В результате неудачного исхода операций, проведенных Советской армией в мае – июне 1942 г., обстановка на советско-германском фронте изменилась в пользу противника. Ему удалось значительно улучшить положение своих войск и создать выгодные условия для проведения «главной операции» на юге Восточного фронта.

Замысел Ставки по закреплению успеха зимнего наступления, улучшению оперативного положения советских войск и упреждению противника в развертывании крупных наступательных операций оказался невыполненным. Советские войска лишились большинства плацдармов и районов, выгодных для нанесения ударов по основным вражеским группировкам. В ходе сражений Ставка была вынуждена израсходовать часть стратегических резервов, которые готовились для крупного наступления летом 1942 г.

В. И. Ленин учил: «Методы борьбы против врага надо уметь изменять, когда изменяются обстоятельства». A сложившиеся обстоятельства требовали этого. Решение Ставки в конце июня 1942 г. об отказе от широких наступательных планов и принятие плана дальнейшего ведения стратегической обороны соответствовало обстановке.

К этому времени в составе и организации действующих войск Советской армии произошли некоторые изменения по сравнению с началом мая 1942 г. Промежуточные звенья руководства войсками – главнокомандования Западного, Северо-Кавказского и Юго-Западного стратегических направлений как не отвечавшие требованиям новой обстановки были упразднены. Все фронты действующей армии стали подчиняться непосредственно Ставке. В ее распоряжении было 11 фронтовых объединений, 3 флота, отдельная армия и Московская зона обороны, фронт и 2 армии ПВО страны, авиация дальнего действия и ряд отдельных авиасоединений резерва Ставки. Количество ударных авиационных групп Ставки за это время сократилось с десяти до одной. Авиацию этих групп обратили на формирование воздушных армий фронтов. По состоянию на 1 июля 1942 г. воздушные армии имелись уже в семи фронтах действующей армии.

В резерве Ставки находилось 10 общевойсковых, одна танковая и три формируемые воздушные армии, одна из которых была задействована на Брянском фронте, и более 50 отдельных соединений и частей различных родов войск. Шесть общевойсковых и танковая армии сосредоточились в районах Калинина, Тулы, Тамбова, Борисоглебска, Сталинграда. Остальные 4 резервные армии располагались в более глубоком тылу – на линии Вологда, Горький, Саратов.

Поскольку главнокомандования направлений были упразднены, основной упор в управлении огромным количеством объединений, действовавших на большом по протяженности фронте, Ставка стала делать на своих представителей в войсках фронтов. Институт представителей Ставки, начавших свою деятельность еще в первые месяцы войны, к этому времени вполне сложился. Его роль как важного и необходимого звена в стратегическом руководстве проявилась в полной мере в период Сталинградской битвы и в последующих сражениях 1943–1944 гг. Наделенные большими полномочиями и имеющие достаточно высокий авторитет, представители Ставки проводили в жизнь ее решения: влияли на ход сражений, вовремя исправляли ошибки и промахи фронтового и армейского командований, помогали им и учили побеждать сильного и опытного врага.

В составе действующих войск Советской армии в конце июня находилось около 410 дивизий. Всего насчитывалось 5,5 млн человек, 6 тыс. танков, 55,6 тыс. орудий и минометов и 2,6 тыс. самолетов. Сложившиеся к концу июня группировки сил и средств на западном и юго-западном направлениях были примерно одинаковы.

Оперативно-стратегическое положение советских войск на северо-западном и западном участках советско-германского фронта оставалось в основном прежним. На южном же крыле положение войск и их группировка оказались несколько иными.

Брянский фронт, которым командовал генерал Ф. И. Голиков, оборонялся в 350-километровой полосе от Белева до верхнего течения реки Сейм, прикрывая правым крылом тульско-московское направление, а левым – воронежское. Войска Юго-Западного фронта после отхода за реку Оскол организовали оборону на новом рубеже, в 300-километровой полосе от верховьев Сейма до Красного Лимана.

Южный фронт оборонялся в 250-километровой полосе на рубеже Красный Лиман, 30 км западнее Ворошиловска, 20 км восточнее Таганрога, обеспечивая два важных направления – на Ворошиловград и Ростов.

Войска Северо-Кавказского фронта прикрывали восточные побережья Азовского и Черного морей.

В составе войск Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов на 1 июля в общей сложности насчитывалось 81 стрелковая и 12 кавалерийских дивизий, 38 мотострелковых и стрелковых бригад, 9 укрепленных районов, 62 танковые бригады – всего 1715 тыс. человек, около 2,3 тыс. танков, 16,5 тыс. орудий и минометов, 758 боевых самолетов.

Немецко-фашистское командование, захватив на советско-германском фронте стратегическую инициативу весной 1942 г., приступило согласно директиве № 41 к подготовке генерального летнего наступления. Еще в начале июня были разработаны планы двух крупных наступательных операций, которыми должно было начаться генеральное наступление на юге. Первую операцию под условным наименованием «Блау» («Синяя») намечалось провести на воронежском направлении, а вторую – «Клаузевиц» – на кантемировском.

Операция «Блау» предусматривала нанесение двух ударов по сходящимся направлениям: один – из района северо-восточнее Курска на Воронеж, другой – из района Волчанска на Острогожск. В итоге враг рассчитывал разгромить советские войска на воронежском направлении, окружить их западнее Старого Оскола, выйти на Дон на участке от Воронежа до Новой Калитвы и захватить плацдарм на его левом берегу.

Операцию «Клаузевиц» планировалось начать сразу же после выхода гитлеровских войск в район Воронежа, откуда подвижные соединения вермахта должны были повернуть на юг и нанести удар в направлении на Кантемировку, в тыл войскам Юго-Западного фронта.

Задачей ударной группировки врага, находившейся в районе Славянок, Артемовск, Краматорск, был прорыв обороны в стыке Юго-Западного и Южного фронтов. Далее, развивая удар на Кантемировку, она должна была завершить окружение основных сил Юго-Западного фронта. Затем противник планировал быстро продвинуться в двух смежных направлениях – кавказском и сталинградском.

Немецко-фашистское командование во второй половине июня 1942 г. завершило сосредоточение и развертывание ударных группировок в районах северо-восточнее Курска и северо-восточнее Харькова, предназначавшихся для проведения операции «Блау». В это же время началось и сосредоточение сил в Донбассе для проведения операции «Клаузевиц».

Для нанесения удара из района Курска в полосу 2-й немецкой армии было выдвинуто дополнительно девять немецких дивизий, переброшенных на Восточный фронт из Германии и Франции, и 2-я венгерская армия в составе десяти дивизий. Туда же были переправлены из группы армий «Центр» танковая и моторизованная дивизии, а также управления 4-й танковой армии, танкового и двух армейских корпусов.

В целях создания ударной группировки в районе Харькова было дополнительно сосредоточено в полосе 6-й немецкой армии шесть пехотных и одна танковая дивизии, прибывшие с Запада, а также одна дивизия, управления танковой армии и танкового корпуса, переброшенные из группы армий «Центр».

Чтобы обеспечить наступление на воронежском направлении по плану операции «Блау», верховное главное командование вермахта в дополнение к действовавшим там 2-й и 6-й армиям направило еще 29 дивизий.

Для проведения наступательной операции на кантемировском направлении и создания по плану «Клаузевиц» ударной группировки в районе Славянск, Краматорск сюда в конце июня были переброшены из Франции две пехотные дивизии, а несколько ранее – танковая дивизия из Крыма и управления танкового и армейского корпусов из группы армий «Центр».

Во второй половине июня на советско-германский фронт начала прибывать 8-я итальянская армия, две дивизии которой уже к концу месяца расположились на Украине.

В результате проведенных мероприятий по стратегическому развертыванию войск противника для летнего наступления 1942 г. на южном крыле советско-германского фронта общее количество армий в группе армий «Юг» возросло до восьми; кроме того, на Украину походным порядком следовала еще 3-я румынская армия.

Накануне летнего наступления верховное главное командование вермахта несколько изменило структуру управления войсками Восточного фронта. Согласно разработанному еще в апреле 1942 г. плану группа армий «Юг» была разделена на группу армий «Б» (под командованием генерал-фельдмаршала Ф. Бока) в составе 4-й танковой, 2-й и 6-й немецких и 2-й венгерской армий и группу армий «А» (под командованием генерал-фельдмаршала В. Листа) в составе 1-й танковой, 17-й и 11-й немецких и 8-й итальянской армий. В группе армий «Б» была создана армейская группа «Вейхс», включившая три армии из четырех: 2-ю и 4-ю танковую немецкие и 2-ю венгерскую.

Всего к 28 июня 1942 г. на советско-германском фронте противник имел 11 полевых и 4 танковые армии, 3 оперативные группы, в которых насчитывалось 230 дивизий и 16 бригад – 5655 тыс. человек, более 49 тыс. орудий и минометов, 3,7 тыс. танков и штурмовых орудий. Эти силы поддерживались с воздуха авиацией трех воздушных флотов, авиационной группой «Восток», а также авиацией Финляндии и Румынии, имевших в своем составе около 3,2 тыс. боевых самолетов.

Наиболее крупная группировка сил – группы армий «А» и «Б» – была развернута на южном крыле, где находилось 37 процентов пехотных и кавалерийских и 53 процента танковых и моторизованных соединений. В ее состав входило 97 дивизий (900 тыс. человек, 1,2 тыс. танков и штурмовых орудий, более 17 тыс. орудий и минометов), поддерживаемых 1640 боевыми самолетами. Этим силам врага противостояли советские войска, имевшие примерно одинаковую численность личного состава и танков, но заметно уступавшие противнику в самолетах и орудиях. При наличии таких сил и средств сторон началась оборонительная кампания 1942 г.

Руководя действиями войск Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов по отражению начавшегося 28 июня крупного наступления врага, Ставка Верховного Главнокомандования уже в ходе развертывания крупных сражений на юге провела целый комплекс мероприятий по организации обороны. Приняв решение о ведении стратегической обороны, Ставка конкретизировала задачи фронтам, флотам и силам партизанского движения.

На северо-западном направлении войскам Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов были определены оборонительные задачи. Наступление здесь планировалось лишь на отдельных участках в целях улучшения оперативного положения своих войск и сковывания противника. На западном направлении наряду с организацией прочной обороны намечалось провести частную операцию в районе Ржева левым крылом Калининского и правым крылом Западного фронтов, с тем чтобы разгромить ржевско-сычевскую группировку врага, сковать его силы и улучшить оперативное положение своих войск. Войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов должны были прочно оборонять занимаемые позиции и форсировать строительство оборонительных рубежей на воронежском, сталинградском и кавказском направлениях.

Силы партизанского движения продолжали выполнять задачи, поставленные в приказе НКО СССР № 130 от 1 мая 1942 г., по усилению партизанской войны в тылу немецко-фашистских войск, разрушению средств связи и транспорта врага, уничтожению его штабов и техники. В целях более широкого и планового развертывания партизанской борьбы Ставка дала указание Центральному штабу партизанского движения, созданному 30 мая 1942 г., подготовить оперативный план массированного удара по коммуникациям и узлам противника с задачей сорвать подвоз его войск, вооружения и техники на фронт и вывоз в Германию награбленного имущества, продовольствия и сырья.

Весной 1942 г. советское Верховное Главнокомандование на основании докладов командующих фронтами и данных стратегической разведки о возможном крупном наступлении вермахта на Восточном фронте, направлении главного удара и времени перехода в наступление считало наиболее вероятным направлением главного удара врага – московское, хотя не исключало возможности одновременного наступления на Москву и из Донбасса – на Ростов и Кавказ.

Военные действия, развернувшиеся на советско-германском фронте в мае – июне 1942 г., внесли соответствующие коррективы. Предположения Верховного Главнокомандования о нанесении противником главного удара на московском направлении не подтвердились. Вермахт наступал только на южном крыле фронта.

При подготовке оборонительной кампании наиболее важным являлось сосредоточение сил на угрожаемых направлениях. Эту задачу Ставка решала исходя из общего замысла стратегической обороны, оценки действий и вероятных намерений противника. Она учитывала также сложившееся распределение сил действующих фронтов по направлениям, наличие и расположение резервов и транспортные возможности каждого направления.

Но перераспределение усилий на всем фронте и образование достаточно мощной оборонительной группировки на юго-западном направлении были сделаны с запозданием. Это облегчило противнику прорыв стратегического фронта советских войск на юге и сравнительно быстрый выход его войск в большую излучину Дона. Только в первой декаде июля командующие 1, 3, 5, 6 и 7-й резервными армиями получили приказ развернуться на юго-западном направлении в целях восстановления прорванного фронта обороны. В середине июля эти армии составили ядро вновь созданных Воронежского и Сталинградского фронтов.

После выдвижения резервных армий и образования новых фронтов, а также привлечения на южное крыло фронта значительного количества отдельных соединений и частей резерва Верховного Главнокомандования и маршевых пополнений произошли некоторые изменения в распределении сил и средств по стратегическим направлениям.

Основная группировка войск действующей армии была сосредоточена на юге для прикрытия двух угрожаемых направлений – сталинградского и кавказского. На 1 августа 1942 г. в составе Воронежского, Сталинградского, Северо-Кавказского и Закавказского фронтов находилось около одной трети стрелковых войск и артиллерии, почти половина танков и 40 процентов авиации всей действующей армии.

Центральный Комитет ВКП(б) и Главное политическое управление РККА провели большую работу по укреплению морально-боевых качеств личного состава действующей армии и в целом по политическому обеспечению развернувшейся оборонительной кампании 1942 г.

12 июня 1942 г. ЦК ВКП(б) рассмотрел вопрос о состоянии политической работы в Советской армии и наметил пути ее дальнейшего улучшения. Центральный Комитет партии обратил особое внимание на необходимость изменения стиля работы политорганов и потребовал более широкого развертывания идейно-политической работы в войсках. Всем командирам и политработникам, в том числе и высшего звена, было предложено лично вести агитацию и пропаганду среди воинов, до конца ликвидировать имевшиеся еще формально-бюрократические методы в работе отдельных политорганов, расширить масштабы политической агитации и пропаганды, улучшить работу по воспитанию воинов не русской национальности, провести организационные мероприятия по укреплению партийно-политического аппарата в армии и на флоте.

Для решения этих задач и наиболее оперативного руководства политорганами и армейскими партийными организациями ЦК ВКП(б) укрепил руководство Главного политического управления РККА, во главе которого поставил видного деятеля партии, кандидата в члены Политбюро, секретаря ЦК партии А. С. Щербакова. Постановлением ЦК партии в целях усиления руководства агитационно-пропагандистской работой в армии в составе Главного политического управления было образовано Управление агитации и пропаганды. В аппарат политического управления пришли многие политработники, хорошо проявившие себя в действующей армии.

По указанию ЦК партии в июне при Главном политическом управлении был создан Совет военно-политической пропаганды, в задачу которого входило обобщение опыта партийно-политической работы в войсках и разработка рекомендаций для ее улучшения, оказание практической помощи военным советам и политорганам на местах в политическом воспитании воинов. В состав совета вошли секретари ЦК партии А. С. Щербаков (председатель), А. А. Жданов, члены ЦК Д. З. Мануильский, Л. З. Мехлис, E. M. Ярославский, И. В. Рогов, кандидат в члены ЦК Г. Ф. Александров, заместитель начальника Главного политического управления РККА Ф. Ф. Кузнецов. Совет в короткий срок разработал рекомендации по улучшению структуры органов агитации и пропаганды в войсках. Одновременно при управлении создавались группы штатных и нештатных агитаторов. В группу нештатных агитаторов были включены члены ЦК А. Г. Зверев, К. И. Николаева, В. П. Потемкин и другие видные государственные и общественные деятели, опытные пропагандисты, представители творческой интеллигенции. Летом и осенью 1942 г. они часто выступали перед воинами Западного, Калининского, Брянского, Юго-Западного, Сталинградского, Донского и других фронтов. Неоднократно встречался с воинами член Политбюро ЦК ВКП(б), Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин.

По рекомендации ЦК партии в начале июля Главное политическое управление провело совещания членов военных советов и начальников политорганов фронтов, армий и флотов. Секретари ЦК партии А. А. Жданов в Ленинграде и А. С. Щербаков в Москве выступили с докладами «О недостатках в политработе и мерах по их устранению».

Во второй половине июля во фронтах, армиях и флотах были проведены расширенные совещания руководящих политработников соединений и частей, на которых обсуждались вопросы о состоянии и задачах партийной работы, агитации, пропаганды и культурно-просветительной работы.

Укрепляя Главное политическое управление РККА, руководившее политорганами, партийными организациями, всей партийно-политической работой в войсках, ЦК партии тем самым повышал уровень этого руководства. Главное политическое управление, совершенствуя деятельность политорганов, партийных организаций, стремилось, чтобы партийно-политическая работа стала еще более действенной, была неразрывно связана с боевыми задачами. Важную роль в этом сыграли приказы начальника Главного политического управления о порядке назначения на должности партийно-политических работников, создании постоянного резерва политработников, порядке перемещения комиссаров и начальников политотделов соединений и другие.

Руководство действиями фронтов и флотов с началом оборонительной кампании осуществлялось непосредственно Ставкой, а также через ее представителей, выезжавших в войска. 26 июня начальником Генерального штаба был назначен генерал А. М. Василевский. В конце месяца он прибыл в войска Юго-Западного фронта и оказал практическую помощь его командованию. Туда же был командирован первый заместитель командующего Военно-Воздушными Силами генерал Г. А. Ворожейкин.

В течение июля – ноября 1942 г. Ставка провела на южном крыле ряд крупных стратегических оборонительных операций – на воронежском и ворошиловградском, сталинградском и кавказском направлениях. Одновременно велись активные наступательные действия на северо-западном и западном направлениях, в районе Воронежа, предпринималась попытка прорвать блокаду Ленинграда.

2. Отражение наступления немецко-фашистских войск на воронежском и ворошиловградском направлениях (28 июня – 24 июля)

28 июня 1942 г. вермахт развернул генеральное наступление на Востоке, срок которого откладывался трижды.

Уже в первый день наступления разведывательный отдел генерального штаба сухопутных войск докладывал верховному главному командованию вермахта: «В течение лета 1942 г. в Советском Союзе не наступит политического и экономического поворота, который будет иметь решающее значение для исхода войны». Разведка высказала предположение, что на данном этапе войны войска вермахта не смогут подорвать мощь Советских Вооруженных Сил настолько, чтобы наступил их «военный крах». Однако военные и политические руководители Третьего рейха не приняли его во внимание. Более того, они были уверены, что Советская армия, ослабленная в сражениях весной, утратила способность к сопротивлению. 25 июня в связи с обсуждением вопроса о ходе подготовки операции «Блау» Гитлер заявил: «В результате последних немецких наступательных операций противник потерял примерно 80 дивизий. Сложившееся мнение о том, что сила сопротивления русских в сравнении с прошлым годом значительно ослабла, подтвердилось. Вследствие этого, может быть, нет необходимости использовать все танковые соединения, предназначенные для операции “Блау-II”».

Опьяненные военными успехами, достигнутыми вермахтом весной, германские стратеги надеялись легко и быстро добиться целей наступления и летом. Так, Гитлер на совещании в ставке вермахта «Вольфшанце» («Волчье логово») 24 июня заявил: «Сопротивление русских может оказаться очень слабым. В связи с этим необходимо думать о том, чтобы провести наступление также и группой армий «Центр».

Такая самоуверенность фашистских руководителей основывалась и на определенных экономических успехах, достигнутых Германией в связи с подготовкой нового наступления на Востоке. Еще в начале 1942 г., выступая на одном из совещаний представителей военной промышленности, начальник военно-экономического управления штаба ОКБ генерал Г. Томас говорил: «Мы использовали минувшую зиму, чтобы обеспечить громадный удар по Советской России. Для этого основные мощности военной промышленности мы представили в распоряжение сухопутных войск для подготовки наступления... Мы должны осознать необходимость проведения новой кампании против России, чтобы до конца разбить и окончательно ликвидировать большевистские вооруженные силы».

Казалось, всё благоприятствовало успеху второго похода вермахта на Восток. Но события первой половины июля 1942 г., развернувшиеся на советско-германском фронте и предшествовавшие Сталинградской битве, показали, что германские политики и стратеги и на этот раз переоценили свои силы и недооценили боевую мощь Советской армии.

Начавшееся в конце июня наступление врага с первых же дней развивалось не по намеченному плану. Советские войска в ходе оборонительного сражения на воронежском и ворошиловградском направлениях героически отражали наступление крупной вражеской группировки (до 80 дивизий), стремясь не допустить выхода противника к Волге и на Кавказ, нанести ему большие потери, подорвать его наступательную мощь и подготовить условия для перехода в решительное контрнаступление.

Рвавшаяся к Дону от Курска армейская группа «Вейхс», поддерживаемая значительными силами авиации 4-го воздушного флота, вначале добилась успехов в прорыве обороны на стыке двух армий Брянского фронта. Но в конечном итоге она была остановлена упорной обороной советских войск в районе Воронежа. Этого удалось достичь благодаря мерам, предпринятым Ставкой уже в первые дни наступления врага.

28 июня Ставка усилила Брянский фронт тремя танковыми корпусами. По ее указанию к участку прорыва выдвигался также танковый корпус из резерва фронта. Все корпуса сосредоточивались в районе Волово, Касторное, Старый Оскол для нанесения контрударов по прорвавшимся войскам противника. 30 июня при переговорах по телеграфу с командующим войсками Брянского фронта генералом Ф. И. Голиковым и начальником штаба фронта генералом М. И. Казаковым Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин подчеркнул:

«Запомните хорошенько. У вас теперь на фронте более 1000 танков, а у противника нет и 500 танков.

Это первое, и второе – на фронте действия трех танковых дивизий противника у нас собралось более 500 танков, а у противника 300–350 танков самое большее.

Всё зависит теперь от вашего умения использовать эти силы и управлять ими...»

В директиве от 29 июня Ставка указала своему представителю на Брянском фронте члену Военного совета Военно-Воздушных Сил армейскому комиссару 2 ранга П. С. Степанову на основные задачи авиации:

«Главная задача авиации фронта – завоевать воздух, создать наше подавляющее превосходство и заставить немецкую авиацию, особенно бомбардировщиков, уйти с поля.

