Разгром немецких войск в Восточной Пруссии

Положение на восточнопрусском направлении к началу 1945 г. Планы сторон

Составной частью общего стратегического наступления Советской армии, начавшегося в январе 1945 г., явилась Восточно-Прусская операция, закончившаяся разгромом немецко-фашистской группировки в Восточной Пруссии и Северной Польше.

Восточная Пруссия издавна служила форпостом, с которого германские агрессоры осуществляли свои планы захвата и порабощения народов на Востоке. Как государство Пруссия сложилась в начале XVII века в результате беспощадной колонизации немецкими «псами-рыцарями» славянских и литовских земель. На завоеванных территориях быстро набирало силы прусское юнкерство, которое на протяжении всего периода своего существования служило верной опорой реакционных кругов Германии. Пруссия была военизированным государством, наживавшимся в непрестанных грабительских войнах, бывших для нее своеобразным промыслом. «Прусско-германская юнкерская каста, – писал видный деятель международного коммунистического движения В. Ульбрихт, – с самого момента своего возникновения была очагом беспокойства в Европе. В течение многих столетий германские рыцари и юнкеры, осуществляя свой «Дранг нах Остен» [натиск на Восток], несли славянским народам войну, разорение и порабощение». Занимая главенствующее положение в государственном аппарате и армии, прусское юнкерство являлось рассадником захватнических тенденций среди немецкого населения. Реакционные идеи старой Пруссии распространились по всей Германии. Не случайно национал-социализм нашел в Восточной Пруссии благоприятную среду, а фашистская партия – всемерную помощь и поддержку.

Не раз Восточная Пруссия использовалась в качестве плацдарма для агрессии против Польши и России. Именно отсюда в Первую мировую войну развернулось наступление на Прибалтику и Польшу, а затем в 1918 г. кайзеровские полчища двинулись против революционного Петрограда. Отсюда же был нанесен один из главных ударов при нападении на Польшу, положивший начало новой мировой войне, а двумя годами позже осуществлено вероломное вторжение в пределы Советского Союза.

В далеко идущих планах фашистского руководства по созданию «Великой Германии» Восточной Пруссии отводилась особая роль: она должна была стать индустриальным центром восточных владений, которые простирались бы от нижнего течения реки Висла до Уральских гор. Реализацию этих замыслов гитлеровцы начали осуществлять еще в 1939 г. Захватив часть Клайпедской области Литвы и Северную Польшу, они включили их в состав Восточной Пруссии. В новых границах она была разделена на четыре округа, а гаулейтером и обер-президентом назначен приближенный Гитлера Э. Кох. Районы, примыкающие к Нижней Висле, вошли в созданный заново округ Данциг – Западная Пруссия. Установленная на захваченных землях оккупационная администрация предприняла жестокие репрессивные меры по отношению к местному населению. Литовцы и поляки изгонялись, а их земельные угодья конфисковывались. За годы Второй мировой войны на территории Восточной Пруссии фашисты создали целую сеть концентрационных лагерей, где томились в неволе десятки тысяч ни в чем неповинных людей.

К началу 1945 г. значение Восточной Пруссии как военно-промышленного района и основной продовольственной базы Германии еще больше возросло. Потеряв ранее оккупированные земли в ряде стран Европы, а также многие источники стратегического сырья, гитлеровские руководители пытались во что бы то ни стало сохранить Восточную Пруссию, так как здесь действовали крупные предприятия военной, судостроительной и машиностроительной промышленности, снабжавшие вермахт вооружением и боеприпасами. Кроме того, Восточная Пруссия располагала значительными людскими резервами и продовольственными ресурсами. Через ее территорию проходили пути в Померанию и на Берлин, к жизненным центрам Германии. В стратегическом отношении важно было то обстоятельство, что выдвинутые далеко на восток военно-морские базы и порты Восточной Пруссии на Балтийском море позволяли немецко-фашистскому командованию базировать крупные силы флота, а также поддерживать связь с отрезанными в Курляндии дивизиями.

Политическое, экономическое и стратегическое значение Восточной Пруссии гитлеровцы хорошо понимали. Поэтому здесь велись большие работы по совершенствованию системы полевых и долговременных укреплений. Созданию мощной обороны способствовали многочисленные холмы, озера, болота, реки, каналы и лесные массивы. Особое значение имело наличие в центральной части Восточной Пруссии Мазурских озер, которые разделяли наступавшие с востока войска на две группы – северную и южную и осложняли взаимодействие между ними.

Строительство оборонительных сооружений в Восточной Пруссии стало осуществляться еще задолго до начала войны. Все они на значительном протяжении прикрывались рвами, деревянными, металлическими и железобетонными надолбами. Основу только одного Хейльсбергского укрепленного района составляли 911 долговременных оборонительных сооружений. На территории Восточной Пруссии, в районе Растенбурга, под прикрытием Мазурских озер с момента нападения на СССР и вплоть до 1944 г. в глубоком подземелье размещалась ставка Гитлера.

Поражения на советско-германском фронте заставили командование вермахта принять дополнительные меры по обороне. Осенью 1944 г. генеральный штаб сухопутных войск утвердил план строительства сооружений на всем восточном фронте, в том числе и в Восточной Пруссии. В соответствии с этим планом на ее территории и в Северной Польше в спешном порядке модернизировались старые укрепления и создавалась полевая оборона, в систему которой вошли Ильменхорстский, Летценский, Аллен-штейнский, Хейльсбергский, Млавский и Торуньский укрепленные районы, а также 13 старинных крепостей. При строительстве укреплений использовались выгодные естественные рубежи, прочные каменные строения многочисленных фольварков и крупных населенных пунктов, связанных между собой хорошо развитой сетью шоссейных и железных дорог. Между оборонительными полосами имелось большое количество отсечных позиций и отдельных узлов обороны. В результате была создана сильно укрепленная оборонительная система, глубина которой достигала 150–200 км. Наиболее развитой в инженерном отношении она была севернее Мазурских озер, в полосе наступления 3-го Белорусского фронта, где на направлении Гумбиннен, Кенигсберг насчитывалось девять укрепленных полос.

Оборона Восточной Пруссии и Северной Польши была возложена на группу армий «Центр» под командованием генерала Г. Рейнгардта. Она занимала рубеж от устья Немана до устья Западного Буга и состояла из 3-й танковой, 4-й и 2-й армий. Всего к началу наступления советских войск группировка противника насчитывала 35 пехотных, 4 танковые и 4 моторизованные дивизии, самокатную бригаду и 2 отдельные группы. Наибольшая плотность сил и средств была создана на инстербургском и млавском направлениях. В резерве высшего командования и армий находились две пехотные, четыре танковые и три моторизованные дивизии, отдельная группа и самокатная бригада, что составляло почти четвертую часть общего количества всех соединений. В основном они располагались в районе Мазурских озер, а частично – в Ильменхорстском и Млавском укрепленных районах. Такая группировка резервов позволяла противнику осуществлять маневр для нанесения контрударов против советских войск, наступавших севернее и южнее Мазурских озер. Кроме того, на территории Восточной Пруссии дислоцировались различные вспомогательные и специальные части и подразделения (крепостные, запасные, учебные, полицейские, морские, транспортные, охранные), а также части фольксштурма и отряды гитлерюгенда, принявшие затем участие в ведении оборонительных действий.

Сухопутные войска поддерживали самолеты 6-го воздушного флота, который располагал достаточным количеством оборудованных аэродромов. В период подготовки советских войск к наступлению вражеская авиация проявляла большую активность, совершая налеты на районы их сосредоточения.

Корабли военно-морского флота вермахта, базировавшиеся в Балтийском море, предназначались для обороны морских коммуникаций, артиллерийской поддержки своих войск в прибрежных районах, а также для эвакуации их с изолированных участков побережья.

По плану, разработанному к январю 1945 г., группа армий «Центр» имела задачу, опираясь на сильно укрепленную оборону, остановить продвижение советских войск в глубь Восточной Пруссии и сковать их на длительное время. Генеральный штаб сухопутных войск Германии подготовил и активный вариант боевых действий группы армий «Центр»: нанесение из Восточной Пруссии контрудара во фланг и тыл центральной группировке советских войск, действовавших на берлинском направлении. Этот вариант должен был вступить в силу при успешном решении группой армий «Центр» оборонительных задач и возможном ее усилении за счет курляндской группировки. Предполагалось также высвобождение ряда дивизий по мере выравнивания линии фронта за счет ликвидации выступов в обороне и отвода войск 4-й армии за линию Мазурских озер. Однако в связи с тем что по этому плану генерального штаба сухопутных войск предполагалось оставление части территории Восточной Пруссии, верховное главнокомандование отвергло его.

Государственные и военные деятели Германии, уроженцы Восточной Пруссии, имевшие там обширные владения (Г. Геринг, Э. Кох, В. Вейс, Г. Гудериан и другие), настаивали на усилении группы армий «Центр» даже за счет ослабления обороны на других участках фронта. В своем обращении к фольксштурмовцам Кох призывал отстоять этот район, утверждая, что с потерей его погибнет вся Германия. Пытаясь укрепить моральный дух войск и населения, фашистское командование развернуло широкую шовинистическую пропаганду. Вступление советских войск в Восточную Пруссию использовалось для запугивания немцев, которых якобы от мала до велика ожидает неминуемая гибель. Все население призывалось встать на защиту своего района, своего дома. Некоторые подразделения были укомплектованы целиком из жителей одного населенного пункта, который они любой ценой должны были оборонять. По существу, все способные носить оружие зачислялись в фольксштурм. Фашистские идеологи продолжали упорно твердить, что, если немцы проявят высокую стойкость, советские войска не смогут преодолеть «неприступные укрепления Восточной Пруссии». Благодаря новому оружию, которое должно поступить на вооружение, «мы все-таки победим, – утверждал министр пропаганды И. Геббельс. – Когда и как – это дело фюрера». С помощью социальной демагогии, репрессий и других мер фашисты пытались заставить все население Германии сражаться до последнего человека. «Каждый бункер, каждый квартал немецкого города и каждая немецкая деревня, – подчеркивалось в приказе Гитлера, – должны превратиться в крепость, у которой противник либо истечет кровью, либо гарнизон этой крепости в рукопашном бою погибнет под ее развалинами... В этой суровой борьбе за существование немецкого народа не должны щадиться даже памятники искусства и прочие культурные ценности. Ее следует вести до конца».

Идеологическая обработка сопровождалась репрессиями военного командования. В войсках под расписку был объявлен приказ, который требовал удержать Восточную Пруссию во что бы то ни стало. Для укрепления дисциплины и вселения всеобщего страха в армии и тылу с особой жестокостью выполнялась директива Гитлера о смертной казни «с безотлагательным приведением в исполнение смертных приговоров перед строем». Этими мерами фашистскому руководству удалось заставить солдат сражаться с отчаянием обреченных.

Какие силы и какие планы были у советского командования на этом направлении?

К началу 1945 г. войска левого крыла 1-го Прибалтийского фронта находились на реке Неман, от ее устья до Сударги. Южнее, на гумбинненском направлении, в Восточную Пруссию широким выступом (глубиной до 40 км) вдавался 3-й Белорусский фронт, который занимал рубеж до Августова. По Августовскому каналу, рекам Бобр, Нарев и Западный Буг, восточнее города Модлин закрепились войска 2-го Белорусского фронта. Они удерживали два важных оперативных плацдарма на правом берегу Нарева – в районах населенных пунктов Ружан и Сероцк.

В период подготовки к наступлению Ставка Верховного Главнокомандования пополнила фронты личным составом, вооружением и боевой техникой, осуществила крупные перегруппировки войск. Еще в конце 1944 г. во 2-й Белорусский фронт были переданы из ее резерва 2-я ударная, а из 1-го Белорусского фронта – 65-я и 70-я армии вместе со своими полосами. 3-й Белорусский фронт пополнился за счет 2-й гвардейской армии, ранее действовавшей в 1-м Прибалтийском фронте. 8 января 1945 г. в состав 2-го Белорусского фронта была включена 5-я гвардейская танковая армия.

В результате на восточнопрусском направлении к началу операции имелось (с учетом сил 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта) 14 общевойсковых, танковая и 2 воздушные армии, 4 танковых, механизированный и кавалерийский отдельные корпуса. Такое сосредоточение сил и средств обеспечило общее превосходство над противником и позволило Советской армии провести операцию с решительными целями.

Советским войскам предстояло в трудных условиях озерно-болотистой местности прорвать глубоко эшелонированную оборону противника и разгромить его. Оценивая обстановку на советско-германском фронте в январе 1945 г., бывший тогда начальником Генерального штаба Маршал Советского Союза А. М. Василевский писал: «Восточнопрусскую группировку гитлеровцев нужно было разгромить во что бы то ни стало, ибо это освобождало армии 2-го Белорусского фронта для действий на основном направлении и снимало угрозу флангового удара из Восточной Пруссии по прорвавшимся на этом направлении советским войскам». Таким образом, успешное проведение Восточно-Прусской операции имело важное значение не только для общего наступления советских войск зимой 1944–1945 гг., но и для скорейшего завершения войны в целом.

Согласно замыслу Ставки Верховного Главнокомандования общая цель операции заключалась в том, чтобы отсечь войска группы армий «Центр» от остальных сил, прижать их к морю, расчленить и уничтожить по частям, полностью очистив от врага территорию Восточной Пруссии и Северной Польши. Отсечение группы армий «Центр» от главных сил немецко-фашистских армий возлагалось на 2-й Белорусский фронт, который должен был нанести глубокий удар с нижнего течения реки Нарев в общем направлении на Мариенбург. В полосе севернее Мазурских озер на Кенигсберг наносил удар 3-й Белорусский фронт. Ему оказывала содействие 43-я армия 1-го Прибалтийского фронта. Предполагалось, что в ходе Восточно-Прусской операции 2-й Белорусский фронт в тесном взаимодействии с 1-м Белорусским будет перенацелен для наступления через Восточную Померанию на Штеттин.

В соответствии с замыслом Ставка еще в ноябре – декабре 1944 г. разработала и довела до войск 3-го и 2-го Белорусских фронтов директивы на проведение наступательных операций, связанных единством цели и скоординированных по времени. Каждый фронт должен был нанести мощный удар по одному из флангов группы армий «Центр».

3-му Белорусскому фронту приказывалось разгромить тильзитско-инстербургскую группировку и не позднее 10–12-го дня операции овладеть рубежом Немониен, Норкиттен, Голдап (глубина 70–80 км). В дальнейшем, прочно обеспечивая главную группировку с юга, развивать наступление на Кенигсберг по обоим берегам реки Прегель, имея основные силы на ее левом берегу.

2-й Белорусский фронт получил задачу разбить пшаснышско-млавскую группировку врага и не позднее 10–11-го дня наступления овладеть рубежом Мышинец, Дзялдово, Плоцк (глубина 85–90 км). В дальнейшем наступать в общем направлении Нове-Място, Мариенбург. Для содействия 1-му Белорусскому фронту в разгроме варшавской группировки противника 2-му Белорусскому фронту приказывалось не меньше чем одной армией, усиленной танковым или механизированным корпусом, нанести удар с запада, в обход Модлина, с целью не допустить отхода врага за Вислу и быть в готовности форсировать реку западнее Модлина.

