1944, Действия военно-морских флотов

Борьба на морских коммуникациях в Заполярье

Победы Вооруженных Сил СССР в 1943 г. привели к некоторому улучшению обстановки на морских театрах военных действий. Расширились возможности советских флотов в борьбе на морских коммуникациях, в оказании помощи сухопутным войскам при осуществлении наступательных операций на приморских направлениях. Вместе с тем противник, удерживая обширные прибрежные районы, по-прежнему затруднял базирование и ограничивал действия флотов.

На Северном флоте, которым командовал вице-адмирал А. Г. Головко, существенных изменений не произошло. Приморский фланг Карельского фронта был стабильным. Прежним остался и характер морских перевозок противника, который по прибрежной коммуникации снабжал из Германии свои войска, действовавшие в Заполярье, а обратно через порты Варангер-фьорда вывозил стратегическое сырье – никелевую и железную руду. Поскольку движение вражеских конвоев было интенсивным, боевые действия вдоль северного побережья Норвегии носили систематический характер и требовали от обеих сторон активного использования авиации, подводных лодок и надводных кораблей.

Важной задачей Северного флота являлось обеспечение переходов союзных конвоев в СССР и обратно. Порты Мурманск и Архангельск в годы войны приняли почти четвертую часть грузов от общего количества поставок США и Англии Советскому Союзу. Северный флот усиливал охрану союзных конвоев в своей наиболее опасной операционной зоне, так как здесь морские пути проходили вблизи побережья Норвегии, где базировались крупные силы противника. Кроме того, он самостоятельно обеспечивал внутренние сообщения по Баренцеву и Белому морям, имевшие для СССР большое значение, и содействовал 14-й армии Карельского фронта, прикрывая ее приморский фланг.

Борьба с флотом Германии, сосредоточенным в Северной Норвегии, являлась общей задачей союзников, в первую очередь СССР и Великобритании. В ходе защиты внешней коммуникации Северный флот наладил устойчивое оперативное и тактическое взаимодействие с силами английского флота при совместном обеспечении движения конвоев, а также при ударах по германским кораблям и авиации.

Ядро крупных вражеских надводных кораблей неизменно находилось в Заполярье. Сюда же противник стянул значительное число подводных лодок. В Северной Норвегии в декабре 1943 г. продолжали дислоцироваться линейные корабли «Шарнхорст» и «Тирпиц», 14 эскадренных миноносцев и миноносцев, 2 минных заградителя, более 50 сторожевых кораблей и тральщиков, флотилия торпедных катеров и другие малые корабли. Против конвоев использовалось до 20 подводных лодок и свыше 200 самолетов.

Но группировка германских вооруженных сил в Северной Норвегии, хотя и была значительной, уже потеряла прежние возможности, поскольку ее авиация ослабла в связи с перебросками самолетов прежде всего на другие участки советско-германского фронта. Потеряв господство в воздухе, противник главную ставку делал на подводные лодки, а крупные надводные корабли пытался использовать лишь ночью и в нелетную погоду.

Тяжелые корабли германского флота все еще сохраняли возможность выхода из Северной Норвегии для нападения на союзные конвои, вынуждая английское адмиралтейство держать на севере мощную группировку флота, включавшую линейные корабли и авианосцы. Чтобы высвободить эту группировку для предстоящего вторжения во Францию, оно искало пути уничтожения линейных кораблей противника.

К этому времени общее соотношение сил в Атлантическом океане еще больше изменилось в пользу союзных держав. Усилилась активность англо-американского флота и авиации, корабли и самолеты которых оснащались более совершенными средствами поиска и уничтожения подводных лодок противника. Западные союзники могли уже без значительных потерь осуществлять большие перевозки через океан.

Германское командование путем введения отдельных технических новшеств – самонаводящихся акустических торпед, более совершенных радиолокационных и гидроакустических станций – пыталось повысить эффективность действий своих подводных лодок и изменить ход войны на море. Но потери рейха в подводных лодках были таковы, что германское морское командование все чаще стало задумываться о целесообразности и оправданности продолжения подводной войны вообще, дававшей ранее ему единственный шанс на успех при ведении борьбы на океанских и морских просторах.

Государственный Комитет Обороны, учитывая важную роль Северного флота в защите внешних морских коммуникаций, принимал меры для укрепления его сил. Флот пополнялся торпедными катерами, самолетами минно-торпедной, бомбардировочной и штурмовой авиации, которые приобретали всё большее значение в защите своих коммуникаций и нарушении морских сообщений противника. К началу 1944 г. в боевой состав Северного флота входили 23 подводные лодки, лидер и 8 эскадренных миноносцев, 20 сторожевых кораблей, 14 торпедных катеров, 63 охотника за подводными лодками и сторожевых катера, 36 базовых тральщиков, 40 катеров-тральщиков, 353 самолета. В январе – марте на флот прибыло еще 20 торпедных катеров, из которых была сформирована отдельная бригада. Сторожевые катера вооружались установками реактивной и зенитной артиллерии, оснащались радиотехническими средствами.

В марте 1943 г. союзники, ссылаясь на различные причины, а фактически по политическим мотивам, прекратили отправку конвоев в северные порты СССР. Советские руководители не раз настойчиво напоминали Англии и США о необходимости посылки конвоев, доказывая, что без использования наиболее короткого Северного пути осуществление запланированных поставок невозможно. Это возымело действие, и в ноябре отправка конвоев была возобновлена.

В связи с улучшением обстановки морские перевозки стали осуществляться по-новому. Конвои направлялись непосредственно из Англии, минуя Исландию, которая прежде использовалась как место их формирования и исходный пункт следования. Кроме того, если раньше крупные надводные корабли обеспечивали безопасность следования конвоев лишь на западном участке пути, то теперь, не боясь авиации противника, они начали осуществлять это и на восточном участке с заходом в Кольский залив.