Вторая задача – всю силу нашей штурмовой и бомбардировочной авиации употребить на то, чтобы разбить танковые и моторизованные колонны противника, уничтожить живую силу врага и тем поддержать наши войска.

Третья задача – наша истребительная авиация должна не только прикрывать наши войска, но и бомбить живую силу противника, насколько это возможно».

Однако быстрое изменение обстановки не позволило осуществить замысел Ставки на проведение контрударов. Корпуса не успевали в срок прибывать в указанные районы, поэтому командующий войсками фронта вынужден был вводить их в сражение неодновременно, что снижало результат их боевого использования.

К исходу 2 июля, несмотря на активное сопротивление советских войск, противник продвинулся на глубину 60–80 км. Его подвижные соединения вышли к железной дороге Касторное – Старый Оскол и охватили с севера левофланговые дивизии 40-й армии, продолжавшие вести упорные бои на главной полосе обороны.

К этому времени осложнилась обстановка на правом крыле Юго-Западного фронта. Утром 30 июня ударная группировка 6-й немецкой армии перешла в наступление из района Волчанска на Острогожск и прорвала оборону соединений 21-й и 28-й армий, не успевших восстановить свои силы после боев и прочно закрепиться на новом рубеже. Эти соединения вынуждены были отходить с рубежа на рубеж, нанося гитлеровским войскам большой урон. Развивая успех на северо-восток, основные силы 6-й армии врага к исходу 2 июля продвинулись на глубину до 80 км и вышли в районы Старого Оскола и Волоконовки.

Создавшаяся обстановка значительно ухудшила положение советских войск на воронежском направлении. Часть соединений 40-й и 21-й армий Брянского фронта оказалась в окружении. Нарушилось управление некоторыми армиями. Резервы Брянского и Юго-Западного фронтов, находившиеся на этом направлении, были втянуты в сражение. На стыке двух фронтов образовалась брешь. Войскам противника открылся путь к Воронежу, гарнизон которого составляли несколько частей внутренних войск НКВД СССР, 3-я дивизия Войск ПВО страны и тыловые части и подразделения. Эти войска, вооруженные винтовками, незначительным количеством пулеметов и зенитной артиллерией, первыми встретили врага, завязав упорные бои на улицах города, и тем обеспечили возможность для сосредоточения свежих сил Советской армии в районе Воронежа.

В целях решительного противодействия врагу Ставка направила на воронежское направление резервные объединения. 3, 6, 5-я резервные армии, переименованные соответственно в 60, 6 и 63-ю армии, выдвигались на рубеж Дона на участке Задонск, Клетская. Сформированная 5-я танковая армия генерала А. И. Лизюкова, усиленная 7-м танковым корпусом, сосредоточивалась в районе Ельца. Она должна была нанести контрудар по флангу и тылу группировки противника, наступавшей на Воронеж. В район Ельца была передислоцирована также 1-я истребительная авиационная армия резерва Ставки под командованием генерала E. M. Белецкого. В ее задачу входило ведение воздушной разведки, прикрытие войск Брянского фронта, борьба за господство в воздухе; часть самолетов-истребителей привлекалась для действий по наземным объектам врага.

Для оказания помощи фронтовому командованию в штаб Брянского фронта прибыл начальник Генерального штаба генерал А. М. Василевский. Все эти меры позволили укрепить положение советских войск на воронежском направлении.

События тем временем развивались неблагоприятно. Противник 6 июля захватил плацдарм на левом берегу Дона и в тот же день овладел большей частью Воронежа. Дальнейшее его продвижение было остановлено организованным сопротивлением советских войск.

Оборона Воронежа являлась одной из главных задач войск Воронежско-Борисоглебского района ПВО под командованием полковника П. Е. Хорошилова. С прорывом противника в город соединения и части 3-й дивизии ПВО полковника Н. С. Ситникова вынуждены были основные усилия направить против его наземных сил. Самыми напряженными для частей ПВО были 5 и 6 июля, когда они во взаимодействии с частями гарнизона города, танковым батальоном, прибывшим на усиление из состава 40-й армии, и 101-й истребительной авиационной дивизией ПВО полковника Н. И. Шведова отразили 16 танковых атак противника и 25 воздушных налетов, в каждом из которых участвовало до 80 самолетов. За эти два дня только зенитная артиллерия 3-й дивизии ПВО сбила около 40 вражеских самолетов. Воины частей противовоздушной обороны города, особенно 183-го и 254-го зенитных артиллерийских полков, проявили исключительное мужество, отвагу и стойкость.

Ожесточенные бои войск противовоздушной обороны с врагом на земле и в воздухе продолжались до середины июля. Со второй половины июля положение на воронежском участке фронта стабилизировалось, и 3-я дивизия ПВО целиком стала осуществлять противовоздушную оборону сухопутных войск и объектов в районах железнодорожного узла Отрожка, Масловки и Придачи (пригороды Воронежа).

6 июля 5-я танковая армия нанесла контрудар южнее Ельца по флангу армейской группы «Вейхс». Это заставило немецко-фашистское командование повернуть на север выдвигавшиеся в район Воронежа 24-й танковый корпус и три пехотные дивизии и тем самым ослабить удар на Воронеж. Активными действиями советские войска сорвали и попытку врага расширить прорыв к северу от Воронежа, вдоль Дона. В сражение были втянуты значительные силы противника, в том числе и 4-я танковая армия. Они были лишены возможности принять участие в развитии наступления вдоль Дона.

Самоотверженные оборонительные действия войск Брянского фронта в районе Воронежа срывали противнику сроки последовательных ударов в рамках «главной операции». Здесь дал трещину стратегический план второго генерального наступления вермахта на востоке; 4-я танковая армия противника завязла в боях под Воронежем и утратила запланированный темп продвижения.

Командование вермахта вынуждено было внести коррективы в план операции. Руководство войсками групп армий «Б» и «А» Гитлер взял на себя – он глубоко верил в полный успех «главной операции» 1942 г. Ставка из Восточной Пруссии была передислоцирована под Винницу, ближе к району операции. Оборудованный в небольшом леске в 15 км от города новый пункт управления получил название «Вервольф» («Оборотень»).

Решив завершить окружение советских войск южнее Воронежа, немецкое командование наметило нанести два удара по сходящимся направлениям на Кантемировку: один – из района Воронеж, Острогожск силами 6-й армии и другой – из района Артемовска 1-й танковой армией.

Советское командование, предвидя нежелательные последствия развивавшихся событий, стремилось вывести из-под удара войска Юго-Западного и Южного фронтов. Такое решение в сложившейся ситуации было единственно правильным.

6 июля Ставка приняла решение отвести эти войска в ночь на 7 июля на новые рубежи и одновременно приступила к сосредоточению резервов для подготовки обороны на подступах к Сталинграду и Кавказу.

В это же время, учитывая изменения, происшедшие на южном крыле советско-германского фронта, Ставка в целях лучшего руководства войсками разделила 7 июля Брянский фронт на два: Брянский – в составе 3, 48 и 13-й общевойсковых и 5-й танковой армий, 1-го и 16-го танковых корпусов, 8-го кавалерийского корпуса и авиации фронта, ставшей в конце июля 15-й воздушной армией, и Воронежский – в составе 60, 40 и 6-й общевойсковых армий, 4, 17, 18 и 24-го танковых корпусов и 2-й воздушной армии.

Брянскому фронту под командованием генерала H. E. Чибисова ставилась задача: «Прочно удерживать силами 3, 48 и 13-й армий занимаемый фронт, силами 5-й танковой армии, усиленной 7-м танковым корпусом и одной стр[елковой] дивизией за счет 60-й армии, активными действиями на юг по западному берегу р. Дон в направлении на Хохол перехватить пути подвоза и тыла танковой группы противника, прорвавшейся на Дон у Воронежа».

Ближайшей задачей войск Воронежского фронта, которыми командовал генерал Ф. И. Голиков, было «во что бы то ни стало очистить восточный берег р. Дон от противника и прочно закрепиться для обороны на этом берегу в пределах всей полосы фронта».

Для оказания помощи в организации обороны в район Воронежа были направлены представители Ставки: начальник Главного автобронетанкового управления генерал Я. Н. Федоренко, заместитель начальника Генерального штаба генерал Н. Ф. Ватутин и член Военного совета Военно-Воздушных Сил армейский комиссар 2 ранга П. С. Степанов.

Обнаружив отход войск Юго-Западного и Южного фронтов, командование группы армий «А» 8 июля во второй половине дня организовало их преследование силами 1-й танковой и 6-й армий. Однако отвод обоих фронтов проходил организованно, и противник не смог реализовать свой план по их окружению. Командующие фронтами получили дополнительное указание о дальнейшем отводе войск на рубеж Богучар, Кантемировка, Беловодск, Красный Луч.

Тем временем в полосе Юго-Западного фронта, командование которого не смогло восстановить положение на своем правом крыле, обстановка продолжала осложняться. 40-й танковый и 8-й армейский корпуса 6-й немецкой армии форсировали реку Черная Калитва и к исходу 11 июля вышли на линию Боковская, Дегтево, а передовые соединения 4-й танковой армии достигли района Россоши. Поэтому основные силы Юго-Западного фронта, которые противник обошел с северо-востока, были вынуждены вести тяжелые бои в полуокружении.

13 июля 4-я немецкая танковая армия нанесла удар восточнее железной дороги Миллерово – Каменск-Шахтинский и к исходу 15 июля достигла Миллерово, Морозовска, глубоко охватив с тыла 38-ю и 9-ю армии. В то же время соединения 1-й танковой армии противника передовыми частями вышли в район Каменска-Шахтинского.

Наступавший враг стремился окружить и разгромить войска Южного фронта, оборонявшиеся в Донбассе. 4-я танковая армия должна была выйти к Дону на участке Цимлянская, Константиновский и главными силами нанести удар на Ростов; 1-я танковая армия – форсировать Северский Донец в районе Каменска-Шахтинского и также наступать на Ростов. С выходом танковых соединений к Дону из района Таганрога переходила в наступление и 17-я армия, которая наносила удары в двух направлениях: на Ростов – вдоль побережья Азовского моря и на Ворошиловград – с последующим развитием успеха также на Ростов.

Выход противника в большую излучину Дона и дальнейшее продвижение соединений группы армий «А» на юг создавали реальную угрозу окружения войск Южного фронта, оборонявшихся в Донбассе, и прорыва врага к Сталинграду и на Северный Кавказ. Ставка Верховного Главнокомандования приказала отвести войска Южного фронта за Дон в его нижнем течении и организовать прочную оборону по левому берегу от Верхнекурмоярской и далее по рубежу Ростовского укрепленного района.

В ночь на 16 июля войска Южного фронта начали отходить на указанный рубеж. В результате к 19 июля участок от Каменска-Шахтинского до Константиновского остался неприкрытым. Противник устремился в образовавшуюся брешь и к исходу 21 июля подошел к внешнему обводу Ростовского укрепленного района, а 23 июля овладел Ростовом. 56-я армия, оборонявшаяся в укрепленном районе, отошла на левый берег Дона. К исходу 25 июля войска Южного фронта закрепились на этом берегу от устья Манычского канала до Азова. В состав фронта были переданы и войска Юго-Западного фронта, оказавшиеся в полосе его действий. Остальные силы Юго-Западного фронта отходили в большую излучину.

Таким образом, к середине июля прорыв стратегического фронта на юге достиг по глубине 150–400 км. Под ударами превосходивших сил врага советские войска отошли к Воронежу, оставили Донбасс и богатые сельскохозяйственные районы правобережья Дона. Немецко-фашистским войскам удалось выйти в большую излучину Дона, захватить важный стратегический пункт – Ростов, форсировать Дон в его нижнем течении и создать непосредственную угрозу Сталинграду и Северному Кавказу.

Несмотря на такие успехи, враг не смог выполнить всех задач, стоявших перед группами армий «Б» и «А». Сопротивление советских войск вынуждало гитлеровское командование вносить значительные изменения в первоначальные планы, а также восполнять огромные потери.

Об ожесточенных сражениях на советско-германском фронте в первой половине июля 1942 г. бывший гитлеровский генерал К. Типпельскирх писал: «Действия немецких войск, казалось, еще раз увенчались блестящим успехом. Но при ближайшем рассмотрении этот блеск меркнул. Русские армии были, может быть, деморализованы, но не разгромлены. Количество пленных и трофеев существенно не увеличилось».

Сражения, развернувшиеся в ходе Воронежско-Ворошиловградской операции показали, что, несмотря на утрату Советской армией стратегической инициативы, успехи врага на Юге были временными, непрочными. Они не могли стать решающим фактором, определяющим судьбу кампании. Последующая борьба под Сталинградом и на Кавказе свидетельствовала о возрастающей боевой мощи Советских Вооруженных Сил.

3. Начало Сталинградской битвы. Оборонительная операция на подступах к Сталинграду (17 июля – 12 сентября)

В середине июля 1942 г. советскому командованию стало ясно, что враг рвется к Волге в районе Сталинграда, стремясь захватить важный стратегический пункт и крупнейший промышленный район Советского Союза. В ночь на 12 июля фашистские войска вторглись в пределы Сталинградской области. 14 июля Указом Президиума Верховного Совета СССР область была объявлена на военном положении.

Захват врагом района Сталинграда мог привести к потере прямых коммуникаций, связывавших центральные районы Советского Союза с Кавказом. Именно здесь проходила главная артерия страны, по которой транспортировалась бакинская нефть, необходимая для военных нужд и народного хозяйства.

Противник считал, что наступление на южном участке Восточного фронта развивается более успешно, чем намечалось директивой ОКБ № 41. Об этом говорилось в директиве № 44 от 21 июля: «Неожиданно быстро и благоприятно развивающиеся операции против войск Тимошенко дают основание надеяться на то, что в скором времени удастся отрезать Советский Союз от Кавказа и, следовательно, от основных источников нефти и серьезно нарушить подвоз английских и американских военных материалов. Этим, а также потерей всей донецкой промышленности Советскому Союзу наносится удар, который будет иметь далеко идущие последствия».

Командование вермахта фактически отказалось от проведения операций в той последовательности, которая предполагалась. Противник решил, что сложилась вполне благоприятная обстановка для нанесения удара главными силами на кавказском направлении и что для обеспечения этого удара со стороны Сталинграда достаточно будет одной 6-й армии, которой с января 1942 г. командовал генерал Ф. Паулюс.

Германское командование усилило группировку своих войск для наступления непосредственно на Кавказ. Согласно приказу Гитлера от 13 июля на кавказское направление была повернута вся 4-я танковая армия, включенная в состав группы армий «А». Первоначально нацеленная вместе с 6-й армией для удара на Сталинград, она сместилась теперь к югу, пересекла полосу наступления 6-й армии и вышла к Дону на участке от Цимлянской до Константиновского. Немецко-фашистское командование настолько было уверено в быстром и легком захвате Сталинграда, что сочло даже возможным взять из наступавшей на сталинградском направлении 6-й армии несколько соединений и передать их в состав армий, действовавших на других направлениях, или вывести в резерв. В итоге состав этой армии к 17 июля сократился по сравнению с началом месяца с 20 до 13 дивизий. Из подвижных соединений в ней осталась только одна моторизованная дивизия.

С 11 по 22 июля Гитлер дал указания по ведению боевых действий на южном крыле Восточного фронта. Указания касались решения повернуть все силы группы армий «А» на юг для овладения Ростовом-на-Дону, форсировать нижнее течение реки Дон и в последующем продвигаться на Кавказ. От группы армий «Б» требовалось выдвинуться на рубеж Дона. Иначе говоря, стратегическое обеспечение «похода на Кавказ» в это время предполагалось ограничить обороной на рубеже верхнего и среднего течения Дона без проведения крупных операций восточнее реки.

Задача по овладению Сталинградом была поставлена 23 июля в директиве ОКВ № 45. Мотивировалась она тем, что «происходит сосредоточение еще одной группировки противника в районе Сталинграда». Выдвижение правого крыла группы армий «Б» (6-й армии) в район Сталинграда нужно было прежде всего для того, чтобы дальнейшей обороной на всем среднем течении Дона обеспечивать наступательные действия группы армий «А» на кавказском направлении.

Советское политическое и военное руководство правильно определило значение Сталинграда и сталинградского направления в целом. Оно предвидело, что именно здесь развернется решающая борьба с врагом на данном этапе войны. Последующие события показали, что такая оценка обстановки была правильной.

Чтобы предотвратить прорыв врага к Волге, Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования приняли срочные меры. «Все силы на защиту Сталинграда!» – под таким лозунгом проводилась в июле – августе 1942 г. огромная работа партийных, государственных и военных органов.

Еще в конце июня – начале июля в полосе между Волгой и Доном возобновилось начатое осенью 1941 г. строительство трех сталинградских оборонительных обводов. 15 июля было принято решение о сооружении четвертого (городского) обвода протяженностью 50 км по линии Рынок, Орловка, Каменный Буерак, Гончары, Песчанка, Отрада. В этой работе участвовали сотни тысяч местных жителей и специалисты-строители.

К началу битвы оборудовать все рубежи не удалось. Но даже не полностью подготовленные, они сыграли значительную роль в развернувшихся сражениях.

В период Сталинградской битвы, когда стойкость и мужество советских войск приостановили продвижение врага, в военных сводках германского командования сообщалось о наличии под Сталинградом мощных укреплений, которые якобы и сдерживали наступление 6-й армии. На самом деле оборонительные обводы представляли собой сооружения полевого типа.

По этому поводу участник боев под Сталинградом бывший гитлеровский генерал Г. Дёрр позже писал: «Немецкая пропаганда называла эти полевые позиции “внутренним и внешним крепостным поясом” и вызывала у многих впечатление о Сталинграде как о крепости. Этот термин даже часто применялся к Сталинграду. Это всё не соответствовало действительности...»

В связи с угрозой вторжения гитлеровских войск в пределы области городской комитет обороны Сталинграда и обком партии предприняли и другие меры по усилению обороны города и сохранению материальных ценностей. 4 июля было принято решение о противопожарной защите города, 11 июля – постановление о мерах по укреплению народного ополчения. Отдельные подразделения и истребительные батальоны переводились на казарменное положение. Командованию Сталинградского корпуса народного ополчения было предложено сформировать специальные подразделения снайперов, минометчиков, автоматчиков из расчета по одному взводу на батальон. Райкомам партии рекомендовалось совместно с командованием корпуса развернуть широкую работу среди женщин по вовлечению их в подразделения народного ополчения, использовать их на штабных и хозяйственных должностях, а также готовить в качестве связисток, медсестер, снайперов, пулеметчиц.

В связи с начавшейся летом 1942 г. второй волной эвакуации из южных районов страны огромную работу пришлось провести партийным и советским органам Сталинграда. Ввиду большого потока эвакуированных обком партии и облисполком приняли 13 июля специальное решение о строительстве дополнительных переправ и мостов: через Дон – 12, Хопер – 9, Волгу – 7. Из 15 районов правобережья Дона и из Сталинграда эвакуировались детские дома, семьи командно-политического состава, производилась передислокация 23 госпиталей.

В эти дни активизировалась подготовка трудящихся области к предстоящей борьбе в тылу врага. Еще весной и в начале лета райкомы партии проводили большую работу по отбору людей в партизанские отряды и обеспечению материальной базы для них. Было создано более 30 резервных партизанских групп, 60 тайников с продуктами, запасами вещевого имущества, оружия и боеприпасов. 15 июля обком партии дал указание всем райкомам немедленно создать партизанские отряды и привести их в боевую готовность, особенно в северных районах области. На следующий день бюро обкома утвердило командиров и комиссаров 53 партизанских отрядов. Большинство из них являлись партийными, советскими и комсомольскими работниками. 28 июля для руководства партизанским движением в Сталинградской области была образована оперативная группа во главе с секретарем обкома Ф. В. Ляпиным.

Мобилизующим призывом прозвучало 18 июля по радио обращение обкома партии, исполкома областного Совета и городского комитета обороны ко всем трудящимся. В этом обращении председатель городского комитета обороны, первый секретарь Сталинградского обкома партии А. С. Чуянов говорил:

«До сего времени наш город и область были глубоким тылом. Мы отдавали свой труд для фронта и крепили тыл. Но коварный враг, используя свое временное превосходство в танках и авиации, рвется на Кавказ и Дон, к Волге.

Каждый трудящийся должен прочувствовать и понять свою ответственность, сделав практические выводы из создавшейся обстановки... Наша задача – помочь воинам фронта всеми своими силами и средствами – боевой техникой, боевыми резервами, продовольствием и материнской заботой о лечении и выздоровлении наших раненых бойцов.

Мы должны удвоить и утроить выпуск боевых танков, артиллерии, минометов и боеприпасов, бронепоездов и бронекатеров, продовольствия и вещевого имущества...

Сталинградцы! Встанем все как один на защиту своего родного края, родного города, нашего очага, нашего счастья, созданного благодаря Октябрьской социалистической революции!

Будем же достойны своих отцов – героев Царицынской обороны и не допустим фашистов в наш солнечный город. Сделаем подступы к городу могилой злобному врагу!

Вперед, на боевой и трудовой подвиг на фронте и в тылу, во имя полной победы над врагом! Под руководством Коммунистической партии – мы победим!»

В связи с осложнившейся обстановкой в ночь на 20 июля состоятся важный разговор по телефону Председателя Государственного Комитета Обороны И. В. Сталина с первым секретарем Сталинградского обкома. Подробно расспросив А С. Чуянова о положении в городе, о работе заводов, Сталин передал обкому конкретные указания по обороне города о необходимости решительно покончить с эвакуационными настроениями, всемерно повысить темпы выпуска танков, пушек и другой военной продукции. Особое внимание руководителей города обращалось на необходимость укрепления противовоздушной обороны Сталинграда, на повышение бдительности и проведение непримиримой борьбы с трусами и паникерами. В конце разговора И. В. Сталин убежденно сказал «Сталинград не будет сдан врагу!»

20 июля на совещании руководящих работников города и области А. С. Чуянов информировал о разговоре с Председателем ГКО, а 22 июля состоялся 17-й экстренный пленум Сталинградского горкома ВКП(б), на котором был обсужден один вопрос – текущий момент и очередные задачи городской партийной организации Участники пленума приняли решение Сталинград не сдавать. 17-й пленум горкома, по существу, стал смотром боевой готовности коммунистов Сталинграда к защите города, проверкой их моральных качеств и политической зрелости.

