В соответствии с военно-политическими целями дальнейшего ведения войны ранней весной 1942 г., когда активная вооруженная борьба на советско-германском фронте почти прекратилась, обе воюющие стороны приступили к выработке стратегических планов военных действий.

Разработка Ставкой Верховного Главнокомандования и Генеральным штабом стратегического плана действий Советских Вооруженных Сил на очередной этап войны и проведение мероприятий по подготовке новой военной кампании имели ряд характерных особенностей. Они определялись своеобразными условиями военно-политической и стратегической обстановки, сложившейся к весне 1942 г. Во-первых, не было твердой уверенности в том, что второй фронт будет открыт в сроки, отвечавшие общим интересам борьбы антифашистской коалиции, то есть в 1942 г. В то же время гитлеровское руководство было осведомлено, что в ближайшее время второго фронта не будет. Поэтому оно могло использовать максимум сил и средств для развертывания новых активных действий на Восточном фронте. Во-вторых, союзники не полностью выполняли свои обязательства по доставке в СССР военных материалов по ленд-лизу. Поэтому Советский Союз должен был рассчитывать только на себя.

Советское командование принимало в расчет мероприятия по значительной организационной перестройке и техническому перевооружению Советской армии, а также созданию крупных резервов, которые могли завершиться не ранее лета 1942 г. Между тем многочисленные данные свидетельствовали о том, что новое крупное наступление врага на советско-германском фронте начнется уже весной 1942 г.

18 марта 1942 г. военная разведка доносила в Генеральный штаб: «Подготовка весеннего наступления подтверждается перебросками немецких войск и материалов. За период с 1.1 по 10.3 переброшено до 35 дивизий, непрерывно идет людское пополнение в действующие армии. Ведутся интенсивные работы по восстановлению железнодорожной сети на оккупированной территории СССР, идет усиленный завоз боевых и транспортных машин, боеприпасов, артиллерии. Не исключается, что решительное наступление немцев на Восточном фронте будет при одновременном выступлении Японии против СССР и нажиме со стороны немцев на Турцию с целью принудить ее к пропуску немецких войск на Кавказ... Немцы, не имея возможности произвести соответствующую перегруппировку сил на фронте, не смогут повторить наступление на широком фронте. Все усилия они сосредоточивают на подготовке последовательных операций: вначале с целью захвата Кавказа и Мурманской [Кировской] железной дороги, затем распространение операций к северу с задачей овладения городами Москвой и Ленинградом. Решением этих задач достигалась бы основная стратегическая цель – изоляция СССР от союзников, лишение его нефти, и если не разгром, то низведение его до степени, когда он теряет всякое значение. В этом основной замысел германского командования.

Центр тяжести весеннего наступления будет перенесен на южный сектор фронта с вспомогательным ударом на севере, при одновременной демонстрации на центральном фронте против Москвы...» И как вывод в донесении отмечалось: «Германия готовится к решительному наступлению на Восточном фронте, которое развернется вначале на южном секторе и распространится в последующем к северу. Для весеннего наступления Германия вместе с союзниками выставит до 65 новых дивизий... Наиболее вероятный срок весеннего наступления – середина апреля или начало мая 1942 г.»

23 марта 1942 г. органы госбезопасности сообщили в Государственный Комитет Обороны: «Главный удар будет нанесен на южном участке с задачей прорваться через Ростов к Сталинграду и на Северный Кавказ, а оттуда по направлению к Каспийскому морю. Этим путем немцы надеются достигнуть источников кавказской нефти. В случае удачи операции с выходом на Волгу у Сталинграда немцы наметили повести наступление на север вдоль Волги. Немцы этим летом будут стремиться не только выйти к Волге и Каспийскому морю, но и предпримут основные операции против Москвы и Ленинграда, так как захват их является для немецкого командования делом престижа».

Такие прогнозы стратегической разведки не могли не повлиять на оценку обстановки Ставкой Верховного Главнокомандования и принятие ею решения на дальнейшее ведение вооруженной борьбы на новом этапе войны.