1-му Прибалтийскому фронту надлежало силами 43-й армии наступать вдоль левого берега Немана и тем самым содействовать 3-му Белорусскому фронту в разгроме тильзитской группировки.

Краснознаменный Балтийский флот под командованием адмирала В. Ф. Трибуца должен был активными действиями бомбардировочной авиации, подводных лодок и торпедных катеров нарушать морские сообщения немецко-фашистских войск от Рижского залива до Померанской бухты, а ударами авиации, огнем корабельной и береговой артиллерии, высадкой десантов на приморских флангах противника содействовать сухопутным войскам, наступавшим вдоль побережья.

Военные советы при подготовке и планировании операций творчески подошли к выполнению задач, определенных Ставкой.

Во главе 3-го Белорусского фронта, решавшего сложную задачу прорыва долговременной, глубоко эшелонированной обороны, стоял молодой талантливый полководец генерал армии И. Д. Черняховский. План фронтовой операции, который был разработан под руководством начальника штаба генерала А. П. Покровского, заключался в нанесении мощного фронтального удара по группировке противника, оборонявшейся севернее Мазурских озер, и в дальнейшем развитии наступления на Кенигсберг с целью охвата основных сил группы армий «Центр» с севера и последующего ее разгрома совместно с войсками 2-го Белорусского фронта. Главный удар командующий фронтом решил нанести севернее Шталлупенена силами четырех общевойсковых армий и двух танковых корпусов в направлении на Велау по стыку 3-й танковой и 4-й армий противника. Это позволяло не только разъединить их усилия в самом начале операции, но и обойти с севера мощные узлы сопротивления – Гумбиннен и Ин-стербург. Вражескую оборону намечалось прорвать силами 39, 5 и 28-й армий на участке шириною 24 км. В первый же день эти армии должны были овладеть второй полосой обороны противника, чтобы с утра второго дня операции в полосе 5-й армии обеспечить ввод в прорыв 2-го гвардейского танкового корпуса. Кроме того, для наращивания удара решено было иметь во втором эшелоне 11-ю гвардейскую армию и в резерве – 1-й танковый корпус. Развертывание второго эшелона фронта намечалось осуществить на четвертый день операции с рубежа реки Инстер на смежных флангах 5-й и 28-й армий. Обеспечение главной группировки фронта с севера возлагалось на правофланговые соединения 39-й армии, готовившей удар на Лазденен. С юга ее прикрывала 2-я гвардейская армия, которая должна была перейти в наступление на третий день операции в общем направлении на Даркемен. 31-я армия левого крыла фронта имела задачу прочно оборонять участок от Голдапа до Августова.

Командующим 2-м Белорусским фронтом был назначен известный полководец, имевший большой опыт оперативно-стратегического руководства войсками, Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. План операции фронта, разработанный под руководством начальника штаба генерала А. Н. Боголюбова, заключался в том, чтобы, используя плацдармы на правом берегу Нарева, нанести мощный удар, прорвать оборону на млавском направлении, разгромить пшаснышско-млавскую группировку и, развивая стремительное наступление на Мариенбург, выйти к побережью Балтийского моря, отсечь войска группы армий «Центр» от остальных районов Германии и уничтожить их во взаимодействии с 3-м Белорусским фронтом.

Главный удар командующий фронтом решил нанести с ружанского плацдарма силами трех общевойсковых и танковой армий, а также трех корпусов (механизированного, танкового и кавалерийского); 3, 48 и 2-я ударная армии должны были, прорвав оборону противника на участке 18 км, наступать на Млаву, Мариенбург. Именно это направление, по мнению Военного совета фронта, обеспечивало более широкий оперативный простор для развертывания крупных сил подвижных соединений, давало возможность обойти с юга мощные Алленштейнский и Летценский укрепленные районы. Для расширения прорыва к северу 3-я армия получила задачу нанести удар на Алленштейн. В том же направлении предполагалось ввести 3-й гвардейский кавалерийский корпус, который должен был перерезать противнику основные маршруты отхода на запад. 49-я армия имела задачу главными силами перейти в наступление в направлении на Мышинец, используя прорыв в полосе 3-й армии.

С сероцкого плацдарма силами 65-й, 70-й армий под командованием генералов П. И. Батова и В. С. Попова, а также одного танкового корпуса наносился второй удар. Армии должны были прорвать оборону противника на 10-километровом участке и наступать в направлении Насельск, Вельск. Одновременно 70-я армия должна была частью сил не допустить отхода варшавской группировки противника за Вислу и быть в готовности форсировать ее западнее Модлина.

После прорыва главной полосы обороны 48-й, 2-й ударной и 65-й армиями в целях увеличения ударной силы и развития успеха намечался ввод 8-го механизированного, 8-го и 1-го гвардейских танковых корпусов. На направлении главного удара планировалось ввести в прорыв 5-ю гвардейскую танковую армию для развития наступления на Млаву, Лидзбарк. Оборона участка фронта от Августова до Новогруда возлагалась на 50-ю армию.

Командующие фронтами, учитывая наличие мощных оборонительных укреплений на переднем крае противника, концентрировали силы и средства на узких участках прорыва, составлявших в 3-м Белорусском фронте 14 процентов, а во 2-м Белорусском – около 10 процентов общей ширины полосы наступления. В результате проведенных перегруппировок войск и их массирования на участках прорыва было сосредоточено около 60 процентов стрелковых соединений, 77–80 процентов орудий и минометов, 80–89 процентов танков и самоходно-артиллерийских установок. Такое сосредоточение войск, вооружения и боевой техники обеспечивало подавляющее превосходство над противником на направлении главных ударов.

Характер поставленных перед советскими войсками задач, сильно укрепленная и плотно занятая оборона врага потребовали от фронтов глубокого построения войск. Для наращивания усилий в составе вторых эшелонов и подвижных групп 3-й Белорусский фронт имел одну общевойсковую армию и два танковых корпуса, а 2-й Белорусский – танковую армию, два танковых, механизированный и кавалерийский корпуса. Боевые порядки соединений и частей, как правило, строились в два, реже в три эшелона.

Для прорыва тактической зоны обороны противника, а также развития наступления пехоты и танков в оперативной глубине большие задачи возлагались на артиллерию. Были достигнуты следующие плотности артиллерии: 160–220 орудий и минометов на 1 км участка прорыва в 3-м Белорусском и 180–300 – во 2-м Белорусском фронтах. В частях и соединениях создавались полковые, дивизионные и корпусные артиллерийские группы, а также группы орудий для стрельбы прямой наводкой и минометные группы. В армиях, главным образом 2-го Белорусского фронта, имелись группы дальнего действия, разрушения и реактивной артиллерии, а в 3-м Белорусском еще и фронтовая группа артиллерии дальнего действия во главе с командующим артиллерией фронта генералом М. М. Барсуковым. Она предназначалась для уничтожения и подавления резервов, штабов, разрушения узлов дорог и других объектов, расположенных в глубине обороны врага.

Артиллерийская подготовка атаки планировалась продолжительностью 120 минут в 3-м Белорусском и 85 минут во 2-м Белорусском фронтах. Расход боеприпасов для ее проведения определялся 1,5–2 боекомплекта, что составляло до 50 процентов общего количества боеприпасов, имевшихся во фронтах к началу операции.

Большое внимание уделялось противовоздушной обороне. Кроме истребительной авиации фронты имели 1844 зенитных орудия, которые надежно прикрывали ударные группировки и важные объекты фронтовых тылов.

Авиация 1-й и 4-й воздушных армий фронтов под командованием генералов Т. Т. Хрюкина и К. А. Вершинина основные усилия направляла на содействие ударным группировкам при прорыве обороны противника и развитии успеха в глубину.

В 3-м Белорусском фронте планировались предварительная и непосредственная авиационная подготовка, а также поддержка атаки и действий наступавших войск в глубине обороны противника. Использование авиации во 2-м Белорусском фронте намечалось разделить только на два периода – предварительную авиационную подготовку и поддержку атаки и действий наступавших в глубине обороны врага.

Предварительную авиационную подготовку в 3-м и во 2-м Белорусских фронтах намечалось провести в ночь перед наступлением. В полосе 3-го Белорусского фронта для этой цели планировалось осуществить 1300 самолето-вылетов, в полосе 2-го Белорусского – 1400. К участию в авиационной подготовке предполагалось привлечь часть сил авиации 3-й воздушной армии 1-го Прибалтийского фронта и 18-й воздушной армии под командованием генерала Н. Ф. Папивина и Главного маршала авиации А. Е. Голованова. За весь период непосредственной авиационной подготовки атаки в 3-м Белорусском фронте бомбардировщики должны были произвести 536 самолето-вылетов, из которых около 80 процентов – для обеспечения наступления 5-й армии, действовавшей в центре ударной группировки фронта.

Авиация, предназначенная для поддержки войск, была распределена следующим образом. В 3-м Белорусском фронте в первый день операции 1-я воздушная армия главными силами должна была поддерживать 5-ю армию. Для поддержки 39-й и 28-й армий выделялось по одной штурмовой дивизии. 4-я воздушная армия главными силами обеспечивала наступление 48-й и 2-й ударной армий. С вводом в прорыв подвижных соединений выделялась для их сопровождения штурмовая авиация, которая в глубине обороны должна была уничтожать подходившие резервы противника, бомбить его склады, базы и аэродромы. Истребительная авиация получила задачу надежно прикрыть наступавшие войска с воздуха.

Характер планируемых действий ударных группировок фронтов и особенности обороны противника обусловили задачи инженерного обеспечения. Для инженерных войск 3-го Белорусского фронта важно было обеспечить прорыв сильно укрепленных полос долговременного типа, оборудовать маршруты для ввода в сражение второго эшелона и подвижных соединений. Главной задачей инженерных войск 2-го Белорусского фронта являлось обеспечение прорыва наревского оборонительного рубежа, а также ввода в прорыв бронетанковых соединений и их действий в глубине обороны врага. Планы инженерного обеспечения войск предусматривали создание необходимых условий для их сосредоточения и перегруппировки, а также подготовку исходных районов для наступления. В ходе подготовки войсками 3-го Белорусского фронта было отрыто около 2,2 тыс. км траншей и ходов сообщения, оборудовано около 2,1 тыс. командных и наблюдательных пунктов, более 10,4 тыс. блиндажей и землянок, подготовлены пути подвоза и эвакуации. Объем инженерных работ, выполненных войсками 2-го Белорусского фронта, также был весьма обширным. Проведенные мероприятия обеспечивали главным группировкам фронтов скрытность сосредоточения в исходном положении, а командованию – возможность управления войсками в ходе наступления.

Большая работа была проведена по оборудованию исходных районов на ружанском и сероцком плацдармах. К началу операции функционировало 25 мостов через реку Нарев и 3 – через Западный Буг. Саперы обнаружили и обезвредили на плацдармах более 159 тыс. мин и неразорвавшихся снарядов. Инженерные части и подразделения широко использовались для ведения инженерной разведки и обеспечения преодоления наступавшими минных полей, заграждений, препятствий и водных преград. К решению этих задач 3-й Белорусский фронт привлек 10 инженерно-саперных бригад, а 2-й Белорусский – 13. С учетом корпусных и дивизионных саперных подразделений в составе фронтов действовало 254 инженерно-саперных и 25 понтонных батальонов, то есть около четверти всего состава таких частей и соединений Советской Армии. Основная их масса сосредоточивалась на направлениях главных ударов, достигая плотности 3,5–4,5 инженерно-саперных батальона на 1 км фронта прорыва.

В период подготовки особое внимание уделялось разведке противника. Была развернута целая сеть наблюдательных пунктов, широко применялась радиоразведка, ночные полеты самолетов разведывательной авиации. В полосе 3-го Белорусского фронта были сфотографированы все оборонительные полосы вплоть до Кенигсберга. Авиация систематически вела наблюдение за передвижением врага. Только топографическими частями для 2-го Белорусского фронта было обработано 14 тыс. разведывательных аэрофотоснимков, по которым составлено и размножено 210 различных схем с данными о противнике.

Во фронтах перед наступлением предусматривалось проведение разведки боем. Значительная работа проводилась по маскировке и дезинформации. Много было сделано по организации управления: командные и наблюдательные пункты максимально приближены к войскам, создана надежная связь. Радиосвязь во фронтах и армиях организовывалась как по радионаправлениям, так и по радиосетям.

Тыловые органы 3-го и 2-го Белорусских фронтов, руководимые генералами С. Я. Рожковым и И. В. Сафроновым, доставили войскам все необходимое для успешного решения задач. Большое удаление района боевых действий от основных экономических центров, редкая сеть железных дорог в тылу советских войск (одна железнодорожная линия, ведущая к фронту, в полосе 3-го Белорусского и две – в полосе 2-го Белорусского фронтов), а также недостаточная пропускная способность фронтовых и армейских военно-автомобильных дорог осложняли деятельность оперативного тыла и материальное обеспечение войск. Был осуществлен ряд мер по восстановлению железных дорог, увеличению их пропускной способности, обеспечению нормального движения на всех шоссейных и грунтовых дорогах. Общая грузоподъемность фронтового и армейского автомобильного транспорта в обоих фронтах к началу операции составила более 20 тыс. тонн. Это позволило в трудной обстановке создать установленные планом запасы материальных средств, которые по боеприпасам к артиллерийско-минометному вооружению достигали 2,3–6,2 боекомплекта в 3-м и 3–5 боекомплектов во 2-м Белорусских фронтах, по автомобильному бензину и дизельному топливу – 3,1–4,4 заправки, по продовольствию – от 11 до 30 сутодач и более.

В период подготовки к операции много внимания уделялось медицинскому обеспечению. К началу наступления в каждой армии 3-го Белорусского фронта имелось по 15–19 госпиталей на 37,1 тыс. коек. Кроме того, в ведении военно-санитарного управления фронта находилось 105 госпиталей на 61,4 тыс. коек. Во 2-м Белорусском фронте насчитывалось 135 армейских и 58 фронтовых госпиталей, рассчитанных на 81,8 тыс. коек. Все это дало возможность в ходе операции надежно обеспечить эвакуацию и лечение раненых и больных в армейском и фронтовом тылу.

Напряженная работа велась по боевой подготовке войск. Командиры и штабы всех степеней всесторонне изучали организацию, вооружение и тактику противника, группировку сил и средств, сильные и слабые стороны его войск, готовили подчиненные им части и соединения к предстоящим боям. С личным составом отрабатывались вопросы организации и ведения наступления в зимних условиях на сильно пересеченной местности, оборудованной мощными оборонительными сооружениями по всему фронту и на большую глубину. В тыловых районах фронтов и армий днем и ночью шла напряженная боевая подготовка войск на местности, по природным условиям и инженерным укреплениям аналогичной той, где им предстояло действовать. С командирами частей и подразделений проводились занятия по изучению опыта прорыва линии Маннергейма в 1939 г. В целях непрерывного ведения наступления в каждой стрелковой дивизии не менее одного стрелкового батальона специально обучалось для действий ночью. Все это потом дало свои положительные результаты.

В период подготовки к наступлению и в ходе его военные советы фронтов и армий, Краснознаменного Балтийского флота, командиры, политические органы, партийные и комсомольские организации вели систематическую партийно-политическую работу, воспитывая у воинов высокий наступательный порыв, укрепляя моральное состояние личного состава, повышая дисциплину и бдительность. Советским воинам предстояло действовать на территории врага и на землях дружественной Польши. Им разъяснялось, что цель Советской армии – освобождение польского народа от захватчиков, а немецкого – от фашистской тирании. При этом указывалось на недопустимость напрасной порчи имущества, разрушения различных сооружений и промышленных предприятий на занятой вражеской территории.