На призыв ЦК партии и городской партийной организации трудящиеся Сталинграда и области ответили новыми трудовыми подвигами. Они хорошо понимали всю глубину нависшей опасности. Быстро росли ряды народного ополчения. Добровольцы вступали в истребительные батальоны, группы местной противовоздушной обороны.

Эффективные меры по прикрытию сталинградского направления были приняты и военным командованием Чтобы предотвратить беспрепятственный выход противника к Волге, Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение срочно выдвинуть в большую излучину Дона и развернуть там три общевойсковые армии из своего резерва – 63, 62 и 64 и 63-я армия начала выходить на рубеж Дона – от Бабки до Серафимовича еще в первых числах июля, 62-я армия с 11 июля выдвигалась на рубеж обороны по линии Клетская, Суровикино, Вернекурмоярская, а 64-я армия с 12 июля передислоцировалась в район Сталинграда.

Учитывая определившуюся самостоятельность сталинградского направления и сосредоточение на нем значительных сил с обеих сторон, Ставка 12 июля решила образовать здесь новое фронтовое объединение. На базе управления Юго-Западного фронта был создан Сталинградский фронт. Помимо выдвигавшихся в большую излучину Дона трех резервных армий в него вошли 21-я и 8-я воздушная армии бывшего Юго-Западного фронта. Во второй половине июля в состав Сталинградского фронта были дополнительно включены отошедшие в его полосу 28, 38 и 57-я армии, а также Волжская военная флотилия. Командующим войсками фронта был назначен маршал С. К. Тимошенко (23 июля его сменил генерал В. H. Гордов), членом Военного совета – Н. С. Хрущев, начальником штаба генерал П. И. Бодин. Созданный фронт получил задачу – остановить противника, не допустив его выхода к Волге, и прочно оборонять рубеж по реке Дон от Павловска до Клетской и далее по линии Клетская, Суровикино, Суворовский, Верхнекурмоярская.

Фронту приходилось действовать в крайне сложной обстановке. Враг все ближе подходил к Дону. Здесь намечалось его остановить, а командование Сталинградского фронта располагало сравнительно ограниченными силами. Резервные армии были не полностью укомплектованы и из-за дальности пути запаздывали с прибытием в район Сталинграда и развертыванием на рубежах обороны. Остатки соединений армий бывшего Юго-Западного фронта были обескровлены в тяжелых боях при отступлении в большую излучину Дона. Так, из 38 стрелковых дивизий Сталинградского фронта только 18 были укомплектованными, 6 насчитывали от 2,5 тыс. до 4 тыс. человек, а 14 имели от 300 до 1 тыс. человек. Три танковых корпуса бывшего Юго-Западного фронта (13, 22 и 23-й) понесли большие потери. Эти корпуса, поступив в распоряжение командующего войсками вновь созданного фронта, сразу же были отведены в тыл на доукомплектование людьми и материальной частью.

К 17 июля на сталинградском направлении наступало 14 дивизий 6-й немецкой армии, в которых насчитывалось около 270 тыс. человек, 3 тыс. орудий и минометов (калибром 75 мм и крупнее) и около 500 танков. Их поддерживала авиация 4-го воздушного флота – всего до 1200 боевых самолетов. Таким силам врага реально могли противостоять 12 дивизий 63-й и 62-й армий (около 160 тыс. человек, 2,2 тыс. орудий и минометов и около 400 танков). Входившая в состав Сталинградского фронта 8-я воздушная армия имела 454 самолета, в том числе 74 ночных бомбардировщика. Кроме того, здесь действовало до 150–200 дальних бомбардировщиков и 60 истребителей 102-й истребительной авиационной дивизии ПВО.

Таким образом, немецко-фашистские войска превосходили советские в личном составе в 1,7 раза, в артиллерии и танках – в 1,3 раза, в самолетах более чем в 2 раза. Однако сложность обстановки для советских войск была не только в этом. Для создания нового фронта обороны советским армиям после выдвижения из глубины приходилось с ходу занимать позиции на местности, где отсутствовали подготовленные оборонительные рубежи. Активность авиации и подвижных соединений противника была исключительно высокой. Большинство соединений Сталинградского фронта представляли собой новые формирования, которые еще не были сколочены. Ощущался острый недостаток в истребительной авиации, противотанковой и зенитной артиллерии. Во многих дивизиях не хватало боеприпасов. Открытый степной характер местности позволял вражеской авиации наносить удары по советским войскам, постоянно изнурять их и причинять большой урон в людях, вооружении и боевой технике.

В целом оперативная обстановка для советской стороны на сталинградском направлении в середине июля сложилась неблагоприятно. Командованию, штабам, политорганам и самим войскам потребовалось много усилий, чтобы изменить ее.

Войска получили боевые задачи еще 12 июля, когда был создан Сталинградский фронт. Ставка правомерно считала, что противник, прорвавшись в большую излучину Дона, стремится к Волге с целью разорвать фронт советских войск на две части, перерезать единственную железнодорожную линию Сталинград – Тихорецк и остановить движение судов по Волге.

Придавая сталинградскому направлению первостепенное значение, советское командование полагало, что только упорной обороной можно сорвать вражеские планы, обеспечив целостность стратегического фронта, сохранить за собой крупный военно-промышленный центр и важный стратегический объект – Сталинград, через который шла главная водная магистраль, связывающая Юг страны с Центром. Оно учитывало также, что сталинградское направление было чрезвычайно важно и в оперативном отношении: оттуда можно было нанести опасный для врага удар во фланг и тыл его группировке, продвигавшейся через нижнее течение Дона на Кавказ.

План Ставки состоял в том, чтобы в упорных оборонительных сражениях обескровить и остановить мощную наступавшую группировку противника, не допустив ее выхода к Волге. Тем самым выигрывалось необходимое время для подготовки резервов и выдвижения их в район Сталинграда в целях перехода в решительное контрнаступление.

В середине июля Ставка продолжала непрерывно посылать в район Сталинграда всё новые и новые силы. К 22 июля, когда гитлеровцы уже вышли к главной полосе обороны войск Сталинградского фронта, в его состав дополнительно прибыли 2 стрелковые дивизии, танковый корпус, 4 отдельные танковые бригады, 9 танковых батальонов, 2 истребительные бригады, несколько артиллерийских и минометных полков. 26–27 июля стали подходить передислоцированные с Дальнего Востока 6 стрелковых дивизий. Часть из них направлялась на формирование 1-й и 4-й танковых армий, а другие сразу же вступали в тяжелые бои на дальних подступах к городу. В 8-ю воздушную армию фронта Ставка направила 10 авиационных полков, насчитывавших 200 самолетов.

Сталинградский фронт, постепенно наращивая силы, был вынужден начать борьбу с врагом при крайне ограниченных боевых возможностях. Поэтому первые дни оборонительного сражения были критическими. Фронт оказывал сопротивление превосходящим по численности войскам противника в широкой, 520-километровой полосе, где не все участки были заняты войсками. Успех обороны в таких условиях в значительной степени зависел от организованности действий командования, штабов и войск, от стойкости и воинского мастерства всего личного состава фронта.

Мероприятия, проведенные Государственным Комитетом Обороны, Ставкой Верховного Главнокомандования и местными партийными и советскими органами, создали прочную основу для организации должного противодействия врагу и срыва его планов по захвату Сталинграда и Кавказа.

17 июля авангарды дивизий 6-й немецкой армии встретились в большой излучине Дона на рубеже рек Чир и Цимла с передовыми отрядами 62-й и 64-й армий Сталинградского фронта, высланными по указанию Ставки. В ее директиве на имя командующего фронтом от 17 июля говорилось: «Ставка Верховного Главнокомандования приказывает под Вашу личную ответственность немедленно организовать сильные передовые отряды и выслать их на рубеж р. Цимла от Чернышевская и до ее устья, особенно прочно занять Цимлянская, войдя в связь здесь с войсками Северо-Кавказского фронта».

Бои передовых отрядов знаменовали собой начало великой Сталинградской битвы. Активную помощь этим отрядам оказали соединения и части 8-й воздушной армии генерала Т. Т. Хрюкина. Они наносили удары по подходившим колоннам врага, уничтожали его авиацию в воздухе и на аэродромах, вели разведку выдвигавшихся танковых группировок. Несмотря на ограниченные возможности и неблагоприятные метеорологические условия, авиация 8-й воздушной армии с 11 по 22 июля совершила около 700 самолето-вылетов для поддержки передовых отрядов.

Шесть дней продолжалась борьба советских воинов. Их стойкость и героизм поколебали уверенность врага в том, что он сможет легко и быстро прорваться к Сталинграду. Противник вынужден был преждевременно развернуть часть главных сил 6-й армии. Советскому командованию удалось не только вскрыть ее группировку, но и определить, что основные усилия этой армии направлены на овладение районом города Калач. Гитлеровцы надеялись, захватив важнейшую переправу через Дон, открыть себе кратчайший путь для прорыва к Волге. Благодаря мужественному сопротивлению воинов передовых отрядов темп продвижения врага в сторону главной полосы Сталинградского фронта составлял 12–15 км в сутки, в то время как в предшествовавшие дни, с 12 по 17 июля, он равнялся 30 км в сутки. Таким образом, советские войска получили время для усовершенствования обороны на основном рубеже, где предполагалось дать первый бой рвавшемуся к Волге противнику.

В середине июля Ставка продолжала непрерывно посылать в район Сталинграда всё новые и новые силы. К 22 июля, когда гитлеровцы уже вышли к главной полосе обороны войск Сталинградского фронта, в его состав дополнительно прибыли 2 стрелковые дивизии, танковый корпус, 4 отдельные танковые бригады, 9 танковых батальонов, 2 истребительные бригады, несколько артиллерийских и минометных полков. 26–27 июля стали подходить передислоцированные с Дальнего Востока 6 стрелковых дивизий. Часть из них направлялась на формирование 1-й и 4-й танковых армий, а другие сразу же вступали в тяжелые бои на дальних подступах к городу. В 8-ю воздушную армию фронта Ставка направила 10 авиационных полков, насчитывавших 200 самолетов.

Сталинградский фронт, постепенно наращивая силы, был вынужден начать борьбу с врагом при крайне ограниченных боевых возможностях. Поэтому первые дни оборонительного сражения были критическими. Фронт оказывал сопротивление превосходящим по численности войскам противника в широкой, 520-километровой полосе, где не все участки были заняты войсками. Успех обороны в таких условиях в значительной степени зависел от организованности действий командования, штабов и войск, от стойкости и воинского мастерства всего личного состава фронта.

Мероприятия, проведенные Государственным Комитетом Обороны, Ставкой Верховного Главнокомандования и местными партийными и советскими органами, создали прочную основу для организации должного противодействия врагу и срыва его планов по захвату Сталинграда и Кавказа.

17 июля авангарды дивизий 6-й немецкой армии встретились в большой излучине Дона на рубеже рек Чир и Цимла с передовыми отрядами 62-й и 64-й армий Сталинградского фронта, высланными по указанию Ставки. В ее директиве на имя командующего фронтом от 17 июля говорилось: «Ставка Верховного Главнокомандования приказывает под Вашу личную ответственность немедленно организовать сильные передовые отряды и выслать их на рубеж р. Цимла от Чернышевская и до ее устья, особенно прочно занять Цимлянская, войдя в связь здесь с войсками Северо-Кавказского фронта».

Бои передовых отрядов знаменовали собой начало великой Сталинградской битвы. Активную помощь этим отрядам оказали соединения и части 8-й воздушной армии генерала Т. Т. Хрюкина. Они наносили удары по подходившим колоннам врага, уничтожали его авиацию в воздухе и на аэродромах, вели разведку выдвигавшихся танковых группировок. Несмотря на ограниченные возможности и неблагоприятные метеорологические условия, авиация 8-й воздушной армии с 11 по 22 июля совершила около 700 самолето-вылетов для поддержки передовых отрядов.

Шесть дней продолжалась борьба советских воинов. Их стойкость и героизм поколебали уверенность врага в том, что он сможет легко и быстро прорваться к Сталинграду. Противник вынужден был преждевременно развернуть часть главных сил 6-й армии. Советскому командованию удалось не только вскрыть ее группировку, но и определить, что основные усилия этой армии направлены на овладение районом города Калач. Гитлеровцы надеялись, захватив важнейшую переправу через Дон, открыть себе кратчайший путь для прорыва к Волге. Благодаря мужественному сопротивлению воинов передовых отрядов темп продвижения врага в сторону главной полосы Сталинградского фронта составлял 12–15 км в сутки, в то время как в предшествовавшие дни, с 12 по 17 июля, он равнялся 30 км в сутки. Таким образом, советские войска получили время для усовершенствования обороны на основном рубеже, где предполагалось дать первый бой рвавшемуся к Волге противнику.

Для гитлеровского командования стало очевидно, что на сталинградском направлении ему предстоит встретиться с новой сильной группировкой советских войск. В директиве № 45 от 23 июля Гитлер так оценивал развитие событий на юге советско-германского фронта. «Во время кампании, продолжавшейся менее трех недель, большие задачи, поставленные мной перед южным крылом Восточного фронта, в основном выполнены. Только небольшим силам армий Тимошенко удалось уйти от окружения и достичь южного берега р. Дон. Следует считаться с тем, что они будут усилены за счет войск, находящихся на Кавказе.

Происходит сосредоточение еще одной группировки противника в районе Сталинграда, который он, по-видимому, собирается оборонять».

В этой же директиве войскам обеих групп армий, наступавших к Волге и на Кавказ, конкретизировались задачи: «На долю группы армий “Б”, как приказывалось ранее, выпадает задача наряду с оборудованием оборонительных позиций на р. Дон нанести удар по Сталинграду и разгромить сосредоточившуюся там группировку противника, захватить город, а также перерезать перешеек между Доном и Волгой и нарушить перевозки по реке.

Вслед за этим танковые и моторизованные войска должны нанести удар вдоль Волги с задачей выйти к Астрахани и там также парализовать движение по главному руслу Волги».

Наступление группы армий «Б» получило кодированное наименование «Фишрейер» («Серая цапля»). В ее состав входили 2-я и 6-я немецкие и 2-я венгерская армии – всего 30 дивизий.

Группа армий «А» (1-я и 4-я танковые, 17-я и 11-я полевые армии – всего 41 дивизия) должна была окружить и уничтожить советские войска, ушедшие за Дон южнее и юго-восточнее Ростова-на-Дону. Оставалась в силе задача передовых частей перерезать железную дорогу Тихорецк – Сталинград. После уничтожения советской группировки южнее Дона намечалось развить наступление в трех направлениях в целях полного овладения Кавказом.

Гитлеровское военное руководство основные усилия сосредоточивало на кавказском направлении. Удар по Сталинграду был вызван появлением в этом районе свежих резервов советских войск, с которыми столкнулись на рубеже реки Чир авангарды 6-й армии.

В последующем, по мере продвижения войск группы армий «А» к Кавказу, район сталинградских боев все более угрожал ее тылам. Ввязавшись в борьбу под Сталинградом, противник даже на короткое время уже не мог отвлечься от нее или хотя бы перейти здесь к обороне. Единственный выход из создавшегося положения для него заключался в разгроме советских войск и овладении районом Сталинграда. Без решения этих задач устойчивость всего стратегического фронта немецко-фашистских войск на юге, и прежде всего обеспечение кавказского направления, была невозможной.

Советское командование вынудило врага принять решающее сражение под Сталинградом – там, где он не ожидал и не был готов к нему.

Таким образом, от исхода сражений под Сталинградом зависело осуществление всех наступательных планов врага на летнюю кампанию 1942 г. Этим объясняется то упорство, с которым верховное главное командование вермахта в дальнейшем вело борьбу за этот город.

В битву за Сталинград втягивались всё новые силы противника. Если наступление к Волге начинала одна 6-я армия, то уже через две недели с кавказского направления на сталинградское была возвращена 4-я танковая армия. В сентябре – октябре обе армии действовали на узком фронте непосредственно в районе Сталинграда, образуя наиболее плотную группировку фашистских войск на всем советско-германском фронте. Ее фланги обеспечивались 8-й итальянской, 3-й и 4-й румынскими армиями, введенными в сражение в августе – октябре. На Кавказе остались только 17-я и 1-я танковая армии.

В то время как Гитлер подписывал директиву № 45, события на фронте развивались следующим образом. Продвигаясь в юго-восточном направлении, войска 6-й немецкой армии к исходу 22 июля вышли к переднему краю главной полосы обороны Сталинградского фронта в 120 км от города. Наступавшая на кавказском направлении 4-я танковая армия захватила плацдармы на левом берегу Дона в районах Константиновского и Цимлянской.

Возраставшее сопротивление советских войск заставило врага перейти к более тщательной подготовке наступления, и прежде всего значительно усилить 6-ю армию. 19 июля в нее был включен 14-й танковый корпус (в составе двух дивизий) из резерва главного командования сухопутных войск, который ранее предназначался для наступления на кавказском направлении. 20 июля в армию был возвращен 51-й армейский корпус (в составе трех дивизий), переданный за шесть дней до этого в 4-ю танковую армию. 22 июля в распоряжение командования 6-й армии была передана из резерва одна охранная дивизия. В итоге к 22 июля в составе 6-й армии оказалось уже 18 хорошо укомплектованных и технически оснащенных дивизий.

Этим силам врага противостояли войска 63-й и 62-й армий, две дивизии 64-й армии и по одной дивизии 4-й и 1-й танковых армий – всего 16 дивизий (из 38, входивших в состав Сталинградского фронта), которые успели занять оборонительные позиции на главной полосе. Соотношение сил было в пользу противника: в людях – 1,2 : 1, в танках – 2 : 1, в самолетах – 3,6 : 1. Только в артиллерии и минометах силы были примерно одинаковы. В таких неравных условиях 23 июля началось оборонительное сражение советских войск в большой излучине Дона, которое продолжалось до 10 августа.

Противник предпринял несколько попыток прорвать оборону Сталинградского фронта, окружить советские войска на правом берегу Дона, стремительным броском выйти к Волге и с ходу овладеть Сталинградом.

Замысел операции 6-й армии сводился к тому, чтобы нанести два охватывающих удара по флангам советских войск, оборонявшихся в большой излучине Дона, выйти в район Калача и уже оттуда прорываться по кратчайшему направлению к Волге. Северная ударная группировка создавалась в составе двух корпусов (14-го танкового и 8-го армейского) в районе Перелазовского, а южная – также в составе двух корпусов (51-го армейского и 24-го танкового) в районе Обливской.

На рассвете 23 июля северная ударная группировка врага превосходящими силами начала наступление против правофланговых дивизий 62-й армии. С первых же минут борьба приобрела ожесточенный характер. Советские воины героически отражали бешеный натиск врага, имевшего на отдельных участках подавляющее превосходство в силах. Так, на участке обороны 84-го гвардейского стрелкового полка 33-й гвардейской стрелковой дивизии враг имел преимущество в людях в 4–5 раз, в орудиях и минометах – в 9–10 раз, в танках – абсолютное. Фашистская авиация группами по 60–70 самолетов непрерывно бомбила боевые порядки полка.

25 июля противник бросил в бой и свою южную группировку, введя в действие сразу около 100 танков. Удар пришелся по 229-й и 214-й стрелковым дивизиям 64-й армии, которыми командовали полковник Ф. Ф. Сажин и генерал Н. И. Бирюков. К исходу дня гитлеровцам удалось прорваться на правом фланге 64-й армии. Создавалась серьезная угроза охвата 62-й армии с юга.

Командование фронта решило осуществить контрудары по вклинившейся группировке врага. Главная роль отводилась 1-й и 4-й танковым армиям. Привлекалась также часть сил 21, 62 и 24-й армий, 8-я воздушная армия и авиация дальнего действия. Общее руководство организацией и проведением контрударов осуществлял прибывший 23 июля в район Сталинграда по поручению Ставки начальник Генерального штаба генерал А. М. Василевский.

Подготовленные в крайне сжатые сроки контрудары были нанесены по наступавшему врагу 25–27 июля. Они сыграли свою положительную роль. О том, как были организованы и проведены эти контрудары Сталинградского фронта, рассказывает в своей книге Маршал Советского Союза А. М. Василевский: «Изучение сложившейся на фронте обстановки показало, что единственная возможность ликвидировать угрозу окружения 62-й армии и захвата противником переправ через Дон в районе Калача и к северу от него заключалась в безотлагательном нанесении по врагу контрударов наличными силами 1-й и 4-й танковых армий. 4-я танковая армия смогла сделать это только через двое суток, но ждать ее не было возможности, иначе мы потеряли бы переправы и фашистские войска вышли бы в тыл 62-й и 64-й армиям. Поэтому пришлось пойти на немедленный удар 1-й танковой армии, а затем уж и 4-й.

Контрудар не привел к разгрому группировки врага, прорвавшейся к Дону, но, как показали последующие события, сорвал замысел противника окружить и уничтожить 62-ю армию, сыгравшую в дальнейшем вместе с 64-й армией основную роль при обороне Сталинграда, и не позволил ему осуществить стремительный бросок для захвата Сталинграда с ходу».

Таким образом, активные действия и стойкое сопротивление войск Сталинградского фронта вынудили главную ударную группировку врага, нацеленную на Сталинград, вступить в упорные бои на правом берегу Дона. Несмотря на то что командующий 6-й армией к 30 июля ввел в бой почти все силы армии (12 дивизий), прорыв к Сталинграду не удался. Легкого наступления и стремительного броска 6-й армии к Волге не получилось. Фашистским войскам пришлось перейти к обороне, которая продолжалась до подхода новых армейских корпусов – 17-го и 11-го. В полосе действий Сталинградского фронта наступило временное затишье. Гитлеровская ставка начала лихорадочно искать выход из создавшегося положения. Начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Ф. Гальдер 30 июля сделал в своем дневнике такую запись: «На докладе у фюрера слово было дано генералу Йодлю, который высокопарно объявил, что судьба Кавказа решится под Сталинградом. Поэтому необходима передача сил из группы армий “А” в группу армий “Б”, и это должно произойти как можно дальше к югу от Дона».