К защите союзных конвоев в операционной зоне Северного флота советское Верховное Главнокомандование относилось как к задаче первостепенной важности. Для обеспечения проводки конвоя в своей зоне флот стал каждый раз выделять более 40 боевых кораблей и вспомогательных судов, а также до 2 авиационных дивизий. Была проделана огромная работа по сокращению сроков пребывания транспортов и кораблей союзников в советских портах и обеспечению там их безопасности. Стало более тесным взаимодействие флота с Войсками ПВО страны; значительно возросла надежность противовоздушной обороны Мурманска и Кольского залива. Так, в начале апреля из состава двух конвоев (JW-57 и JW-58) в Кольском заливе находилось 117 судов и боевых кораблей, в том числе 74 транспорта и 6 танкеров, однако ни один вражеский самолет не прорвался к заливу.

На период прибытия и ухода конвоя командование флота составляло согласованный с английской военно-морской миссией план обеспечения. Реализация его, по существу, выливалась в операцию по защите конвоев. Она заключалась в непосредственном усилении их охранения, в прикрытии конвоев истребителями, обеспечении безопасности маршрутов от немецких подводных лодок и мин, развертывании своих подводных лодок на пути возможного выхода крупных надводных кораблей противника из норвежских шхер, отражении налетов вражеской авиации на советские порты, проведении воздушной разведки, нанесении ударов по аэродромам противника и в других действиях флота.

Впервые такие операции были проведены в конце 1943 г. Так, 25 ноября, когда из Англии прибывал конвой JW-54A, авиация флота нанесла удары по аэродромам врага, уничтожив 11 самолетов на земле и 14 – в воздушных боях, свои потери составили 14 самолетов. Торпедоносцы и бомбардировщики дежурили на аэродромах в ожидании сигнала о выходе крупных вражеских кораблей. Одновременно успешно действовали и другие силы флота.

Учитывая тяжелую для себя обстановку на советско-германском фронте, враг продолжал поиски эффективных способов борьбы против союзных конвоев. Главнокомандующий военно-морским флотом Германии гросс-адмирал К. Дениц считал, что ради помощи сухопутным войскам, действовавшим на восточном фронте, стоит идти на риск и попытаться сорвать снабжение русских армий военными материалами через северные порты. Поэтому, несмотря на угрозу высадки американо-английских войск в Западной Европе, немецко-фашистское руководство не ослабляло силы флота на Севере. Планы действий против союзных конвоев неоднократно рассматривались в ставке германского верховного главного командования, но удовлетворительного решения так и не нашлось. Дениц доказывал, что германские подводные лодки были лишены возможности пробиться к конвоям своих противников в связи с увеличением у них противолодочных кораблей и самолетов, и настаивал на усилении германской авиации в Северной Норвегии. Главнокомандующий ВВС Г. Геринг отказывался увеличить там количество самолетов, утверждая, что, если конвой будет обнаружен за три дня, времени окажется достаточно для переброски германской авиации на Север из других районов.

Получив в декабре сведения о движении конвоя JW-55B, германское командование решило его атаковать крупными надводными кораблями. Бывший гитлеровский адмирал Ф. Руге в послевоенное время писал, что дальнейшее ухудшение положения на восточном фронте побудило военно-морское командование направить против конвоя кроме подводных лодок линейный корабль «Шарнхорст» и пять эскадренных миноносцев. Это было очень рискованное решение, поскольку преимущество было на стороне союзных флотов.

Британское адмиралтейство тщательно подготовилось к встрече вражеского линкора. Помимо непосредственного охранения были созданы отряды ближнего прикрытия (три крейсера) и дальнего (новейший линейный корабль «Дюк оф Йорк», крейсер «Джамейка» и четыре эскадренных миноносца). Численное превосходство сочеталось с преимуществом в радиолокации: на английских кораблях имелись новые станции, в то время как на «Шарнхорсте» – устаревшие.

26 декабря 1943 г. в результате нескольких артиллерийских ударов и торпедных атак немецкий линкор был потоплен. Английское командование получило возможность направлять свои корабли из состава флота метрополии на другие театры военных действий. Потопление «Шарнхорста» имело большое морально-политическое значение. И. В. Сталин поздравил У. Черчилля и главнокомандующего флотом метрополии адмирала Б. Фрезера с победой. Сердечно приветствовали моряков английской эскадры офицеры и матросы Северного флота при встрече их в Кольском заливе.

С уничтожением последнего боеспособного германского линкора опасность нападения надводных сил противника на конвои практически перестала существовать. Английское адмиралтейство возвратилось к формированию крупных конвоев, изменив организацию их охранения. Поскольку основная опасность для конвоев исходила от подводных лодок и авиации, отпала необходимость в отрядах прикрытия из линейных кораблей и тяжелых крейсеров, а включение авианосцев и крейсеров ПВО в охранение усиливало противолодочную и противовоздушную оборону.

Дениц пытался добиться успеха, изменив тактику действий. Он приказал направлять для нанесения ударов по конвоям максимальное количество подводных лодок. Если раньше они атаковывали транспорты в открытом море, то теперь занимали позиции у побережья, на выходе из баз, особенно на подходах к Кольскому заливу. Для союзных и советских судов возникла серьезная опасность в прибрежных водах.

Учитывая изменение обстановки, командование Северного флота для борьбы с подводными лодками привлекло большую часть кораблей и авиации. Поиск лодок самолетами стал проводиться до меридиана 20 ° восточной долготы в 30-мильной зоне по обе стороны маршрута конвоя.

Несмотря на резкое усиление активности, немецкие подводные лодки в результате не могли успешно действовать без поддержки авиации против сильно охраняемых конвоев. Даже в случае раннего обнаружения конвоя лодкам не удавалось нанести большой ущерб кораблям охранения и транспортам. Так, с 5 по 9 февраля 1944 г. восемь подводных лодок группы «Вервольф», преследуя конвой RA-56, не сумели выйти на позиции для пуска торпед. В конце этого месяца германская воздушная разведка навела на конвой, следовавший в СССР, 15 подводных лодок группы «Хартмунт», однако корабли охранения потопили две немецкие подводные лодки, а транспорты конвоя без потерь вошли в Кольский залив. 4 марта воздушная разведка, обнаружив конвой RA-57, сообщила его координаты подводным лодкам группы «Тайфун», развернутым в море. Но в течение трех суток немецкие подводники из-за сильного охранения конвоя не могли сблизиться с транспортами и, потеряв две лодки, отказались от преследования. 4 апреля в СССР прибыл также без потерь союзный конвой JW-58 в составе 48 транспортов и 29 кораблей охранения, в том числе крейсера ПВО, 2 конвойных авианосцев и 20 миноносцев. Атаки подводных лодок и одиночных самолетов на конвой были отражены, при этом потоплены четыре подводные лодки противника.