Весной 1942 г. в распоряжении Ставки не было достаточных сил и средств для ведения наступления большого масштаба, но откладывать активные действия на длительный срок было нельзя. В этой обстановке, пишет Маршал Советского Союза А. М. Василевский, «фронты перешли к обороне. Перед нами встал вопрос о плане военных действий на следующие полгода. Он всесторонне обсуждался в Генштабе. Ни у кого из нас не было сомнений, что противник не позднее лета вновь предпримет серьезные активные действия с тем, чтобы, опять захватив инициативу, нанести нам поражение. Мы критически анализировали итоги зимы. Теперь Ставка, Генеральный штаб и весь руководящий состав Вооруженных Сил старались точнее раскрыть замыслы врага на весенний и летний периоды 1942 года, по возможности четче определить стратегические направления, на которых суждено будет разыграться основным событиям. При этом все мы отлично понимали, что от результатов летней кампании 1942 года во многом будет зависеть дальнейшее развитие всей мировой войны, поведение Японии, Турции и т. д., а быть может, и исход войны в целом».

Стратегический план действий Советских Вооруженных Сил на более длительный период должен был предусмотреть конечную политическую цель войны на 1942 год – разгром врага и освобождение всей оккупированной советской территории. Это и лежало в основе разработки решения, начатой Ставкой и Генеральным штабом после завершения зимней наступательной кампании.

Оценивая сложившуюся к весне 1942 г. обстановку, Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин предполагал, что гитлеровское командование летом 1942 г. будет в состоянии вести крупные наступательные операции одновременно на двух стратегических направлениях – московском и на юге страны. Особое значение он придавал московскому направлению, где у противника находилось более 70 дивизий.

И. В. Сталин полагал, что Советские Вооруженные Силы еще не имели достаточно сил и средств, чтобы при отсутствии второго фронта в Европе развернуть весной 1942 г. крупные наступательные операции. Поэтому он считал целесообразным на ближайшее время ограничиться активной обороной на всем советско-германском фронте, проводя наряду с этим частные фронтовые наступательные операции на отдельных его участках.

Генеральный штаб, в частности его начальник Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников и его заместитель генерал А. М. Василевский, в основном придерживался того же мнения, что и Верховный Главнокомандующий. Маршал Б. М. Шапошников твердо стоял на том, чтобы на первом этапе стратегических действий ограничиться только активной обороной, выдержать удар врага, измотать и обескровить его в начале лета, а затем, накопив резервы, перейти к широким контрнаступательным действиям.

Государственный Комитет Обороны предусматривал в качестве основной ближайшей задачи: создать к маю – июню 1942 г. мощные обученные резервы, накопить оружие, боеприпасы, танки, самолеты и другую боевую технику, а также необходимые материальные ресурсы для обеспечения войск в последующем наступлении.

Все обоснования и расчеты по плану стратегических действий на 1942 г. Генеральный штаб завершил уже к середине марта. Главная идея плана: активная оборона, накопление резервов, а затем переход в решительное наступление. Однако работа над планом продолжалась в связи с предложением командования юго-западного направления провести в мае силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов большую наступательную операцию.

Окончательный вариант плана действий Советских Вооруженных Сил был рассмотрен и утвержден в конце марта на совместном совещании Государственного Комитета Обороны и Ставки Верховного Главнокомандования. На этом совещании маршал Б. М. Шапошников еще раз изложил мнение Генерального штаба о целесообразности перехода всей действующей армии к временной активной обороне и сосредоточении основных стратегических резервов на западном направлении и частично в районе Воронежа, где летом могут разыграться главные события. Это мнение обосновывалось в основном численным превосходством сил противника и отсутствием второго фронта в Европе. Б. М. Шапошников не согласился с предложением маршала С. К. Тимошенко о возможности проведения уже весной крупной наступательной операции силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов, мотивируя свое несогласие трудностями организации подобной операции и отсутствием необходимых резервов.

Однако доводы Генерального штаба не были полностью приняты во внимание. Совещание закончилось указанием Верховного Главнокомандующего подготовить и провести в ближайшее время наступательные операции в районе Харькова, в Крыму и в других районах.