На следующий день 4-я танковая армия была повернута на сталинградское направление и 1 августа включена в состав группы армий «Б». Для усиления войск 6-й армии, которые действовали на подступах к городу, были направлены ее соединения, оборонявшиеся на участке Павловск, Вешенская. В начале августа их сменили войска 8-й итальянской армии. 4-я танковая армия получила задачу нанести удар вдоль дороги Тихорецк – Сталинград и оказать тем самым помощь 6-й армии в овладении городом.

Потерпев неудачу в прорыве к Сталинграду через Калач с запада, гитлеровцы начали подготовку к овладению городом ударами с двух сторон – с запада и юго-запада.

Получив от разведки данные о выдвижении 4-й танковой армии на сталинградское направление, советское командование приняло срочные меры для укрепления юго-западных подступов к Сталинграду. По приказу Ставки с целью надежного прикрытия подступов к городу на внешнем обводе, на участке от Красного Дона до Райгорода, была развернута 57-я армия генерала Ф. И. Толбухина. Одновременно в район Котельниковского навстречу подходившим частям противника перебрасывалась стрелковая дивизия из резерва фронта. На этом же направлении во фронтовом резерве сосредоточивались стрелковая дивизия и танковая бригада.

Так как правофланговая 51-я армия Северо-Кавказского фронта, которой командовал генерал Т. К. Коломиец, в ходе выдвижения 4-й танковой армии противника к Сталинграду оказалась в отрыве от основных сил, она была передана в состав Сталинградского фронта.

Однако полностью завершить мероприятия по усилению обороны юго-западных подступов командованию Сталинградского фронта не удалось. Уже 2 августа передовые части 48-го танкового корпуса 4-й танковой армии противника подошли к Котельниковскому с юга и здесь столкнулись с только что выгрузившимися из эшелона четырьмя батальонами 208-й стрелковой дивизии 64-й армии. Начались упорные бои на юго-западных подступах к Сталинграду, продолжавшиеся непрерывно в течение недели.

В связи с обострившейся обстановкой командующий 64-й армией генерал М. С. Шумилов (назначенный в конце июля) принял решение создать для усиления ее левого фланга специальную оперативную группу под командованием своего заместителя генерала В. И. Чуйкова. Сначала в нее вошли стрелковая дивизия и морская стрелковая бригада, а к исходу 4 августа она насчитывала четыре дивизии, две бригады и два полка полевой реактивной артиллерии. Однако, несмотря на сравнительно сильный состав, группа имела крайне ограниченные боевые возможности. В ней было всего 100 орудий и около 200 минометов. Не хватало боеприпасов и полностью отсутствовали зенитные пулеметы и пушки. В таких тяжелых условиях войска группы вели упорные бои с превосходящими силами противника. Левый фланг группы оказался открытым, так как соединения соседней 51-й армии, отходя на Элисту, оторвались от 64-й армии почти на 90 км. Было принято решение отвести оперативную группу на северный берег реки Аксай и организовать там прочную оборону в широкой 50-километровой полосе. К исходу 5 августа была укреплена оборона и на внешнем обводе Сталинграда, куда на участок Капкинский, Абганерово выдвинулась 126-я стрелковая дивизия, усиленная истребительной и танковой бригадами.

Одновременно с боями в полосе 64-й армии на юго-западных подступах к Сталинграду продолжалось сражение войск Сталинградского фронта в большой излучине Дона, где 6-я армия противника вновь попыталась прорваться к городу с запада. Основные усилия советской стороны на этом участке в течение первой недели августа сосредоточивались на удержании плацдармов на правом берегу Дона.

Однако под сильным напором врага войска, сражавшиеся на западных и юго-западных подступах к городу, были вынуждены с тяжелыми боями отходить на внешний оборонительный обвод Сталинграда, а на отдельных участках даже оставить этот рубеж.

В начале августа под Сталинградом четко определились два самостоятельных операционных направления: одно – на северо-западе, из района Вертячий, Калач, и другое – на юго-западе, из района Аксая. Оба направления вели непосредственно на Сталинград. Ширина полосы Сталинградского фронта возросла к этому времени с 520 до 800 км, а его боевой состав достиг восьми армий.

Чтобы обеспечить твердое управление войсками, ведущими оборонительное сражение на сталинградском направлении, Ставка решила разделить Сталинградский фронт на два самостоятельных фронта – Сталинградский и Юго-Восточный. В Сталинградском фронте были оставлены 63, 21, 4-я танковая и 62-я армии и 28-й танковый корпус, а во вновь образованный Юго-Восточный фронт вошли 64, 57, 51 и 1-я гвардейская армии, 13-й танковый корпус, 8-я воздушная армия, а также все соединения, училища, артиллерийские части и части 118-го укрепленного района, находившиеся на южном фасе внешнего оборонительного обвода города.

Управление Юго-Восточного фронта создавалось на базе управления расформированной 1-й танковой армии, а также частично за счет личного состава и учреждений бывшего Южного фронта. Командующим войсками нового фронта был назначен генерал А. И. Еременко, членом Военного совета – бригадный комиссар В. М. Лайок, начальником штаба – генерал Г. Ф. Захаров. Командование и Военный совет Сталинградского фронта оставались в прежнем составе, за исключением начальника штаба, на должность которого с 24 июля был назначен генерал Д. Н. Никишев. Штабы обоих фронтов разместились в Сталинграде. Командование Юго-Восточного фронта получило указание приступить к самостоятельному управлению войсками уже с 7 августа. По распоряжению Ставки оба фронта должны были базироваться на железную дорогу Сталинград – Суровикино.

Фронты получили активные боевые задачи. Сталинградскому фронту было приказано разгромить противника, прорвавшего внешний оборонительный обвод в стыке 62-й и 21-й армий, восстановить здесь первоначальное положение и прочно прикрыть город с северо-запада и запада. В последующем войска фронта должны были находиться в готовности к наступлению в общем направлении на Морозовск.

В задачу Юго-Восточного фронта входило во что бы то ни стало приостановить продвижение врага к южному фасу внешнего обвода, не допустить его прорыва и выхода гитлеровцев к Волге южнее Сталинграда. Фронту предстояло нанести удар в направлении станций Жутово, Котельниково и отбросить противника за реку Сал. В директиве Ставки от 9 августа подчеркивалось: «Иметь в виду как т. Еременко, так и т. Гордову, что оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и с юга на Сталинград, имеют решающее значение для всего нашего советского фронта».

Далее в этой директиве Верховное Главнокомандование обязало обоих командующих фронтами принять все меры для того, чтобы отстоять Сталинград и разбить врага на ближних подступах к городу.

Период с 5 по 10 августа был весьма напряженным. Фашистским войскам удалось выйти к внешнему оборонительному обводу сталинградской обороны и тем самым ликвидировать опасный для них плацдарм советских войск на правом берегу Дона в районе Калача. Однако полностью выполнить свои задачи противник не смог.

Прорывом 6-й и 4-й танковой армий к внешнему обводу и переходом войск Сталинградского фронта к жесткой обороне закончилось оборонительное сражение на дальних подступах к Сталинграду, продолжавшееся с 17 июля по 10 августа. План гитлеровского командования – одним стремительным ударом прорваться к Сталинграду с ходу – был сорван упорным сопротивлением советских войск в большой излучине Дона, их активной обороной на западных и юго-западных подступах к городу. За три недели наступления противник смог продвинуться лишь на 60–80 км, то есть темп его продвижения был не более 3–4 км в сутки.

В кровопролитных июльских и августовских боях советские воины проявили стойкость, самоотверженность и воинское мастерство. Высокая доблесть и героизм были присущи не только отдельным бойцам и командирам, но целым подразделениям, частям и соединениям. Особенно отличились воины 62-й и 64-й армий, а также 1-й и 4-й танковых армий.

Большую помощь сухопутным войскам оказали 8-я воздушная армия и авиация дальнего действия. В дни сражений на дальних подступах к городу они уничтожали подходившие резервы и живую силу противника на поле боя, прикрывали свои войска и вели воздушную разведку. 8-я воздушная армия, имея 150–200 исправных боевых самолетов, ежедневно совершала по 400–500 самолето-вылетов. Особенно успешно действовали летчики 434-го истребительного авиационного полка майора И. И. Клещева. За 18 дней они провели 144 воздушных боя и сбили 36 вражеских самолетов. Отличился и 150-й бомбардировочный авиационный полк, оснащенный новыми пикирующими бомбардировщиками Пе-2. Этот полк, которым командовал прославленный мастер снайперских ударов подполковник И. С. Полбин, за 4 дня уничтожил 40 танков и 50 автомашин противника.

Героическая оборона города на его дальних подступах преградила врагу путь и позволила советскому командованию выиграть время для организации прочной обороны на ближних подступах к Сталинграду и в самом городе.

Для повышения стойкости войск в дни тяжелого оборонительного сражения в большой излучине Дона, воспитания высокой личной ответственности у каждого воина за судьбу Сталинграда, за судьбу Родины исключительно важное значение имел приказ народного комиссара обороны от 28 июля 1942 г. № 227. В этом приказе излагалась суровая правда об опасном положении, создавшемся на советско-германском фронте, осуждались «отступательные» настроения, указывалось на необходимость любыми средствами остановить продвижение немецко-фашистских войск, предусматривались самые строгие меры ко всем, кто проявит в бою трусость и малодушие, намечались практические меры по укреплению боевого духа и дисциплины воинов.

Введение в действие приказа было чрезвычайной мерой. ЦК ВКП(б) и Верховное Главнокомандование пошли на такой шаг ввиду создавшейся тяжелой обстановки. Они, используя опыт партии в годы гражданской войны, руководствовались указаниями В. И. Ленина, который говорил, что, если того требует обстановка, партия вынуждена прибегать к чрезвычайным мерам. В постановлении ЦК РКП(б) «Об укреплении Южного фронта» от 26 ноября 1918 г. указывалось: «...Центральный Комитет категорически предписывает всем членам партии: комиссарам, командирам, красноармейцам общими энергичными усилиями вызвать необходимый и скорый перелом в настроении и поведении частей.

Нужно железной рукой заставить командный состав, высший и низший, выполнять боевые приказы ценою каких угодно средств. Не нужно останавливаться ни перед какими жертвами для достижения тех высоких задач, которые сейчас возложены на Красную армию, в особенности на Южном фронте...

Все части Красной армии должны понять, что дело идет о жизни и смерти рабочего класса, и потому никаких послаблений не будет. Командный состав должен быть поставлен перед единственным выбором: победа или смерть».

Выполняя указания ЦК ВКП(б), Главное политическое управление РККА 29 июля 1942 г. издало директиву о разъяснении личному составу армии и флота существа приказа № 221. Лозунг партии «Ни шагу назад!» стал девизом каждого бойца и командира.

Вот текст этого приказа:

«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа...

После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.

Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.

Из этого следует, что пора кончить отступление.

Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.

Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы.

Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу.

Можем ли выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов.

Чего же у нас не хватает?

Не хватает порядка и дисциплины в ротах, в батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину...

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования...»

Моральное воздействие приказа № 227 на войска было огромным. Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации разъясняли его воинам применительно к их боевым задачам. Этот приказ еще раз подтвердил громадное значение морального фактора для хода и исхода вооруженной борьбы

Маршал Советского Союза К. С. Москаленко, командовавший в то время 1-й танковой армией, вспоминает: «В этом приказе с суровой прямотой охарактеризовано опасное положение, создавшееся на южном крыле советско-германского фронта и вызвавшее большую тревогу у партии и всего советского народа. В приказе подчеркивалась необходимость решительно усилить сопротивление врагу и остановить его продвижение...

Все понимали, что от выполнения задачи, поставленной в приказе № 227, зависит дальнейший ход, а может быть и исход войны. Сознание смертельной опасности, которая опять нависла над Родиной, придало нашим воинам новые силы и укрепило их боевую стойкость. Их девизом стал лозунг партии «Ни шагу назад!».

Огромную помощь командирам и политработникам в повышении морально-боевых качеств воинов, в воспитании у них чувства ненависти к захватчикам в дни тяжелых сражений под Сталинградом оказывала советская печать. «Немецкое наступление на Юге должно быть остановлено во что бы то ни стало. Для этого наши люди должны проникнуться сознанием всей серьезности положения, понять до конца, что каждую пядь земли на советском Юге нужно защищать, не щадя ни крови своей, ни самой жизни...

Отстояв Юг, мы обескровим немецкую армию. Отстояв Юг, мы разрушим надежды немцев на летнюю кампанию, приблизим победу над врагом», – так писала «Красная звезда» в передовой статье от 19 июля 1942 г.

В трудные дни лета 1942 г. на страницах этой газеты появились статьи и стихотворения, призывавшие к беспощадному уничтожению фашистских агрессоров, написанные Д. Бедным, К. Симоновым, А. Сурковым, А. Толстым.

Материалы, пропагандировавшие приказ № 227, публиковала «Правда». Так, в статье «Стойкость – мать победы», опубликованной 30 июля, подчеркивалось, что от бойца сейчас требуется стойкость и еще раз стойкость. В то же время «Правда» напечатала ставшее широко известным произведение М. Шолохова «Наука ненависти».

Во второй половине августа начался новый этап борьбы под Сталинградом – развернулось оборонительное сражение советских войск на обводах, оборудованных на ближних подступах к городу.

Поскольку 6-й и 4-й танковой армиям не удалось прорваться к Сталинграду с ходу, немецко-фашистское командование стало готовить новую наступательную операцию с целью быстрейшего овладения городом. Теперь замысел врага состоял в том, чтобы достичь Волги и овладеть Сталинградом одновременным нанесением двух мощных ударов по сходящимся направлениям: одного – из района Трехостровская на восток силами 6-й армии и другого – из района Абганерово на север дивизиями 4-й танковой армии.

В соответствии с этим командование группы армий «Б» в течение нескольких суток, до 15 августа, готовилось к операции. Была проведена значительная перегруппировка внутри обеих армий и выдвинуты резервы из глубины. Войска прибывшей в состав группы армий «Б» 8-й итальянской армии сменили 29-й корпус 6-й немецкой армии, оборонявший широкий участок Дона от Белогорья (10 км северо-западнее Павловска) до Серафимовича. На усиление 6-й армии был передан поступивший из резерва ОКХ 11-й армейский корпус. 6-я армия получила ближайшую задачу – захватить плацдарм в малой излучине Дона, обороняемый войсками 4-й танковой армии Сталинградского фронта. Для ее выполнения была создана ударная группировка в составе десяти дивизий. 4-я немецкая танковая армия, получив дополнительно две дивизии из 6-й армии, насчитывала теперь также десять дивизий. Чтобы обеспечить прикрытие разрыва между группами армий «Б» и «А», достигавшего 300 км, главное командование сухопутных войск выделило на астраханское направление 52-й армейский корпус, который и должен был, используя сеть опорных пунктов, контролировать участок Садовое, Элиста, река Маныч. Авиация 4-го воздушного флота перебазировалась на аэродромы, расположенные ближе к Волге, что позволяло самолетам врага совершать по нескольку вылетов в сутки.

Государственный Комитет Обороны и советское военное командование, готовя оборону на сталинградских обводах и в самом городе, мобилизовали трудящихся Сталинграда на усиление помощи фронту. В дни суровых испытаний защитники Сталинграда ощущали внимание и помощь ЦК ВКП(б) и ГКО. В решении сложных проблем, касающихся промышленности и сельского хозяйства города и области, участвовали члены Политбюро ЦК и секретари ЦК Коммунистической партии, члены Советского правительства А. А. Андреев, А. Н. Косыгин, В. А. Малышев, А. И. Микоян и другие.

По указанию ЦК ВКП(б) в Сталинград были направлены для непосредственного руководства промышленностью и транспортом наркомы и заместители наркомов, а для оказания помощи командованию фронтов – представители Ставки. Так, работой транспорта руководили заместитель наркома П. В. Харитонов, с 15 августа – нарком речного флота З. А. Шашков и заместитель наркома путей сообщения С. И. Багаев. На заводе «Красный Октябрь» находился заместитель наркома черной металлургии А. Г. Шереметьев, на «Баррикадах» – заместитель наркома оборонной промышленности В. Г. Костыгов, на Сталинградском тракторном заводе – заместитель наркома танковой промышленности А. А. Горегляд.

5 августа для оказания помощи в эвакуации сельских районов области в Сталинград был направлен заместитель заведующего сельскохозяйственным отделом ЦК ВКП(б) А. И. Козлов. 12 августа в город прибыли член Государственного Комитета Обороны, секретарь ЦК партии Г. М. Маленков и вторично в качестве представителя Ставки начальник Генерального штаба генерал А. М. Василевский, а для координации действий авиации фронтов и привлекаемой ими дальней авиации – представитель Ставки по авиации командующий Военно-Воздушными Силами генерал А. А. Новиков.

19 августа в Сталинград в качестве уполномоченного ГКО был командирован заместитель Председателя СНК СССР, нарком танковой промышленности В. А. Малышев. Он должен был обеспечить бесперебойную работу сталинградских заводов. В Астрахань уполномоченным ГКО был послан нарком морского флота П. П. Ширшов для руководства перевозкой нефтепродуктов по Волге. Для налаживания устойчивой связи с районом сражений у Волги в Сталинград был направлен заместитель наркома связи К. Е. Сергейчук.

Трудовой энтузиазм сталинградцев, всемерная помощь и внимание, которые оказывали советские люди героически оборонявшемуся городу, помогали его защитникам отстаивать твердыню на Волге. Об этом, в частности, свидетельствует бывший секретарь Сталинградского обкома партии М. А. Водолагин: «Напряженно трудился индустриальный Сталинград. Индустрия Сталинграда – это металл, танки Т-34, пушки, минометы, включая “катюши”, снаряды и т. д. Это 150-тысячный коллектив рабочих и инженерно-технических работников. Это могучий арсенал Красной армии. Дыхание заводов Сталинграда ощущал весь фронт. Только за 20 дней августа, выполняя специальное задание Государственного Комитета Обороны, тракторный завод дал 240 танков Т-34»

8 составе Сталинградского фронта в начале августа началось формирование 16-й воздушной армии под командованием генерала П. С. Степанова. Основой армии явились две авиационные дивизии, поступившие из резерва Ставки, и две дивизии, переданные из 8-й воздушной армии. На усиление 8-й воздушной армии Ставка направила в период с 20 июля по 17 августа 23 авиационных полка – в общей сложности около 450 самолетов. К 20 августа пять дивизий авиации дальнего действия были перебазированы на аэродромы, расположенные ближе к Сталинграду.

9 августа Ставка подчинила Сталинградский фронт командующему Юго-Восточным фронтом генералу А. И. Еременко. Членом Военного совета обоих фронтов с 13 августа стал Н. С. Хрущев.

С 9 августа в оперативное подчинение командующего Юго-Восточным фронтом перешла Волжская военная флотилия под командованием контр-адмирала Д. Д. Рогачева, а с 16 августа – Сталинградский корпусной район ПВО страны, которым командовал полковник Е. А. Райнин.

Для обеспечения стыка сталинградского и кавказского направлений Ставка сочла необходимым с 15 августа подчинить Сталинградский военный округ (штаб дислоцировался в Астрахани) в оперативном отношении командующему Юго-Восточным фронтом, возложив на него ответственность за оборону астраханского направления, Астраханского укрепленного района и подступов к Волге на участке Сталинград, Астрахань.

Чтобы упрочить положение на левом крыле Сталинградского фронта, туда была направлена из резерва Ставки 1-я гвардейская армия (четыре стрелковые дивизии), командующим которой 9 августа был назначен генерал К. С. Москаленко. Эти войска должны были сосредоточиться в районе Иловлинской.

Значительную помощь фронтам сталинградского направления оказала Ставка, организовав проведение наступательных операций на западном направлении и в районе Воронежа.

С 8 по 15 августа на Юго-Восточном и Сталинградском фронтах проводились работы по оборудованию рубежей и сосредоточению материальных средств. За это время были подготовлены к обороне сталинградские обводы, развернуты оборонительные работы в самом городе, а также подтянуты свежие резервы. Положение советских войск на сталинградском направлении упрочилось.

В это время в тылу Сталинградского фронта войска НКВД обеспечивали поддержание установленного прифронтового режима, вели борьбу с вражеской агентурой и просачивавшимися мелкими группами противника, охраняли и обороняли узлы коммуникаций, переправы и мосты.

Непосредственно в Сталинграде и его окрестностях находилось девять частей внутренних войск НКВД общей численностью около 15 тыс. человек, вооруженных стрелковым оружием. Помимо несения гарнизонной и заградительной служб эти части участвовали в строительстве оборонительных сооружений, спасали жителей и имущество от пожаров.

Повышению боеспособности войск и морально-боевых качеств защитников Сталинграда во многом способствовала партийно-политическая работа, широко развернутая на основе приказа № 227 в дни подготовки сражения на сталинградских оборонительных обводах. Командиры, политработники, агитаторы доводили до сознания каждого воина требования этого приказа, добиваясь понимания того, что слова «Ни шагу назад!» – это приказ Родины, это голос всего советского народа, призыв Коммунистической партии.

Претворяя в жизнь указания совещания руководящих партийно-политических работников Советских Вооруженных Сил, проведенного Главным политическим управлением РККА в начале июля в Москве, члены военных советов Сталинградского и Юго-Восточного фронтов и входивших в них армий, работники политуправлений фронтов и политотделов арми٬ политорганов соединений большую часть времени находились в частях и подразделениях, среди воинов. Они разъясняли бойцам и командирам, что наша армия в состоянии не только выдержать новый натиск немецко-фашистских войск, но и разгромить их.

Политическое управление Сталинградского фронта, где начальником был дивизионный комиссар С. Ф. Галаджев, направило своих работников в сражающиеся с врагом армии с целью оказания практической помощи командованию армий и соединений в решении таких вопросов, как создание прочной обороны на занимаемых рубежах, расстановка партийных и комсомольских сил, усиление партийно-политической работы. Представители политуправления часто выступали перед бойцами, инструктировали агитаторов. Они оперативно откликались на вопросы, которые выдвигала сама жизнь и боевая практика, устраняли возникавшие недостатки или трудности в организации партийно-политической работы. Так, например, было выявлено, что политорганы некоторых соединений мало уделяли внимания работе в артиллерийских частях. Поэтому директивой от 16 июля политуправление Сталинградского фронта потребовало от политорганов решительно изменить отношение к артиллерийским частям, улучшить политическую работу в них, добиться от артиллеристов смелых и решительных действий. Кроме того, политуправление направило своих офицеров в артиллерийские части и подразделения противотанковых ружей, в том числе и в формирующиеся. Политработники приняли активное участие в воспитании личного состава артиллерийских частей.