С ноября 1943 г. по апрель 1944 г. в пяти конвоях в Мурманск и Архангельск пришел 191 транспорт. В то же время из северных портов СССР было отправлено 201 транспортное судно. Германские подводные лодки потопили всего три судна. В борьбе за внешние коммуникации союзники одержали важную победу. Тем не менее руководители Великобритании в апреле снова прервали движение конвоев, возобновив его лишь в конце августа.

Успешно защищал Северный флот и внутренние морские сообщения между портами Белого и Баренцева морей. С января по июнь здесь прошло 106 конвоев в составе 282 судов и 373 кораблей охранения. Потери их составили менее полупроцента.

Вместе с тем советский флот, систематически наращивая силу ударов по противнику, все больше нарушал имевшие для Германии важное стратегическое значение морские перевозки вдоль северного побережья Норвегии. Этим путем гитлеровцы вывозили продукцию никелевых разработок из Петсамо, снабжали 20-ю горную армию, насчитывавшую с частями усиления до 200 тыс. человек. Непрерывно растущий объем перевозок заставлял германское верховное командование усиливать оборону своих заполярных коммуникаций.

С увеличением сил Северного флота происходили изменения в способах его действий. Если в предыдущие годы на вражеских коммуникациях действовали преимущественно подводные лодки, то теперь наряду с ними ударной силой стала и авиация. Район ее действий расширился к западу от мыса Нордкап вплоть до Тромсё, мощь ударов значительно возросла. За первое полугодие 1944 г. воздушные силы Северного флота совершили, главным образом по конвоям, более 240 атак, в которых в общей сложности участвовало 2760 самолетов. Авиация же противника провела 55 атак, преимущественно по объектам на берегу, с привлечением лишь 224 самолетов.

Северный флот перешел к организации операций с участием разнородных сил при нанесении ударов по одному и тому же конвою. В них использовались подводные лодки, самолеты, торпедные катера и эскадренные миноносцы. При этом ударная группа подводных лодок занимала позиции ожидания севернее трассы движения конвоев. Создавалась нависающая завеса, угрожавшая вражеским транспортам. Авиация вела разведку и действовала вплоть до Тромсё. Получив сведения об обнаружении противника, подводные лодки кратчайшим путем следовали на перехват конвоя и атаковывали его, а затем вновь занимали позиции ожидания. Их действия поддерживались другими силами флота.

С 16 января по 5 февраля флот осуществил первую такую операцию, в которой участвовало 12 подводных лодок, самолеты-торпедоносцы, 4 эскадренных миноносца и 4 торпедных катера. В ходе ее подводные лодки «М-201», «С-56», «С-102» потопили 3 транспорта противника водоизмещением 7480 тонн. В феврале – мае было проведено еще ряд подобных операций на вражеских коммуникациях у берегов Северной Норвегии.

С наступлением полярного дня авиация стала одной из главных ударных сил флота. Эффективность ее действий была значительной. Так, 11 мая в течение 12 часов 207 самолетов подвергли ударам один и тот же конвой, потопив 2 транспорта и 5 кораблей охранения противника. Наибольшие результаты в действиях по конвоям были достигнуты в Варангер-фьорде, где удалось массировать все рода сил флота, а вход в Петсамо блокировать с полуострова Средний батареями береговой артиллерии.

Северный флот нанес врагу значительные потери в тоннаже судов и в перевозимых грузах. С декабря 1943 г. по май 1944 г. было проведено 160 атак, потоплено 93 транспортных судна и боевых корабля и 63 повреждено, 7 вражеских судов подорвались на минах.

Важную роль в достижении успеха боевых действий Северного флота сыграла партийно-политическая работа, направленная на развитие высокой боевой активности и совершенствование боевой выучки личного состава. Командиры, политорганы, партийные и комсомольские организации широко популяризировали боевой опыт передовых кораблей, частей и соединений, добивались примерности коммунистов и комсомольцев в выполнении боевых задач. Большая работа проводилась по выполнению требований приказа наркома ВМФ от 25 декабря 1943 г. о подготовке старшин и сержантов как непосредственных руководителей подчиненными в бою. Важное место в героико-патриотическом воспитании заняло, как и на других флотах, разъяснение Указов Президиума Верховного Совета СССР от 5 февраля 1944 г. об утверждении нового образца Красного Знамени, гвардейского Красного Знамени и Положения о Красном Знамени войсковых частей и соединений Военно-Морского Флота и от 3 марта об учреждении орденов и медалей Ушакова и Нахимова.

Значительно выросли и окрепли партийные и комсомольские организации. Количество коммунистов на флоте увеличилось с января по июнь 1944 г. с 21,7 тыс. до 25,3 тыс. человек. Особенно высокой была партийная и комсомольская прослойка на подводных лодках, малых надводных кораблях и в авиации. Так, на 1 января 1944 г. в Краснознаменной бригаде подводных лодок каждый второй являлся членом или кандидатом в члены ВКП(б), а в экипажах сторожевых катеров было от 50 до 90 процентов коммунистов.

В ходе боевых действий личный состав Северного флота проявил высокий героизм. Воины не жалели жизни для победы. Например, 23 апреля 1944 г. в районе Варангер-фьорда совершил подвиг парторг эскадрильи 46-го штурмового авиаполка И. Б. Катунин. Когда его самолет оказался подбитым и загорелся, отважный патриот направил машину на немецкий транспорт и потопил его. Капитану Катунину и стрелку сержанту А. М. Маркину посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

В зимне-весенний период 1944 г. Северный флот достиг значительных успехов в защите внешних морских коммуникаций. Морские перевозки союзников осуществлялись почти без потерь. Вместе с тем увеличилась сила ударов по вражеским коммуникациям. Соотношение сил на Севере еще больше изменилось в пользу антигитлеровской коалиции.