Учитывая важную роль партийных организаций низового звена, политорганы приняли меры по улучшению расстановки партийно-комсомольских кадров, увеличению численного состава партийных и комсомольских организаций боевых подразделений за счет усиления их коммунистами и комсомольцами из тыловых и резервных частей. Ряды членов партии и комсомола пополнялись отличившимися в боях воинами. Так, в войсках 3-го Белорусского фронта в январе 1945 г. в члены партии были приняты 2784, а в кандидаты – 2372 бойца. Большинство из них хорошо проявили себя в боях и были награждены орденами и медалями. На 1 января 1945 г. в составе 3-го и 2-го Белорусских фронтов имелось около 11,1 тыс. партийных и до 9,5 тыс. комсомольских первичных, а также более 20,2 тыс. партийных и до 17,8 тыс. комсомольских ротных и равных им организаций, в которых насчитывалось более 425,7 тыс. коммунистов и свыше 243,2 тыс. комсомольцев, что составляло около 41 процента общего количества личного состава фронтов к этому времени.

Постоянное внимание в ходе подготовки уделялось пополнению, особенно призванному из недавно освобожденных от противника западных областей Советского Союза, население которых продолжительное время подвергалось воздействию фашистской пропаганды. В своей деятельности фронтовые и армейские политорганы руководствовались требованиями Главного политического управления, изложенными в директиве от 22 марта 1944 г. Всю агитационно-пропагандистскую работу, подчеркивалось в ней, направить на то, чтобы в сознании бойцов не осталось и следа гитлеровской и буржуазной националистической клеветы и провокационных измышлений на советский строй. На фактах немецкого разбоя воспитывать у них ненависть к немецко-фашистским извергам.

Перед наступлением по инициативе коммунистов лучшие бойцы и командиры делились своим боевым опытом совместных действий с танками, преодоления проволочных заграждений, минных полей, ведения огня в траншеях и в глубине обороны противника. Особое внимание обращалось на взаимовыручку в бою. Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский вспоминал: «Придавая большое значение инициативе в бою, мы стремились сделать достоянием каждого солдата примеры находчивости и смекалки героев минувших битв». В войсках все делалось для того, чтобы помочь командирам всех степеней глубоко усвоить указания военных советов о прорыве укрепленных районов, штурме крепостей, чтобы каждый из них хорошо знал схемы оборонительных сооружений врага, особенности ведения боя в больших городах, способы блокирования и штурма дотов, дзотов и фортов.

Для широкой пропаганды боевого опыта использовалась печать. Во фронтовых газетах и листовках помещались материалы о лучших подразделениях, частях и воинах-героях, а также об опыте организации партийно-политической работы в наступлении. На страницах газет регулярно сообщалось о грабежах, убийствах и насилиях, совершаемых фашистскими захватчиками. Систематически публиковались письма тех, кто ранее проживал на оккупированной территории, был насильно угнан в фашистское рабство, кто перенес ужасы плена и гитлеровских застенков, а также рассказы призывников, лично переживших оккупацию. Глубокий след в сознании воинов оставляли посещения фашистских лагерей смерти на территории Литвы и Польши.

Политические управления фронтов вели большую работу по разложению войск противника. В тыл забрасывались листовки, по радио и через мощные усилители, установленные на переднем крае, на немецком языке велись передачи, в которых говорилось о неминуемом крахе фашистского режима и бессмысленности дальнейшего сопротивления.

В ночь перед наступлением во всех подразделениях и частях состоялись короткие митинги, на которых были зачитаны обращения военных советов фронтов и армий. «...В этот решающий час, – говорилось в обращении Военного совета 2-го Белорусского фронта, – наш великий советский народ, наша Родина, наша родная партия... призывают вас с честью выполнить свой воинский долг, воплотить всю силу своей ненависти к врагу в единое желание разгромить немецких захватчиков».

В итоге целенаправленной и многогранной деятельности военных советов, политорганов, командиров и штабов еще больше окрепло морально-политическое состояние войск, возрос наступательный дух и повысилась боеготовность частей.

Прорыв обороны и расчленение восточнопрусской группировки противника

Военные действия по разгрому восточнопрусской группировки носили длительный и ожесточенный характер. Первыми 13 января перешли в наступление войска 3-го Белорусского фронта. Несмотря на тщательную подготовку, полностью сохранить в тайне мероприятие такого большого масштаба не удалось. Противник, которому стало известно время наступления фронта, в ночь на 13 января, рассчитывая не допустить планомерного развития дальнейших событий, начал сильный артиллерийский обстрел боевых порядков ударной группировки фронта. Однако ответными ударами артиллерии и ночных бомбардировщиков артиллерия врага вскоре была подавлена. В результате противник не смог помешать войскам фронта занять исходные позиции и перейти в наступление согласно плану.

В 6 часов утра начались успешные действия передовых батальонов. Ворвавшись на передний край, они установили, что первую траншею занимают лишь незначительные силы, остальные отведены во вторую и третью траншеи. Это позволило внести некоторые коррективы в план артиллерийской подготовки, которая продолжалась с 9 до 11 часов.

Так как над полем сражения стоял густой туман, а небо было покрыто низкими облаками, самолеты не могли подняться с аэродромов. Вся тяжесть подавления вражеской обороны легла на артиллерию. За два часа советские войска израсходовали большое количество боеприпасов: только в 5-й армии было выпущено более 117 100 снарядов. Но и повышенный расход боеприпасов не обеспечил полного подавления вражеской обороны.

После артиллерийской подготовки пехота и танки, поддерживаемые огнем артиллерии, перешли в атаку. Гитлеровцы повсюду оказывали ожесточенное сопротивление. В условиях плохой видимости они подпускали танки на близкое расстояние, а затем широко применяли фаустпатроны, противотанковую артиллерию и штурмовые орудия. Преодолевая упорное сопротивление врага и отражая его непрерывные контратаки, соединения 39-й и 5-й армий, которыми командовали генералы И. И. Людников и Н. И. Крылов, к исходу дня вклинились в оборону противника на 2–3 км; более успешно наступала 28-я армия генерала А. А. Лучинского, продвинувшаяся до 7 км.

Немецко-фашистское командование, пытаясь во что бы то ни стало задержать наступление советских войск, в течение 13-го и в ночь на 14 января перебросило с неатакованных участков к месту прорыва две пехотные дивизии, а из резерва подтянуло танковую дивизию. Отдельные пункты и узлы сопротивления несколько раз переходили из рук в руки. Отражая контратаки, войска фронта настойчиво продвигались вперед.

14 января погода несколько прояснилась и самолеты 1-й воздушной армии совершили 490 самолето-вылетов: они уничтожали танки, артиллерию и живую силу противника, вели разведку до рубежа Рагнит, Растенбург. К исходу следующего дня войска ударной группировки фронта, прорвав главную полосу, вклинились в оборону врага на 15 км.

Чтобы завершить прорыв тактической зоны обороны и помешать противнику маневрировать дивизиями, требовалось активизировать действия войск на флангах ударной группировки и ввести в сражение новые силы. По решению командующего фронтом 16 января 2-я гвардейская армия под командованием генерала П. Г. Чанчибадзе перешла в наступление на Даркемен, а в полосе 5-й армии в сражение был введен 2-й гвардейский танковый корпус генерала А. С. Бурдейного. В период ввода корпуса, воспользовавшись улучшением погоды, соединения 1-й воздушной армии нанесли несколько массированных ударов по врагу, совершив 1090 самолето-вылетов. В составе 303-й истребительной авиационной дивизии 1-й воздушной армии успешно действовали французские летчики истребительного авиационного полка «Нормандия – Неман» под командованием майора Л. Дельфино. Поддерживаемый авиацией и артиллерией ударной группировки фронта, 2-й гвардейский танковый корпус совместно с правофланговыми соединениями 5-й армии прорвал вторую полосу обороны противника и ночью овладел опорными пунктами Куссен и Радшен.

Вклинение советских войск в оборону врага создало угрозу окружения его группировки, оборонявшейся в междуречье Немана и Инстера. Командующий группой армий «Центр» вынужден был разрешить командующему 3-й танковой армией генералу Э. Раусу отвести 9-й армейский корпус из этого района на правый берег реки Инстер. В ночь на 17 января действовавшие здесь соединения 39-й армии, установив начало отхода противника, перешли к его преследованию. Усилили нажим и войска основной группировки этой армии. Утром сильным ударом они завершили прорыв тактической зоны обороны врага и стали развивать наступление в северо-западном направлении. В то же время продвижение войск 5-й и 28-й армий замедлилось, так как немецко-фашистское командование, стремясь любой ценой удержать вторую полосу обороны, непрерывно усиливало свои части танками, штурмовыми орудиями и полевой артиллерией.

Командующий 3-м Белорусским фронтом генерал И. Д. Черняховский, учитывая сложившуюся обстановку, решил немедленно использовать успех 39-й армии для ввода второго эшелона. На это направление вначале был выдвинут 1-й танковый корпус генерала В. В. Буткова, а затем и соединения 11-й гвардейской армии под командованием генерала К. Н. Галицкого. Мощный удар по опорным пунктам и скоплениям вражеской пехоты и танков нанесла авиация, которая в этот день совершила 1422 самолето-вылета.

18 января 1-й танковый корпус вошел в прорыв на левом фланге 39-й армии. Уничтожая на своем пути разрозненные группы противника, соединения танкового корпуса достигли реки Инстер и захватили плацдармы на ее правом берегу. Используя успех корпуса, войска 39-й армии продвинулись за день на 20 км. К исходу дня ее передовые части вышли на реку Инстер.

К этому времени 5-я и 28-я армии, возобновив наступление, завершили прорыв тактической зоны обороны противника. Из-за непрерывных контратак темп продвижения советских войск оставался невысоким. Особенно яростное сопротивление враг оказал в полосе 28-й армии, части которой за 18 января отразили десять крупных контратак. В одной из них вражеская пехота с танками обрушила удар на 664-й стрелковый полк 130-й стрелковой дивизии, на острие атаки которого действовала 6-я рота 2-го батальона. Вместо тяжелораненого командира управление ротой взял на себя заместитель командира батальона по политической части капитан С. И. Гусев. Правильно оценив обстановку, он в самый напряженный момент боя поднял роту в атаку и увлек за собою другие подразделения полка. Сопротивление врага было сломлено, и он стал откатываться назад. Преследуя противника, бойцы ворвались в один из опорных пунктов на подступах к Гумбиннену и овладели им. В рукопашной схватке погиб коммунист Гусев. Отважному офицеру посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, а Гумбиннен в его честь был переименован в город Гусев.

В результате шестидневных непрерывных, ожесточенных боев войска 3-го Белорусского фронта прорвали оборону противника севернее Гумбиннена на участке свыше 60 км и продвинулись до 45 км в глубину. В ходе наступления советские войска нанесли тяжелое поражение 3-й танковой армии врага и создали условия для удара на Кенигсберг.

2-й Белорусский фронт 14 января перешел в наступление с плацдармов на реке Нарев, севернее Варшавы, на млавском направлении. В 10 часов началась мощная артиллерийская подготовка. В течение 15 минут артиллерия вела огонь с предельным напряжением по переднему краю и ближайшей глубине обороны противника, разрушая его оборонительные сооружения и нанося урон живой силе и технике. Передовые батальоны дивизий первого эшелона, развернутые на ружанском плацдарме, энергично атаковали передний край обороны врага и ворвались в первую траншею. Развивая успех в глубину, они к 11 часам овладели второй и частично третьей траншеями, что позволило сократить артиллерийскую подготовку, а период артиллерийской поддержки атаки начать двойным огневым валом на всю глубину второй позиции. Несколько иначе сложилась обстановка в полосах 65-й и 70-й армий, наступавших с сероцкого плацдарма, и в полосе 2-й ударной армии. Здесь передовые батальоны имели меньшее продвижение, и поэтому артиллерийская подготовка проводилась в полном объеме. Неблагоприятные метеорологические условия в этот день снизили эффективность артиллерийского огня и исключили возможность использования авиации.

В первый же день войска 2-й ударной армии генерала И. И. Федюнинского продвинулись на 3–6 км, а соединения 3-й армии под командованием генерала А. В. Горбатова и 48-й армии генерала Н. И. Гусева прошли с боями 5–6 км. Гитлеровцы ожесточенно сопротивлялись и непрерывно переходили в контратаки. Командующий 2-й немецкой армией генерал В. Вейс приказал ввести в бой за главную полосу обороны дивизионные и корпусные резервы, специальные части и курсантские подразделения военных школ, а на угрожаемые направления – выдвинуть армейские резервы. Плотность вражеских войск значительно возросла. На отдельных участках войска фронта продолжали наступление и ночью. Его вели специально подготовленные для этого батальоны. С утра 15 января ударные группировки фронта возобновили наступление, но вновь встретили ожесточенное сопротивление. Многие опорные пункты неоднократно переходили из рук в руки. Командование группы армий «Центр» выдвинуло из резерва и ввело в сражение на ружанском направлении 7-ю танковую дивизию, моторизованную дивизию «Великая Германия», а также другие части и подразделения. Темп продвижения советских ударных группировок снизился, а местами оно и вовсе прекратилось. Противник, рассчитывая, что войска 2-го Белорусского фронта уже исчерпали свои наступательные возможности, начал поспешно перебрасывать танковый корпус «Великая Германия» из Восточной Пруссии через Лодзь в район Кельце с целью остановить продвижение войск 1-го Украинского фронта. Однако расчеты врага не оправдались.

Для увеличения силы удара командующий фронтом приказал ввести в сражение в полосах 2-й ударной и 65-й армий 8-й и 1-й гвардейские танковые корпуса под командованием генералов А. Ф. Попова и М. Ф. Панова, а на следующий день, 16 января, в полосе 48-й армии – 8-й механизированный корпус генерала А. Н. Фирсовича. Командиру каждого корпуса, вводимого в прорыв, оперативно подчинялась одна штурмовая авиационная дивизия.

Отразив несколько сильных контратак противника, эти корпуса сломили его сопротивление и устремились вперед. Успеху наземных войск во многом способствовала авиация. Соединения 4-й воздушной армии, пользуясь улучшением погоды, произвели в этот день 2516 самолето-вылетов.

Чтобы сдержать наступление фронта, гитлеровское командование усилило 2-ю армию двумя пехотными и моторизованной дивизиями и приняло решение перебросить из Курляндии в Восточную Пруссию две пехотные и танковую дивизии. Однако и это не помогло.

В результате упорных боев войска фронта за трое суток прорвали тактическую зону обороны противника на 60-километровом участке и продвинулись в глубину до 30 км. Они овладели крупными опорными пунктами и узлами коммуникаций – городами Пултуск, Насельск, перерезали железнодорожную магистраль Цеханув – Модлин. Тактические и ближайшие оперативные резервы гитлеровцев были разгромлены. В сложившейся обстановке требовался мощный удар, чтобы окончательно сломить сопротивление врага. Командующий фронтом принял решение ввести в сражение подвижную группу.