В связи с выявлением некоторых недочетов в обеспечении боеприпасами и горючим войск, вступивших в сражения на подступах к Сталинграду, политуправление фронта в директиве от 26 июля предложило политорганам повысить ответственность работников тыла, и в первую очередь коммунистов, за снабжение, а военкомов соединений обязало лично заниматься этими вопросами. В районы войскового тыла были командированы работники политуправления и политотделов армий, чтобы оказать тыловым частям практическую помощь на месте.

Политуправления фронтов и политотделы армий оперативно помогали командованию и штабам во многих других вопросах.

Хорошим организатором партийно-политической работы показал себя в дни сражений на подступах к городу политотдел 62-й армии во главе с бригадным комиссаром Н. В. Васильевым. Особое внимание он уделял вопросам укрепления партийных организаций, приему в партию и комсомол лучших воинов. Уже в самом начале боев в большой излучине Дона в армии была создана сравнительно высокая партийная и комсомольская прослойка: здесь к 20 июля насчитывалось 5 тыс. членов и кандидатов партии, объединенных в 104 первичных и 477 ротных партийных организациях, и 16,5 тыс. членов ВЛКСМ, объединенных в 109 первичных и 665 ротных комсомольских организациях. Коммунисты и комсомольцы составляли 27,8 процента всего личного состава армии.

В 62-й армии, как и в других армиях Сталинградского фронта, много внимания уделялось воспитанию и обучению командиров и политработников. В этой армии большинство командного и политического состава (особенно среднего звена) было призвано из запаса, не имело боевого опыта и достаточной военной подготовки. Участников боев на полях сражений Отечественной войны в армии среди командного состава было всего около 15 процентов, среди политсостава – до 20 процентов. Отсюда и вытекала острая необходимость постоянно заботиться о боевом совершенствовании командных кадров, об обобщении и распространении накопленного опыта руководства войсками и организации партийно-политической работы в боевых условиях. Естественно, что в обстановке непрерывных боев обучать и воспитывать командный и политический состав можно было главным образом путем индивидуальной работы, инструктирования и популяризации передового опыта. Все эти проверенные в предыдущих сражениях и боях Великой Отечественной войны формы партийно-политической работы нашли широкое применение в 62-й армии, как и во всех других армиях, сражавшихся на сталинградском направлении.

В трудные дни обороны Сталинграда среди защитников города росло число желающих вступить в ряды партии. Если в июле в четырех армиях Сталинградского фронта было подано около 4 тыс. заявлений о приеме в партию, то в августе – более 5 тысяч.

ЦК ВКП(б) и Главное политическое управление РККА оказывали огромную помощь политическим органам фронтов и армий, посылая квалифицированных лекторов и агитаторов для работы в войсках. В качестве пропагандистов были привлечены и рядовые агитаторы, и члены ЦК ВКП(б). Перед командным и политическим составом, перед воинами частей и соединений часто выступали члены ЦК партии В. А. Малышев, Д. З. Мануильский, E. M. Ярославский, командующие фронтами и армиями, члены военных советов фронтов и армий, многие командиры и политработники. На основе директивы Главного политического управления от 7 августа создавались группы внештатных агитаторов по 10–15 человек в соединениях и по 25–27 человек в армиях.

Выполняя требования ЦК ВКП(б) и Главного политического управления, командиры, политорганы и партийные организации активизировали устную и печатную пропаганду. Так, например, политотдел 64-й армии разработал содержательную тематику докладов и бесед и создал пять агитбригад, которые были направлены в войска армии. Лучшие, наиболее опытные пропагандисты этой армии выступали перед воинами с такими докладами, как «Ни шагу назад», «Отступать дальше – значит загубить Родину», «Дисциплина и стойкость – залог победы. Кто подрывает дисциплину, тот служит врагу», «Приказ отдается один раз», «Честь войскового знамени – честь воина». В течение нескольких дней пропагандисты политотдела армии, руководимого полковым комиссаром М. П. Смольяновым, прочитали в войсках около 200 докладов, тематика которых отвечала требованиям конкретной боевой обстановки и правильно нацеливала бойцов и командиров на выполнение боевых задач.

Работники политотдела армии оказывали действенную помощь в оживлении деятельности агитаторов в соединениях и частях, в улучшении партийно-политической работы в тыловых частях. Они принимали активное участие в подготовке и проведении партийных и комсомольских собраний, посвященных задачам коммунистов и комсомольцев в реализации требований приказа № 227.

В мобилизации личного состава войск на усиление отпора врагу важную роль сыграли обращения к воинам и приказы военных советов. В этих мобилизующих документах всегда давалась глубокая оценка сложившейся обстановки и определялись конкретные задачи войск. Так, в приказе Военного совета Сталинградского и Юго-Восточного фронтов от 1 сентября 1942 г., когда уже в полном разгаре шли упорные бои на сталинградских обводах, содержался призыв к воинам честно исполнить свой долг: «Не жалея сил, презирая смерть, не допустим немцев к Волге, не сдадим Сталинград. Каждый из нас должен понимать, что захват немцами Сталинграда и выход их на Волгу будет усиливать наших врагов и ослаблять наши силы. Ни шагу назад! Военный совет требует от всех бойцов, командиров и политработников, от всех защитников Сталинграда беззаветной храбрости, стойкости и геройства в борьбе с зарвавшимся врагом. Враг должен быть и будет разбит на подступах к Сталинграду. Вперед, на врага! В беспощадный бой, товарищи, за Сталинград, за великую Родину!»

Деятельность военных советов, командиров, политорганов, партийных и комсомольских организаций в значительной степени способствовала повышению боеспособности войск. Поднялась ответственность командиров и политработников за успех боя, повысилось упорство воинов в борьбе с врагом. Об эффективности партийно-политической работы в войсках убедительно свидетельствовали массовые и индивидуальные подвиги, проявленные в боях на подступах к Сталинграду, а затем и в самом городе.

Обстановка под Сталинградом в середине августа оставалась крайне напряженной. Гитлеровские войска находились в 60–70 км от города на западе и в 20–30 км на юге. Соотношение сил на земле и в воздухе все еще было в пользу противника. Если количество личного состава было примерно равным, то в артиллерии и авиации враг превосходил советские войска в 2, а в танках – в 4 раза. Недостаток железнодорожных коммуникаций, которые к тому же подвергались ударам немецкой авиации, ограничивал возможность быстрого сосредоточения резервов, направляемых Ставкой в район Сталинграда. Оба фронта продолжали обороняться в огромной 800-километровой полосе. Их войска были не полностью укомплектованы личным составом. Ощущалась острая нехватка в артиллерии. Фашистское командование обладало также инициативой действий. Большое количество автотранспорта обеспечивало противнику значительное преимущество в маневре.

В такой обстановке 15–17 августа начала развертываться борьба на ближних рубежах сталинградской обороны, которая продолжалась в течение месяца. На северо-западе войска Сталинградского фронта с 15 августа отражали наступление 6-й армии, а на юго-западных подступах к городу войска Юго-Восточного фронта 17 августа вступили в борьбу с 4-й немецкой танковой армией.

С 15 по 20 августа советские войска упорно удерживали плацдарм в малой излучине Дона. Но затем врагу удалось оттеснить 4-ю танковую армию Сталинградского фронта, форсировать Дон и захватить небольшой плацдарм на его левом берегу. Все попытки ликвидировать этот плацдарм были безуспешны. Сказалась малочисленность соединений, недостаточная обеспеченность их боеприпасами и горючим, нехватка средств противовоздушной обороны.

Однако гитлеровцы не смогли воспользоваться захваченным плацдармом в оперативных целях: крупные силы войск нельзя было переправить на небольшой плацдарм. Поэтому командование 6-й немецкой армии произвело перегруппировку войск ближе к правому флангу, намереваясь форсировать Дон в его малой излучине между Трехостровской и Лученским. На этом участке 19 августа была сосредоточена сильная ударная группировка армии в составе 14-го танкового, 8-го и 51-го армейских корпусов – всего девять дивизий. Она получила задачу форсировать Дон, а затем нанести сосредоточенный удар в восточном направлении и выйти к Волге севернее Сталинграда.

С 21 по 23 августа развернулись тяжелые бои 4-й танковой и 62-й армий на западном фасе внешнего обвода. Командующий Сталинградским фронтом, предвидя вероятный удар врага и правильно оценивая его возможные последствия, сделал вывод, что для отражения этого удара потребуется не только упорная оборона, но и активные наступательные действия по флангам ударной группировки 6-й армии. В соответствии с этим и был проведен ряд мероприятий во фронте и армиях. Чтобы нанести поражение главной группировке 6-й армии и вернуть плацдарм в малой излучине Дона, а также оттянуть часть ее сил, командующий фронтом еще 18 августа поставил армиям боевые задачи.

Командование Военно-Воздушных Сил в директиве от 19 августа потребовало от 8-й воздушной армии: «Все усилия авиации – штурмовой, истребительной и бомбардировочной направить на выполнение задачи – не допустить переправы противника через Дон...» 8-я воздушная армия с 20 по 22 августа ежедневно совершала по 500 самолето-вылетов. В жаркие дни боев на каждый бомбардировщик приходилось по два вылета, а на истребитель – до трех вылетов в день.

Несмотря на сильное противодействие наступавшему врагу и массовый героизм советских воинов, 6-й немецкой армии все же удалось форсировать Дон и к исходу 22 августа захватить на его левом берегу в районе Песковатки плацдарм шириной 45 км. На плацдарме противник сосредоточил 6 дивизий (250–300 танков), около 3 тяжелых артиллерийских дивизионов и 4 дивизиона реактивной артиллерии. Утром следующего дня эта группировка при мощной поддержке авиации 4-го воздушного флота перешла в наступление, нанося главный удар в направлении Вертячий, Бородин.

Таким образом, оборона советских войск на внешнем обводе была прорвана. Сильный удар фашистских войск пришелся по частям 98-й стрелковой дивизии и 28-го танкового корпуса 62-й армии, которые были оттеснены на север, в полосу соседней 4-й танковой армии.

Задержать гитлеровцев на среднем обводе также не удалось. Выдвигавшаяся навстречу наступавшему врагу 35-я гвардейская стрелковая дивизия генерала В. А. Глазкова только в ночь на 23 августа начала выходить туда своими передовыми отрядами. Под натиском превосходящих сил противника она была вынуждена оставить позиции среднего оборонительного обвода.

С 23 августа на ближних подступах к городу заняли оборону части внутренних войск НКВД, составлявшие сталинградский гарнизон. В районе тракторного завода, где шли в тот день наиболее ожесточенные бои, путь авангардным частям врага преградил 282-й стрелковый полк войск НКВД и истребительный отряд сталинградских рабочих, среди которых было немало участников обороны Царицына. Они не только сорвали все попытки врага овладеть районом завода, но и сумели с помощью приданных пулеметных подразделений и группы танков отбросить противника на несколько километров, заняв господствующую над местностью высоту.

Тяжелым для защитников Сталинграда было 23 августа. В этот день 14-й танковый корпус 6-й армии прорвался к Волге севернее Сталинграда в районе поселка Рынок и отрезал оборонявшуюся в городе 62-ю армию генерала А. И. Лопатина от остальных сил Сталинградского фронта.

Активность немецкой бомбардировочной авиации, перебазировавшейся на передовые аэродромы, резко возросла. Во второй половине дня 23 августа несколько сотен самолетов нанесли по Сталинграду массированный удар. До наступления темноты вражеская авиация произвела около 2 тыс. самолето-налетов. Для отражения воздушного нападения в воздух поднялись 105 советских истребителей. В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии в этот день было сбито 120 фашистских самолетов.

Город сильно пострадал. Вражеская авиация разрушила его центральные кварталы. Среди населения были большие жертвы.

В ночь на 24 августа представитель Ставки генерал А. М. Василевский доложил Верховному Главнокомандующему о трагических событиях 23 августа. Получив донесение о прорыве вражеских войск к Волге, И. В. Сталин утром 24 августа в директиве на имя представителя ГКО Г. М. Маленкова, представителя Ставки А. М. Василевского и командующего войсками фронта А. И. Еременко потребовал: «Первое – обязательно и прочно закрыть нашими войсками дыру, через которую прорвался противник к Сталинграду, окружить прорвавшегося противника и истребить его. У вас есть силы для этого, вы это можете и должны сделать.

Второе – на фронте западнее и южнее Сталинграда безусловно удерживать свои позиции, частей с фронта не снимать для ликвидации прорвавшегося противника и безусловно продолжать контратаки и наступление наших войск с целью отбросить противника за пределы внешнего сталинградского обвода».

Командование Сталинградского фронта предприняло все меры к тому, чтобы выполнить приказ Ставки. В течение 23–28 августа войска левого крыла фронта (63, 21, 1-я гвардейская и 4-я танковая армии) нанесли удары с севера по вражеской группировке. Геройски сражалась в городе отрезанная от войск Сталинградского фронта 62-я армия, особенно войска ее правого фланга, которые не позволяли противнику расширить прорыв в сторону Сталинграда. Командующий 62-й армией генерал А. И. Лопатин, отмечал Г. К. Жуков в своих мемуарах, «...сделал все, что от него требовал воинский долг, и даже больше, поскольку прекрасно знал, что действовавший против войск его армии противник был в численном превосходстве».

Одновременно с контрударами Сталинградского фронта по прорвавшемуся врагу проводилась огромная работа по укреплению обороны в самом городе. 25 августа городской комитет обороны объявил Сталинград на осадном положении, а на следующий день принял постановление об ускорении строительства баррикад и обратился к населению с призывом отстоять родной город. Этот призыв нашел широкий отклик среди трудящихся Сталинграда. Несмотря на сильные бомбежки, сталинградцы выходили на строительство укреплений, рабочие предприятий старались ускорить выпуск вооружения и боевой техники.

Большую тревогу и заботу о судьбе Сталинграда проявляли ГКО и Ставка. В район Сталинграда направлялись все новые силы. Непрерывным потоком шли боеприпасы, горючее, продовольствие, боевая техника. Только боеприпасов в дни оборонительных сражений на сталинградское направление доставлялось в среднем по 42 вагона в сутки. Предпринимались срочные меры к увеличению производства самолетов, танков, оружия, боеприпасов и других материальных средств. Для оказания практической помощи сражавшимся войскам в район Сталинграда был командирован с большими полномочиями генерал Г. К. Жуков, назначенный 26 августа на специально учрежденный пост заместителя Верховного Главнокомандующего.

В результате мер, предпринятых Ставкой и фронтовым командованием, вечером 28 августа противник был остановлен на северо-западных подступах к Сталинграду. Поскольку 62-я армия оказалась отрезанной от остальных войск Сталинградского фронта, она была передана в состав Юго-Восточного фронта.

На южных подступах к городу войска Юго-Восточного фронта также вели ожесточенные бои против соединений 4-й танковой армии противника, которая к вечеру 23 августа вклинилась в расположение войск между железной дорогой Тихорецк – Сталинград и озером Цаца на глубину до 25 км. Однако контратаками резервов 64-й и 57-й армий продвижение врага было остановлено. Гитлеровцам пришлось отказаться от дальнейшего наступления на этом участке и приступить к перегруппировке 4-й танковой армии, перебросив ее 48-й танковый корпус в район северо-западнее Абганерово. Только после этого вражеские войска прорвали 29 августа фронт 64-й армии северо-западнее Абганерово и, наступая в северном направлении, создали угрозу тылам 64-й и 62-й армий. На следующий день командующий Юго-Восточным фронтом решил отвести эти армии на средний сталинградский обвод. Но отойти и организовать оборону войскам обеих армий не удалось. 31 августа противник прорвал средний обвод севернее Гавриловки. Поэтому к исходу 2 сентября 64-я и 62-я армии по приказу командующего фронтом были отведены на внутренний оборонительный обвод. Ожесточенные бои продолжались здесь до 12 сентября.

С выходом гитлеровцев к внутреннему обводу создалась угроза прорыва непосредственно в Сталинград. Требовались срочные меры, чтобы отвлечь часть сил врага от города, ослабить его нажим на 62-ю и 64-ю армии и выиграть время для организации обороны самого города.

В такой сложной обстановке Ставка решила нанести удар из района севернее Сталинграда. В начале сентября сюда прибыли из резерва Ставки 24-я и 66-я армии. Заново была укомплектована 1-я гвардейская армия.

В телеграмме Верховного Главнокомандующего от 3 сентября, адресованной Г. К. Жукову, указывалось:

«Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если Северная группа войск не окажет немедленной помощи.

Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и придти на помощь к сталинградцам.

Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. В самом Сталинграде авиации осталось очень мало...»

А через три дня, 6 сентября, И. В. Сталин дополнительно писал ему:

«Новиков имеет право временно сосредоточить всю истребительную авиацию Сталинградского и Юго-Восточного фронтов в том районе, где этого требует обстановка. Хрюкин и Степанов подчинены Новикову. Кроме этого, Вы должны иметь в виду, что Ваши права неограничены насчет переброски сил авиационных и всяких других со Сталинградского, Юго-Восточного фронтов на север и наоборот. Вы имеете все права маневрировать по части сосредоточения сил...»

Сталинградский фронт, выполняя указания Ставки, силами 24-й, 1-й гвардейской и 66-й армий, во главе которых находились генералы Д. Т. Козлов, К. С. Москаленко и Р. Я. Малиновский, при поддержке авиации 8-й и 16-й воздушных армий и авиации дальнего действия не раз предпринимал наступление с целью уничтожить прорвавшегося к Волге врага, ликвидировать образованный им коридор и соединиться с 62-й армией в районе Сталинграда. Войскам не удалось полностью выполнить эти задачи, однако своими наступательными действиями они заставили немецко-фашистское командование повернуть значительную часть сил 6-й армии на север. Это ослабило ее ударную группировку и позволило 62-й армии задержать противника на внутреннем оборонительном обводе до 13 сентября.

Значительную помощь наземным войскам оказала авиация. Больше половины вылетов 8-й и 16-й воздушных армий было направлено на поддержку контрударов войск фронта. Нарастали удары авиации дальнего действия. Качественное и количественное усиление советской авиации в ходе оборонительного сражения на сталинградских рубежах позволило значительно увеличить интенсивность ее боевых действий. Почти за месяц боев на ближних подступах к городу советские летчики уничтожили и повредили более 600 фашистских самолетов.

Упорные сражения с врагом вели войска Сталинградского корпусного района ПВО под командованием полковника Е. А. Райнина, в оперативном подчинении которого находилась 102-я истребительная авиационная дивизия. Ведя исключительно напряженные бои с авиацией и танками противника, эти соединения проявили высокую организованность, стойкость, массовый героизм и нанесли врагу весьма ощутимые потери.

Первыми 23 августа на северных подступах к городу вступили в бой с вражескими танками зенитные части. Появление противника с этого направления считалось маловероятным, поэтому здесь не было стрелковых частей, и батареи 1077-го зенитного артиллерийского полка ПВО оказались один на один со значительной группировкой танков и мотопехоты. Отбивая атаки вражеских автоматчиков, полк под командованием полковника В. С. Германа в течение двух дней вел борьбу без поддержки пехоты. В этих боях зенитчики уничтожили и подбили 83 танка и 15 автомашин с пехотой, истребили и рассеяли свыше трех батальонов автоматчиков и сбили 14 самолетов противника.

Хотя противник и выдвинул значительное число дивизий к северу от Сталинграда, перед фронтом 62-й и 64-й армий он все же имел большое количественное превосходство в силах и средствах. В результате к вечеру 12 сентября линия фронта приблизилась к городу и находилась в 2–10 км от него.

Отходом войск обоих фронтов на городской обвод закончилось оборонительное сражение на ближних подступах к городу и завершился первый этап обороны Сталинграда. В результате этого сражения был сорван план фашистского командования овладеть городом одновременными ударами 6-й и 4-й танковой армий. Враг был остановлен перед позициями городского обвода. Однако положение Сталинграда оставалось крайне тяжелым. Вследствие прорыва гитлеровских войск к Волге севернее города и отхода соединений советских войск на стыке 62-й и 64-й армий город был охвачен с северо-востока и юго-запада. Теперь непосредственно на него были нацелены главные силы ударной группировки противника, а оборонявшаяся здесь 62-я армия была истощена длительными боями.

Перед советским командованием встала задача принять срочные меры, чтобы ослабить натиск врага, удержать город в своих руках, перегруппировать силы и подтянуть резервы из-за Волги для решительного наступления.

4. Отражение вражеских штурмов Сталинграда. Наступательные действия советских войск севернее и южнее города (13 сентября – 18 ноября)

Вторым этапом героической обороны Сталинграда явились оборонительное сражение Юго-Восточного фронта на окраинах и в черте города, наступательные действия Сталинградского фронта севернее Сталинграда и контрудары левофланговых армий Юго-Восточного фронта в районе межозерных дефиле южнее города. Все эти действия преследовали одну цель – удержать Сталинград, обескровить наступавшего врага и создать условия для перехода в контрнаступление.

К началу сражения непосредственно за город войска Сталинградского фронта (шесть армий) оборонялись на рубеже Павловск, Паншино, Самофаловка, Ерзовка. Войска Юго-Восточного фронта (четыре армии) вели боевые действия на рубеже Сталинград, Ивановка, Малые Чапурники, озера Сарпа, Цаца и Барманцак, Элиста.

К 13 сентября в состав обоих фронтов входило около 120 стрелковых, моторизованных, кавалерийских и танковых соединений. Однако многие из них, особенно стрелковые дивизии, имели не более 20–25 процентов штатной численности, а некоторые насчитывали лишь по 800 человек. Каждая дивизия обороняла полосу в среднем более 10 км.

Действия соединений поддерживались авиацией 16-й и 8-й воздушных армий, в которых было 389 исправных боевых самолетов. Оборонявшиеся в городе войска поддерживала также артиллерийским огнем Волжская военная флотилия.