Боевые действия на Балтийском море

Прорыв блокады Ленинграда и восстановление железнодорожной и автомобильной его связи со страной изменили обстановку на всем северо-западном стратегическом направлении. Этими путями, а также через Ладожское озеро в город шли мощные потоки грузов и людей. В 1943 г. только Ладожской флотилией было перевезено свыше 240 тыс. тонн различных грузов, 856 тыс. куб. м лесоматериалов, 162 тыс. человек. Район Ленинграда из ослабленного и уязвимого пункта стал превращаться в важнейший исходный плацдарм для наступления сухопутных войск и развертывания боевых действий флота.

Находясь в оперативном подчинении Ленинградского фронта и успешно взаимодействуя с его войсками, Краснознаменный Балтийский флот (КБФ), которым командовал адмирал В. Ф. Трибуц, прочно удерживал острова Лавенсари, Пенисари, Сескар, на которые базировались истребители и боевые катера. Флот вел активные действия легкими силами и авиацией, обеспечивая прикрытие подходов к Ленинграду и флангов сухопутных войск, осуществлял надежную оборону острова Котлин и способствовал удержанию чрезвычайно важного ораниенбаумского плацдарма.

К началу операции по разгрому противника под Ленинградом флот располагал довольно крупными воздушными, подводными и надводными силами, мощной береговой стационарной и железнодорожной артиллерией. Он имел в своем боевом составе, включая Ладожскую флотилию, 1 линейный корабль, 2 крейсера, 2 лидера, 11 эскадренных миноносцев, 27 подводных лодок, 4 сторожевых корабля, 15 канонерских лодок, 56 торпедных катеров, 7 минных и сетевых заградителей, 58 тральщиков, 15 бронекатеров, 176 малых охотников за подводными лодками и сторожевых катеров, 164 катера-тральщика. В авиации флота насчитывалось 435 самолетов различных типов. Основные силы КБФ базировались на Ленинград и Кронштадт. Большая минная опасность, наличие мощного противолодочного рубежа противника в Финском заливе, а также невозможность пока еще обеспечить надежное прикрытие сил флота с воздуха по-прежнему вынуждали ограничивать район боевых действий его кораблей восточной частью Финского залива. На Балтийском море могла действовать лишь минно-торпедная авиация.

Общая обстановка на северо-западном стратегическом направлении требовала от командования КБФ разработки наиболее эффективных способов содействия войскам Ленинградского фронта в разгроме противника на его укрепленных позициях и очищении от врага подступов к Ленинграду, овладения совместно с войсками южным побережьем Финского залива и последующего развертывания сил флота на запад для ведения активных действий в Балтийском море.

Одной из задач оставалось нарушение германских морских перевозок в Балтийском море, которые в начале 1944 г. составляли свыше 1,7 млн тонн груза в месяц. В конце 1943 г. штаб КБФ разработал план развертывания сил флота, которое с учетом продвижения советских войск на запад предполагалось провести в три этапа – по достижении сухопутными войсками рубежей рек Нарва, затем Западная Двина и наконец Неман. На первом этапе по плану «Запад-1» предусматривалось восстановить аэродромную сеть на участке Петергоф, Нарва, организовать военно-морскую базу в Лужской губе, воссоздать береговую и противовоздушную оборону, службы связи и тылового обеспечения и передислоцировать часть авиации и кораблей.

Германское командование стремилось любой ценой удержать занимаемые рубежи под Ленинградом, сохранить свободу действий на Балтийском море и обеспечить безопасность приморского фланга сухопутного фронта. Для этого оно продолжало постановку мин в Финском заливе и блокировало корабли советского флота. В зависимости от обстановки оно направляло в Финский залив большее или меньшее количество сил для наращивания минных заграждений и их охранения. Кроме того, здесь находился флот Финляндии в составе броненосца береговой обороны, 8 сторожевых кораблей, 6 канонерских лодок, 22 торпедных катеров, 5 подводных лодок, 16 сторожевых катеров, 6 минных заградителей, 16 катеров-тральщиков, 19 буксиров и 7 вспомогательных судов.

Балтийский флот увеличивал активность легких сил в Финском заливе и торпедоносной авиации в Балтийском море, чтобы создать благоприятную обстановку к моменту перехода войск Ленинградского франта в наступление. Систематическими атаками торпедных катеров и штурмовой авиации корабли противника вытеснялись из восточной части залива. Велась подготовка к высадке десантов на его южное побережье. С этой целью в октябре 1943 г. из Ладожского озера под Ленинград были переброшены 40 тендеров. 260-я отдельная бригада и 6-й полк морской пехоты готовились к десантным действиям. Корабли систематически протраливали фарватеры и очищали от мин всё новые и новые районы.

С 5 ноября в соответствии с директивой командующего Ленинградским фронтом Краснознаменный Балтийский флот начал переброску войск 2-й ударной армии из Ленинграда и Лисьего Носа на ораниенбаумский плацдарм. Успех наступательной операции фронта зависел не только от своевременной перегруппировки войск на новое направление, но и от скрытности ее осуществления. Противник просматривал и простреливал весь район от пунктов погрузки до пунктов выгрузки. Поэтому погрузка происходила на неосвещенных причалах, а рейсы совершались ночью на затемненных кораблях с расчетом разгрузки и возвращения до рассвета. Для маскировки широко применялись дымы, которые ставились катерами, самолетами и береговыми системами дымопуска. С конца декабря транспортировка осуществлялась в тяжелых ледовых условиях и конвои проводились в сопровождении ледокольных судов.

Перевозки войск и боевой техники, которыми руководили командир Ленинградской военно-морской базы контр-адмирал И. Д. Кулешов и командующий Кронштадтским морским оборонительным районом контр-адмирал Г. И. Левченко, благодаря четкой организации, энергичной контрбатарейной борьбе и надежному прикрытию авиацией осуществлялись в срок и без потерь. Всего на приморский плацдарм флот переправил около 52 тыс. человек, свыше 200 танков, около 600 орудий, 2400 автомашин, 6 тыс. лошадей и до 30 тыс. тонн грузов.