Во второй половине 17 января 5-я гвардейская танковая армия под командованием генерала В. Т. Вольского успешно вошла в прорыв в полосе 48-й армии. Для обеспечения ее действий авиация фронта усилила свои удары и за четыре часа произвела 1 тыс. самолето-вылетов. Во время ввода армии в прорыв противник пытался из районов Цеханув и Пшасныш нанести контрудары танковой и двумя моторизованными дивизиями по флангам ударной группировки фронта. Но эти попытки были сорваны энергичными действиями советских войск. 8-й гвардейский танковый корпус внезапным ударом совместно с поддерживавшей его авиацией разгромил танковую дивизию противника в районе ее сосредоточения и овладел станцией Цеханув, а 8-й механизированный корпус захватил Грудуск. Моторизованная дивизия «Великая Германия» попала под удар соединений 48-й и 3-й армий и понесла большие потери. 18-я моторизованная дивизия, выдвигавшаяся в район Млавы, так и не успела принять участие в осуществлении намеченного плана. Развивая наступление, 5-я гвардейская танковая армия оторвалась от общевойсковых армий и к концу дня достигла Млавского укрепленного района.

Вслед за танковыми соединениями успешно продвигались и общевойсковые армии. Советские воины, проявляя большой энтузиазм, отвагу и мужество, преодолели несколько позиций Млавского укрепленного района и 17–18 января штурмом овладели опорными пунктами Цеханув и Пшасныш. В это время 49-я армия под командованием генерала И. Т. Гришина настойчиво продвигалась в северном направлении, обеспечивая правый фланг ударной группировки. Армии, действовавшие с сероцкого плацдарма, овладели Модлином.

После упорных пятидневных боев 2-й Белорусский фронт прорвал оборону противника в полосе шириной 110 км и продвинулся на млавском направлении до 60 км в глубину. Перед войсками фронта открылись реальные возможности в короткие сроки выйти к Балтийскому морю и отсечь восточнопрусскую группировку противника от центральных районов Германии.

К этому времени войска правого крыла 1-го Белорусского фронта освободили Варшаву, выдвинулись на реку Бзура и развивали удар на Познань. Однако остатки четырех пехотных дивизий разгромленной варшавской группировки отошли за Вислу и усилили 2-ю армию, что осложнило обстановку перед левым крылом 2-го Белорусского фронта.

Продвижение ударных группировок 3-го и 2-го Белорусских фронтов на кенигсбергском и мариенбургском направлениях, которое началось после прорыва обороны 3-й танковой и 2-й немецких армий, поставило под угрозу фланги и тыл 4-й армии, оборонявшей августовский выступ. Командующий группой армий «Центр» видел угрозу окружения этой армии и неоднократно пытался добиться санкции верховного главнокомандования на ее отвод, но вынужден был удовлетвориться обещанием помощи извне. Надежды командования группы армий «Центр» пополнить свои резервы за счет высвобождения дивизий 4-й армии не сбылись. Между тем среди фашистского командования царило полное замешательство. Вначале оно запретило эвакуацию местного населенؑϠиз прифронтовой полосы, считая, что это подорвет сопротивляемость войск. Однако решительное наступление советских фронтов вынудило его отдать приказ о срочной эвакуации жителей из Восточной Пруссии. Геббельсовская пропаганда продолжала нагнетать страх, подчеркивая, что по отношению к тем, кто не успеет покинуть свои дома, будут применены самые жесткие меры. Всеобщая паника охватила население. Сотни тысяч беженцев устремились на Земландский полуостров, к Пиллау и на косу Фрише-Нерунг, а также за Вислу – к Данцигу и Гдыне. Тех, кто не желал трогаться с места, в том числе и тысячи советских граждан, насильственно угнанных на каторжные работы в Германию, принуждали силой.

Однако многие жители, главным образом старики и женщины с детьми, укрывшись в тайниках, не покинули родных мест. Впоследствии, вспоминая о встрече с советскими воинами, они рассказывали: «Мы думали, что встретим плохо вооруженных, оборванных... изнуренных и злых солдат и офицеров. А оказалось иное. Бойцы и офицеры Красной Армии хорошо одеты, молодые, здоровые, жизнерадостные и очень любят детей. Нас поразило обилие первоклассного оружия и техники».

В Северной Польше фашисты силой угоняли из прифронтовой полосы население, мотивируя это заботой о спасении поляков от русской авиации и истребления в ходе боевых действий. В нескольких десятках километров от переднего края намерения гитлеровских «спасителей» стали ясны. Все работоспособные мужчины и женщины были отправлены на строительство оборонительных сооружений, а старики и дети брошены под открытым небом на произвол судьбы. Лишь стремительное наступление советских войск спасло многие тысячи поляков от голодной смерти, а жителей Цеханува, Плоньска и других городов от угона в Германию.

В период оккупации фашисты ложно информировали польское население о событиях на фронтах Второй мировой войны, о Советском Союзе и его народах, о деятельности Польского комитета национального освобождения и создании Временного правительства. Нужно было разоблачить эту ложь. Политическое управление 2-го Белорусского фронта развернуло работу среди жителей освобожденных районов. На митингах и собраниях, в докладах и лекциях разъяснялись значение и смысл основных документов польско-советской дружбы и освободительная миссия Советской армии. Советские кинофильмы, сопровождавшиеся дикторским текстом на польском языке, способствовали изменению превратных представлений поляков о жизни советского народа и его армии, а газета «Вольна Польска» («Свободная Польша») регулярно информировала население об обстановке в стране и за ее пределами. Советские командиры и политработники устанавливали с членами Польской рабочей партии и другими представителями народа тесную связь и оказывали им помощь в нормализации жизни городского и сельского населения освобожденных воеводств. Поляки с радостью встречали советских воинов-освободителей и старались помочь им всем, чем могли.

С 19 января 2-й Белорусский фронт развернул стремительное преследование противника, где решающую роль играли подвижные соединения. В полосе 48-й армии командующий фронтом ввел 3-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Н. С. Осликовского, который пересек южную границу Восточной Пруссии и устремился на Алленштейн. Развивала наступление и 5-я гвардейская танковая армия. Совместно с передовыми частями 48-й армии она с ходу овладела Млавой, важным опорным пунктом врага, и в районе Нейденбурга также вступила в пределы Восточной Пруссии. Большую помощь наземным войскам оказывала 4-я воздушная армия. Совершив за сутки 1880 боевых вылетов, она нанесла удары по узлам дорог и отступавшим колоннам противника. За шесть дней войска фронта вышли на рубеж, которым по плану должны были овладеть на 10–11-й день наступления.

Несмотря на угрозу окружения, 4-я армия противника продолжала обороняться в выступе в районе Августова. Учитывая это, командующий 2-м Белорусским фронтом решил повернуть главные силы на север, в направлении города Эльбинг, кратчайшим путем достичь залива Фришес-Хафф, отсечь восточнопрусскую группировку, а частью сил на широком ронте выйти к Висле. Выполняя указания командующего, войска устремились к побережью залива. Особенно быстро наступала 5-я гвардейская танковая армия. Овладев 20 января крупным узлом шоссейных и железных дорог городом Нейденбург, танкисты взяли курс на Осте-роде, Эльбинг. Значительно возросли темпы преследования общевойсковых армий. Соединения левого крыла только за один день 20 января продвинулись более чем на 40 км, освободив города Серпц, Вельск, Вышогруд. Их усиленно поддерживала авиация, совершившая 1749 самолето-вылетов.

Высокие темпы продвижения советских войск по территории Северной Польши часто заставляли противника обращаться в беспорядочное бегство. Это лишало гитлеровцев возможности осуществлять грабежи и насилия, подобные тем, которые широко проводились ими при отступлении с советской земли.

21 января войска 2-го Белорусского фронта овладели Танненбергом, вблизи которого 15 июля 1410 г. объединенные силы русских, польских, литовских и чешских войск наголову разбили рыцарей Тевтонского ордена, пытавшегося захватить славянские земли. Это событие вошло в историю под названием Грюнвальдской (Танненбергской) битвы.

В этот же день Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от войск 2-го Белорусского фронта продолжить наступление на Мариенбург, чтобы не позднее 2–4 февраля овладеть рубежом Эльбинг, Мариенбург, Торунь, выйти на Вислу в ее нижнем течении и отрезать противнику все пути в Центральную Германию. После выхода на Вислу намечалось захватить плацдармы на левом ее берегу к северу от Торуни. Войскам правого крыла фронта приказывалось овладеть рубежом Иохан-нисбург, Алленштейн, Эльбинг. В дальнейшем предполагалось вывести большую часть сил фронта на левый берег Вислы для действий в полосе между Данцигом и Штеттином.

Положение группы армий «Центр» все ухудшалось, явственнее обозначилась угроза окружения западнее Августова. Гитлеровская ставка приняла решение отвести 4-ю полевую армию за оборонительные сооружения Летценского укрепленного района на рубеж Мазурских озер. Командующий 4-й армией генерал Ф. Госбах в ночь на 22 января начал отвод соединений армии по всему фронту, надеясь на скрытность и быстроту его осуществления. Однако этот маневр был своевременно обнаружен разведкой 50-й армии. Ее командующий генерал И. В. Болдин распорядился о неотступном преследовании врага. Только за день соединения армии продвинулись до 25 км. Не упустили этого момента и армии левого крыла 3-го Белорусского фронта.

В отличие от 2-й армии, поспешный отход которой под ударами войск 2-го Белорусского фронта нередко превращался в бегство, 4-я армия отходила более организованно, с упорными арьергардными боями. Однако под усилившимся натиском советских войск и нависшей угрозой окружения ее войска вынуждены были ускорить отход. Госбах принял решение оставить оборонительные рубежи с крепостью Летцен и системой Мазурских озер и пробиваться на запад для соединения со 2-й армией в южной части Хейльсбергского укрепленного района.

О принятом решении командующий 4-й армией не поставил в известность ни командующего группой армий «Центр», ни верховное главнокомандование. Соединения армии прошли через Летценский укрепленный район и 24 января заняли долговременную укрепленную позицию Хейльсберг, Дейме. В тот же день гаулейтер Кох известил верховное главнокомандование об оставлении линии Мазурских озер и крепости Летцен. «Неудивительно, – пишет Гудериан, – что чудовищное сообщение о потере сильно оснащенной техникой и людьми крепости, сооруженной с учетом последних инженерных достижений, было подобно разрыву бомбы...» Наказания последовали незамедлительно. 26 января был отстранен от должности командующий группой армий «Центр» генерал Рейнгардт, а через три дня подобная участь постигла и командующего армией Госбаха. Сменившие их генералы Л. Рендулич и Ф. Мюллер оказались бессильны восстановить утраченное положение.

Фашистское партийное и военное руководство, не считаясь с реальными событиями на фронте и в тылу, продолжало призывать народ к новым усилиям, жертвам и лишениям во имя призрачной победы. В конце января 1945 г. фронтовая печать вермахта в разных вариациях твердила солдатам «Обращение фюрера к тебе», где подчеркивалось: «...если мы преодолеем кризис в нас самих, станем с твердой решимостью хозяевами критических событий вокруг нас, тогда фюрер превратит кризис нации в ее победу». Усилением карательных мер предполагалось заставить солдат и офицеров продолжать стоять насмерть. Геббельсовская пропаганда с откровенным цинизмом заявляла: «Кто боится почетной смерти, тот умрет с позором». Заградительное отряды на месте чинили суд над каждым, кто не проявил необходимой стойкости в бою, веры в национал-социализм и победу. Но никакие угрозы и жесткие меры гитлеровцев не могли уже спасти положение.

Отступление соединений группы армий «Центр» продолжалось, хотя они и цеплялись за каждый выгодный рубеж, надеясь сдержать натиск наступавших, измотать и обескровить их упорной обороной. Преодолевая сопротивление противника, советские войска овладели Алленштейном, а на главном направлении части 5-й гвардейской танковой армии безостановочно продвигались к заливу Фришес-Хафф, стремясь в кратчайшие сроки завершить отсечение восточнопрусской группировки. Наступление продолжалось и ночью. 24 января 10-й танковый корпус этой армии после скоротечного боя овладел Мюльхаузеном. На подступах к городу особенно отличились воины танкового батальона, которым командовал капитан Ф. А. Рудской. Прорвавшись на автостраду Кенигсберг – Эльбинг севернее Мюльхаузена, батальон разгромил большую вражескую колонну. При этом было уничтожено до 500 фашистов, захвачено или разбито около 250 автомашин. Попытки противника сбить батальон с автострады оказались безуспешными. Танкисты выстояли до подхода главных сил своей бригады. За умелое командование, героизм и мужество капитану Рудскому присвоено звание Героя Советского Союза, а личный состав батальона награжден орденами и медалями.

Столь же смело и решительно действовали другие соединения 5-й гвардейской танковой армии. Так, передовой отряд 31-й бригады 29-го танкового корпуса под командованием капитана Г. Л. Дьяченко, воспользовавшись темнотой и кратковременным замешательством гарнизона Эльбинга, вечером 23 января проскочил через весь город и на следующий день вышел на побережье залива Фришес-Хафф. Только после этого противник организовал оборону Эльбинга и около полумесяца удерживал город.

Продвигаясь по побережью, войска танковой армии во взаимодействии с соединениями 48-й армии 26 января овладели городом Толькемит. Тем самым было завершено отсечение всей восточнопрусской группировки от остальных немецко-фашистских сил. В Восточной Пруссии были отсечены 3-я танковая и 4-я армии, а также 6 пехотных и 2 моторизованные дивизии 2-й армии; остальные 14 пехотных и танковая дивизии, 2 бригады и группа, входившие в состав 2-й армии, понесли большие потери и были отброшены за Вислу.

К этому времени армии правого крыла 2-го Белорусского фронта, преследуя отходившего противника, продвинулись до 100 км и в основном преодолели систему Мазурских озер, а армии левого крыла фронта вышли к Висле на участке Мариенбург, Торунь. 70-я армия с ходу форсировала Вислу, а частью сил блокировала крепость Торунь. С 14 по 26 января войска фронта продвинулись на 200–220 км. Они разгромили до 15 дивизий противника, преодолели оборону в южной части Летценского укрепленного района, овладели Млавским и Алленштейнским укрепленными районами, заняли часть Восточной Пруссии площадью до 14 тыс. кв. км и освободили территорию Северной Польши площадью до 20 тыс. кв. км.

26 января группа армий «Центр», действовавшая в Восточной Пруссии, была переименована в группу армий «Север», а группа армий «Север» – в группу армий «Курляндия». Войска, которые были сосредоточены в Померании, объединены в группу армий «Висла», куда вошла и 2-я армия.

После выхода к заливу Фришес-Хафф войска 2-го Белорусского фронта продолжали наступление с целью уничтожения отсеченного противника. Обстановка в полосе фронта осложнилась. Армии его правого крыла растянулись и действовали в основном в северном направлении, в то время как армии левого крыла были нацелены на запад. Войска понесли потери и нуждались в отдыхе. Армейские тылы отстали. Большая часть аэродромов 4-й воздушной армии оказалась на значительном удалении от войск, к тому же наступившая распутица затрудняла их использование.