Таким образом, стратегический план Ставки на 1942 год в целом соответствовал военно-политической цели Советского государства на очередной этап войны и в своей основе носил активный характер. Наиболее детально была разработана первая часть этого плана, которая касалась намечаемых действий Советских Вооруженных Сил на весну и начало лета 1942 г. (апрель – июнь). В этот период Советская армия должна была оставаться во временной стратегической обороне с задачей завершить начатую реорганизацию войск и переоснащение их новой техникой, а также накопить резервы, с тем чтобы с лета 1942 г. развернуть новое наступление. Чтобы придать обороне активный характер, план предусматривал также проведение ряда наступательных операций на отдельных направлениях фронта от Баренцева до Черного моря с общей задачей закрепить успехи минувшей зимней кампании, улучшить положение войск в определенных районах и упреждающими ударами сорвать подготовку противника к летнему наступлению.

Вторая часть плана намечала переход Советских Вооруженных Сил с лета 1942 г. в решительное наступление на большей части советско-германского фронта с нанесением главного удара на южном крыле. Она была разработана в самых общих чертах, поскольку подробное планирование крупных наступательных операций могло быть проведено только с учетом результатов военных действий весной 1942 г.

В соответствии с принятым решением Ставка поставила в апреле – начале мая фронтам действующей армии конкретные боевые задачи на ближайший весенний этап борьбы.

Войскам Брянского фронта 20 апреля было приказано в первых числах мая провести операцию силами двух армий и танкового корпуса на курско-льговском направлении с целью овладеть Курском и перерезать железную дорогу Курск – Льгов.

Юго-Западный фронт получил разрешение на проведение Харьковской операции при содействии части сил Южного фронта. Согласно плану, утвержденному главкомом юго-западного направления 10 апреля, цель операции состояла в том, чтобы упредить противника в развертывании наступательных действий на харьковском направлении и сохранить за собой инициативу. Юго-Западный фронт должен был, используя плацдармы на правом берегу Северского Донца, северо-восточнее и юго-восточнее Харькова, нанести два удара по сходящимся направлениям на Харьков, разгромить харьковскую группировку противника и овладеть Харьковом – важным опорным пунктом вражеской обороны.

Южный фронт должен был оборонять занимаемые рубежи, прикрывая ростовское и ворошиловградское направления и район Лозовая, Барвенково, Изюм. Предполагалось, что Юго-Западный и Южный фронты создадут необходимые условия для развертывания летом крупной совместной наступательной операции в целях освобождения Донбасса и выхода на рубеж Днепра.

В целях облегчения управления войсками на южном крыле советско-германского фронта в предстоящем наступлении летом 1942 г. Ставка сочла необходимым создать 21 апреля северо-кавказское направление. В него были включены Крымский фронт, Севастопольский оборонительный район, Северо-Кавказский военный округ, Черноморский флот и Азовская военная флотилия. Главнокомандующим войсками северо-кавказского направления был назначен Маршал Советского Союза С. М. Буденный, членом Военного совета – секретарь Краснодарского крайкома ВКП(б) П. И. Селезнев, заместителем главкома по морской части – заместитель наркома ВМФ адмирал И. С. Исаков, начальником штаба – генерал Г. Ф. Захаров.

Войска северо-кавказского направления должны были полностью очистить Крым от противника и не допустить высадку морских десантов на побережье Азовского и Черного морей на участке Ростов, Туапсе, а также воздушных десантов на Керченском полуострове и на территории Северо-Кавказского военного округа. В случае попыток противника развернуть наступление на ростовском направлении этим войскам во взаимодействии с войсками Южного фронта надлежало прочно удерживать рубеж реки Дон, не давая противнику возможности выдвинуться в пределы Северного Кавказа.

Активные наступательные задачи получили фронты действующей армии и на других направлениях советско-германского фронта.