В операции по разгрому врага под Ленинградом командование Ленинградского фронта весьма эффективно использовало морскую артиллерию. Ей ставились задачи: взаимодействуя с артиллерией фронта, прикрыть перевозки на южный берег Финского залива, провести мощную артиллерийскую подготовку перед наступлением 42-й и 2-й ударной армий, непрерывно поддерживать части этих армий, наступавшие на Красное Село и Ропшу, разрушать вражеские оборонительные сооружения, наносить удары по местам сосредоточения резервов и тылам противника. Особенно важное значение имело то обстоятельство, что дальнобойная морская артиллерия могла уничтожать врага на второй оборонительной полосе, не меняя позиций.

Привлеченная к участию в операции артиллерия КБФ в зависимости от дислокации и задач была разделена на группы. Войска 2-й ударной армии поддерживала артиллерия ижорского и кронштадтского секторов береговой обороны, одного линейного корабля и нескольких других кораблей – всего 84 орудия, а наступление 42-й армии – артиллерия кораблей, стоявших на Неве, артиллерийского полигона, морской бригады железнодорожной артиллерии – всего 121 орудие. Морская артиллерия составляла 42 процента от числа всех орудий крупного калибра, сосредоточенных в полосе наступления 2-й ударной армии, и 19 процентов – в полосе наступления 42-й армии.

Артиллерия флота успешно выполнила задачи, особенно по контрбатарейной борьбе. Она провела в операции 1005 стрельб, израсходовав около 24 тыс. снарядов калибра 76–406 мм. Командующий артиллерией Ленинградского фронта генерал Г. Ф. Одинцов отмечал: «В героических боях за Ленинград артиллеристы Краснознаменного Балтийского флота показали мастерство и героизм, продемонстрировали блестящее качество отечественной материальной части, особенно пушек 130-мм и 180-мм калибра и их боеприпасов... В военной истории едва ли повторится такой пример классического использования морской артиллерии для нужд наземных войск, как беспримерная боевая работа КБФ в Великую Отечественную войну». За успешное выполнение боевых задач крейсер «Максим Горький», два дивизиона тральщиков, дивизион сетевых заградителей и 101-я бригада морской железнодорожной артиллерии были награждены орденом Красного Знамени. Бригада получила звание гвардейской с присвоением наименования Красносельской.

Активно содействовала наступлению Ленинградского фронта авиация флота. Она использовалась преимущественно в интересах 2-й ударной армии с задачей уничтожать войска, технику и опорные пункты противника. В дальнейшем авиация наносила удары по глубоким тылам врага, коммуникациям и прифронтовым аэродромам, вела активную разведку на морском направлении. В ходе операции авиация флота совершила 4406 самолето-вылетов, уничтожила 30 артиллерийских батарей, более 1700 автомашин, 152 железнодорожных вагона, сбила в воздушных боях 71 самолет. За отличные действия 9-я штурмовая авиационная дивизия КБФ получила наименование Ропшинской, а 8-я минно-торпедная – Гатчинской. 13 морских летчиков были удостоены звания Героя Советского Союза.

В подготовке личного состава флота к операции по разгрому немецко-фашистских войск под Ленинградом важное значение имела работа политорганов, партийных и комсомольских организаций. Они разъясняли матросам и офицерам обращение Военного совета к личному составу, цели операции, роль флота в решении боевых задач. Перед началом операции на кораблях и в частях были проведены митинги, партийные и комсомольские собрания.

В ходе боевых действий до всего личного состава доводились примеры умелых, героических действий подразделений и частей. Велась большая работа по приему в партию отличившихся в боях матросов и офицеров, что укрепляло партийные организации и повышало их роль в обеспечении боеспособности кораблей и частей. Коммунисты служили примером самоотверженности и героизма в бою. С января по июнь в члены партии было принято 2617 человек, кандидатами в члены ВКП(б) – 3879. Одной из важных задач КБФ являлся ремонт боевых кораблей. В решении ее большую роль сыграли политуправление, политотделы и парторганизации флота, мобилизовавшие личный состав на образцовое выполнение ремонтных заданий. Они популяризировали достижения рационализаторов и изобретателей, способствовали распространению передового опыта и новых методов труда, направленных на качественный ремонт в короткие сроки.

Разгром немецко-фашистских войск под Ленинградом избавил от вражеских артиллерийских обстрелов корабли, причалы и базовые объекты флота в Ленинграде и Кронштадте. Условия его базирования улучшились. Однако плотные минные заграждения, поставленные противником в Финском заливе, лишали возможности вывести подводные лодки и надводные корабли в Балтийское море для ведения там активных действий. Стабилизация фронта на рубеже реки Нарва в этом отношении оказалась очень невыгодной.

8 февраля народный комиссар ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов в директиве Военному совету КБФ потребовал активного содействия кораблями и авиацией флангу армии в наступлении, расширения зоны базирования флота. Одновременно ставилась задача систематически нарушать коммуникации противника в Балтийском море.

Флот усилил разведку и приступил к тралению фарватеров для продвижения на запад. 13 февраля на освобожденные аэродромы Котлы, Копорье перебазировались части штурмовой и истребительной авиации флота. В активные действия включился полк пикирующих бомбардировщиков и два полка штурмовиков.

На протраливание фарватеров в Нарвском заливе противник ответил бомбоштурмовыми ударами по тральщикам, находившимся в базах и в море, и по передовому аэродрому на острове Лавенсари. Развернулась упорная борьба в районе нарвско-гогландской укрепленной морской позиции. С 13 марта корабли врага начали систематическую постановку мин, усиливая ранее поставленные заграждения и прикрывая минными полями фланг своих сухопутных войск. До конца мая противник поставил 10 394 различные мины.

Все вражеские корабли, появлявшиеся в Нарвском заливе в светлое время суток, подвергались ударам авиации. Ночью их плавание затрудняли атаки торпедных катеров. Весной здесь произошло около 200 воздушных боев. Под прикрытием авиации стало возможным производить систематическое траление. Однако в условиях постоянного усиления минных заграждений, а также противодействия авиации и кораблей немецко-финского флота траление фарватеров на запад продвигалось медленно.

В то время как корабли, штурмовая и истребительная авиация вели борьбу в районе нарвско-гогландской позиции, минно-торпедная авиация возобновила крейсерские действия в Балтийском море. Первые полеты принесли успех – торпедоносцы атаковали одиночные, следовавшие без охранения транспорты и потопили некоторые из них. Но уже с конца весны противник начал плавать преимущественно в темное время и по прибрежным фарватерам. С середины февраля по май включительно авиация КБФ потопила и повредила 130 транспортных судов, боевых кораблей и катеров, в том числе 20 транспортов, торпедоносцами в Балтийском море, остальные – штурмовиками и бомбардировщиками в Нарвском заливе, на гогландском плесе, в портах Котка и Кунда.