По войскам 2-го Белорусского фронта, вышедшим к заливу Фришес-Хафф, немецко-фашистское командование решило нанести сильный контрудар. Гитлеровцы надеялись, что успешное претворение в жизнь этого замысла позволит им восстановить сухопутные коммуникации с Центральной Германией и осуществить непосредственную связь с главными силами вермахта. С этой целью в южной части Хейльсбергского укрепленного района были сосредоточены четыре пехотные, две моторизованные и танковая дивизии, а также бригада штурмовых орудий. В ночь на 27 января войска 4-й немецкой армии внезапно перешли в наступление в направлении на Либштадт и Эльбинг. Противнику удалось на узком участке прорвать оборону 48-й армии и окружить 17-ю стрелковую дивизию юго-западнее Вормдитта. Двое суток продолжались непрерывные бои. Противник овладел Либштадтом и продолжал настойчивые атаки западнее этого города.

Учитывая сложную обстановку, командующий 2-м Белорусским фронтом усилил 48-ю армию 8-м гвардейским танковым корпусом и пятью противотанковыми артиллерийскими бригадами. Фронтом на восток были развернуты 5-я гвардейская танковая армия и 8-й механизированный корпус; 3-й гвардейский кавалерийский корпус изготовился основными силами нанести фланговый удар. Из фронтового резерва в состав 48-й армии был передан стрелковый корпус 49-й армии. Быстрой перегруппировкой сил и средств на угрожаемое направление удалось сначала остановить противника, а затем нанести ему ощутимый удар. 30 января он предпринял последнюю попытку прорыва, но успеха не имел. Войска, выделенные для отражения контрудара, создали плотный сплошной фронт, а затем, возобновив наступление, деблокировали героически сражавшуюся в окружении 17-ю стрелковую дивизию полковника А. Ф. Гребнева и отбросили соединения врага в исходное положение.

В период борьбы с контрударной группировкой противника 50, 49 и 3-я армии 2-го Белорусского фронта продолжали наступление совместно с войсками 3-го Белорусского фронта, сжимая хейльсбергскую группировку. Ее положение крайне осложнилось 31 января, когда соединения 31-й армии под командованием генерала П. Г. Шафранова штурмом овладели сильнейшим опорным пунктом обороны центральных районов Восточной Пруссии – городом Хейльсберг. Мощные оборонительные рубежи Хейльсбергского укрепленного района остались в тылу наступавших. Сужение полос наступления армий по мере их продвижения в глубину позволило командующему 2-м Белорусским фронтом вывести в свой резерв сначала две дивизии 50-й армии, а с 31 января – всю 49-ю армию.

В конце месяца 2-я ударная, 65-я и 70-я армии 2-го Белорусского фронта на широком участке вышли к рекам Ногат и Висла, от залива Фришес-Хафф до Быдгощи. При этом 2-я ударная армия сменила у Эльбинга части 5-й гвардейской танковой армии, полностью взяв на себя блокаду крепости. 65-я армия подошла к Висле и форсировала ее, захватив плацдарм в районе города Свеце. 70-я армия расширила плацдарм на Висле севернее Быдгощи.

Ожесточенные и упорные бои развернулись при ликвидации гарнизонов городов-крепостей Торунь и Эльбинг. Как уже упоминалось, 70-я армия оставила для блокады Торуни лишь небольшую часть сил и средств (ослабленную стрелковую дивизию и полк). Такое решение вытекало из ошибочной оценки действительной численности гарнизона.Командование армии считало, что в крепости находится не более 3–4 тыс., а фактически гарнизон насчитывал около 30 тыс. человек.

В ночь на 31 января войска гарнизона внезапным ударом на узком участке северо-западного сектора прорвали слабый фронт блокады. Для ликвидации прорвавшихся сил врага командующему 70-й армией пришлось привлечь шесть стрелковых дивизий, в том числе две прибывшие из резерва фронта, а также часть сил 1-го гвардейского танкового корпуса. Юго-восточнее Хелмно вырвавшаяся группировка сначала была расчленена, а 8 февраля разгромлена. До 12 тыс. солдат и офицеров были пленены, свыше 270 исправных орудий захвачено в качестве трофеев. Только небольшой части (около 3 тыс. человек) удалось прорваться на другой берег Вислы. Важную роль в успешном разгроме торуньского гарнизона сыграла 4-я воздушная армия, которая серией штурмовых ударов препятствовала планомерному отходу вражеских войск.

10 февраля решительными действиями войск 2-й ударной армии было сломлено сопротивление гарнизона Эльбинга – еще одного крупного узла коммуникаций и мощного опорного пункта вражеской обороны на пути к Данцигской бухте.

Несмотря на плохую погоду, авиация продолжала поддерживать наземные войска. За девять суток, с 31 января по 8 февраля, 4-я воздушная армия совершила 3450 самолето-вылетов, уничтожив 38 самолетов противника. За этот же период немецкая авиация произвела лишь около 300 самолето-вылетов.

Таким образом, войска 2-го Белорусского фронта завершили отсечение восточнопрусской группировки противника и, создав прочный внутренний фронт с юго-запада, выполнили поставленную им задачу.

Ударная группировка 1-го Белорусского фронта в начале февраля вышла на Одер и захватила плацдармы на его левом берегу. Между ней и армиями левого крыла 2-го Белорусского фронта, находившимися на Висле, образовался разрыв до 200 км. В связи с угрозой флангового удара противника с севера командующий 1-м Белорусским фронтом вынужден был развернуть против группы армий «Висла» армии правого крыла. Учитывая сложившуюся обстановку, Ставка Верховного Главнокомандования, как и намечалось первоначальным планом, для наступления к западу от Вислы, в Восточную Померанию, перенацелила основные силы 2-го Белорусского фронта. Своей директивой от 8 февраля она приказала фронту центром и левым крылом перейти в наступление к западу от Вислы, в дальнейшем развивая его на Штеттин, овладеть районом Данциг, Гдыня и очистить от противника побережье Балтийского моря вплоть до Померанской бухты. Директивой Ставки, отданной на следующий день, войска 50, 3, 48-й общевойсковых и 5-й гвардейской танковой армий вместе с полосами передавались 3-му Белорусскому фронту. Это означало, что 2-й Белорусский фронт полностью освобождался от участия в Восточно-Прусской операции и его командование могло сосредоточить все внимание на боевых действиях в Восточной Померании.

Труднее, но также успешно развивалось наступление войск 3-го Белорусского фронта на кенигсбергском направлении. С 19 января в его состав по указанию Ставки была включена из 1-го Прибалтийского фронта 43-я армия под командованием генерала А. П. Белобородова. Соединения армии в тот же день совместно с 39-й армией овладели городом Тильзит. Одновременно 2-й гвардейский и 1-й танковые корпуса, нанеся удар по противнику в полосе 39-й армии, продвинулись за день до 20 км и в ночном бою овладели сильными узлами сопротивления Гросс-Скайсгиррен и Ауловенен. 20 января с рубежа реки Инстер на стыке 39-й и 5-й армий в сражение была введена 11-я гвардейская армия. Имея впереди два танковых корпуса, она устремилась в юго-западном направлении и к исходу 21 января вышла к реке Прегель северо-восточнее Велау и на подступы к Инстербургу с севера. К этому времени войска 43-й и 39-й армий приблизились к заливу Куришес-Хафф и реке Дейме. Инстербургская группировка врага была глубоко охвачена с северо-запада. В то же время наступление 5, 28 и 2-й гвардейской армий замедлилось из-за упорного сопротивления немецко-фашистских войск. Особенно ожесточенные бои велись на подступах к Гумбиннену. Лишь во второй половине 21 января упорство противника было сломлено и город Гумбиннен взят. Соединения 5-й армии охватили Инстербург с востока. В ночь на 22 января 11-я гвардейская армия при содействии 5-й армии начала его штурм. Враг упорно сопротивлялся, но к утру город был захвачен советскими войсками.

Потеря Гумбиннена и Инстербурга отрицательно сказалась на устойчивости обороны противника на кенигсбергском направлении. Угроза выхода советских войск на ближние подступы к Кенигсбергу стала еще более реальной. Гитлеровское командование проводило одно совещание за другим, обсуждая, какими способами и средствами задержать наступление в Восточной Пруссии. По предложению гросс-адмирала К. Деница из Дании на советско-германский фронт были переброшены 22 армейских батальона, из которых часть прибыла на Земландский полуостров. По рекам Дейме и Алле также усиливалась оборона, сюда дополнительно выдвигались резервы, различные части и подразделения. С удержанием обороны на этих реках немецко-фашистское командование связывало большие надежды. Пленные офицеры из штаба обороны Кенигсберга потом показали, что из военной истории они знали о «чуде» на Марне, где в 1914 г. французам удалось остановить немецкие армии, и теперь мечтали о «чуде» на Дейме.

Продолжая наступление, войска правого крыла фронта 23–25 января с ходу форсировали реки Дейме, Прегель и Алле, преодолели долговременные сооружения Хейльсбергского укрепленного района на севере и продвигались к Кенигсбергу. 26 января они подошли к внешнему оборонительному обводу города. Войска левого крыла фронта, преследуя соединения 4-й армии противника, к исходу дня полностью овладели сооружениями Летценского укрепленного района и вышли на рубеж западнее Мазурских озер.

Таким образом, войска 3-го Белорусского фронта, несмотря на ожесточенное сопротивление врага, опиравшегося на глубоко эшелонированную систему оборонительных рубежей и укрепленных районов, продвинулись до 120 км. С падением Ильменхорстского и Летценского укрепленных районов и выходом войск 2-го Белорусского фронта на побережье Балтийского моря обстановка для противника значительно ухудшилась, но он еще был способен продолжать борьбу.

По мере успешного продвижения советских войск на кенигсбергском направлении сопротивление врага возрастало. В последних числах января немецко-фашистское командование предприняло еще одну попытку усилить свою группировку на подступах к Кенигсбергу за счет эвакуации дивизий, оборонявших плацдарм в районе Клайпеды. Однако войска 1-го Прибалтийского фронта – командующий генерал И. X. Баграмян, начальник штаба генерал В. В. Курасов, – своевременно вскрыв подготовку противника к эвакуации, 27 января перешли в наступление. 4-я ударная армия генерала П. Ф. Малышева смяла противостоявшие вражеские части и на следующий день полностью освободила Клайпеду. В этих боях немалая заслуга принадлежит воинам 16-й Литовской стрелковой дивизии. Остатки клайпедского гарнизона бежали по косе Курише-Нерунг на Земландский полуостров, где влились в состав войск, оборонявших Кенигсберг. В ходе боевых действий за Клайпеду войсками 4-й ударной армии было завершено освобождение Литовской Советской Социалистической Республики от гитлеровских захватчиков.

Осуществляя наступление по всему фронту и направляя удары на Кенигсберг, командующий 3-м Белорусским фронтом стремился как можно быстрее изолировать кенигсбергский гарнизон от сил, действовавших западнее и южнее города. Выполняя эту задачу, 39-я армия 29 января вплотную подошла к Кенигсбергу с северо-востока и севера, а спустя двое суток ее соединения достигли залива Фришес-Хафф западнее города, отрезав таким образом гарнизон крепости от войск на Земландском полуострове. В это же время авиация фронта и флота нанесла удары по гидротехническим сооружениям Кенигсбергского морского канала и частично вывела его из строя. Вход транспортных судов в гавань Кенигсберга оказался перекрытым. В связи с этим потребность в перевозках к Пиллау сушей стала для гитлеровцев особенно острой. Войска 11-й гвардейской армии, наступавшие вдоль левого берега реки Прегель, обошли Кенигсберг с юга и 30 января вышли к заливу, перерезав автостраду, которая ведет в Эльбинг. В результате советские войска не только отсекли восточнопрусскую группировку, но и расчленили ее на три изолированные части.

Решительные действия войск фронта по расчленению группы армий «Север» и их изоляции вызвали растерянность среди фашистского руководства. Враг отступал столь поспешно, что не успевал приводить в негодность промышленные предприятия и транспортные средства, нетронутыми оставались склады и арсеналы. Воспользовавшись замешательством в стане противника, разведчики подключили к его электросети командные пункты 39-й и 11-й гвардейской армий, которые в течение двух суток пользовались электроэнергией, подаваемой из Кенигсберга.

Немецко-фашистское командование предприняло отчаянные усилия с целью деблокировать Кенигсберг и восстановить сухопутные связи со всеми группировками. Юго-западнее города, в районе Бранденбурга, оно сосредоточило танковую и моторизованную дивизии и несколько пехотных частей, которые использовало 30 января для нанесения удара вдоль залива Фришес-Хафф на север. Ценой больших потерь противнику удалось потеснить части 11-й гвардейской армии и восстановить связь с Кенигсбергом. Однако этот успех оказался кратковременным. К 6 февраля войска 11-й гвардейской и 5-й армий снова перерезали автостраду, прочно изолировав Кенигсберг с юга, а войска 43-й и частично 39-й армий в упорной борьбе отбросили дивизии врага от Кенигсберга в глубь Земландского полуострова, образовав внешний фронт окружения.

Таким образом, в течение четырех недель большая часть территории Восточной Пруссии и Северной Польши была очищена от немецко-фашистских войск, созданная здесь глубоко эшелонированная оборона сокрушена, а врагу нанесен серьезный урон в живой силе и технике. За время боев только пленными противник потерял около 52 тыс. солдат и офицеров. Советские войска захватили в качестве трофеев более 4,3 тыс. орудий и минометов, 569 танков и штурмовых орудий, 335 бронемашин и бронетранспортеров, свыше 13 тыс. автомашин, 1704 военных склада. Планы немецко-фашистского командования на восстановление сухопутных связей между группировками были сорваны и созданы условия для их уничтожения.

Разгром немецко-фашистских войск юго-западнее Кенигсберга

Под ударами советских войск группа армий «Север», включавшая оперативную группу «Земланд» и 4-ю армию, к 10 февраля была разобщена на три части: земландскую, кенигсбергскую и хейльсбергскую. Всего в восточнопрусской группировке насчитывалось 32 дивизии, 2 отдельные группы и бригада. Оперативная группа «Земланд» (9 дивизий) оборонялась на Земландском полуострове и в районе Кенигсберга. 4-я армия закрепилась на побережье Балтийского моря юго-западнее Кенигсберга на плацдарме около 180 км по фронту и 50 км в глубину, опираясь на Хейльсбергский укрепленный район. Эта наиболее сильная группировка имела 23 дивизии, в том числе танковую и 3 моторизованные, 2 отдельные группы и бригаду, а также большое количество специальных войск и батальонов фольксштурма.

Гитлеровское командование надеялось упорной обороной занимаемых рубежей как можно дольше сковывать крупные силы Советской армии и не допустить переброски их на берлинское направление. Противник усилил оборону за счет уплотнения боевых порядков отошедших частей и соединений, а также пополнений, которые были доставлены по морю из центральных районов Германии. Корабли флота обеспечивали начавшуюся эвакуацию населения и тыловых частей 4-й армии.

Уничтожение разобщенных германских группировок было связано с рядом трудностей, определявшихся особенностями их положения. Они были отсечены в сильно укрепленных районах, располагали большим количеством артиллерии и удобными внутренними коммуникациями для осуществления маневра. Боевые действия проходили в условиях сильно пересеченной местности и весенней распутицы. Кроме того, советские войска в предыдущих боях понесли значительные потери в людях и технике, почти полностью израсходовали запасы материальных средств и боеприпасов.