Войскам Калининского и Западного фронтов было приказано завершить начатые зимой операции по разгрому ржевско-вяземской группировки противника с развитием в последующем наступления на Смоленск. Одновременно с этим командующий Западным фронтом получил задачу осуществить воздушно-транспортную операцию в целях усиления кавалерийской группы генерала П. А. Белова, действовавшей в тылу врага, личным составом, вооружением и материально-техническими средствами. Эти войска должны были удерживать и расширять занимаемый ими район, а также наносить удары по коммуникациям, железным дорогам и базам противника в районах Смоленска, Ярцева, Вязьмы, Починка. Срок операции был определен с 10 по 25 мая. Согласно директиве Ставки к операции привлекалось 120 самолетов, которые должны были выделить командующий Военно-Воздушными Силами, командующий авиацией дальнего действия и командующий Западным фронтом. На командующего Войсками ПВО страны возлагалась задача по прикрытию аэродромов погрузки тяжелой авиации. Обратными рейсами самолетов предполагалась эвакуация раненых из группы Белова.

От войск Северо-Западного фронта Ставка потребовала завершить ликвидацию демянской группировки врага, которая глубоко вклинилась в расположение советских войск на стыке Северо-Западного и Калининского фронтов.

Войска Карельского фронта должны были подготовить и провести частные операции на мурманском, кандалакшском, кестеньгском направлениях и выйти на государственную границу, а войска 7-й отдельной армии – полностью очистить от финских войск левый берег реки Свирь и захватить плацдармы на ее правом берегу.

Военно-Морской Флот в стратегическом плане Ставки учитывался главным образом как сила, осуществляющая самостоятельные боевые действия на Северном и Черноморском морских театрах. Балтийский флот намечалось использовать ограниченно, так как он был блокирован в Кронштадте и Ленинграде. Перед Северным флотом была поставлена задача по защите морских коммуникаций в Баренцевом и Белом морях, а также на Северном морском пути. На него же возлагалась задача нарушать морские сообщения противника, но особо важными являлись организация и проведение специальных операций, которые должны были обеспечить безопасность конвоев, направлявшихся в северные порты Советского Союза. Кроме того, силы этого флота привлекались к совместным действиям с 14-й армией Карельского фронта, проводившей операцию на мурманском направлении. Черноморский флот совместно с войсками Приморской армии должен был не только активно участвовать в обороне Севастополя, но и обеспечить боевые действия Крымского фронта на Керченском полуострове, снабжать войска, наносить удары по коммуникациям врага и отражать удары торпедных катеров и авиации противника по своим базам и кораблям.

Нацеливая Военно-Морской Флот на решение самостоятельных задач, Ставка обратила внимание и на недочеты в использовании сил флотов при совместных действиях с войсками фронтов на приморских направлениях. В директиве начальника Генерального штаба были даны конкретные указания об использовании корабельной артиллерии, улучшении организации взаимодействия между сухопутными войсками и флотами, организации разведки и другим вопросам.

Фронты, действующие на западном и юго-западном направлениях, одновременно с наступательными задачами получили указания о создании резервов и постройке войсковых оборонительных линий: «В целях создания резервов и образования ударных кулаков для использования их нами на желаемых направлениях в наступательных действиях Ставка Верховного Главнокомандования считает целесообразным прикрыться на некоторых участках нашего общего фронта меньшими силами, с тем чтобы сгруппировать освобождающиеся силы и средства в армейских и фронтовых резервах и подготовить их к участию в предстоящих наших наступательных операциях, а также к контрударам на случай неожиданного наступления противника.

В этих видах Ставка считает нужным, чтобы... фронт в срочном порядке построил войсковую оборонительную линию по всему фронту, что должно дать возможность высвободить часть войск для образования ударных кулаков».

В указаниях Ставки об упрочении обороны фронтов приказывалось довести глубину главной полосы обороны до 10–12 км. Наряду с этим Ставка провела значительные мероприятия по укреплению старых и строительству новых тыловых оборонительных рубежей на значительную глубину, достигавшую в общей сложности 600 км (до р. Волга).

На юго-западном направлении развертывалось строительство рубежа на линии Воронеж, Старобельск, Ростов-на-Дону; совершенствовались старые оборонительные рубежи по реке Дон и строились оборонительные обводы вокруг таких крупных городов, как Воронеж, Ростов, Саратов, Сталинград. На западном направлении возводилась Можайская линия обороны и укреплялись оборона вокруг Москвы и старые рубежи по рекам Ока и Волга. Для обороны кавказского направления еще в конце 1941 г. началось сооружение полевого укрепленного рубежа по Нижнему Дону от станицы Нижнечирская до Азова общей протяженностью 700 км, а также рубежей по рекам Кума и Маныч. Однако к весне 1942 г. все они были слабо развиты в глубину на основных направлениях. Кроме того, из-за неудачно выбранного места для оборонительных сооружений произошло затопление части из них при весеннем половодье.