Таким образом, Краснознаменный Балтийский флот активно участвовал в разгроме немецко-фашистских войск под Ленинградом и усилил действия минно-торпедной авиации на морских коммуникациях противника в Балтийском море. Развернулось траление новых фарватеров и пробивка проходов через южную часть нарвско-гогландской минной позиции. Создались условия для успешного содействия войскам фронта в проведении Выборгской и Таллинской наступательных операций.

Участие Черноморского флота в блокаде вражеских войск в Крыму

В начале ноября 1943 г. войска 4-го Украинского фронта, освободив Северную Таврию и выйдя на Днепр в его нижнем течении, отрезали 17-ю немецкую армию в Крыму, лишив ее сухопутной связи с остальными силами группы армий «А». Снабжение крымской группировки осуществлялось по Черному морю и по воздуху. Перед советским флотом встала задача активизировать действия по нарушению морских коммуникаций врага, с тем чтобы не дать возможности усилить эту группировку к началу операции по освобождению Крыма. В это время Черноморский флот продолжал базироваться на порты Кавказа, вдали от северо-западного и западного побережья Черного моря.

Защита морских перевозок между портами Румынии и Севастополем являлась для германского и румынского флотов задачей первостепенной важности. К концу 1943 г. вражеские силы на Черном море включали в свой состав вспомогательный крейсер, 4 эскадренных миноносца, 3 миноносца, 4 минных заградителя, 3 канонерские лодки, 28 торпедных катеров, 14 подводных лодок, более 100 артиллерийских и десантных барж и другие малые корабли. Для перевозок войск и грузов имелось (в марте 1944 г.) 18 крупных транспортных судов (общим тоннажем около 47 тыс. брт), несколько танкеров, 100 самоходных десантных барж и много малых судов общим водоизмещением свыше 74 тыс. брт.

Учитывая, что снабжение войск в Крыму, за 200 миль от портов Румынии, в условиях общего пՐҐޑQŐސԑQҐРсоветского флота представляет для противника большую сложность, Ставка Верховного Главнокомандования рассчитывала на его скорую эвакуацию. Черноморскому флоту, командующим которым был вице-адмирал Л. А. Владимирский (с 28 марта 1944 г. – вице-адмирал Ф. С. Октябрьский), 4 ноября 1943 г. было дано указание своевременно обнаружить эвакуацию и использовать против транспортов и плавучих средств всю бомбардировочную и торпедоносную авиацию, а также не менее семи подводных лодок. Принимались меры по перебазированию авиации флота к северо-западу от Крыма в район Скадовска.

В середине декабря советскому командованию стало ясно, что противник не намерен эвакуировать войска с Крымского полуострова. С учетом этого задачи Черноморскому флоту были уточнены: систематически нарушать вражеские коммуникации и усилить перевозки для снабжения Отдельной Приморской армии на керченском плацдарме. Считаясь с тем, что корабли не ремонтировались уже два с лишним года, Ставка разрешила командованию флота уменьшить количество сил, действовавших на коммуникациях врага.

К этому времени в боевой состав Черноморского флота входили: линейный корабль, 4 крейсера, 6 эскадренных миноносцев, 29 подводных лодок, 22 сторожевых корабля и тральщика, 3 канонерские лодки, 2 минных заградителя, 60 торпедных катеров, 98 малых охотников и сторожевых катеров, 97 катеров-тральщиков, а также 642 самолета, в том числе 109 торпедоносцев, бомбардировщиков и 110 штурмовиков.

За первые три месяца 1944 г. авиация флота провела 86 успешных атак по судам и плавучим средствам противника. Несколько нападений на конвои совершили подводные лодки и торпедные катера. Действия флота значительно затруднили вражеские перевозки в Крым. Для снабжения находившихся там войск использовались также пять авиатранспортных эскадр. Тем не менее подвоз грузов не восполнял полностью расходов. В декабре – марте потребности крымской группировки противника удовлетворялись лишь на 75–80 процентов. Чтобы уменьшить объем перевозок, Гитлер приказал сократить нормы довольствия войск в Крыму.

Действия советского флота в этот период не ограничивались нарушением вражеских перевозок в крымские порты. Наносились бомбовые удары по портам Констанца и Сулина, а на рейдах ставились мины. Подводные лодки и авиация атаковывали противника в обширном районе вдоль западного побережья Черного моря. Авиация флота с 3 января по 10 апреля потопила у берегов Румынии 3 транспорта и более 40 самоходных барж, паромов и других мелких плавучих средств.

По мере того как линия фронта на Украине отодвигалась на запад, положение немецко-фашистских войск в Крыму становилось все тяжелее. Освобождение района Николаев, Одесса, в котором Черноморский флот принял активное участие, дало ему возможность перебазировать туда с Кавказа часть сил и усилить блокадные действия против крымских портов. В начале апреля на аэродромах Северной Таврии сосредоточилось свыше 200 самолетов авиации флота. В марте – апреле двумя группами из Геленджика в порт Скадовск перешла 2-я бригада торпедных катеров (15 единиц).

К этому времени изменение обстановки на морских театрах и характера действий сухопутных войск на приморских направлениях потребовало по-новому организовать взаимодействие армии и флота. Ставка Верховного Главнокомандования 31 марта специальной директивой установила порядок подчинения флотов и постановки им задач. Северный и Черноморский флоты были выведены из оперативного подчинения фронтов и подчинялись теперь непосредственно народному комиссару Военно-Морского Флота. Краснознаменному Балтийскому флоту и флотилиям, подчиненным в оперативном отношении фронтам, задачи на совместные действия ставили командующие фронтами, а на самостоятельные (главным образом действия на коммуникациях) – нарком ВМФ. Все это позволило еще больше централизовать управление военно-морскими силами. Нарком Военно-Морского Флота был наделен правами главнокомандующего этим видом Вооруженных Сил. Взаимодействие между сухопутными войсками и флотами организовывала непосредственно Ставка или ее представители. В Крымской операции это было возложено на Маршала Советского Союза А. М. Василевского.