Ставка Верховного Главнокомандования учитывала то обстоятельство, что быстрейшая ликвидация врага в Восточной Пруссии позволила бы за счет высвобождения войск 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов усилить основное, берлинское направление. Она решила начать уничтожение группировок противника с наиболее сильной. 9 февраля войскам 3-го Белорусского фронта было приказано не позднее 20–25 февраля завершить разгром 4-й армии. Накануне операции Ставка провела некоторые организационные мероприятия. По решению от 6 февраля «было осуществлено крупное перераспределение сил и средств на правом крыле советско-германского фронта. Для удобства управления войска 1-го (кроме 3-й воздушной армии) и 2-го Прибалтийских фронтов, блокировавшие группу армий «Курляндия» с суши, объединялись в один – 2-й Прибалтийский фронт под командованием Маршала Советского Союза Л. А. Говорова. Задачи по овладению Кенигсбергом и полному очищению от врага Земландского полуострова поручались 1-му Прибалтийскому фронту с передачей из 3-го Белорусского 11-й гвардейской, 39-й и 43-й армий, а также 1-го танкового корпуса. В составе 3-го Белорусского фронта остались 5, 28, 31 и 2-я гвардейская армии, 1-я воздушная армия, 2-й гвардейский танковый корпус, а также переданные из 2-го Белорусского фронта 50, 3 и 48-я общевойсковые и 5-я гвардейская танковая армии.

Руководствуясь директивой Ставки, командующий 3-м Белорусским фронтом генерал И. Д. Черняховский решил в первую очередь ликвидировать вражеские войска, оборонявшие выступ в районе Прейсиш-Эйлау, затем развить наступление на Хейлигенбейль, то есть расчленить хейльсбергскую группировку на части и порознь уничтожить их. 5-й гвардейской танковой армии была поставлена задача наступать вдоль залива Фришес-1 Хафф с целью отрезать противнику пути отхода к побережью и лишить его возможности эвакуироваться на косу Фрише-Нерунг. Прикрытие главной группировки фронта со стороны Бранденбурга предусматривалось силами 5-й общевойсковой армии. Обеспечение наступавших войск с воздуха возлагалось на 1-ю воздушную армию. Вместе с авиацией Краснознаменного Балтийского флота и 3-й воздушной армией 1-го Прибалтийского фронта она должна была уничтожать окруженные войска противника, срывать подвоз и эвакуацию их морем.

Общее наступление, начавшееся 10 февраля на главном направлении, несмотря на интенсивную огневую поддержку артиллерии, развивалось медленно. Наибольшего успеха добилась 28-я армия, которая обходным маневром с севера и юга при содействии правофланговых частей 2-й гвардейской армии овладела крупным опорным пунктом и важным узлом дорог – городом Прейсиш-Эйлау.

Противник перегруппировкой сил и средств уплотнил боевые порядки соединений и создал резервы пехоты, танков и артиллерии. Развитая система долговременных и полевых сооружений позволяла ему, скрытно совершая маневр, закрывать образовавшиеся бреши в обороне. Среднесуточный темп продвижения советских войск не превышал 1,5–2 км. Преодолев один оборонительный рубеж, они наталкивались на следующий и вынуждены были заново готовить и осуществлять прорыв. Особенно упорное сопротивление враг оказал в районе города Мёльзак, крупного узла дорог и мощного опорного пункта на пути к Хейлигенбейлю и заливу Фришес-Хафф, где наступала ослабленная в предыдущих боях 3-я армия. Трое суток продолжались здесь ожесточенные бои. 17 февраля Мёльзак был взят. В крайне неблагоприятных метеорологических условиях, совершенно исключавших применение авиации, дивизии армии отбивали одну контратаку противника за другой.

Во время этих боев исключительную энергию и храбрость проявил командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии И. Д. Черняховский. Широкий военный кругозор, высокая общая и профессиональная культура, необычайная работоспособность и богатый опыт обучения и руководства войсками позволяли ему быстро оценивать обстановку, верно определять главное, необходимое для принятия рациональных решений. Он часто появлялся там, где обстановка была наиболее сложной. Одним своим присутствием Черняховский вселял в сердца воинов бодрость и веру в успех, умело направлял их энтузиазм на разгром противника.

Так было и 18 февраля. Побывав в войсках 5-й армии, И. Д. Черняховский выехал на командный пункт 3-й армии. Однако к назначенному месту командующий фронтом не прибыл. На окраине Мёльзака осколком снаряда он был смертельно ранен и вскоре скончался на поле боя. В то время ему шел 39-й год. «В лице товарища Черняховского, – говорилось в сообщении Совета Народных Комиссаров СССР, Народного комиссариата обороны и ЦК партии, – государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны».

Прославленного советского полководца похоронили в Вильнюсе. Благодарная Родина отдала герою последнюю воинскую почесть: 24 артиллерийских залпа из 124 орудий прогремели над скорбящей Москвой. В память о погибшем город Инстербург был переименован в Черняховск, а одна из центральных площадей столицы Литовской ССР названа его именем.

Командующим войсками 3-го Белорусского фронта был назначен Маршал Советского Союза А. М. Василевский. Являясь начальником Генерального штаба и заместителем народного комиссара обороны СССР, он принимал непосредственное участие в разработке планов крупнейших операций Великой Отечественной войны, в том числе и Восточно-Прусской. К исполнению своих новых обязанностей он приступил с 21 февраля. Вместо маршала А. М. Василевского начальником Генерального штаба был назначен генерал А. И. Антонов.

Из-за усилившегося сопротивления врага и весенней распутицы наступление 3-го Белорусского фронта было временно остановлено. За двенадцать дней (с 10 по 21 февраля) общее продвижение советских войск составило от 15 до 30 км. Противник, понесший тяжелые потери, оказался зажатым в узкой прибрежной полосе (50 км по фронту и 15–25 км в глубину). Девятнадцать его дивизий, в том числе две танковые и моторизованная, продолжали удерживать этот небольшой по площади, но чрезвычайно насыщенный различными оборонительными сооружениями район.

Хотя наступление наземных войск и было приостановлено, авиация продолжала наносить удары по скоплениям живой силы и техники противника, его долговременным укреплениям, аэродромам, морским портам, транспортным и боевым кораблям.

В то время как 3-й Белорусский фронт уничтожал хейльсбергскую группировку врага, войска 1-го Прибалтийского фронта вели напряженные бои на Земландском полуострове и подступах к Кенигсбергу. Чтобы не распылять силы, Ставка 17 февраля приказала командующему фронтом в первую очередь очистить от противника Земландский полуостров, оставив в районе Кенигсберга необходимое количество войск для его прочной блокады. Операцию намечалось начать 20 февраля.

Однако немецко-фашистское командование упредило наступление советских войск, усилив земландскую группировку за счет частей, переброшенных из Курляндии, и, проведя перегруппировку, приказало перейти к активным действиям. 19 февраля, за день до намечавшегося наступления 1-го Прибалтийского фронта, вражеские войска нанесли два внезапных встречных удара: с запада – на Кенигсберг и с востока – из города. В результате ожесточенных трехдневных боев противнику удалось оттеснить войска фронта от побережья залива и создать небольшой коридор, восстановив сухопутную связь вдоль залива. Перед советским командованием встала задача объединить все силы с целью уничтожения вражеских группировок.

Для согласования усилий всех войск, действовавших в Восточной Пруссии, и достижения единого руководства ими Ставка Верховного Главнокомандования 25 февраля упразднила 1-й Прибалтийский фронт. На его основе была создана Земландская группа войск под командованием генерала И. X. Баграмяна, которая вошла в состав 3-го Белорусского фронта. Командующий группой войск являлся одновременно и заместителем командующего войсками 3-го Белорусского фронта.

С конца февраля и до середины марта в штабах и войсках фронта велась тщательная подготовка к новому наступлению. Командиры и политработники занимались обучением подразделений и частей способам прорыва полос обороны, рубежей и позиций укрепленного района и опорных пунктов ночью, форсирования водных преград, ориентирования на местности и в крупных населенных пунктах. Соединения и части пополнялись личным составом, вооружением и боевой техникой. Шло накопление боеприпасов. Одновременно группа армий «Север» готовилась к отражению возможного наступления. К 13 марта в ее составе находилось около 30 дивизий, из них 11 оборонялось на Земландском полуострове и в Кенигсберге, а остальные – южнее и юго-западнее Кенигсберга.

Маршал А. М. Василевский, учитывая эти обстоятельства, решил вначале уничтожить группировку противника, прижатую к заливу Фришес-Хафф, временно прекратив наступление на Земландском полуострове. Двойным концентрическим ударом с востока и юго-востока в направлении на Хейлигенбейль предусматривалось расчленить хейльсбергскую группировку на части, изолировать их, а затем порознь уничтожить. Осуществление этого замысла возлагалось на 11-ю гвардейскую, 5, 28, 2-ю гвардейскую, 31, 3 и 48-ю армии. Последней была передана и полоса 5-й гвардейской танковой армии, которая по решению Ставки была передислоцирована на данцигское направление.

Фронтовые средства усиления были распределены в основном между 5, 28 и 3-й армиями, готовившими наступление на направлении главного удара. Из имевшихся 582 боеспособных танков и самоходно-артиллерийских установок в полосах наступления этих армий было сосредоточено 513 единиц. В интересах этих армий вели боевые действия 1-я и 3-я воздушные армии.

Ставка Верховного Главнокомандования 17 марта утвердила решение командующего войсками фронта, но потребовала завершить разгром группировки противника, прижатой к заливу Фришес-Хафф, не позднее 22 марта, а через шесть дней начать разгром кенигсбергской группировки. Подготовкой штурма Кенигсберга и последующего разгрома немецко-фашистских войск на Земландском полуострове непосредственно занимались в это время командование и штаб Земландской группы.

Наступление в районе юго-западнее Кенигсберга возобновилось 13 марта после 40-минутной артиллерийской подготовки. Непролазная грязь крайне затрудняла боевые действия соединений и передвижение вне дорог колесного транспорта, артиллерийских систем и даже танков. И все же, несмотря на упорное сопротивление врага, войска фронта прорвали его оборону на основных направлениях и настойчиво продвигались вперед. Туман и постоянные дожди затрудняли вначале применение авиации. Лишь 18 марта, когда погода несколько прояснилась, 1-я и 3-я воздушные армии смогли активно поддержать наступавших. Только за этот день в полосах в основном 5, 28 и 3-й армий было совершено 2520 самолето-вылетов. В последующие дни воздушные армии не только осуществляли поддержку войск совместно с частью сил авиации дальнего действия и флота, но и уничтожали транспорты и другие средства противника в заливе Фришес-Хафф, Данцигской бухте и портах.

За шесть дней наступления войска 3-го Белорусского фронта продвинулись на 15–20 км, сократив плацдарм вражеских войск до 30 км по фронту и от 7 до 10 км в глубину. Противник оказался на узкой прибрежной полосе, простреливаемой артиллерийским огнем на всю глубину.

Немецко-фашистское командование 20 марта приняло решение об эвакуации морем войск 4-й армии в район Пиллау, но советские войска усилили удары и сорвали эти расчеты. Грозные приказы и экстренные меры по удержанию плацдарма на территории Восточной Пруссии оказались напрасными. Солдаты и офицеры вермахта 26 марта начали складывать оружие. Остатки хейльсбергской группировки, сжатые 5-й армией на полуострове Бальга, были окончательно ликвидированы 29 марта. Лишь отдельным мелким подразделениям удалось с помощью подручных средств переправиться на косу Фрише-Нерунг, откуда они были потом переброшены для усиления оперативной группы «Земланд». Все южное побережье залива Фришес-Хафф стало контролироваться войсками 3-го Белорусского фронта.

48 суток (с 10 февраля по 29 марта) продолжалась борьба против хейльсбергской группировки врага. За это время войска 3-го Белорусского фронта уничтожили 220 тыс. и пленили около 60 тыс. солдат и офицеров, захватили 650 танков и штурмовых орудий, до 5600 орудий и минометов, свыше 8 тыс. пулеметов, более 37 тыс. автомашин, 128 самолетов. Большая заслуга в уничтожении вражеских войск и техники на поле боя и особенно плавсредств в заливе Фришес-Хафф, Данцигской бухте и военно-морской базе Пиллау принадлежит авиации. В самый напряженный период операции, с 13 по 27 марта, 1-я и 3-я воздушные армии произвели более 20 тыс. самолето-вылетов, из них 4590 – ночью.

При уничтожении противника в районе юго-западнее Кенигсберга торпедные катера, подводные лодки и авиация Краснознаменного Балтийского флота наносили удары по транспортам и боевым кораблям, что затрудняло курляндской и восточнопрусской группировкам планомерную эвакуацию.

Таким образом, в результате ожесточенных боев наиболее сильная из трех изолированных частей группы армий «Север» прекратила существование. В ходе борьбы советские войска сочетали различные приемы и способы уничтожения противника: отсечение его войск в выступах плацдарма, последовательное сжатие фронта окружения с массированным применением артиллерии, а также блокадные действия, в результате которых авиация и силы флота затрудняли врагу снабжение и эвакуацию окруженных с суши войск. После ликвидации врага в Хейльсбергском укрепленном районе командование фронта смогло высвободить и перегруппировать часть сил и средств под Кенигсберг, где готовилась очередная наступательная операция.

Штурм Кенигсберга. Ликвидация группировки врага на Земландском полуострове

С уничтожением немецко-фашистских войск юго-западнее Кенигсберга обстановка на правом крыле советско-германского фронта значительно улучшилась. В связи с этим Ставка Верховного Главнокомандования провела ряд мероприятий. С 1 апреля был расформирован 2-й Прибалтийский фронт, часть его войск (4-я ударная, 22-я армии и 19-й танковый корпус) выведена в резерв, а управление фронта и оставшиеся объединения переподчинены Ленинградскому фронту. 50-я, 2-я гвардейская и 5-я армии 3-го Белорусского фронта были переброшены на Земландский полуостров для участия в предстоящем штурме Кенигсберга, а 31, 28 и 3-я армии выведены в резерв Ставки. Были осуществлены и некоторые организационные изменения в управлении войсками. С 3 апреля Ставка Верховного Главнокомандования вывела управление и штаб Земландской группы советских войск в резерв, а силы и средства подчинила командованию 3-го Белорусского фронта. Генерал И. X. Баграмян вначале был оставлен заместителем, а в конце апреля назначен командующим фронтом.

3-й Белорусский фронт получил задачу разгромить кенигсбергскую группировку и овладеть крепостью Кенигсберг, а затем очистить весь Земландский полуостров с крепостью и военно-морской базой Пиллау. Советским войскам, действовавшим против немецко-фашистских армий в Курляндии, приказывалось перейти к жесткой обороне, а на главных направлениях держать сильные резервы в боевой готовности, чтобы при ослаблении обороны противника немедленно перейти в наступление. Для выявления перегруппировок врага и его возможного отхода они должны были вести непрерывную разведку и путем огневого воздействия держать его в постоянном напряжении. На них была возложена также задача готовиться к наступлению с целью ликвидации курляндской группировки. Эти мероприятия должны были исключить возможность усиления немецко-фашистских войск за счет курляндской группировки на других направлениях.

К началу апреля группировка противника на Земландском полуострове и в крепости Кенигсберг хотя и уменьшилась, но по-прежнему представляла серьезную угрозу, так как опиралась на мощную оборону. Кенигсберг, еще задолго до Второй мировой войны превращенный в сильную крепость, был включен в Хейльсбергский укрепленный район. Вступление советских войск в пределы Восточной Пруссии в октябре 1944 г. заставило гитлеровцев усилить оборону города. Он был выделен в самостоятельный объект обороны, граница которого проходила по внешнему обводу крепости.