В мае 1942 г. началось строительство оборонительных рубежей между Доном и Кубанью, по реке Терек и обводов вокруг Тихорецка, Ворошиловска, Грозного, Минеральных Вод, Краснодара.

Большое внимание Ставка уделяла также усилению обороны Ленинграда. Продолжалась эвакуация населения города.

Готовилась навигация на Ладожском озере. Создавалась вторая трасса через Шлиссельбургскую губу длиной около 30 км. С этой целью на восточном берегу озера строился Кобоно-Кореджский порт. Пополнялся судовой состав: металлические баржи строились в Ленинграде, деревянные – на судостроительной верфи на реке Сясь. Перебрасывались на Ладогу небольшие пароходы и баржи из Волжского, Северо-Камского и других пароходств.

Постановлением от 9 апреля 1942 г. Государственный Комитет Обороны возложил ответственность за организацию перевозок через озеро на Ладожскую военную флотилию, которой командовал капитан 1 ранга В. С. Чероков. Северо-Западное речное пароходство в оперативном отношении было подчинено командующему Ладожской военной флотилией. Были приняты меры для усиления противовоздушной обороны Ладожской трассы.

Как важный фактор в стратегическом плане Ставки учитывалось и партизанское движение, силы которого предусматривалось использовать в широких масштабах для дезорганизации вражеского тыла.

Таким образом, все фронты, развернутые от Заполярья до Крыма, получили не только указания по совершенствованию обороны в своих полосах, но и наступательные задачи с ограниченными целями. Эти задачи они должны были решать в условиях временной обороны до лета 1942 г., то есть до начала нового стратегического наступления с решительными целями – разгрома основных группировок врага и освобождения советской территории. Общая цель всех весенних наступательных действий сводилась к тому, чтобы улучшить оперативно-стратегическое положение Советских Вооруженных Сил на основных направлениях, вскрыть намерения противостоявшего противника, нанести поражение его группировкам, упреждающими ударами сорвать замысел гитлеровского командования на развертывание нового крупного наступления на советско-германском фронте, придав тем самым стратегической обороне советских войск активный характер. При нанесении упреждающих ударов наибольшее значение придавалось району Харькова – важнейшему стратегическому объекту на юго-западном направлении. Все это должно было создать благоприятные условия для развертывания летом крупных наступательных операций на огромном фронте от Балтики до Черного моря в целях разгрома основных группировок врага и создания решительного перелома в войне в пользу СССР, начало которому было положено под Москвой зимой 1941–1942 гг.

С учетом сроков готовности резервов и степени реорганизации Военно-Воздушных Сил и бронетанковых войск летнее наступление Советской армии могло начаться только во второй половине июля 1942 г.

Ставка Верховного Главнокомандования расположила свои резервы так, чтобы они могли быть использованы, в зависимости от складывавшейся обстановки, как на юго-западном направлении – для отражения ожидавшегося удара врага и перехода в решительное наступление, так и на западном – для надежного обеспечения района Москвы. Поэтому основные силы резервов сосредоточились в районах Тулы, Воронежа, Сталинграда, Саратова, откуда они могли быть быстро выдвинуты на то или иное угрожаемое направление. Между этими двумя направлениями были распределены и все маршевые пополнения действующей армии.

В основу нового плана наступления в 1942 г. гитлеровское руководство положило стремление достичь политических целей войны против СССР, которых фашистской Германии не удалось добиться в 1941 г. Стратегическая концепция верховного главного командования вермахта определяла советско-германский фронт как основной фронт борьбы. Именно здесь, считали руководители фашистской Германии, находится ключ к завоеванию победы над антифашистской коалицией, к решению проблемы завоевания мирового господства. Общий стратегический замысел сводился к нанесению мощного удара сосредоточенными силами на одном стратегическом направлении – южном крыле фронта – и к последовательному расширению полосы наступления к северу.