Планируя операцию по освобождению Крыма, советское командование отказалось от высадки морских десантов. Противник создал на полуострове сильную противодесантную оборону: установил 21 батарею береговой артиллерии, 50 новых минных заграждений, выделил для противодесантной обороны три дивизии, горнострелковый полк «Крым», 9-ю артиллерийско-зенитную дивизию и другие силы и средства. Войска 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии имели достаточно огневых средств, чтобы самостоятельно прорвать оборону врага. При такой обстановке силы флота целесообразнее было использовать на морских сообщениях противника.

В директиве советского Верховного Главнокомандования от 11 апреля 1944 г. Черноморскому флоту вменялось в обязанность систематически срывать морские перевозки противника, считая на ближайший период нарушение коммуникаций с Крымом главной его задачей. Для действий на удаленных коммуникациях предлагалось применять подводные лодки, бомбардировочную и минно-торпедную авиацию, а на подходах к Севастополю – бомбардировочно-штурмовую авиацию и торпедные катера. Что касается крупных кораблей до эскадренных миноносцев включительно, то их следовало «тщательно готовить к морским операциям, которые будут при изменении обстановки указаны Ставкой». Такое решение обусловливалось большой удаленностью района базирования кораблей и с оперативной точки зрения оправдывалось до тех пор, пока противник располагал возможностями прикрывать эвакуацию своих войск авиацией, располагавшейся на крымских аэродромах. На заключительном же этапе операции, когда советская авиация перебазировалась на аэродромы Крыма, возникли условия для участия эсминцев, сторожевых кораблей и тральщиков в срыве эвакуации противника из Севастополя. Но командование Черноморского флота этими возможностями не воспользовалось.

В процессе подготовки операции ответственную задачу выполняла Азовская военная флотилия под командованием контр-адмирала С. Г. Горшкова. Она, обеспечивая бесперебойную переправу всех видов снабжения и пополнения для Отдельной Приморской армии через Керченский пролив на плацдарм, с января по май перевезла свыше 122 тыс. военнослужащих, 1 тыс. орудий и минометов, 206 танков, более 150 тыс. тонн воинских грузов и вывезла свыше 20 тыс. раненых и более 3 тыс. военнопленных. Корабли флотилии высадили тактические десанты во фланг оборонявшихся войск противника (на мыс Тархан и в порт Керчь), чтобы расширить плацдарм для наступления.

С 8 апреля по 12 мая Черноморский флот провел операцию по нарушению морских сообщений противника между Крымским полуостровом и портами Румынии. Операция преследовала цель: на первом этапе – не допустить усиления группировки вражеских войск в Крыму, на втором – сорвать эвакуацию разгромленной 17-й немецкой армии.

Цели операции достигались тесным взаимодействием подводных лодок, торпедных катеров и авиации. Для уничтожения судов, выходивших из портов Крыма, в прибрежной зоне использовались торпедные катера, которые базировались на Скадовск. Вдали от баз у берегов Румынии борьбу с конвоями вели подводные лодки. Авиация флота наносила удары на всем протяжении коммуникаций от берегов Крыма до румынских портов Сулина и Констанца.

В конце апреля – первых числах мая, когда проходила массовая эвакуация войск противника, использование торпедных катеров и авиации сильно затруднялось сложными погодными условиями. Поэтому противник, хотя и нес значительные потери, до последнего момента продолжал эвакуацию.

В период эвакуации было потоплено 102 различных судна (транспорты, десантные баржи, шхуны, катера и другие плавсредства) и повреждено более 60 судов и кораблей. Это означало, что из каждых десяти кораблей и судов, принявших участие в эвакуации, восемь оказались потопленными или получившими повреждения.

О серьезных неудачах противника на море свидетельствуют документы немецко-румынского командования. Только с 3 по 13 мая, по оперативным сводкам штаба 17-й армии, на переходе морем враг потерял 37 тыс. немецких и около 5 тыс. румынских солдат и офицеров. В донесении главного морского штаба Румынии говорилось, что во время эвакуации из Крыма советский флот потопил 43 процента тоннажа находившихся в Черном море немецких, румынских и венгерских судов. Примерно такое же количество судов получили повреждения. Немецкий адмирал Руге впоследствии с горечью признал: «Всего неприятнее для малых кораблей оказалась русская авиация, особенно при эвакуации Крыма...»

Успешно действовала авиация и торпедные катера в дни, предшествовавшие штурму Севастополя, и в период боев за город. Бывший начальник штаба командующего германскими военно-морскими силами на Черном море Г. Конради так описывает последние дни эвакуации: «Большое скопление людей на тесном пространстве мыса Херсонес и наплыв бесчисленного множества отступавших войсковых частей все больше затрудняли управление войсками и погрузку их на суда. В ночь на 11 мая на причалах началась паника. Места на судах брались с боем. Суда отваливали, не закончив погрузки, так как в противном случае они могли затонуть».

Последним к мысу Херсонес подошел вражеский конвой в составе крупных транспортов «Тотила», «Тея» и нескольких десантных барж. Приняв до 9 тыс. человек, суда с рассветом взяли курс на Констанцу.

Но авиация вскоре потопила «Тотилу», «Тея» же с сильным охранением полным ходом шла на юго-запад. Корабли, которые сопровождали ее, через каждые 20 минут открывали огонь по беспрерывно атаковавшим советским самолетам. Около полудня торпеда попала в судно и оно затонуло. С обоих транспортов, указывает Конради, спаслось только 400 человек.

Стремительное наступление советских сухопутных войск и активные действия Черноморского флота сорвали намерения немецко-фашистского командования планомерно осуществить эвакуацию войск из Крыма. 7 мая, когда была прорвана оборона противника у Севастополя, германское армейское руководство в Крыму просило морское командование направить туда из Румынии суда, необходимые для общей эвакуации. Но эта просьба осталась невыполненной из-за нехватки судов. Кроме того, в последние дни многие германские корабли не могли даже подойти к Севастополю.