Против Сталинградского и Юго-Восточного фронтов к 13 сентября продолжали действовать войска группы армий «Б», значительно усиленной за счет переброски соединений с кавказского направления и с Запада. Так, в течение первой половины сентября вражеская группировка в районе Сталинграда была усилена девятью дивизиями и одной бригадой. К 13 сентября в этот же район были переброшены 9-я и 11-я пехотные дивизии – из Румынии, пехотная бригада «3 января» – из Италии, а также семь дивизий 5-го и 2-го румынских армейских корпусов из группы армий «А». Всего в составе 8-й итальянской, 6-й и 4-й танковой немецких армий, развернутых на сталинградском направлении, было около 50 дивизий. Преимущество в силах и средствах на этом этапе борьбы оставалось у противника. Если по количеству личного состава соотношение было 1 : 1, то в артиллерии он превосходил советские армии в 1,3 раза, в танках – в 1,6 и в самолетах – в 2,6 раза.

Основные силы Юго-Восточного фронта были сосредоточены в районе самого города для отражения ударов главной группировки врага, нацеленной на захват Сталинграда. Здесь, в 65-километровой полосе от поселка Рынок до Малых Чапурников, оборонялись войска 62-й и 64-й армий, в которых насчитывалось 16 стрелковых дивизий, 8 стрелковых бригад, 2 танковых корпуса и укрепленный район – всего 90 тыс. солдат и офицеров, 1 тыс. орудий и минометов (калибра 76 мм и крупнее), 120 танков.

Противник действовал на этом направлении силами 13 дивизий, в том числе трех танковых и моторизованной. В его группировке насчитывалось: 170 тыс. солдат и офицеров, 1,7 тыс. орудий и минометов (калибра 75 мм и крупнее), около 500 танков. Сравнение сил и средств сторон показывает, что преимущество было на стороне врага. Особенно значительным оно было в 40-километровой полосе обороны 62-й армии от поселка Рынок до Купоросное, где гитлеровцы имели почти вдвое больше личного состава и артиллерии и почти в 5 раз больше танков.

Чтобы успешно решить задачу обороны города, Ставка непрерывно усиливала Сталинградский и Юго-Восточный фронты своими резервами, направляла обученное маршевое пополнение. Так, к 15 сентября в район Сталинграда прибыло 20 тыс. человек. Туда же направлялись еще восемь танковых бригад. В районе Камышина восстанавливались два танковых корпуса, которые после доукомплектования должны были поступить в состав фронтов сталинградского направления.

Гитлеровское командование продолжало готовить войска к штурму Сталинграда. 12 сентября в ставке вермахта под Винницей состоялось совещание, на которое были вызваны командующий группой армий «Б» генерал Вейхс и командующий 6-й армией генерал Паулюс. Гитлер решительно потребовал от них любой ценой и как можно быстрее захватить Сталинград. Эта задача возлагалась на 6-ю армию, усиленную 48-м танковым корпусом 4-й танковой армии. Остальным соединениям 4-й танковой армии ставилась задача выйти на правый берег Волги южнее Сталинграда. Чтобы высвободить все силы 6-й немецкой армии для удара по Сталинграду, на правый берег Дона была спешно выдвинута 3-я румынская армия. Это позволило гитлеровскому командованию бросить на Сталинград еще три дивизии. К тому же 6-я армия была усилена специальными инженерными частями. Для прикрытия правого фланга 4-й танковой армии во второй половине октября в район Кетченеры противник перебросил с Кубани 7-й румынский армейский корпус.

Ожесточенные двухмесячные бои на сталинградском направлении, героическая оборона города советскими войсками непрерывно требовали от гитлеровского командования все новых пополнений. Враг был вынужден перебрасывать силы в этот район с кавказского направления. Так, группа армий «Б», наступавшая на Сталинград, увеличилась с 38 дивизий в середине июля до 69 дивизий в конце августа, а к концу сентября их стало более 80. В то же время состав действовавшей на кавказском направлении группы армий «А» уменьшился за период с июля по сентябрь с 60 до 29 дивизий. Из этой группы под Сталинград были переброшены 38 дивизий, в том числе и дивизии 8-й итальянской армии.

Таким образом, вопреки расчетам гитлеровского командования, сталинградское направление летом 1942 г. превратилось в центр борьбы для обеих сторон. Здесь столкнулись главные силы Советской армии и германского вермахта. Противник нес огромные потери, но сломить сопротивление защитников Сталинграда ему не удавалось.

Героический город поддерживала вся Советская страна. Осенью 1942 г., на одном из самых тяжелых этапов Сталинградской битвы, в стране возникло патриотическое движение по сбору средств на строительство боевой техники. Зачинателями его стали трудящиеся Нижнего Поволжья. Они собрали крупные суммы на строительство авиаэскадрилий «Героический Сталинград», «Рыбак Волго-Каспия», «Саратов», «Волжанин» и других. Участники Сталинградской битвы также вносили деньги на строительство танковых колонн «Имени 62-й армии», «Гвардеец», «Защитник Сталинграда», авиаэскадрильи «Героический Сталинград».

Для захвата Сталинграда командующий 6-й армией генерал Паулюс решил нанести удары по его центральной части: один – силами четырех дивизий из района Александровки в восточном направлении, другой – силами трех дивизий из района станции Садовая в северо-восточном направлении. Этими ударами предполагалось рассечь фронт обороны советских войск и захватить город. Остальные войска противника, находившиеся северо-западнее и южнее Сталинграда, должны были вести сковывающие действия.

В сложившейся обстановке перед Сталинградским и Юго-Восточным фронтами стояла задача – упорной обороной города и контрударами с севера и юга обескровить и остановить ударную группировку врага, сорвать его планы по захвату Сталинграда, удержать плацдармы на правом берегу Дона и накопить силы, с тем чтобы перейти в дальнейшем в решительное контрнаступление.

Эту общую цель ближайших действий фронтов сталинградского направления определил Верховный Главнокомандующий на совещании в Ставке 13 сентября. Тогда же была выработана идея мощного ответного удара по врагу, ставшая основой будущего контрнаступления Советской армии на сталинградском направлении.

Дав указания Г. К. Жукову и А. М. Василевскому о подготовке будущего контрнаступления, И. В. Сталин подчеркнул, что сейчас главная задача – удержать Сталинград и не допустить продвижения противника в сторону Камышина. Исходя из этой задачи, войска Сталинградского фронта должны были сильными ударами с севера на юг ликвидировать прорвавшуюся к Волге группировку врага и соединиться с 62-й армией. Юго-Восточному фронту предстояло жесткой и упорной обороной, контратаками и контрударами сорвать гитлеровский план захвата города.

Оборона Сталинграда с 12 сентября возлагалась на 62-ю армию, командование которой принял генерал В. И. Чуйков, и войска 64-й армии генерала М. С. Шумилова. 62-я армия должна была оборонять северную и центральную части города, а 64-я – южную часть Сталинграда (Кировский район, отрезанный от остальных). Подступы к Красноармейску по-прежнему обороняли соединения 57-й армии генерала Ф. И. Толбухина.

Глубина обороны 62-й и 64-й армий была небольшой. Удаление переднего края от Волги в районах Орловки и Красноармейска не превышало 10–12 км. Это ограничивало маневр силами и средствами как из глубины, так и по фронту. Особенно остро стоял вопрос об организации бесперебойного снабжения войск через Волгу.

Оборонительные работы на городском обводе и в самом Сталинграде были далеки от завершения. Организуя борьбу в городе, командование Юго-Восточного фронта готовило оборону и на левом берегу Волги, а также на островах. Так, еще 11 сентября было решено развернуть соединения 2-го танкового корпуса, находившегося в резерве фронта, на рубеже Среднепогромное (25 км северо-восточнее Сталинграда), Светлый Яр (30 км юго-восточнее Сталинграда). В первом эшелоне корпуса должны были занять оборону четыре танковые бригады, а во втором – две: одна – в районе поселка Рыбачий, другая – на Сарпинском острове.

13 сентября гитлеровцы начали наступление на центральную часть Сталинграда. На защитников города обрушился мощный удар двух вражеских группировок. Первая из них имела в своем составе 100 танков, вторая – 250. Их действия поддерживались массированными ударами авиации.

Несмотря на героическое сопротивление воинов 62-й армии, к исходу первого дня фашистам все же удалось продвинуться на север – к западным окраинам поселков заводов «Баррикады» и «Красный Октябрь», а на юге – овладеть станцией Садовая и подойти к западной окраине пригорода Минина. Командный пункт и штаб 62-й армии располагались в центре города на Мамаевом кургане, всего в 3 км от врага, и в течение всего дня находились под вражеским огнем. В ночь на 14 сентября командный пункт армии был перенесен в штольню на северном берегу реки Царица, где ранее располагался командный пункт Юго-Восточного и Сталинградского фронтов. На Мамаевом кургане был оставлен только армейский наблюдательный пункт. Командный пункт генерала А. И. Еременко, руководившего действиями двух фронтов, был перенесен за Волгу.

В обстановке начавшегося штурма Сталинграда генерал А. И. Еременко принял решение нанести контрудары войсками 62-й и 64-й армий по вклинившемуся противнику. Для поддержки намечаемых контрударов привлекалась фронтовая артиллерийская группа, насчитывавшая в своем составе шесть артиллерийских и минометных полков. Было решено также использовать для разгрома вклинившихся сил врага артиллерию 2-го танкового корпуса, развернутого на левом берегу Волги, зенитную артиллерию Сталинградского корпусного района ПВО страны и артиллерию Волжской военной флотилии.

В распоряжение командующего 62-й армией генерала В. И. Чуйкова, по которой противник наносил главный удар, была передана прибывшая из резерва Ставки 13-я гвардейская ордена Ленина стрелковая дивизия под командованием Героя Советского Союза генерала А. И. Родимцева. Это прославившееся в тяжелых боях зимой 1941–1942 гг. соединение в ночь на 11 сентября совершило стремительный марш по заволжской степи на автомашинах из района Камышина в район Средней Ахтубы, где оно доукомплектовывалось.

Войдя в состав 62-й армии, 13-я дивизия получила от командарма задачу к 19 часам 14 сентября скрытно и в расчлененных порядках сосредоточиться в поселке Красная Слобода (напротив центральной части Сталинграда) для переправы на правый берег. В это время гитлеровцы продолжали попытки прорваться в город. К 17 часам группа вражеских автоматчиков, поддержанная танками, прорвалась в район вокзала Сталинград-1. В создавшейся обстановке 13-й дивизии было приказано к трем часам ночи на 15 сентября переправиться через реку на правый берег и нанести удар по врагу, прорвавшемуся в центр Сталинграда. Сложность выполнения задачи заключалась в том, что времени было мало, войска должны были переправиться вместе с боевой техникой ночью под прицельным огнем врага.

Вспоминая события этого дня обороны Сталинграда, Маршал Советского Союза В. И. Чуйков пишет о той тревоге, которая владела им, когда он ставил боевую задачу генералу А. И. Родимцеву: «Сумеют ли бойцы и командиры выполнить задачи, которые казались выше сил человеческих? Если не выполнят, то свежая 13-я гвардейская стрелковая дивизия может оказаться на левом берегу Волги в роли свидетеля печальной трагедии».

Гвардейцы справились с этой задачей. Под прикрытием передового отряда (один усиленный стрелковый батальон) и своей артиллерии 13-я дивизия за две ночи – 15 и 16 сентября – переправилась в Сталинград. Переправа главных сил дивизии осуществлялась средствами Волжской военной флотилии и понтонных батальонов – на катерах, буксирах, баржах и даже на рыбачьих лодках. Движение этих больших и малых судов через широкую с сильным течением Волгу происходило под непрекращавшимся пулеметным, минометным и артиллерийским обстрелом и под бомбежкой с воздуха. В течение первой ночи в Сталинград переправилось свыше 6 тыс. человек. Подразделения дивизии с ходу вступали в бой, атакуя прорвавшегося в город врага. К исходу дня 15 сентября 13-я дивизия очистила от гитлеровцев район города восточнее железной дороги; два стрелковых батальона продвинулись до Мамаева кургана.

Быстрая переброска дивизии на правый берег и смелые действия ее воинов позволили 62-й армии ликвидировать попытку врага прорваться к Волге в центре Сталинграда.

О героических делах защитников города в критические сентябрьские дни обороны Сталинграда Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в мемуарах писал: «13, 14, 15 сентября для сталинградцев были тяжелыми, слишком тяжелыми днями. Противник, не считаясь ни с чем, шаг за шагом прорывался через развалины города все ближе и ближе к Волге. Казалось, вот-вот не выдержат люди. Но стоило врагу броситься вперед, как наши славные бойцы 62-й и 64-й армий в упор расстреливали его. Руины города стали крепостью. Однако сил с каждым часом оставалось все меньше.

Перелом в эти тяжелые дни и, как временами казалось, последние часы был создан 13-й гвардейской дивизией А. И. Родимцева... Ее удар был совершенно неожиданным для врага. 16 сентября дивизия А. И. Родимцева отбила Мамаев курган. Помогли сталинградцам удары авиации под командованием А. Е. Голованова и С. И. Руденко, а также атаки и артиллерийские обстрелы с севера войск Сталинградского фронта по частям 8-го армейского корпуса немцев».

Несмотря на стойкость и массовый героизм, проявленные войсками Юго-Восточного фронта, гитлеровцам все же удалось прорваться к Волге на стыке 62-й и 64-й армий в районе Купоросное. Прорыв противника крайне осложнил положение войск 62-й армии, которые оказались изолированными от остальных сил фронта. Однако воины армии продолжали мужественно сражаться с врагом. 16 и 17 сентября особенно напряженные бои шли в районах Мамаева кургана и вокзала Сталинград-1. Фашистская авиация наносила по защитникам города массированные удары группами по 50–60 самолетов.

17 сентября на усиление 62-й армии была передана прибывшая из резерва Ставки 92-я стрелковая бригада. Из состава 2-го танкового корпуса, занимавшего позиции на левом берегу Волги, в армию была направлена 137-я танковая бригада, которую было приказано использовать в районе Мамаева кургана. Ставка продолжала усиливать Юго-Восточный фронт своими резервами и в последующие дни. В район сражения начали прибывать 193-я стрелковая дивизия генерала Ф. Н. Смехотворова и 284-я стрелковая дивизия полковника Н. Ф. Батюка, составившие резерв командующего фронтом.

По мере усиления войск 62-й и 64-й армий и совершенствования обороны сопротивление врагу в городе и на окраинах Сталинграда непрерывно возрастало. В результате напряженных боев противник смог овладеть лишь небольшой частью города севернее реки Царица.

Огромную помощь защитникам города оказывали воины 1-й гвардейской, 24-й и 66-й армий Сталинградского фронта. В тяжелые сентябрьские дни 1942 г. они вели наступательные действия севернее Сталинграда, стремясь разгромить противника в районе поселка Рынок и соединиться с войсками 62-й армии, а главное – оттянуть на себя как можно больше сил врага.

Еще в первой декаде сентября советские войска, стоявшие к северу от Сталинграда, нанесли удары по врагу, прорвавшемуся севернее города. Основной ударной силой Сталинградского фронта в то время была 1-я гвардейская армия. Она вплоть до 5 сентября, пока две другие армии – 66-я и 24-я – заканчивали сосредоточение, была вынуждена атаковать врага в одиночку, причем ослабленными в боях соединениями. Но этого требовала обстановка. В эти дни Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин дал указания находившемуся в то время на командном пункте 1-й гвардейской армии своему заместителю генералу Г. К. Жукову: «Если противник начнет общее наступление на город, немедля атакуйте его, не дожидаясь окончательной готовности войск».

Наступавшие войска продвигались медленно, встречая упорное сопротивление врага. Гитлеровское командование понимало, каковы могли быть последствия прорыва советских войск с севера, и продолжало уплотнять здесь боевые порядки.

В обстановке тяжелых кровопролитных боев воины 1-й гвардейской, 66-й и 24-й армий буквально прогрызали сильную вражескую оборону, проявляя беззаветную храбрость и героизм. Участник этих боев главный маршал бронетанковых войск П. A. Ротмистров, командовавший в то время 7-м танковым корпусом, пишет: «За семь дней ожесточенных боев... части корпуса продвинулись всего на четыре километра. Эти немногие километры и для нас, и для врагов были поистине полем смерти. В боях весь личный состав сражался самоотверженно, не щадя себя».

Настойчиво выполняя боевые задачи, корпус причинял врагу большой урон, но и сам нес значительные потери. Так, с 3 по 10 сентября он потерял около 400 человек убитыми и ранеными, а гитлеровцы за это время оставили на поле сражения в полосе корпуса тысячу убитых солдат и офицеров.

Общий итог наступательных действий армий левого крыла Сталинградского фронта с 3 по 12 сентября был территориально незначителен. Однако главным результатом борьбы армии было прежде всего то, что они отвлекли силы противника от города. Именно поэтому Верховный Главнокомандующий требовал 3 сентября от генерала Г. К. Жукова атаковать противника из района севернее Сталинграда немедленно, не дожидаясь окончательной готовности прибывших туда войск 66-й и 24-й армий. «Ваша главная задача: отвлечь силы немцев от Сталинграда, – подчеркнул И. В. Сталин, – и, если удастся, ликвидировать немецкий коридор, разделяющий Сталинградский и Юго-Восточный фронты».

Причины изменения самой идеи наступательной операции войск Сталинградского фронта, ограничившейся только задачей оказания помощи защитникам города путем отвлечения от него вражеских сил, раскрываются в донесении И. В. Сталину, отправленном 12 сентября 1942 г. генералом Г. К. Жуковым и членом ГКО Г. М. Маленковым:

«... 2. Начатое наступление 1, 24 и 66-й армий мы не прекращаем и проводим его настойчиво. В проводимом наступлении, как об этом мы Вам доносили, участвуют все наличные силы и средства.

Соединение со сталинградцами не удалось осуществить потому, что мы оказались слабее противника в артиллерийском отношении и в отношении авиации. Наша первая гв. армия, начавшая наступление первой, не имела ни одного артиллерийского полка усиления, ни одного полка ПТО, ни ПВО. Обстановка под Сталинградом заставила ввести в дело 24-ю и 66-ю армии 5.9, не ожидая их полного сосредоточения и подхода артиллерии усиления. Стрелковые дивизии вступали в бой прямо с пятидесятикилометрового марша.

Такое вступление в бой армий по частям и без средств усиления не дало нам возможности прорвать оборону противника и соединиться со сталинградцами, но зато наш быстрый удар заставил противника повернуть от Сталинграда его главные силы против нашей группировки, чем облегчилось положение Сталинграда, который без этого удара был бы взят противником.

3. Никаких других и не известных Ставке задач мы перед собой не ставим. Новую операцию мы имеем в виду готовить на 17.9... Эта операция и сроки ее проведения связаны с подходом новых дивизий, приведением в порядок танковых частей, усилением артиллерией и подвозом боеприпасов.

4. Сегодняшний день наши наступающие части, так же как и в предыдущие дни, продвинулись незначительно и имеют большие потери от огня и авиации противника, но мы не считаем возможным останавливать наступление, так как это развяжет руки противнику для действий против Сталинграда.

Мы считаем обязательным для себя даже в тяжелых условиях продолжать наступление, перемалывать противника, который не меньше нас несет потери, и одновременно будем готовить более организованный и сильный удар.

5. Боем установлено, что против северной группы [против войск левого крыла Сталинградского фронта] в первой линии действует шесть дивизий: три пехотные, две мотодивизии и одна танковая.

Во второй линии против северной группы сосредоточено в резерве не менее двух пехотных дивизий и до 150–200 танков».

Этот документ соответствовал истинному положению дел. О значении наступления севернее города для защиты Сталинграда один из участников этого наступления маршал К. С. Москаленко пишет:

«Войскам левого крыла Сталинградского фронта действительно не удалось прорвать оборону противника и соединиться с 62-й армией. Но они смогли осуществить главную задачу наступления – отвлечь на себя крупные силы противника: восемь отборных дивизий, значительную часть артиллерии, танков и авиации. Тем самым была резко ослаблена его ударная группировка, нацеленная на овладение Сталинградом. И выиграно время для организации обороны города, что в свою очередь способствовало усилению 62-й армии. Так, только из 1-й гвардейской армии было выведено в резерв Ставки пять стрелковых дивизий (13, 37, 39-я гвардейские, 308-я и 315-я) и направлено в состав 62-й армии, оборонявшей город.

Таким образом, срыв фашистских планов захвата Сталинграда – результат общих усилий советских войск – и непосредственно оборонявших город, и наносивших удары с севера по врагу. Этим и определялся успех наступления армий левого крыла Сталинградского фронта, в том числе и 1-й гвардейской. Он достался дорогой ценой: за него отдали жизнь тысячи героев. Пусть же и над ними сияет в веках слава победителей в Сталинградской битве!»

Сражения севернее Сталинграда продолжались и во второй половине месяца. К 18 сентября наступавшие здесь армии достигли некоторых успехов. В этот день войска 1-й гвардейской и 24-й армий, усиленные 7-м и 4-м стрелковыми и 16-м танковым корпусами, нанесли удар из районов Самофаловки, Ерзовки, Лозного в общем направлении на Гумрак. Противник вновь был вынужден повернуть часть сил 6-й армии навстречу наступавшим советским войскам. Это сразу же облегчило положение войск, оборонявших город.

Командующий Юго-Восточным фронтом 18 сентября приказал обеим армиям подготовить контрудары. 62-я армия, в состав которой дополнительно поступила 95-я стрелковая дивизия полковника В. А. Горишного, получила задачу нанести контрудар силами не менее трех дивизий и одной танковой бригады из района Мамаева кургана в южном направлении и очистить от гитлеровцев захваченную часть Сталинграда в своей полосе. 64-я армия должна была подготовить удар на своем правом фланге с задачей разгромить фашистские войска в районах Купоросного и Ельшанки. В состав этой армии передавалась из 57-й армии одна стрелковая дивизия. Для поддержки контрударов привлекалась вся артиллерия фронтовой артиллерийской группы, кораблей Волжской флотилии и авиация 8-й воздушной армии.

Контрудары обеих армий начались одновременно с утра 19 сентября и продолжались более двух суток. Однако существенных результатов они не принесли, хотя и создали для противника значительное напряжение. Сказалось отсутствие необходимого времени на подготовку войск и ограниченность сил, привлеченных к контрударам.