В беседе с японским послом Осимой 3 января 1942 г., после поражения немецко-фашистских войск под Москвой, Гитлер доверительно сообщил ему: «Советы уже в следующее лето будут разгромлены... Лето является решающей стадией военного спора. Большевиков отбросят так далеко, чтобы они никогда не могли касаться культурной почвы Европы». Развивая и конкретизируя свои авантюристические планы, он продолжил: «Я намереваюсь пока в центре фронта больше не проводить наступательных операций. Моей целью будет наступление на южном фронте. Я решил, как только улучшится погода, снова предпринять удар в направлении Кавказа. Это направление – важнейшее. Нужно выйти к нефти, к Ирану и Ираку. Если мы туда выйдем, то, я надеюсь, освободительное движение арабского мира также могло бы помочь нашему прорыву. Конечно, кроме того, я позабочусь о том, чтобы уничтожить Москву и Ленинград...

Если Англия потеряет Индию, то обрушится целый мир. Индия – это ядро английской империи. Необходимо, чтобы Германия и Япония посоветовались о совместных планах на 1942 и 1943 годы. Оба союзника не должны ни при каких обстоятельствах остановиться на полпути. Я уверен, что Англию можно уничтожить. Как устранить США, я еще не знаю».

Впервые вопрос о проектах плана новой наступательной кампании возник в феврале 1942 г., когда обстановка на советско-германском фронте несколько стабилизировалась. Новое наступление на Востоке намечалось начать сразу же после весенней распутицы. 20 февраля начальник оперативного отдела генерального штаба сухопутных войск генерал А. Хойзингер уже представил генералу Ф. Гальдеру первый проект плана наступления. Этот план предусматривал два этапа борьбы: весенний и летне-осенний. Весной 1942 г. имелось в виду силами группы армий «Юг» овладеть Керченским полуостровом и Севастополем, а также ликвидировать советские войска в выступе фронта в районе Барвенково, что должно было создать необходимые условия для развертывания летом того же года главной операции на южном крыле советско-германского фронта. Сам же план летнего наступления предусматривал нанесение одного лишь удара крупных сил вермахта на южном крыле с целью прорыва на Кавказ.

В конце февраля 1942 г. Риббентроп в беседе с японским послом в Германии говорил:

«Планы кампании разрабатываются теперь генштабом. В общих чертах план тот, который начертал Гитлер в конце января: во всех операциях против СССР наибольшее значение должен иметь южный сектор – там и начнется наступление, и сражения постепенно развернутся к северу... Во всяком случае, если удастся отрезать СССР от внешней помощи и расширить захват на юге, включая весь Донбасс и Кавказ, то даже если не удастся совершенно сломить советский режим, то всё же СССР потеряет всякое значение и силу... Операции против Среднего Востока последуют после операций против Кавказа».

В течение марта в генеральном штабе сухопутных войск шла планомерная разработка плана нового наступления на Востоке под кодированным наименованием операции «Зигфрид». 28 марта 1942 г. на совещании в ставке вермахта был рассмотрен подробный план летнего наступления. Присутствовавший на совещании заместитель начальника штаба оперативного руководства вермахта генерал В. Варлимонт записал впоследствии:

«...Гитлер, невзирая на постигшие ݐՐܑƐՐҠнеудачи, вновь возвраؐۑQϠк своей основной идее, которой он придерживался в декабре 1940 г. и летом 1941 г. Он снова хотел сосредоточить основные усилия на крайних флангах широко растянутого фронта. Разница состояла лишь в том, что большие потери, которые понесла сухопутная армия и которые не удалось целиком восполнить, вынуждали его ставить перед собой последовательно одну цель за другой, начиная с южного участка, с Кавказа. Москва как цель наступления... пока совершенно отпадала».