С приближением фронта к Кенигсбергу важнейшие предприятия города и другие военные объекты усиленно зарывались в землю. В крепости и на подступах к ней возводились укрепления полевого типа, которые дополняли имевшиеся здесь долговременные сооружения. Кроме внешнего оборонительного обвода, который советские войска частично преодолели в январских боях, были подготовлены три оборонительные позиции.

Внешний обвод и первая позиция имели по две-три траншеи с ходами сообщения и укрытиями для личного состава. В 6–8 км к востоку от крепости они сливались в один оборонительный рубеж (шесть-семь траншей с многочисленными ходами сообщения на всем 15-километровом участке). На этой позиции насчитывалось 15 старых фортов с артиллерийскими орудиями, пулеметами и огнеметами, связанных единой огневой системой. Каждый форт был подготовлен для круговой обороны и фактически являлся небольшой крепостью с гарнизоном 250–300 человек. В промежутках между фортами размещалось 60 дотов и дзотов. По окраинам города проходила вторая позиция, включавшая каменные здания, баррикады, железобетонные огневые точки. Третья позиция опоясывала центральную часть города, имея крепостные сооружения старой постройки. Подвалы больших кирпичных строений были связаны подземными ходами, а их вентиляционные окна приспособлены под амбразуры.

Гарнизон крепости состоял из четырех пехотных дивизий, нескольких отдельных полков, крепостных и охранных формирований, а также батальонов фольксштурма и насчитывал около 130 тыс. человек. На его вооружении было до 4 тыс. орудий и минометов, 108 танков и штурмовых орудий. С воздуха эту группировку поддерживали 170 самолетов, которые базировались на аэродромы Земландского полуострова. Кроме того, западнее города дислоцировалась 5-я танковая дивизия, которая приняла участие в обороне города.

В штурме Кенигсберга должны были участвовать 39, 43, 50 и 11-я гвардейская армии, которые до этого более двух месяцев вели непрерывные тяжелые бои. Средняя укомплектованность стрелковых дивизий в армиях к началу апреля не превышала 35–40 процентов штатной численности. Всего для проведения наступательной операции было привлечено около 5,2 тыс. орудий и минометов, 125 танков и 413 самоходно-артиллерийских установок. Для поддержки войск с воздуха выделялись 1, 3 и 18-я воздушные армии, часть сил авиации Балтийского флота, а также по бомбардировочному корпусу от 4-й и 15-й воздушных армий. В общей сложности имелось 2,4 тыс. боевых самолетов. Действия этих авиационных объединений и соединений координировал представитель Ставки Верховного Главнокомандования Главный маршал авиации А. А. Новиков. Таким образом, войска фронта превосходили противника по артиллерии – в 1,3 раза, танкам и самоходно-артиллерийским установкам – в 5 раз, а по самолетам преимущество было подавляющим.

Командующий 3-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза А. М. Василевский решил ударами 39, 43 и 50-й армий с севера и 11-й гвардейской армии с юга разгромить гарнизон Кенигсберга и к исходу третьего дня операции овладеть городом. Наступлением 2-й гвардейской и 5-й армий против земландской группировки противника предусматривалось обеспечение войск фронта от ударов с северо-запада. С целью максимального использования сил и средств для первоначального удара оперативное построение фронта и армий намечалось иметь в один эшелон, а боевые порядки соединений и частей, как правило, строились в два эшелона. Для действий в городе в дивизиях готовились сильные штурмовые группы и отряды. Специфика предстоящей операции сказалась и на группировке артиллерии. Так, в масштабе фронта создавались фронтовая группа артиллерии дальнего действия, группа артиллерийской блокады района Кенигсберга и группа железнодорожной артиллерии Балтийского флота для воздействия по коммуникациям и важным объектам в тылу врага. В стрелковых корпусах были созданы сильные корпусные группы артиллерии разрушения, имевшие на вооружении 152-мм и 305-мм орудия. Значительное количество артиллерии выделялось для обеспечения боевых действий штурмовых групп и отрядов.

В армиях на участках прорыва плотность артиллерии колебалась от 150 до 250 орудий и минометов на 1 км, а плотность танков непосредственной поддержки – от 18 до 23 единиц. Это составляло 72 процента ствольной и почти 100 процентов реактивной артиллерии и более 80 процентов бронетанковой техники. Здесь же развертывались и основные силы инженерных войск фронта, значительная часть которых использовалась в составе штурмовых отрядов и групп, где были также задействованы огнеметные подразделения.

В интересах армий ударной группировки нацеливалась фронтовая и приданная авиация. В подготовительный период ей предстояло совершить 5316 самолето-вылетов, а в первый день наступления – 4124 самолето-вылета. Предусматривалось, что авиация нанесет удары по объектам обороны, артиллерийским позициям, местам сосредоточения живой силы и боевой техники, а также по морским портам и базам. Тщательно готовился к предстоящей операции и Краснознаменный Балтийский флот. Eгo авиация, подводные лодки, торпедные катера, а также бронекатера, переброшенные на реку Прегель по железной дороге, и 1-я гвардейская морская железнодорожная артиллерийская бригада, оснащенная 130-мм 180-мм пушками, готовились к решению задач по изоляции кенигсбергского гарнизона и воспрещению его эвакуации морем.

Подготовка к штурму Кенигсберга началась еще в марте. Она велась под непосредственным руководством командования и штаба Земландской группы советских войск. Для отработки вопросов взаимодействия с командирами дивизий, полков и батальонов был использован изготовленный штабом группы детальный макет города и системы его обороны. По нему командиры изучали план предстоящего штурма в своих полосах. Перед началом наступления всем офицерам до командира взвода включительно был выдан план города с единой нумерацией кварталов и важнейших объектов, что значительно облегчало управление войсками в ходе боя. После упразднения Земландской группы войск подготовкой операции непосредственно стал руководить штаб 3-го Белорусского фронта. Однако в целях преемственности к управлению войсками привлекались работники штаба Земландской группы.

Вся деятельность войск по подготовке к штурму была пронизана целеустремленной партийно-политической работой, направлявшейся военными советами 3-го Белорусского фронта и Земландской группы войск, членами которых были генералы В. Е. Макаров и М. В. Рудаков. Командиры и политработники приняли меры по укреплению партийных и комсомольских организаций штурмовых отрядов лучшими коммунистами и комсомольцами. Во фронтовой и армейской печати широко освещался опыт советских войск при ведении уличных боев в Сталинграде, при взятии укрепленных районов в Восточной Пруссии. Во всех частях были проведены беседы на тему «Чему нас учат сталинградские бои». В газетах и листовках прославлялись героические действия бойцов и командиров, проявивших особую смелость и смекалку при штурме укреплений, публиковались рекомендации по ведению боя в условиях крупного города. Были проведены совещания начальников политорганов и заместителей командиров по политической части артиллерийских и минометных соединений и частей, а также танковых и артиллерийско-самоходных полков резерва Верховного Главнокомандования. Эти совещания способствовали усилению партийно-политической работы по обеспечению взаимодействия в ходе операции.

Непосредственному штурму крепости предшествовал четырехдневный период разрушения долговременных инженерных сооружений противника, причем один день ушел на огневую разведку и выявление целей. К сожалению, авиация из-за неблагоприятной погоды не смогла действовать в соответствии с намеченным планом. 4 и 5 апреля было совершено только 766 самолето-вылетов.

6 апреля в 12 часов после мощной артиллерийской подготовки пехота и танки вслед за огневым валом двинулись на штурм крепостных укреплений. Враг оказал упорное сопротивление. Яростные контратаки предпринимались при малейшем продвижении наступавших. К исходу дня 43, 50 и 11-я гвардейская армии прорвали укрепления внешнего обвода обороны Кенигсберга, вышли на его окраины и очистили от войск противника в общей сложности 102 квартала.

Соединения 39-й армии, прорвав внешний оборонительный обвод, достигли железной дороги на Пиллау и перерезали ее западнее Кенигсберга. Над кенигсбергским гарнизоном нависла угроза изоляции. Чтобы избежать этого, немецко-фашистское командование к западу от крепости ввело в бой 5-ю танковую дивизию, отдельные пехотные и противотанковые части. Метеорологические условия исключили участие в боевых действиях бомбардировочной авиации и значительной части штурмовиков. Поэтому воздушная армия фронта, совершив за первые два часа штурма лишь 274 самолето-вылета, не смогла помешать выдвижению и вводу в бой резервов противника.

7 апреля армии, усилив боевые порядки соединений танками, орудиями прямой наводки и противотанковыми средствами, продолжали наступление. Воспользовавшись прояснением погоды, авиация с рассветом начала интенсивные боевые действия. После трех ударов фронтовой авиации 516 дальних бомбардировщиков 18-й воздушной армии совершили массированный налет на крепость. Под мощным прикрытием 232 истребителей они разрушали крепостные оборонительные сооружения, огневые позиции артиллерии и уничтожали войска противника. Сопротивление осажденного гарнизона после этого снизилось. Неоднократным массированным налетам авиации флота и 4-й воздушной армии подверглась и база Пиллау, где находились военные корабли и транспорты врага. Всего за сутки боя советская авиация совершила 4758 самолето-вылетов, сбросив 1658 тонн бомб.

Под прикрытием артиллерии и авиации пехота и танки, имея впереди штурмовые отряды и группы, настойчиво пробивались к центру города. В ходе штурма они овладели еще 130 кварталами, тремя фортами, сортировочной станцией и несколькими промышленными предприятиями. Ожесточенность боевых действий не ослабела и с наступлением темноты. Только ночью советские летчики совершили 1800 самолето-вылетов, уничтожив многие огневые точки и подразделения врага.

Беспримерный подвиг совершило подразделение саперов-разведчиков, возглавляемое младшим лейтенантом А. М. Родителевым. Взвод входил в состав штурмовых групп 13-го гвардейского стрелкового корпуса генерала А. И. Лопатина. Глубоко проникнув в тыл противника, саперы захватили 15 зенитных орудий, уничтожили их расчеты и в неравном бою сумели удержать позиции до подхода частей 33-й гвардейской стрелковой дивизии полковника Н. И. Краснова. За проявленный героизм младшему лейтенанту Родителеву было присвоено звание Героя Советского Союза, а бойцы его подразделения награждены боевыми орденами и медалями.

С утра 8 апреля войска 3-го Белорусского фронта продолжали штурмовать укрепления города. При поддержке авиации и артиллерии они сломили сопротивление врага в северо-западной и южной частях крепости. Левофланговые соединения 11-й гвардейской армии вышли к реке Прегель, с ходу форсировали ее и соединились с частями 43-й армии, наступавшими с севера. Гарнизон Кенигсберга был окружен и расчленен на части, управление войсками нарушено. Только в этот день было взято в плен 15 тыс. человек.

Удары советской авиации достигли максимальной силы. Всего за третьи сутки штурма было совершено 6077 самолето-вылетов, из них 1818 – ночью. На оборонительные сооружения и войска противника в районе Кенигсберга и Пиллау советские летчики сбросили 2,1 тыс. тонн бомб различного калибра. Попытка гитлеровского командования организовать прорыв фронта окружения ударами изнутри и извне потерпела неудачу.

9 апреля бои развернулись с новой силой. Немецко-фашистские войска вновь подверглись ударам артиллерии и авиации. Многим солдатам гарнизона стало ясно, что сопротивление бессмысленно. «Тактическая обстановка в Кенигсберге, – вспоминал об этом дне комендант крепости генерал О. Лаш, – была безнадежной». Он приказал подчиненным частям капитулировать. Так закончила существование еще одна группировка противника в Восточной Пруссии. В ее уничтожении огромную роль сыграла авиация, совершившая за четверо суток 13 930 самолето-вылетов.

В итоге операции советские войска уничтожили до 42 тыс. и взяли в плен около 92 тыс. человек, в том числе 4 генерала во главе с комендантом крепости и более 1800 офицеров. В качестве трофеев им досталось 3,7 тыс. орудий и минометов, 128 самолетов, а также много другой военной техники, вооружения и имущества.

Праздничным салютом отметила Москва подвиг героев. 97 частям и соединениям, непосредственно штурмовавшим главный город Восточной Пруссии, было присвоено почетное наименование Кенигсбергских. Все участники штурма были награждены медалью «За взятие Кенигсберга», учрежденной Президиумом Верховного Совета СССР в честь этой победы.

После потери Кенигсберга гитлеровское командование все еще пыталось удержать Земландский полуостров. К 13 апреля здесь оборонялись восемь пехотных и танковая дивизии, а также несколько отдельных полков и батальонов фольксштурма, входивших в оперативную группу «Земланд», в составе которой имелось около 65 тыс. человек, 1,2 тыс. орудий, 166 танков и штурмовых орудий.

Для ликвидации вражеских войск на полуострове командование 3-го Белорусского фронта выделило 2-ю гвардейскую, 5, 39, 43 и 11-ю гвардейскую армии. К операции привлекалось свыше 111 тыс. солдат и офицеров, 5,2 тыс. орудий и минометов, 451 установка реактивной артиллерии, 324 танка и самоходно-артиллерийские установки. Главный удар в направлении на Фишхаузен должны были нанести 5-я и 39-я армии, чтобы рассечь войска противника на северную и южную части и в последующем уничтожить их совместными усилиями всех армий. «Для обеспечения ударной группировки с флангов 2-я гвардейская и 43-я армии готовились к наступлению вдоль северного и южного побережья Земландского полуострова, 11-я гвардейская армия составляла второй эшелон. Краснознаменный Балтийский флот получил задачу обеспечить приморский фланг 2-й гвардейской армии от возможных обстрелов врага и высадки десантов с моря, огнем корабельной и береговой артиллерии содействовать наступлению вдоль побережья, а также сорвать эвакуацию вражеских войск и техники морем.

В ночь перед наступлением 1-я и 3-я воздушные армии нанесли серию массированных ударов по боевым порядкам войск противника, оборонительным сооружениям, портам и узлам коммуникаций.

Утром 13 апреля после мощной часовой артиллерийской подготовки войска 3-го Белорусского фронта при поддержке авиации перешли в наступление. Враг, опираясь на систему полевых инженерных сооружений, оказал необычайно упорное сопротивление. Многочисленные контратаки его пехоты поддерживались не только огнем полевой артиллерии, но и артиллерии надводных кораблей и самоходно-десантных барж.

Медленно, но неуклонно продвигались на запад советские войска. Несмотря на сильную и непрерывную боевую поддержку авиации, совершившей в первый день операции 6111 самолето-вылетов, главной ударной группировке удалось продвинуться всего на 3–5 км. Тяжелые бои продолжались и на следующий день. Особенно упорным было сопротивление противника перед центром и левым крылом фронта. Однако, опасаясь расчленения, гитлеровское командование с 14 апреля начало постепенно отводить свои части к Пиллау.

Воспользовавшись этим, советские войска атаковали его позиции на всем фронте. Наибольшего успеха добилась 2-я гвардейская армия.

Ее соединения 15 апреля очистили от противника всю северо-западную часть Земландского полуострова и устремились вдоль восточного побережья Балтийского моря к югу. К концу дня под мощным натиском советских войск рухнула оборона, преграждавшая путь на косу Пиллау. В ночь на 17 апреля двойным ударом с севера и востока соединения 39-й и 43 й армий овладели городом и портом Фишхаузен.