Ожесточенность борьбы в Сталинграде нарастала с каждым днем. С утра 21 сентября вражеская группировка в составе четырех дивизий при поддержке 100 танков и авиации начала прорываться к Волге в центре города в полосе обороны 13-й гвардейской стрелковой дивизии, 42-й и 92-й стрелковых бригад. Гвардейцы оказали врагу упорное сопротивление. В течение 21 и 22 сентября воины 13-й дивизии отбили все атаки численно превосходивших сил врага и не допустили его прорыва к Волге. За эти два дня фашисты смогли продвинуться всего лишь на несколько десятков метров, потеряв при этом 500 солдат и офицеров и 43 танка.

В целях оказания помощи 62-й армии командующий фронтом передал в ее состав 284-ю и 193-ю стрелковые дивизии. Первая двумя полками переправилась 22 сентября через Волгу и с ходу вступила в бой правее 13-й дивизии. Отражая яростные атаки врага, воины 62-й армии упорно отстаивали занимаемые рубежи. Борьба за центральную часть города продолжалась до 26 сентября.

Огромную помощь защитникам Сталинграда, как и в период боев на подступах к городу, оказывала 8-я воздушная армия. За две недели напряженной борьбы летчики совершили более 4 тыс. самолето-вылетов, уничтожили в воздушных боях и на аэродромах свыше 50 самолетов, вывели из строя до 100 танков и более 200 автомашин противника.

Активно участвовала в защите Сталинграда Волжская военная флотилия. Специально созданная Северная группа кораблей флотилии (две канонерские лодки и пять бронекатеров) под командованием капитана 3 ранга С. П. Лысенко обеспечивала действия батальона морской пехоты и танковой бригады, а затем оперативной группы С. Ф. Горохова, выделенных командованием фронта для прикрытия северных подступов к городу. Корабли флотилии, заняв огневые позиции на Ахтубе, метким огнем нанесли врагу значительный урон. Этим они помогли защитникам города сорвать попытки врага ворваться в него с севера.

Большую роль сыграла Волжская военная флотилия в перевозках через Волгу. Только с 12 по 15 сентября она переправила на правый берег до 10 тыс. человек и 1 тыс. тонн грузов для 62-й армии. Артиллерия кораблей принимала активное участие в подавлении и уничтожении живой силы и боевой техники врага в районах Акатовки, Винновки, Мамаева кургана, центра города, Купоросного. Вывоз раненых на левый берег Волги был одной из повседневных задач флотилии. Значение ее особенно возросло с 15 сентября, когда противник уничтожил все переправы через Волгу в черте города.

Таким образом, борьба по отражению первого штурма врага продолжалась с 13 по 26 сентября. Несмотря на ожесточенные атаки, врагу не удалось полностью овладеть Сталинградом. Фашисты смогли лишь потеснить войска 62-й армии и ворваться в центр города, а на ее левом фланге, в стыке с 64-й армией, выйти к Волге. Однако в этих боях они потеряли более 6 тыс. человек убитыми, свыше 170 танков, более 200 самолетов.

Упорное сопротивление советских войск непосредственно в городе, а также проведенные Ставкой мероприятия сыграли решающую роль в отражении сентябрьского штурма Сталинграда. Особенно важным было усиление сражавшихся армий резервами и организация активных наступательных действий севернее Сталинграда. Всего с 13 по 26 сентября фронты сталинградского направления получили из резерва Ставки 10 стрелковых дивизий, 2 танковых корпуса и 8 танковых бригад (из них 5 дивизий было передано в 62-ю армию).

Что касается значения боевых действий войск севернее Сталинграда в деле защиты города, то их вклад справедливо оценил в мемуарах маршал Г. К. Жуков: «Необходимо отдать должное воинам 24-й, 1-й гвардейской и 66-й армий Сталинградского фронта, летчикам 16-й воздушной армии и авиации дальнего действия, которые, не считаясь ни с какими жертвами, оказали бесценную помощь 62-й и 64-й армиям Юго-Восточного фронта в удержании Сталинграда.

Со всей ответственностью заявляю, – писал далее бывший заместитель Верховного Главнокомандующего, – что если бы не было настойчивых контрударов войск Сталинградского фронта, систематических ударов авиации, то, возможно, Сталинграду пришлось бы еще хуже».

С 27 сентября борьба за Сталинград вступила в новую фазу. С этого времени и до 8 октября центром боев стали заводские поселки и район Орловки. К началу боев оперативная обстановка в полосе обороны 62-й армии оставалась весьма напряженной. Район, который удерживали на правом берегу Волги войска армии, к этому времени резко сократился. Поэтому на угрожаемом левом фланге армии не было возможности разместить артиллерию. Большая ее часть, особенно артиллерия усиления, занимала огневые позиции на левом берегу реки.

Противник находился в выгодном по сравнению с защитниками города положении. В итоге сентябрьских боев он захватил значительную часть высот, которые проходили по западным окраинам города (к югу от Мамаева кургана до Ельшанки). Это давало ему возможность просматривать наиболее важные районы города, русло Волги и ее левый берег, а советские войска стали еще больше ограничены в свободе маневра силами и средствами. Для 62-й армии значительно осложнялось и управление войсками. Командный пункт армии, оборудованный в обрыве правого берега Волги восточнее Мамаева кургана, находился всего в 2 км от врага и подвергался непрерывному обстрелу. По-прежнему с большими трудностями проходила переправа через Волгу.

Командования группы армий «Б» и 6-й армии противника, не сумев овладеть Сталинградом в прежней группировке, стали перегруппировывать силы для осуществления нового штурма города. 25 сентября в 6-ю армию были переданы две дивизии из 4-й танковой армии. Были произведены и перегруппировки соединений внутри самой 6-й армии с целью сосредоточения основных сил армии против центра и северной части города.

Войска противника начали подготовку к нанесению ударов на новых направлениях: с запада, из района юго-восточнее разъезда Разгуляевка, на поселок «Красный Октябрь» и с юга, из района западнее вокзала, на Мамаев курган с целью прорваться здесь к Волге. Этот замысел врага был вскрыт советской разведкой. Для срыва наступления противника на этих направлениях 62-я армия подготовила контрудар, в ходе которого предполагалось очистить от гитлеровцев центр города. К контрудару привлекались 23-й танковый корпус, 95-я и 284-я стрелковые дивизии. Одновременно правофланговые соединения 64-й армии должны были нанести удар с юга с задачей овладеть районом Купоросного.

Начавшийся рано утром 27 сентября контрудар 62-й армии развития не получил. Из-за сильного сопротивления противника малочисленные соединения армии уже через два часа были вынуждены приостановить наступление. Гитлеровцы, оправившись от удара советских войск, перешли в наступление. Борьба в районах поселка «Красный Октябрь» и Мамаева кургана шла с переменным успехом. К середине дня 80 вражеских танков с автоматчиками ворвались в поселок. Захватившая ранее западные и южные скаты Мамаева кургана 95-я стрелковая дивизия была вынуждена оставить занимаемые позиции.

С господствующей высоты гитлеровцы видели город, израненный, обугленный, но не поверженный, а продолжающий сражаться. От Мамаева кургана до берега Волги всего несколько сот метров. Но «покорителям» Европы, победно прошедшим по многим большим и малым странам, не удалось преодолеть эти оставшиеся метры. Гитлеровцы так и не прошли через Мамаев курган. Воины 284-й стрелковой дивизии полковника Н. Ф. Батюка и 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерала А. И. Родимцева не сошли с крутых склонов кургана. Отвага и мужество, высокое мастерство и самоотверженность советских воинов во имя победы над фашизмом стали той преградой, которая здесь, на волжском берегу, окончательно приостановила продвижение вермахта.

Во время сентябрьских боев фашистским войскам не удалось прорваться к Волге и правее Мамаева кургана, где в боевой шеренге защитников Сталинграда стояли рабочие трех заводов-гигантов – «Красного Октября», «Баррикад» и Сталинградского тракторного.

Тяжелые бои в те дни шли и в южной части Сталинграда. Особенно напряженная обстановка сложилась на участке севернее и южнее устья реки Царица, где оборонялись 42-я и 92-я стрелковые бригады и один полк 10-й дивизии НКВД. Под напором численно превосходивших сил врага они разрозненными группами начали переправляться на левый берег Волги. Это дало гитлеровцам возможность прорваться к реке южнее устья Царицы на участке шириной до 10 км. Советским войскам не удалось улучшить положение и на правом фланге 64-й армии: предпринятое здесь наступление правофланговых соединений армии успеха не имело.

Тяжелая обстановка, сложившаяся в Сталинграде, потребовала от Ставки срочно направить в район сражений новые силы. По ее распоряжению туда был передислоцирован 159-й укрепленный район в составе 12 пулеметно-артиллерийских батальонов, который должен был прибыть с 28 сентября по 1 октября. В эти же дни в состав Юго-Восточного фронта направлялись три стрелковые бригады 7-го стрелкового корпуса генерала С. Г. Горячева. Для этого же фронта из района Саратова перебрасывались две танковые бригады. Начальник Генерального штаба рекомендовал для обороны рубежей и объектов укрепленный район использовать в полном составе и лишь в исключительных случаях допускать его участие в наступлении.

Напряженный характер борьбы под Сталинградом, большая протяженность полос фронтов и возросшее количество армий в каждом из них потребовали ликвидации существовавшего с 9 августа единого командования Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. Поэтому 28 сентября каждый фронт был подчинен непосредственно Ставке и одновременно переименован: Сталинградский – в Донской, Юго-Восточный – в Сталинградский. Командующим войсками Донского фронта был назначен генерал К. К. Рокоссовский, членом Военного совета – корпусной комиссар А. С. Желтов, а с 24 октября – бригадный комиссар А. И. Кириченко, начальником штаба – генерал М. С. Малинин. Командование и Военный совет Сталинградского (бывшего Юго-Восточного) фронта были оставлены в прежнем составе.

Ликвидация единого управления двумя фронтами сталинградского направления отвечала и задачам предстоящего контрнаступления, подготовку к которому Ставка вела уже с середины сентября 1942 г.

В период развернувшихся боев по отражению вражеских штурмов Сталинграда партийно-политическая работа в войсках, так же как и прежде, была направлена на воспитание у воинов мужества и отваги, на обеспечение железной стойкости и упорства в обороне. Задача состояла в том, чтобы отразить атаки гитлеровцев в городе, стойко оборонять каждый квартал, каждую улицу. Требовалось превратить каждый дом в неприступную крепость.

Сложность боевой обстановки и ожесточенный характер сражения в городе выдвинули перед военными советами фронта, 62-й и 64-й армий, перед командирами, политорганами и партийными организациями ряд новых требований в проведении партийно-политической работы. В ходе непрерывных напряженных уличных боев необходимо было постоянно оказывать политическое воздействие на воинов, вести работу с мелкими группами бойцов в отдельных домах и очагах сопротивления, обеспечивать их взаимодействие.

Поскольку в это время нельзя было широко проводить массовые мероприятия, то чаще всего использовались различные формы индивидуальной работы. При этом первостепенное значение приобретали тесное общение с воинами командиров и политработников, их вдохновляющие слова и личный пример. Однако и в условиях борьбы в городе политорганы, партийные и комсомольские организации находили возможности для массовых форм работы. Даже в самой сложной обстановке проводились короткие партийные собрания, заседания партийных и комсомольских бюро. Проходили они прямо на передовой – в блиндажах, подвалах зданий и даже в таких местах, как мартеновские печи завода «Красный Октябрь». Их проводили чаще всего ночью, когда напряжение боев несколько ослабевало. Нередко приходилось прерывать партийные собрания и заседания бюро, чтобы отразить вражеские атаки. Так было, например, на Мамаевом кургане, когда заседание партийного бюро одного из подразделений прерывалось пять раз.

Но и такие короткие собрания являлись подлинной школой воспитания коммунистов и мобилизации их на выполнение партийного долга. Уходя с собрания, члены и кандидаты партии чувствовали себя увереннее, яснее сознавали свои задачи.

В период сражения в Сталинграде военные советы и политуправления фронтов, военные советы и политотделы армий, командиры и политорганы соединений основное внимание уделяли оказанию непосредственной практической помощи частям. Директивы издавались лишь в исключительных случаях.

Военные советы фронтов потребовали от командного и политического состава всех степеней сосредоточить внимание на таких важных вопросах, как укрепление партийных и комсомольских организаций и усиление партийного влияния на массы воинов, морально-политическая мобилизация личного состава на выполнение боевых задач, воспитание у воинов стойкости и выносливости, высокой дисциплинированности, чувства личной ответственности за выполнение боевого приказа командира. Особое внимание обращалось на укрепление стойкости войск, на самоотверженную борьбу за каждый дом, подвал, за каждый метр советской земли.

Мобилизующую роль в деле повышения стойкости и упорства воинов, удерживавших Сталинград, сыграло письмо Военного совета и политуправления Сталинградского фронта к коммунистам – защитникам неприступного волжского бастиона.

«Вся Красная армия учится сейчас стойкости и героизму у частей, защищающих Сталинград, – говорилось в письме. – Коммунисты дерутся упорно, бесстрашно, в самых решающих местах смертельной схватки, дерутся до последней возможности, не щадя своей жизни...

Каждый из нас, большевиков, дерущихся в эти дни за Сталинград, должен помнить, что, участвуя героически в борьбе, он умножает славу советского оружия, он вписывает новые страницы в героическую историю нашей партии».

Это письмо повсеместно обсуждалось в частях фронта на партийных собраниях, состоявшихся в октябре. Сурово критиковались те коммунисты, которые отставали в боевом соревновании и не являлись организаторами беспартийных масс. Собрания наметили конкретные меры для повышения авангардной роли коммунистов в бою.

Письмо Военного совета и политуправления фронта, а также решения партийных собраний способствовали усилению внутрипартийной работы, повышению боевой активности коммунистов, а вместе с тем и боевой активности всего личного состава частей и соединений, сражавшихся за Сталинград.

В период боев в городе весьма действенным средством укрепления морального духа воинов и повышения их боевой активности был личный пример командира, политработника, каждого члена партии. В трудных условиях борьбы в полосе действий 62-й армии Военный совет армии, командиры соединений и частей проявляли выдержку, большую твердость и находили способы восстановить нарушенное управление войсками, наладить боевое взаимодействие частей и соединений.

В конце сентября противник, не прекращая настойчивых атак в полосе обороны 62-й армии, стремился во что бы то ни стало добиться успеха в овладении Сталинградом. Упорные бои вели в те дни защитники города за заводские поселки «Баррикады» и «Красный Октябрь», а также в районе Орловки. Борьба осложнялась еще и тем, что была прекращена помощь сталинградцам со стороны армий, стоявших севернее и северо-западнее города. Готовясь к предстоящему контрнаступлению, они были вынуждены прекратить удары по войскам северного фланга 6-й немецкой армии.

В целях оказания помощи защитникам города командующий Сталинградским фронтом генерал А. И. Еременко решил в ночь на 29 сентября провести частную наступательную операцию южнее города силами своего фронта. Цель операции состояла в том, чтобы выйти на тылы южной группировки противника в районе станция Тингута, Абганерово, Садовое и заставить противника ослабить нажим непосредственно в городе, помочь 62-й армии в удержании Сталинграда.

К участию в намечаемой операции привлекалось по одному сводному отряду от 57-й и 51-й армий, а также авиация 8-й воздушной армии. Последняя должна была в течение ночи на 29 сентября нанести удары по семи вражеским объектам в черте города и дезорганизовать подготовку противника к очередной атаке на позиции советских войск. Одновременно соединения 62-й армии получили задачу обеспечить передний край световыми сигналами, чтобы исключить удары по ним своей авиацией.

Операция началась точно в назначенный срок. Сводный отряд 51-й армии в течение ночи углубился в расположение противника на 5 км в районе 75 км от южной окраины Сталинграда, а отряд 57-й армии быстро продвинулся вперед на глубину до 18 км и овладел районом Садовое. Действия обоих отрядов были поддержаны огнем и частью сил 15-й гвардейской стрелковой дивизии 64-й армии.

В результате ночных действий сводных отрядов левофланговых армий Сталинградского фронта советские войска овладели всеми промежутками между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак. Захват этих дефиле и упрочение положения войск фронта на его левом крыле в целом создавали благоприятные условия для развертывания здесь ударных группировок советских войск при переходе в контрнаступление.

Однако удар 57-й и 51-й армий был не настолько мощным, чтобы вынудить врага изменить группировку сил непосредственно в городе, где он продолжал настойчиво атаковать. 29–30 сентября гитлеровцам удалось овладеть поселками «Баррикады» и «Красный Октябрь».

В связи с новым осложнением обстановки в полосе 62-й армии командующий фронтом передал в распоряжение генерала В. И. Чуйкова 39-ю гвардейскую стрелковую дивизию под командованием генерала С. С. Гурьева, приказав использовать ее для усиления обороны в районе завода «Красный Октябрь». В это же время в районах Красного Буксира и Цыганской Зари начали сосредоточиваться 308-я стрелковая дивизия полковника Л. Н. Гуртьева и 37-я гвардейская стрелковая дивизия генерала В. Г. Жолудева.

В те напряженные дни героической обороны Сталинграда Ставка внимательно следила за событиями на Волге и продолжала непрерывно усиливать сталинградское направление.

С конца сентября 1942 г. стало очевидно, что наступательные возможности группы армий «Б» полностью исчерпаны. Ее войска переходили к обороне, кроме районов самого города, в борьбу за который оказались втянутыми две армии этой группы. Поэтому направляемые под Сталинград Ставкой Верховного Главнокомандования соединения предназначались теперь не столько для усиления обороны, сколько для создания ударных группировок фронтов в целях перехода в решительное контрнаступление.

Борьба в городе продолжалась с неослабевающим напряжением. Особенно яростные атаки гитлеровцы предприняли 1 октября в районе Орловки. Одновременно они возобновили натиск в центре города против частей 13-й гвардейской стрелковой дивизии. К исходу 4 октября противник прорвался к Сталинградскому тракторному заводу. Часть сил 115-й стрелковой и 2-й мотострелковой бригад, оборонявшихся в этом районе, оказалась в окружении. Только к утру 8 октября, отразив все атаки превосходящего по численности врага, воины этих бригад пробились из окружения и заняли оборону у слияния рек Орловка и Мокрая Мечетка.

В целом в конце сентября – начале октября положение советских войск в Сталинграде оставалось весьма тяжелым. Фашистские войска, захватив часть города, на ряде участков достигли Волги. Однако из-за возраставшего сопротивления защитников города, моральный дух и воля к победе которых не были сломлены, гитлеровцы продвинулись за 12 суток боев (с 27 сентября по 8 октября) на направлении главного удара, в районе заводских поселков, лишь на 400–600 м.

В октябре немецко-фашистское командование готовило генеральный штурм Сталинграда. В это же время Ставка Верховного Главнокомандования и командование Сталинградского фронта проводили необходимые мероприятия, направленные на удержание города.

Для усиления 62-й армии ей были переданы 37-я гвардейская стрелковая дивизия генерала В. Г. Жолудева и 84-я танковая бригада полковника Д. Н. Белого, которые в ночь на 4 октября начали переправу на правый берег.

5 октября Верховный Главнокомандующий в директиве командующему фронтом генералу А. И. Еременко потребовал организовать оборону в городе так, чтобы каждый дом, каждая улица были превращены в крепость. В директиве отмечалось, что фронт для этого располагает необходимыми силами и средствами и что город ни при каких обстоятельствах не должен быть сдан противнику, а та часть, которая оказалась занятой врагом, должна быть освобождена.

По решению Ставки из ее резерва было передано девять пулеметов артиллерийских батальонов для организации прочной обороны островов на Волге – Спорного, Зайцевского, Голодного и Сарпинского. Кроме того, Ставка передала Сталинградскому фронту 45-ю стрелковую дивизию полковника В. П. Соколова, приказав использовать ее также для обороны островов, и прежде всего острова Голодного и северной части острова Сарпинского. Для прикрытия островов с воздуха Ставка направила фронту полк ПВО (12 орудий калибра 37 мм и 20 крупнокалиберных пулеметов).

В числе мер по дальнейшему укреплению обороны Сталинграда были организация и проведение сильных артиллерийских контрподготовок по изготовившемуся для прорыва к Волге противнику.

Так, 5 октября в контрподготовке по гитлеровским войскам, пытавшимся организовать прорыв к Волге между Сталинградским тракторным заводом и заводом «Баррикады», участвовало более 300 орудий и минометов, в том числе 4 полка фронтовой артиллерийской группы. Для удобства управления группа, в которой насчитывалось 250 стволов (в том числе 150 орудий и минометов калибра 120–152 мм), была разделена на четыре подгруппы.

Активно действовала авиация 8-й воздушной армии. Ведя настойчивую борьбу за господство в воздухе, основные усилия она направляла на уничтожение танков и живой силы врага на поле боя в районах их сосредоточения. С 27 сентября по 8 октября воздушная армия совершила около 4 тыс. самолето-вылетов. Однако в действиях истребителей имели место и серьезные недостатки. Патрулирование дежурных самолетов осуществлялось не на подступах к прикрываемым войскам, а непосредственно над ними или вдали от переднего края обороны. Вражеские бомбардировщики атаковывались с дальних дистанций (800–1000 м), а преследование их истребителями до полного израсходования боеприпасов велось не всегда. Вследствие этого результативность действий истребительной авиации снижалась.

Напряженно работала Волжская военная флотилия. Геройски дрались с врагом части Сталинградского корпусного района ПВО страны.

Таким образом, сопротивление советских войск на всех участках фронта в районе Сталинграда возрастало.

Однако и противник продолжал наращивать здесь свои силы, готовясь к последнему, «генеральному» штурму крепости на Волге. В течение октября в район Сталинграда было направлено около 200 тыс. обученного пополнения, до 90 артиллерийских дивизионов резерва верховного главного командования, в которых насчитывалось до 50 тыс. человек и свыше 1 тыс. орудий. Кроме того, воздушным транспортом туда было переброшено около 40 саперных батальонов, специально подготовленных для штурма города.

К 9 октября в составе главной ударной группировки врага, действовавшей перед 62-й армией Сталинградского фронта, оставалось восемь дивизий. Теперь в них насчитывалось 90 тыс. человек, 2300 орудий и минометов, около 300 танков. Их действия по-прежнему поддерживали до 1 тыс. боевых самолетов 4-го воздушного флота. Этим силам врага на рубеже Рынок, поселок тракторного завода, заводы «Баррикады» и «Красный Октябрь», северо-восточные скаты Мамаева кургана, вокзал Сталинград-1 противостояли ослабленные длительными боями войска 62-й армии. В ней было 55 тыс. человек, 1400 орудий и минометов, 80 танков. В 8-й воздушной армии имелось только около 190 исправных самолетов. Советские войска уступали врагу в численности личного состава и в артиллерии в 1,7 раза, в танках – в 3,8 раза и в боевых самолетах – более чем в 5 раз.