Примечательно свидетельство Кейтеля, который на допросе 17 июня 1945 г. показал:

«В результате кампании 1941 года стало ясно, что возникает момент известного равновесия сил между немецкими и советскими войсками. Русское контрнаступление, бывшее для верховного командования полностью неожиданным, показало, что мы грубо просчитались в оценке резервов Красной армии. Тем более было ясно, что Красная армия максимально использует зимнюю стабилизацию фронта для дальнейшего усиления, пополнения и подготовки новых резервов. Молниеносно выиграть войну не удалось. Однако это ни в коем случае не отнимало у нас надежды новым наступлением достигнуть военной победы. При составлении плана кампании 1942 года мы руководствовались следующими установками: а) войска Восточного фронта более не в силах наступать на всем протяжении фронта, как это было в 1941 году; б) наступление должно ограничиться одним участком фронта, а именно – южным; в) цель наступления: полностью выключить Донбасс из военно-экономического баланса России, отрезать подвоз нефти по Волге и захватить главные базы нефтяного снабжения, которые, по нашей оценке, находились в Майкопе и Грозном. Выход на Волгу не планировался сразу на широком участке, предполагалось выйти в одном из мест, чтобы затем захватить стратегически важный центр – Сталинград. В дальнейшем предполагалось в случае успеха и изоляции Москвы от юга предпринять поворот крупными силами к северу (при том условии, что наши союзники взяли бы на себя р. Дон). Я затрудняюсь назвать какие-либо сроки для проведения этой операции. Вся операция на южном участке должна была закончиться крупным окружением всей юго-западной и южной групп Красной Армии, которые охватывались нашими группами армий “А” и “Б”...»

В распоряжении историков имеются документальные материалы о планах фашистского политического руководства и военного командования на лето 1942 г. В окончательном виде цель и замысел новой наступательной кампании на Востоке были сформулированы в директиве ОКБ № 41 от 5 апреля 1942 г., а затем конкретизированы в директивах № 44 и 45, подписанных в июле.

Военно-политическая цель нового наступления фашистского вермахта на советско-германском фронте состояла в том, чтобы вновь овладеть стратегической инициативой и уничтожить «оставшиеся» силы Советской армии, захватить максимальное количество важнейших политических, экономических и военных центров Советского Союза.

Стратегический замысел гитлеровского командования сводился к тому, чтобы «...сохраняя положение на центральном участке, на севере взять Ленинград и установить связь на суше с финнами, а на южном фланге фронта осуществить прорыв на Кавказ».

Решение этих задач предполагалось осуществить последовательно, «учитывая обстановку, создавшуюся после окончания зимней кампании, наличие сил и средств, а также транспортные возможности». Вначале гитлеровскому командованию необходимо было создать условия для проведения так называемой «главной операции» на юге Восточного фронта «с целью уничтожить противника западнее Дона, чтобы затем захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти через Кавказский хребет». Для этого немецко-фашистским войскам требовалось улучшить свое оперативное положение, стабилизировать и укрепить Восточный фронт и тыловые прифронтовые районы. Их конкретные задачи сводились к тому, чтобы в течение весны овладеть Керченским полуостровом, Севастополем, срезать барвенковский выступ советских войск, ликвидировать их плацдарм северо-западнее Новгорода, выровнять линию фронта на московском направлении.

К концу мая немецко-фашистское командование предполагало закончить сосредоточение основных сил ударных группировок для проведения «главной операции». Ближайшая цель этой операции предусматривала нанесение ряда последовательных, дополняющих друг друга ударов, которые должны были развиваться «с севера на юг с таким расчетом, чтобы в каждом из этих ударов на решающих направлениях было сосредоточено как можно больше сил как сухопутной армии, так и в особенности авиации».

Первый удар планировалось нанести из района южнее Орла на Воронеж. Отсюда подвижные соединения должны были наступать вниз по течению Дона навстречу группировке, наносившей второй удар из района Харькова на восток. Затем предполагалось объединить в районе западнее Сталинграда войска, наступавшие вдоль Дона, и войска, наносившие удар на восток из района Таганрог, Артемовск. После этого планировалось быстрое развитие успеха непосредственно на Сталинград и Северный Кавказ.

Операции на севере по захвату Ленинграда и Кировской железной дороги намечалось провести после разгрома советских войск на юге и захвата нефтяных районов Кавказа, богатейших сельскохозяйственных районов Среднего и Нижнего Дона и Кубани. На западном направлении, где советские войска располагали значительными силами, противник планировал сдерживающие действия и частные наступательные операции по улучшению своего оперативного положения.

