и могущества экономики Советского социалистического государства.