Большие потери при эвакуации, особенно на ее последнем этапе, произвели тяжелое впечатление на немецко-фашистские войска. За постигшую их катастрофу армейское руководство предъявило обвинение морскому командованию, а последнее сослалось на то, что перед флотом были поставлены невыполнимые задачи. 13 мая командующий группой армий «Южная Украина» генерал Шернер в журнале боевых действий зафиксировал, что флот оказался не в состоянии организовать вывоз последних войск, многие суда проявили полную неспособность к действиям, большинство вернулось порожняком. Он потребовал расследовать вопрос об эвакуации из Крыма. Однако Дениц не согласился с мнением Шернера, считая, что германские военно-морские силы сделали все возможное.

Советское командование высоко оценило заслуги летчиков, подводников и катерников в разгроме вражеских войск в Крыму. Многие моряки были награждены орденами и медалями. Первыми кавалерами орденов Ушакова и Нахимова стали контр-адмирал П. И. Болтунов, командовавший бригадой подводных лодок, командующий ВВС Черноморского флота генерал В. В. Ермаченков, начальник береговой обороны этого флота генерал П. А. Моргунов, контр-адмирал С. Г. Горшков.

Высокое боевое мастерство проявил личный состав всех кораблей, частей и соединений флота, участвовавших в операции. Неожиданностью для противника явилось быстрое внедрение в советских Военно-Морских Силах реактивных установок. Их освоение, а также налаженное взаимодействие между катерами с реактивным вооружением и обычными торпедными катерами привели к повышению эффективности действий флота. Успешно действовала морская авиация. Бомбоштурмовые удары по конвоям и транспортам, массированные налеты на порты, постановка мин у мест разгрузки дезорганизовали эвакуацию. Большой эффект дал метод топмачтового бомбометания, когда бомбы сбрасывались с очень малой высоты и поражали суда после рикошетирования от поверхности воды.

Успешным действиям Черноморского флота на вражеских коммуникациях и по блокаде крымской группировки противника способствовала непрерывная партийно-политическая работа. Политуправление флота и политотдел Азовской флотилии постоянно направляли работу подчиненных им политорганов, партийных и комсомольских организаций на воспитание у личного состава наступательного порыва, на совершенствование боевого мастерства всего личного состава. Общая численность коммунистов на флоте увеличилась за полугодие на 2 тыс. человек и достигла 29,5 тыс. Много внимания уделялось популяризации и распространению передового боевого опыта, внедрению новых способов и приемов борьбы с противником в море. Когда в начале 1944 г. летчики 13-го гвардейского Краснознаменного авиационного полка впервые применили топмачтовое бомбометание, то в некоторых авиачастях его недооценили. Командиры, политорганы и партийные организации быстро изменили такое отношение летчиков к новому способу бомбометания. В дальнейшем он завоевал прочное место не только на Черноморском, но и на других флотах. Большая работа проводилась с экипажами торпедных катеров по внедрению и распространению боевого опыта применения реактивных установок.

Одновременно с активными действиями на вражеских коммуникациях Черноморский флот решал задачу защиты собственных коммуникаций. Авиация противника к этому времени не представляла для него большой опасности. Реальную угрозу советскому судоходству создавали лишь подводные лодки. Для борьбы с ними был осуществлен целый комплекс мероприятий. Авиация наносила удары по базе подводных лодок в Констанце. В средней части моря самолеты проводили поиск лодок на их пути к Черноморскому побережью Кавказа. Отдельные участки прибрежных коммуникаций прикрывали минные заграждения. Корабли и самолеты охраняли транспорты на переходе морем. Подводные лодки не рисковали обычно на них нападать, а атаковывали лишь одиночные суда. В результате коммуникации между советскими портами, а также перевозки для Отдельной Приморской армии на Керченский полуостров не прерывались ни на один день.

После освобождения Крыма и северного побережья Черного моря от Перекопа до Одессы перед Черноморским флотом встали новые задачи: нарушать коммуникации и уничтожать транспортные средства врага, создавать угрозу побережью противника, не допускать использования им Дуная в оборонительных целях. Однако большая минная опасность во всем северо-западном районе, разрушение противником оставляемых портов и значительная изношенность кораблей затрудняли решение этих задач.

Государственный Комитет Обороны принял меры к пополнению флота за счет переброски малых боевых кораблей на Черное море с других театров. Командование флота сформировало три бригады кораблей-тральщиков, которые начали траление. Азовская военная флотилия, преобразованная в Дунайскую, перешла из Керченского пролива в северо-западный район моря и нацелилась на устья Днестра и Дуная. Черноморский флот готовился к дальнейшему развертыванию совместных с сухопутными войсками операций у западного побережья моря.

Военно-Морской Флот СССР в зимне-весеннюю кампанию решал на морских театрах важные боевые задачи по содействию сухопутным войскам в наступлении, срыву снабжения и эвакуации блокированных с суши немецко-фашистских группировок, достижению полной безопасности собственных морских перевозок. Важное значение для решения этих задач имели достижения советской экономики, позволившие постоянно увеличивать силы флотов, совершенствовать вооружение и техническое оснащение боевых кораблей и самолетов. Германское командование стремилось во что бы то ни стало удержать приморские плацдармы, выделяя для этого значительное количество морских сил и авиации. Активные действия советских флотов сыграли свою роль в срыве этих попыток врага и в целом оборонительной стратегии военного командования противника.

Благодаря успешным действиям Северного флота все больше изменялось в пользу антигитлеровской коалиции соотношение сил на Баренцевом море, где создалась благоприятная обстановка для защиты своих морских перевозок и нарушений коммуникаций противника. Большое значение для последующих действий имел полученный флотом опыт организации и осуществления операции по защите конвоев и по нарушению вражеских морских коммуникаций.

Балтийский и Черноморский флоты приобрели опыт взаимодействия с сухопутными войсками в крупных совместных операциях на приморских направлениях. Хотя Балтийский флот и был еще блокирован в восточной части Финского залива, условия его базирования улучшились. Увеличились возможности для содействия флота войскам фронта в проведении операций на территории Эстонской СCP и на Карельском перешейке. После освобождения Крыма и таких крупных баз, как Николаев и Одесса, коренным образом изменилась обстановка на Черном море. Теперь боевые силы флота получили возможность поддержать военные действия советских войск по