Остатки группировки противника (15–20 тыс. человек) отошли в северную часть косы Пиллау, где закрепились на заранее подготовленном оборонительном рубеже. 2-я гвардейская армия, ослабленная в предыдущих боях, не смогла с ходу прорвать его оборону и приостановила наступление.

С большим напряжением вели боевые действия 1-я и 3-я воздушные армии, совершавшие ежесуточно около 5 тыс. самолето-вылетов. Силы флота прикрывали приморский фланг наступавших войск, нарушали эвакуацию личного состава и боевой техники противника морем, потопили несколько кораблей и транспортов, десантных барж и подводных лодок.

Командующий фронтом принял решение ввести в сражение 11-ю гвардейскую армию. Сменив в ночь на 18 апреля войска 2-й гвардейской армии к западу от Фишхаузена, соединения 11-й гвардейской армии в первый же день провели разведку боем, а утром 20 апреля после артиллерийской подготовки атаковали противника. Шесть дней шли бои на подступах к Пиллау, одному из опорных пунктов Восточной Пруссии. Лесистая местность косы в сочетании с инженерными сооружениями повышала устойчивость обороны противника, а небольшая ширина суши (2–5 км), полностью исключавшая маневр, вынуждала наступавших проводить лобовые атаки. Только к исходу 24 апреля 11-я гвардейская армия прорвала 6-километровую зону оборонительных позиций, прикрывавших подступы к Пиллау с севера. 25 апреля советские войска ворвались на его окраины. К вечеру над городом взметнулся красный флаг. Последний узел сопротивления врага в юго-западной части Земландского полуострова был ликвидирован.

После взятия Пиллау в руках гитлеровцев оставалась лишь узкая коса Фрише-Нерунг. Задачи по форсированию пролива и ликвидации этих войск командующий фронтом возложил на 11-ю гвардейскую армию при поддержке сил Юго-Западного морского оборонительного района. В ночь на 26 апреля передовые соединения армии под прикрытием огня артиллерии и авиации форсировали пролив. В это же время стрелковый полк 83-й гвардейской стрелковой дивизии 11-й гвардейской армии, сводный полк 43-й армии вместе с полком 260-й бригады морской пехоты силами флота были высажены на западное и восточное побережье косы Фрише-Нерунг. Совместными усилиями они захватили северный участок косы. Однако, несмотря на активную поддержку авиации и флота, наступление к югу в этот день не удалось. Соединения армии закрепились на достигнутом рубеже. В центре и в южной части косы Фрише-Нерунг, а также в устье реки Висла оказывали упорное сопротивление остатки некогда сильной вовточнопрусской группировки. 9 мая более 22 тыс. солдат и офицеров врага сложили оружие.

Разгром противника на Земландском полуострове явился финалом всей Восточно-Прусской операции.

Положительную роль в развитии событий в Восточной Пруссии сыграли боевые действия советских войск в Курляндии. Сражавшиеся соединения 1-го и 2-го Прибалтийских, а затем Ленинградского фронтов длительное время сковывали здесь крупную вражескую группировку.

Ценой больших усилий они последовательно взламывали глубоко эшелонированную оборону противника, уничтожали его живую силу и технику, препятствовали переброске его соединений на другие участки советско-германского фронта.

В январе – феврале основные боевые действия проводились на тукумском и лиепайском направлениях. Потеряв надежду на соединение курляндской и восточнопрусской группировок, противник в этот период начал переброску ряда дивизий из Курляндии. Чтобы помешать этому, 2-й Прибалтийский фронт – командующий генерал А. И. Еременко, начальник штаба генерал Л. М. Сандалов – осуществил наступательную операцию. Вначале, 16 февраля, был нанесен вспомогательный удар на его правом крыле силами 1-й ударной армии под командованием генерала В. Н. Разуваева и частично 22-й армии генерала Г. П. Короткова. Соединения этих армий успешно справились с задачей воспрепятствовать переброске вражеских частей на салдусское и лиепайское направления. Затем, 20 февраля, перешла в наступление главная группировка фронта, состоявшая из 6-й гвардейской армии генерала И. М. Чистякова и части сил 51-й армии под командованием генерала Я. Г. Крейзера. Удар был нанесен в направлении на Лиепаю с ближайшей задачей ликвидировать противника в районе Приекуле – крупного узла сопротивления на лиепайском направлении и овладеть рубежом реки Вартава. Только вводом в бой двух пехотных дивизий врагу удалось 22 февраля временно задержать наступавшие части 6-й гвардейской и 51-й армий. Однако утром следующего дня эти армии после частичной перегруппировки возобновили наступление и овладели Приекуле, а к исходу 28 февраля вышли к реке Вартава. И хотя войскам 2-го Прибалтийского фронта не удалось тактический успех развить в оперативный, то есть выйти к Лиепае, задача сковывания группы армий «Курляндия» была в основном решена.

В марте, в условиях весенней распутицы, когда войска испытывали большие затруднения с подвозом и эвакуацией, бои на подступах к Лиепае и на других участках не прекращались. 17 марта в общем направлении на Салдус перешли в наступление 10-я гвардейская и 42-я армии под командованием генералов М. И. Казакова и В. П. Свиридова. В составе 42-й армии находились 130-й Латышский и 8-й Эстонский стрелковые корпуса. Из-за нелетной погоды войска не имели авиационной поддержки, но, несмотря на это, советские воины упорно продвигались вперед. Особенно тяжелыми были бои за железнодорожную станцию Блидене, которая 19 марта силами частей 130-го Латышского и 8-го Эстонского стрелковых корпусов была взята.

В соответствии с условиями капитуляции 8 мая с 23 часов блокированные на Курляндском полуострове немецко-фашистские армии прекратили сопротивление. Войска Ленинградского фронта разоружили и пленили почти 200-тысячную группировку противника. Советские воины в основном успешно решили ответственную задачу Ставки по сковыванию группы армий «Курляндия». Более пяти месяцев они, непрерывно ведя активные действия, наносили врагу значительные потери и препятствовали переброске дивизий на другие участки советско-германского фронта.

Победа Советских Вооруженных Сил в Восточной Пруссии и Северной Польше имела большое военно-политическое значение. Она привела к разгрому крупной стратегической группировки немецко-фашистских войск. Всего за время боевых действий Советская армия полностью уничтожила более 25 вражеских дивизий, а 12 дивизий понесли потери от 50 до 75 процентов. Уничтожение восточнопрусской группировки значительно ослабило силы вермахта. Флот Германии лишился ряда важных военно-морских баз, морских портов и гаваней.

Выполняя благородную миссию, Советская армия освободила от фашистских захватчиков отторгнутые ими северные районы Польши. На Потсдамской конференции руководителей трех союзных держав – СССР, США и Великобритании, состоявшейся в июле – августе 1945 г., было принято историческое решение о ликвидации восточнопрусского плацдарма германского милитаризма. Кенигсберг и прилегающие к нему районы были переданы Советскому Союзу. На этой территории в 1946 г. была образована Калининградская область РСФСР. Остальная часть Восточной Пруссии вошла в состав Польской Народной Республики.

Восточно-Прусская операция была объединена общим замыслом Ставки Верховного Главнокомандования с операциями на других стратегических направлениях. Отсечение, а затем уничтожение германских армий в Восточной Пруссии обеспечили с севера военные действия Советской армии на берлинском направлении. С выходом в конце января сил 2-го Белорусского фронта на Вислу в районе Торуни и севернее создались благоприятные условия для ликвидации восточнопомеранской группировки.

По масштабам задач, которые пришлось решать фронтам, разнообразию форм и способов боевых действий, а также конечным результатам – это одна из поучительных операций Советских Вооруженных Сил, проведенная с решительными целями. Восточно-Прусская операция осуществлялась войсками трех фронтов, авиацией дальнего действия (18-й армии) и Краснознаменным Балтийским флотом. Она является примером правильного определения Ставкой Верховного Главнокомандования направлений главных ударов фронтов, которые были избраны на основе глубокого анализа обстановки, выделения соответствующих сил и средств, а также организации четкого взаимодействия между фронтами, которые наносили удары на самостоятельных, далеко отстоявших друг от друга направлениях. Потребовалось не только создать мощные ударные группировки фронтов, но и выделить необходимые силы как для расширения наступления в сторону флангов, так и для обеспечения от вероятных ударов с севера и юга.

Планы немецко-фашистского командования расположить свои резервы таким образом, чтобы нанести ими контрудары по флангам наступавших фронтов, как это было осуществлено кайзеровскими войсками в 1914 г., оказались нереальными.

Замыслу нанесения фронтами глубоких ударов и необходимости их наращивания при преодолении укрепленной и глубоко эшелонированной обороны противника соответствовали смелое массирование их сил и средств на узких участках, а также глубокое оперативное построение фронтов и армий.

В Восточной Пруссии советские войска успешно решили задачу прорыва сильно укрепленной обороны и развития наступления. В условиях упорного сопротивления врага и неблагоприятной погоды прорыв тактической зоны обороны принял затяжной характер: на 2-м Белорусском фронте она была прорвана на второй-третий, а на 3-м Белорусском – на пятый-шестой день операции. Для завершения ее прорыва пришлось привлекать не только резервы и подвижные группы армий, но и подвижную группу фронта (3-й Белорусский фронт). Однако и противник в борьбе за тактическую зону использовал все свои резервы. Это и обеспечило в дальнейшем более быстрое продвижение фронтов (свыше 15 км в сутки стрелковыми и 22–36 км танковыми соединениями), которые на тринадцатые – восемнадцатые сутки не только окружили, но – и расчленили всю восточнопрусскую группировку и выполнили свою задачу. Своевременное использование командующим 3-м Белорусским фронтом успеха на новом направлении, ввод двух танковых корпусов и армии второго эшелона фронта изменили обстановку и способствовали увеличению темпов наступления.

Ускорение темпов наступления определялось также непрерывностью боевых действий, что достигалось специальной подготовкой подразделений и частей к наступлению в ночных условиях. Так, 11-я гвардейская армия после введения в сражение прошла с боями до Кенигсберга 110 км, большую половину из них (60 км) преодолела ночью.

Разгром восточнопрусской группировки был достигнут в длительных и тяжелых боях. Операция продолжалась 103 дня, при этом особенно много времени было затрачено на уничтожение изолированных группировок. Это определялось тем, что отсеченные гитлеровские войска оборонялись в укрепленных районах, на местности и в условиях погоды, не благоприятных для наступления, в обстановке, когда противник не был полностью блокирован с моря.

В ходе Восточно-Прусской операции войскам пришлось отражать сильные контрудары противника, пытавшегося восстановить сухопутное сообщение между отсеченными группировками и главными силами вермахта. Однако быстрым маневром силами и средствами войска фронтов, сорвали замыслы немецко-фашистского командования. Только западнее Кенигсберга ему удалось создать небольшой коридор вдоль залива.

Для проведения операции привлекались крупные силы советской авиации, обеспечившей безраздельное господство в воздухе. Успешно было осуществлено взаимодействие нескольких воздушных армий и авиации Военно-Морского Флота. Авиация, используя малейшее улучшение погоды, за операцию произвела около 146 тыс. самолето-вылетов. Она вела разведку, наносила удары по войскам и обороне противника и сыграла огромную роль в сокрушении его укреплений, особенно при штурме Кенигсберга.

Значительную помощь войскам оказал Краснознаменный Балтийский флот. В сложных условиях базирования и минной обстановки авиация флота, подводные лодки и торпедные катера действовали на морских коммуникациях врага в Балтийском море, нарушая его перевозки, бомбардировочно-штурмовыми ударами авиации, артиллерийским огнем бронекатеров и железнодорожных батарей, высадкой тактических десантов содействовали наступлению сухопутных войск на приморском направлении. Однако блокировать полностью прижатые к морю группировки вражеских войск Балтийскому флоту из-за отсутствия необходимых для этого корабельных сил не удалось.

Войска фронтов накопили ценный опыт борьбы за крупные населенные пункты и города, которые обычно захватывались с ходу или после непродолжительной подготовки. Там же, где противнику удавалось организовать их оборону, гарнизоны окружались и уничтожались в ходе планомерного штурма. Значительную роль при этом играли штурмовые отряды и группы, где особой эффективностью отличались действия саперов.

Политическая работа, систематически проводимая военными советами фронтов и армий, политорганами, партийными и комсомольскими организациями, обеспечила в войсках высокий наступательный порыв, стремление преодолеть все трудности и добиться выполнения боевых задач. Операция является свидетельством зрелости советских военачальников, их высокого искусства руководства войсками. В ходе операции бойцы и командиры проявили величайшее мужество и стойкость в тяжелой борьбе. Все это совершили Советские Вооруженные Силы во имя освобождения человечества от фашистской тирании.

Родина высоко оценила ратные подвиги своих сынов. Сотни тысяч советских воинов были награждены орденами и медалями, особо отличившиеся удостоены звания Героя Советского Союза. За умелое руководство войсками орденом «Победа» во второй раз был награжден командующий фронтом Маршал Советского Союза А. М. Василевский. Командующий Военно-Воздушными Силами Советской Армии Главный маршал авиации А. А. Новиков стал Героем Советского Союза, а генералы А. П. Белобородов, П. К. Кошевой, Т. Т. Хрюкин, летчики В. А. Алексенко, Амет-хан Султан, Л. И. Беда, А. Я. Брандыс, И. А. Воробьев, М. Г. Гареев, П. Я. Головачев, Е. М. Кунгурцев, Г. М. Мыльников, В. И. Мыхлик, А. К. Недбайло, Г. М. Паршин, А. Н. Прохоров, Н. И. Семейко, А. С. Смирнов и М. Т. Степанищев – дважды Героями Советского Союза.

Президиум Верховного Совета СССР отметил мужество летчиков авиационного полка «Нормандия – Неман», закончивших свой боевой путь в Восточной Пруссии. За время войны отважные французские патриоты совершили более 5 тыс. боевых вылетов, провели 869 воздушных боев и сбили 273 самолета врага. Полк был награжден орденами Красного Знамени и Александра Невского. 83 человека, из них 24 в Восточной Пруссии, Награждены орденами Советского Союза, а четыре отважных пилота – М. Альбер, Р. де ля Пуап, Ж. Андре и М. Лефевр (посмертно) – удостоены звания Героя Советского Союза. После войны 41 боевой самолет Як-3, на которых сражались французские летчики, были переданы им в качестве дара советского народа. На них летчики полка возвратились на родину.

Славная победа в этой операции вошла в военную историю как эпопея доблести, мужества и геройства советских солдат, офицеров и генералов. За образцовое выполнение боевых заданий свыше 1 тыс. соединений и частей были награждены орденами, а 217 из них получили наименования Инстербургских, Млавских, Кенигсбергских и другие. Двадцать восемь раз Москва салютовала доблестным воинам в честь их побед в Восточной Пруссии.

Таким образом, в результате победоносного завершения наступления Советских Вооруженных Сил в Восточной Пруссии и Северной Польше фашистской Германии был нанесен невосполнимый урон. Потеря одного из важнейших военно-экономических районов отрицательно сказалась на общем состоянии военной экономики страны и значительно ухудшила оперативно-стратегическое положение вермахта на советско-германском фронте.