В таких неравных условиях начались бои за заводы тракторный, «Баррикады» и «Красный Октябрь», которые продолжались до 18 ноября.

Весь мир следил за мужественной борьбой сталинградцев. Советские воины проявляли беспримерную стойкость и упорство, высокое воинское мастерство, массовый героизм.

В тяжелые дни осени 1942 г. член ЦК ВКП(б) Д. З. Мануильский в одном из своих выступлений перед командирами и политработниками 62-й и 64-й армий так оценил подвиг защитников Сталинграда: «Товарищи, вам тяжело, вам тяжелее, чем кому бы то ни было на фронте и в тылу. Это знают ЦК партии, советское правительство. Могу вас заверить, что вы скоро получите ощутимую поддержку всего народа. Наша партия, наш народ восхищены и горды тем, что могли воспитать таких людей, как вы – защитники Сталинграда, превратившие город в неприступную крепость».

3 октября в поселке Николаевском состоялся 10-й пленум Сталинградского обкома ВКП(б). На нем было принято обращение к защитникам города: «В эти трудные дни проникнемся одной мыслью – отступать некуда. Пути отступления закрыты приказом Родины, велением народа... Без Сталинграда для нас нет жизни, нет счастья».

Все новые герои рождались в сталинградских боях. Защитники города стойко выполняли свой долг. Они чувствовали поддержку всей страны, верили, что скоро начнется большое наступление. Свыше 100 тыс. морских пехотинцев сражались у стен города-героя на протяжении всей битвы. Ярким выражением их отваги явился бессмертный подвиг комсомольца М. А. Паникахи, вступившего в неравную борьбу с фашистскими танками. Всемирную известность получили подвиги бойцов гарнизонов Дома сержанта Я. Ф. Павлова, Дома лейтенанта H. E. Заболотного и мельницы № 4.

В рядах войск, оборонявших Сталинград, сражались также соединения и части войск НКВД. Они зорко оберегали тылы армий, охраняли и защищали коммуникации и переправы. Воинской доблестью и самоотверженностью отмечены боевые действия 10-й дивизии войск НКВД под командованием полковника А. А. Сараева, в которой было много пограничников. Наиболее ожесточенные бои дивизия вела на подступах к Мамаеву кургану, в районе тракторного завода и в центре города. Активно действовали в боях за Сталинград 2, 79, 91 и 98-й пограничные полки войск охраны тыла действующей армии. 79-му пограничному полку, например, во время сражения в городе выпало охранять и защищать важнейшую переправу через Волгу у тракторного завода, которая беспрерывно обстреливалась артиллерией и минометами, подвергалась бомбардировкам с воздуха. Но и в этих условиях пограничники самоотверженно выполняли свой долг. Пресекая диверсионно-разведывательные действия врага, они вступали в бои с его многократно превосходившими силами. Полк в ожесточенном бою отстоял переправу, дав возможность переправлять в Сталинград прибывающие подкрепления.

14 октября 1942 г. Гитлер подписал оперативный приказ № 1 главного командования сухопутных войск о переходе к стратегической обороне на всем советско-германском фронте, признав тем самым провал планов летнего наступления вермахта на востоке. Хотя гитлеровские войска вышли к Волге и углубились на Кавказ, они не смогли овладеть Сталинградом, основными нефтеносными районами Кавказа и перевалами Главного Кавказского хребта. Однако в районе Сталинграда наступление не прекратилось. В этот день фашисты пошли на очередной штурм волжского бастиона.

Атаки врага следовали одна за другой. 15 октября гитлеровцам удалось овладеть Сталинградским тракторным заводом и на узком 2,5-километровом участке выйти к Волге. Положение войск 62-й армии крайне осложнилось. Часть сил армии, действовавшая севернее завода, оказалась отрезанной. Но героическая борьба продолжалась. В течение месяца шли тяжелые уличные бои за каждый квартал, дом, за каждый метр приволжской земли.

Постепенно натиск врага стал ослабевать. 11 ноября гитлеровцы предприняли последнюю попытку штурма города. В этот день они смогли занять южную часть завода «Баррикады» и на узком участке пробиться к Волге. Героически сражавшиеся войска армии генерала В. И. Чуйкова оказались рассеченными на три части. Основные силы армии прочно обороняли территорию завода «Красный Октябрь» и узкую прибрежную часть города, почти до реки Царица. Группа полковника С. Ф. Горохова занимала район поселков Рынок и Спартановка. 138-я дивизия полковника И. И. Людникова отстаивала восточную часть завода «Баррикады».

14 ноября начавшийся ледостав на Волге лишил дивизию возможности поддерживать сообщение с левым берегом. Пять дней она дралась, прижатая к Волге, но своих позиций не сдала. До перехода советских войск в контрнаступление положение 62-й армии в городе не изменилось.

Итак, немецко-фашистским войскам не удалось полностью захватить город. Главная группировка противника, действовавшая в районе Сталинграда, понесла настолько большие потери, что вынуждена была окончательно перейти к обороне. 18 ноября 1942 г. закончился оборонительный период Сталинградской битвы. Город был удержан. Враг своей цели не достиг. В кровопролитных сражениях на подступах к Сталинграду и в самом городе его наступательные возможности были исчерпаны.

5. Итоги оборонительного периода Сталинградской битвы

Четыре месяца продолжался оборонительный период битвы на Волге, в ходе которого Советская армия провела на сталинградском направлении последовательно две стратегические оборонительные операции.

Первая была осуществлена на подступах к Сталинграду в период с 17 июля по 12 сентября 1942 г. войсками Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. В ходе ее была обескровлена главная ударная группировка вермахта на советско-германском фронте и сорваны планы захвата Сталинграда с ходу. В ожесточенных оборонительных сражениях, развернувшихся в большой излучине Дона, а затем на сталинградских обводах, советские войска сокрушили наступательную мощь врага, удержали город-герой, хотя фашистам и удалось прорваться к Волге севернее Сталинграда, а также выйти непосредственно к его окраинам. В ходе упорных сражений на подступах к Сталинграду оборонявшиеся советские войска были вынуждены под напором превосходивших сил противника оставить врагу территорию площадью более 30 тыс. кв. км, отойдя на глубину до 150 км. В оккупации оказалось 14 районов Сталинградской области, в том числе 9 полностью и 5 частично.

Вторая стратегическая операция советских войск включала оборонительное сражение Юго-Восточного (Сталинградского) фронта в самом Сталинграде и южнее его, а также частные наступательные операции Сталинградского (Донского) фронта севернее города с общей целью отстоять Сталинград и подготовить условия для перехода здесь Советской армии в решительное контрнаступление. В результате этой операции, продолжавшейся два месяца – с 13 сентября по 18 ноября, советские войска выполнили основную задачу, поставленную Верховным Главнокомандованием. Ценой огромного напряжения сил, благодаря героическому сопротивлению и стойкости советских воинов, поддержанных всей страной, важный стратегический объект на юге, крупнейший военно-промышленный центр страны и узел коммуникаций был удержан, хотя врагу и удалось ворваться в пять районов Сталинграда и один захватить полностью. В руках советских войск оставался крупнейший район города – Кировский.

Защитники Сталинграда выдержали неоднократные штурмы города численно превосходивших сил врага и сохранили важный оперативно-стратегический плацдарм для развертывания контрнаступления Советской армии, начавшегося на сталинградском направлении 19 ноября 1942 г.

В ходе обеих стратегических оборонительных операций советских войск вермахту были нанесены огромные потери. Около 700 тыс. убитыми и ранеными, свыше 2 тыс. орудий и минометов, более 1 тыс. танков и штурмовых орудий и свыше 1,4 тыс. боевых и транспортных самолетов потеряла немецко-фашистская армия в борьбе за Сталинград летом к осенью 1942 г.

Кровопролитные сражения советских войск в оборонительный период Сталинградской битвы повлекли за собой большие потери личного состава. Напряженность и длительность борьбы потребовали огромного расхода материально-технических средств. Всего было израсходовано 172,2 млн винтовочных патронов, 3,8 млн мин, свыше 3 млн артиллерийских выстрелов наземной артиллерии и более 500 тыс. выстрелов зенитной артиллерии. За это время на сталинградское направление было подано 5540 вагонов одних только боеприпасов.

К обороне Сталинграда было привлечено большое количество подготовленных стратегических резервов Ставки. Только с 23 июля по 1 октября 1942 г. на сталинградское направление прибыло 55 стрелковых дивизий, 9 стрелковых бригад, 7 танковых корпусов и 30 танковых бригад. Кроме того, основные потоки маршевого пополнения направлялись летом и осенью 1942 г. на это решающее направление борьбы.

В огне сражений Сталинградской битвы сгорели планы фашистов сокрушить СССР в 1942 г. и расширить фронт агрессии в другие районы мира. «Весь мир, затаив дыхание, следил за битвой на Волге. В Вашингтоне и Лондоне, в Париже и Белграде, в Берлине и Риме – везде люди чувствовали, понимали: здесь решается исход войны. Это было ясно и нашим врагам, и нашим союзникам... – отметил Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев в своей речи на открытии памятника-ансамбля героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане 15 октября 1967 г. – В этой битве не только были перемолоты отборные гитлеровские войска. Здесь выдохся наступательный порыв, был сломлен моральный дух фашизма». Историческое значение воинского подвига героев Сталинграда состоит в том, что на берегах Волги было окончательно остановлено победное шествие агрессора, начатое в 1939 г.

Героическая оборона Сталинграда оказалась непреодолимой. Невиданной стойкостью и упорством в защите города-героя на Волге Советские Вооруженные Силы внесли значительный вклад в борьбу за создание коренного перелома в войне в пользу государств антифашистской коалиции.

Успех обороны города на Волге свидетельствовал о несокрушимой силе Советской армии, созданной трудом и разумом советских людей, воспитанной Коммунистической партией.

Защищая на полях Сталинградской битвы великие завоевания Октября, отстаивая социалистическую Родину от страшной угрозы, которую нес германский фашизм, Советские Вооруженные Силы воодушевляли миллионные массы порабощенных гитлеровской Германией народов Европы на борьбу за свое национальное и социальное освобождение.

Великий подвиг защитников Сталинграда достойно оценен советским народом и Коммунистической партией. Специально учрежденной в декабре 1942 г. в память о героической борьбе на Волге медалью «За оборону Сталинграда» было награждено 754 тыс. участников Сталинградской битвы – воинов Советских Вооруженных Сил, партизан, трудящихся города и области. Легендарному городу-воину присвоено почетное звание «Город-герой».

Высоко оценивали подвиг защитников Сталинграда видные политические деятели ряда стран. «Соединенные Штаты хорошо понимают тот факт, – писал Ф. Рузвельт И. В. Сталину в августе 1942 г., – что Советский Союз несет основную тяжесть борьбы и самые большие потери на протяжении 1942 года, и я могу сообщить, что мы весьма восхищены великолепным сопротивлением, которое продемонстрировала Ваша страна».

Искренние чувства признательности и благодарности народов мира мужественным защитникам Сталинграда выражались в высказываниях и посланиях представителей общественных кругов и органов печати многих государств. Так, ливанская газета «Сади-аш-Шааб» в разгар оборонительного сражения 10 сентября 1942 г. писала: «Этот город с многочисленным населением – уже не только русский город. Сталинград – это город всех людей, одна из цитаделей цивилизации.

Город на Волге поставил на очередь вопрос о скором конце Гитлера. Город на Волге стал кладбищем, где находят могилу громадные мрачные силы, со всех сторон привлеченные нацистами, чтобы послужить пушечным мясом для орудий, установленных на берегах Волги. Все это укрепляет нашу любовь к Сталинграду и заодно укрепляет наше спокойствие: война на улицах Сталинграда обеспечивает мир на улицах Каира, Александрии, Бейрута, Дамаска и Багдада!»

Чувство глубокой признательности Советской армии за ее героическую борьбу в период Сталинградской битвы выразил генеральный секретарь Коммунистической партии Англии Г. Поллит: «...Красная армия творит грандиозные дела, которые сделали бессмертным само название «Сталинград». Никакая другая армия в мире не смогла бы сделать того, что совершила Красная армия. И это понимают у нас в Англии».

Оборонительный период Сталинградской битвы был крупной вехой на пути к победе. Он подготовил необходимые условия для перехода Советской армии в контрнаступление с целью решительного разгрома врага под Сталинградом и тем самым создал благоприятную обстановку для активизации действий союзных армий на всех других фронтах мировой войны.

Но значение этого периода битвы определяется не только его военно-политическими итогами для дальнейшего хода и исхода мировой войны. Он знаменовал собой крупный этап в развитии советского военного искусства, стал замечательной школой полководческого искусства советских военачальников, боевого мастерства широких солдатских масс и офицерского корпуса Вооруженных Сил СССР.

В сражениях оборонительного периода Сталинградской битвы был творчески использован боевой опыт, накопленный Советской армией в первый, наиболее тяжелый для Советского Союза год борьбы с гитлеровской Германией и ее сообщниками по агрессии.

В трудной, часто неравной борьбе на донских и волжских берегах советское военное искусство выдержало суровую проверку и доказало на полях гигантских сражений свое превосходство над военным искусством вермахта.

Оборонительный период Сталинградской битвы еще раз подтвердил необходимость глубокого построения стратегической обороны, заблаговременного создания хорошо оборудованных оборонительных рубежей в глубине и своевременного занятия их войсками. В сражениях под Сталинградом советские войска получили опыт широкого маневра силами и средствами в оперативном и тактическом масштабах. Этот период битвы на Волге весьма поучителен умелым сочетанием оперативной обороны с активными наступательными действиями на отдельных направлениях с целью отвлечения сил врага с угрожаемых направлений. В этом отношении опыт частных наступательных операций Сталинградского фронта, осуществленных в сентябре 1942 г., показал, насколько важны подобные действия для обеспечения успеха обороны такого важного стратегического объекта, как Сталинград.

Сталинградская оборона дала много нового и в вопросах тактики общевойскового боя, и прежде всего в деле организации и ведения уличных боев.

Новым явлением в условиях боев в крупном городе было проведение артиллерийских контрподготовок по изготовившимся к атаке войскам противника. Борьба в Сталинграде показала, что привлечение к контрподготовке основной массы артиллерии армии и продолжительность ее до 30–40 минут в ряде случаев обеспечивали нанесение противнику значительных потерь, приводили к расстройству его боевых порядков и создавали благоприятные условия для контрударов и контратак.

В целом опыт обороны Сталинграда позволил не только вскрыть и в основном устранить недочеты в организации и ведении обороны советскими войсками, но и наметить пути ее совершенствования. Уроки оборонительного периода битвы на Волге, вытекавшие из критического обобщения опыта действий советских войск, оказали влияние на развитие военного искусства Советской армии и были ею широко использованы в дальнейшей вооруженной борьбе. В ряде вопросов опыт сталинградской обороны не потерял актуальности для теории военного искусства и в послевоенный период.

Достойный вклад в советское военное искусство в период сталинградской обороны внес советский солдат. Патриотизм, беззаветная храбрость, стойкость, высокое боевое мастерство, героизм – вот что было характерным для всех защитников Сталинграда, воспитанных ленинской партией.

Успех в обороне Сталинграда был обеспечен боевым мастерством командиров корпусов, дивизий, полков, батальонов, рот и батарей. Он был результатом высокого морально-боевого духа защитников города на Волге, который повседневно укрепляли у воинов своей воспитательной и организаторской работой армейские партийные организации, члены военных советов фронтов и армий, начальники политорганов, весь многочисленный аппарат политработников частей и соединений.

Коммунисты и комсомольцы были той цементирующей силой, которая сплачивала широкие солдатские массы в борьбе за Сталинград. Как и в других сражениях войны, они всегда находились там, где было наиболее трудно, там, где решался успех боя.

Отдавая дань глубокого уважения защитникам города-героя, Л. И. Брежнев говорил: «Человечество помнит их как героев-сталинградцев. Но пришли они сюда со всех концов страны, и вся наша страна стояла за ними.

По зову Родины, по зову партии пришли сюда советские люди, чтобы защитить свободу и честь своего народа, отстоять завоевания Великого Октября. Если бы в окопах Сталинграда не стояли плечом к плечу сыны России и Украины, Белоруссии и Прибалтики, Кавказа и Сибири, Казахстана и Средней Азии – не было бы сталинградской победы.

Если бы не работали дни и ночи заводы Урала и Сибири, если бы труженики колхозных полей не совершали ежедневно своего внешне как будто незаметного подвига – не было бы сталинградской победы.

Родина сделала все, чтобы герои Сталинграда с честью выполнили свой долг».

Минуло более шести десятилетий, как воины-сталинградцы преградили путь агрессору на волжском рубеже. Но интерес к событиям и проблемам Сталинградской битвы и ее наиболее трудной части – героической обороне волжского бастиона, проявленный во всем мире в ходе войны, сохраняется и сегодня.

И это вполне объяснимо. Результаты и военно-политическое значение финала сталинградской обороны достойно отметили и хорошо запомнили друзья Советского Союза, все прогрессивные люди земли.

Для международной реакции, для антикоммунистов и антисоветчиков всех мастей железная стойкость защитников Сталинграда была глубоким разочарованием, она окончательно похоронила их надежды расправиться с первым в мире социалистическим государством руками германских фашистов. После войны они встали на путь откровенной фальсификации событий.

Если в высказываниях многих государственных и военных руководителей времен минувшей войны и в литературе первых послевоенных лет Сталинградская битва правомерно называлась решающей битвой мировой войны, то уже вскоре на Западе стали появляться откровенные тенденции снизить звучание этой битвы, вытравить из сознания сегодняшнего поколения память о Сталинграде как символе несокрушимости СССР, предать забвению исторический подвиг защитников города-героя на Волге. А с течением времени эти тенденции оформились в определенную систему фальсификации истории Сталинградской битвы. Эта фальсификация имеет свои приемы и направления.

Одним из таких приемов фальсификации является тенденциозный показ боевых действий под Сталинградом через призму работ мемуаристов и историков из числа бывших гитлеровских генералов. В статьях и книгах, посвященных битве на Волге, подробно описывались лишь действия немецко-фашистских войск, главным образом в наступлении, с явной симпатией к ним и гитлеровскому генералитету в особенности. При этом неумеренно превозносились успехи вермахта, восхвалялось немецкое военное искусство. Критике подвергался только Гитлер, на которого взваливалась вся вина за неудачи и поражения. На этом фоне вскользь, весьма отрывочно и искаженно говорилось о Советской армии. Ее героические оборонительные сражения преподносились как сплошная цепь поражений, нередко с прямыми антисоветскими выпадами.

Фальсификация Сталинградской битвы характерна прежде всего для американской, английской и западногерманской историографии. Она находит широкое отражение не только в иллюстрированных изданиях, специально предназначенных для идеологической обработки подрастающего поколения, но и в исследовательских трудах, энциклопедиях, мемуарной литературе и других работах по истории Второй мировой войны.

Весьма типична в этом отношении книга английского военного историка А. Ситона «Русско-германская война 1941–1945», изданная в 1971 г. При рассмотрении битвы на Волге в книге откровенно акцентируется внимание только на вермахте: «Подготовка вермахта к кампании 1942 года», «К Волге и Каспию», «Наступление на Сталинград» – таковы названия глав книги, в которых превозносятся успехи врага. При этом все сведения, взятые из немецко-фашистских источников и мемуаров бывших гитлеровских генералов, без тени сомнения признаются достоверными, а фактические данные из советских военно-исторических трудов тут же оговариваются как не внушающие доверия. Потери вермахта в ходе его наступления в 1942 г. выводятся и подаются читателю мизерными, хотя автор не может не знать, что 95 процентов всех потерь на данном этапе мировой войны немецко-фашистские войска понесли именно на советско-германском фронте.

Вместо того чтобы воздать должное героическому подвигу Советской армии, которая в оборонительных сражениях нанесла вермахту невосполнимые потери, подготовила условия для решительного разгрома врага под Сталинградом и тем самым создала благоприятную обстановку для активизации действий союзных армий на всех других фронтах мировой войны, английский историк пытается опорочить ее воинов, принизить советское военное искусство. В книге голословно утверждается, что в советских войсках между Доном и Волгой в июле – августе 1942 г. будто бы царила полная дезорганизация, массовое дезертирство, распад соединений и тому подобные нелепости.

Многие реакционные историки Запада продолжают выступать в роли преемников гитлеровских генералов в своем стремлении принизить советское военное искусство, проявленное в оборонительный период Сталинградской битвы. Среди фальсификаторов истории сталинградской обороны имеются и такие, которые продолжают утверждать, что если бы США не оказали Советскому Союзу помощь по ленд-лизу, то «конечную победу» под Сталинградом одержали бы гитлеровцы. А американский историк Р. Феррел даже заявил, что якобы без такой помощи «русские были бы вынуждены пойти на сепаратный мир с Германией».

Попытки реакционных буржуазных историков поставить исторические факты с ног на голову, развеять немеркнущую славу Сталинграда являются грубым извращением одного из важнейших событий войны. Но как бы ни усердствовали буржуазные фальсификаторы в своем стремлении предать забвению подвиг защитников Сталинграда, историческая правда о нем непобедима, так же как непобедимым оказался сам город-герой на Волге.

«Многое может сгладиться в памяти поколений. Но никогда не умрет слава героических дней Сталинградской обороны. Сталинград – это история, которая не уходит безвозвратно в прошлое, а помогает нам в повседневной жизни и борьбе, и поэтому к ее страницам следует обращаться снова и снова». Эти слова члена Политбюро ЦК КПСС, Председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгина, сказанные им во время торжественного заседания в Волгограде 11 июля 1965 г., посвященного вручению городу-герою ордена Ленина и медали «Золотая Звезда», убедительно говорят о том, что правда о Сталинграде будет вечно жить в памяти народа, будет всегда служить воспитанию поколений на героических традициях Коммунистической партии, советского народа и его Вооруженных Сил.