Таким образом, по замыслу фашистского командования вооруженные силы Германии в летнем наступлении 1942 г. должны были добиваться решения политических целей, поставленных еще планом «Барбаросса». Главный удар противник предполагал нанести на южном крыле. К нанесению одновременных ударов на других стратегических направлениях, как это было в 1941 г., вермахт был уже не способен.

Сосредоточив на юге Восточного фронта все свои резервы, правители Третьего рейха рассчитывали на то, что потеря Донбасса и кавказской нефти ослабит Советский Союз и обеспечит Германии возможность успешно продолжать войну, а выход немецких войск в Закавказье нарушит связь СССР с зарубежными странами через Кавказ и Иран. Более того, нацисты не без оснований надеялись на то, что прорыв германских войск в Закавказье позволит им втянуть Турцию в войну против СССР.

От успешного решения первоначальных задач, запланированных германскими стратегами на май – июнь 1942 г., во многом зависело осуществление военно-политических целей всего наступления гитлеровской армии на Востоке летом 1942 г.

В целях обеспечения скрытности летнего наступления 1942 г. фашистское руководство провело ряд мероприятий по дезинформации.

Чтобы сохранить в тайне направление главного удара, генеральный штаб сухопутных войск Германии решил создать впечатление, будто немецкие войска развернут мощное наступление на западном направлении в целях разгрома центральной группировки советских войск и захвата Москвы. Для этого штаб группы армий «Центр» по указанию ОКХ разработал план специальной операции под условным наименованием «Кремль». Расчет был сделан на то, что ее замысел станет известен командованию Советской Армии и оно будет введено в заблуждение. Этот план предусматривал проведение целого комплекса различных дезинформационных мероприятий, которые по времени тесно увязывались с подготовкой и осуществлением наступления на юге. Однако операция «Кремль» своей цели не достигла.

* * *

Итак, весной 1942 г. обе воюющие стороны выработали стратегические планы и вели подготовку к очередному туру активных действий на советско-германском фронте, что вызывалось острой необходимостью иметь стратегическую инициативу в своих руках.

В соответствии с общими замыслами предстоящих действий создавались группировки сил действующих армий.

В составе советской действующей армии находились 9 фронтовых объединений, отдельная армия и войска Московской зоны обороны, 3 флота с оперативно подчиненными им 3 флотилиями. К маю 1942 г. еще сохранились три главнокомандования стратегических направлений – Западное, Юго-Западное и Северо-Кавказское, во главе которых находились соответственно генерал Г. К. Жуков, маршалы С. К. Тимошенко и С. М. Буденный. В состав сил действующей армии входили 10 ударных авиационных групп Ставки, соединения и части авиации дальнего действия, а также Московский фронт ПВО и Ленинградская армия ПВО. В стратегическом резерве Ставки находились 2 общевойсковые армии (1-я резервная и 58-я) и около 80 отдельных соединений и частей. Всего в составе войск советской действующей армии (без Войск ПВО страны и Военно-Морского Флота) насчитывалось в то время 5,1 млн человек, почти 3,9 тыс. танков, 44,9 тыс. орудий и минометов, около 2,2 тыс. боевых самолетов. В Северном, Балтийском и Черноморском флотах имелось 140 боевых кораблей основных классов: 2 линейных корабля, 6 крейсеров, 32 эскадренных миноносца и 100 подводных лодок.

Немецко-фашистские вооруженные силы имели на советско-германском фронте 3 группы армий, в состав которых входили 9 полевых и 4 танковые армии, 3 оперативные группы и 3 воздушных флота.

Соотношение сил и средств сторон было: в людях – 1 : 1,2, в орудиях и минометах – 1 : 1,3, в боевых самолетах – 1 : 1,5 в пользу противника; в танках – 1,2 : 1 и в боевых кораблях – 2,2 : 1 в пользу советских войск и флота. При таком соотношении в силах и средствах обе стороны вступили весной 1942 г. в новый этап Второй мировой войны, развернув активные действия на ее главном фронте.